Феномен праздника — один из наиболее устойчивых элементов культурного континуума, «первичная форма человеческой культуры» (М. М. Бахтин).
Однако праздник никогда не принадлежал какому-то одному синхронному срезу культуры, он всегда пронизывал этот срез по вертикали, приходя из прошлого и уходя в будущее. Бытование праздника определяется смысловым полем той культуры, в которой он существует. В праздничных типах жизнедеятельности, поведения и сознания оформляются и приобретают относительную самостоятельность социально-субъективные моменты жизни общества (праздник аккумулирует и преломляет философские, социальные искания эпохи, отражает меняющееся соотношение личности и общества и т. д.).
Развитие культуры не только не снимает, но еще более актуализирует вопрос о смысле праздника.
Современная праздничная культура представляет причудливый симбиоз различных типов и жанров праздника. Праздничный текст произвольно составлен из наслоений различных семиотических систем: широко используются идеи и маскарадной, и карнавальной культур, и традиция ряженья, и т. п. Праздничная стихия сочетает в себе элементы как христианских (Рождество, Пасха и др.), так и дохристианских языческих праздников (Масленица, День Ив.Купалы), обломки «советских» обычаев и обрядов (1 мая, 7 ноября) и принципиально новые формы (кинофестивали, презентации, шоу и т. п.).
Наряду с этим расширяются контакты с ранее незнакомыми обычаями и традициями, что нашло выражение в праздновании Татьяниного дня, Дня Св. Валентина, Хэллоуина, католического Рождества.
Разнообразие на рынке «праздничного предложения» свидетельствует о том, что праздник ищет новые механизмы для своей реализации и может рассматриваться как следующий этап его эволюции, а, следовательно, и как новая эра в его осмыслении.
Смысл праздника как основания и формы бытия
Феномен праздника представляет собой сложное и многогранное явление, которое нельзя толковать в виде простой механической суммы слагаемых. Здесь эти слагаемые пребывают во взаимодействии и тесно переплетены друг с другом. Проникнуть в сущность праздника и объяснить его роль в культуре и общественной жизни, руководствуясь каким-то одним принципом, невозможно. Вбирая в себя опыт культуры и искусства, праздник предстает как сложный синтез, по-своему использующий различные виды художественной деятельности.
Праздник не раз являлся предметом научного изучения. Опыт в этом накоплен немалый, но он распылен по различным отраслям знаний: этнографии, фольклористике, искусствоведению, социологии, теории культуры, а также в опыте творческих работников — режиссеров массовых театрализованных зрелищ, театроведов, дизайнеров и т. д. Однако полных и исчерпывающих ответов на такие основополагающие вопросы, как сущность праздника, его место и роль в развитии культуры и искусства, его связь с другими сторонами общественной жизни — пока нет. Поэтому потребность в теоретических работах о празднике актуальна и сегодня.
По мировой художественной культуре «Технологии преподавания ...
... для проведения занятий по искусству и мировой художественной культуре. Для реализации цели данной работы предусмотрено выполнить следующие задачи: проанализировать научную литературу по вопросам личностно ... МХК, возможности сочетания инновационных технологий в изучении мировой художественной культуры как специфической сферы духовной жизни общества. Авторы подробно раскрывают методику данной ...
Исследовательский интерес к феномену праздника возникает в отечественной науке в ЗО-е годы XIX века. Первым сформулировал теоретическое определение праздника и сумел охарактеризовать некоторые его существенные моменты И. М. Снегирев. Его труд «Русские простонародные праздники и суеверные обряды» (1837) содержит сравнительно точные и весьма яркие характеристики народных праздников, а также изложение их эстетической и социологической проблематики. Заслугой Снегирева является также то, что он связывал праздник не с одним из видов трудовой деятельности, не с одной из сторон духовного мира людей, а с народным миропониманием и жизнью в целом.
Работу в этом направлении (условно обозначим его как эмпирико-описательное) продолжили А. П. Сахаров, А. В. Терещенко и другие. Ими были созданы многотомные труды о русских праздниках, но общей теории праздника в них не выявляется. Слабой стороной этих работ является неглубокий философский уровень, приоритет эмпирического начала, описательность, а сильной — подробность, богатый фактический материал, наглядность, тщательность изучения отдельных празднеств. Снегирев и его последователи впервые обратили внимание на существенное отношение праздников к свободному времени и времени вообще. Праздничные дни, названные именами святых или событиями церковного календаря, истолковывались ими как обозначение периодов времяисчисления в соответствии с теми календарными циклами, которые заложены в самой природе, в смене времен года. С этим связана предпринятая Снегиревым попытка периодизации типов праздника по сезонам, что легло впоследствии в основу цикловой концепции праздника. Создание общей теории праздника было впервые предпринято группой ученых, представлявших мифологическое направление в фольклористике. В эту группу входили А. Н. Афанасьев, Ф. И. Буслаев, А. А. Потебня. Сторонники мифологического направления на базе «солярной» концепции пытались по-своему типологизировать празднества в соответствии с теоретическим предположением о взгляде людей на природу как борьбу лета и зимы.
По этой типологии своеобразие народных праздников и праздничной обрядности подчиняется делению года на летний и зимний циклы, причем весна предстает преддверием лета, а осень — зимы. Порядок праздников в продолжение года протекает в виде восходящей кривой от Рождества к Ивану Купале и нисходящей — от Ивана Купалы к Рождеству. Эти кривые образуют не четырех, как полагал Снегирев, а двуцикловой праздничный календарь года, в котором опорными пунктами являются летний и зимний солнцевороты. Этим самым сторонники мифологического направления признавали определенную миросозерцательную самостоятельность праздника как явления духовной культуры, его относительную независимость от процесса труда. Они зафиксировали не просто связь этого явления с жизнью природы, но и указали на привязанность праздничных дней к переломным, кризисным моментам природы.
Культурная жизнь в 90-х годах
... Земфира. Москва 90-х гг. оказалась городом, открытым для молодых талантов со всей России. Театр. Много нового произошло в 90-е гг. в российской театральной жизни. Ушли в прошлое характерные ... С 30-х гг. в СССР официально признавался только метод социалистического реализма. Однако в конце 80-х гг. социалистический реализм подвергся критике, многие деятели культуры обратились к авангардному ...
Представители последующего направления в фольклористике, так называемой школы заимствования, которую представляли Е. В. Аничков, А. Н. Веселовский, В. Ф. Миллер вывели изучение русских народных празднеств из рамок национальной замкнутости, показали сходство античных, византийских, славянских и румынских обрядово-зрелищных форм. Из этого сходства сделаны не совсем верные выводы. Так, Веселовский полагал, что русские святки не что иное, как римские сатурналии, перешедшие через мифы к скоморохам и переданные через их посредство из Византии румынам и русским. Сторонники данной школы также акцентировали внимание на самых общих, в основном эстетико-культурных особенностях традиционного праздника, высказав по этому поводу ряд интересных идей и наблюдений.
В полемике с разного рода мифологическими концепциями оформилась так называемая «трудовая» теория праздника, характерная для советской этнографической науки. В ее основе лежит общественно-трудовая деятельность человека, рассматриваемая как основной и единственный источник праздника, его календаря и обрядовых форм. Приверженцем этой теории является В. И. Чичеров, для которого связь праздника с трудом является определяющей. В труде «Зимний период русского земледельческого календаря XVI — XIX вв.» автор анализирует многие содержательные аспекты русского аграрного праздника. Слабым местом этой концепции является то, что все остальные типы празднеств оказываются за пределами данной теории.
Разновидностью «трудовой» теории является концепция В. Я. Проппа, согласно которой: 1) в основе народных праздников лежит мифология; 2) обрядово-зрелищным формам праздника свойственно магическое содержание; 3) праздничные обряды, развлечения и игры — это своего рода модель повседневного крестьянского труда, праздник является своеобразным продолжением труда, вольным повторением сложившихся в труде навыков, обычаев, отношений.
«Трудовая» теория праздника во многом сходна с рекреативной концепцией, которая объясняет происхождение, календарь и содержание праздников как чередование ритмов труда и отдыха, как ответ на потребность в отдыхе (Н. О. Мизов, С. Т. Токарев).
Концептуально наиболее четко на сегодняшний день представлена теория М. М. Бахтина, изложенная в книге «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса». Согласно этой теории, праздник не просто дублирует труд, подводя итоги трудового цикла и подготавливая участников праздника к новой фазе трудовой жизни, но и что особенно важно, постоянно провозглашает народный идеал жизни, с которым он связан изначально. Праздник, по Бахтину, не просто художественное воспроизведение или отражение жизни, а сама жизнь, оформленная игровым способом и, следовательно, связанная с человеческой культурой. Но праздник представляет и воплощает ее совсем иначе, чем это делает труд, производящий материальные вещи, или художественная деятельность, ориентированная на создание произведений искусства. Не отрицая связи праздника ни с трудовой деятельностью, ни с искусством, данная концепция направляет внимание на особую социально-художественную специфику этого феномена, находящегося на границе искусства и реальной действительности. Бахтин дает также образец конкретно-исторического толкования карнавала как праздника: во-первых, как проявления двумирности средневековой жизни (официальной и народной); во-вторых, как «второй жизни народа», как ситуации снятия запретов, временного выхода за пределы обычного строя жизни; в-третьих, как особого идеально-реального типа общения между людьми; в-четвертых, как момента временной, но от этого не менее значимой победы «смеха и материально-телесного низа»; в-пятых, «неофициальной народной правды» над официальной высокой возвышенной, но сверхкорыстной и односторонней идеей «верха». Бахтин по сути заложил основу для рассмотрения праздника как культурологического явления, выделил наиболее устойчивые признаки и категории этого многоликого феномена («праздничное время», «праздничное пространство», «праздничное мироощущение», «праздничная свобода», «праздничный смех»).
Роль культуры в жизни общества (2)
... культуры можно отнести следующее: «Культура – это система ценностей, с помощью которых общество интегрируется, поддерживает функционирование и взаимосвязь своих институтов» (П.Сорокин). 4. Какую роль играет культура в жизни общества? ... 5. Какого человека, на ваш взгляд, можно назвать человеком высокой культуры? 6. Какое суждение о ...
Этимологически само слово «праздник» заимствовано из церковнославянского и восходит к древнерусскому «порожънь», что означает «порожний, то есть свободный, незанятый, иными словами праздный»
У В. И. Даля этимологический ряд выглядит следующим образом: «праздный, о месте, просторе, незанятый, пустопорожний; праздновать, быть праздным, или не делать, не работать». Сам праздник Даль трактует как «день посвященный отдыху, не деловой, не работный, противоположное будень, день празднуемый по уставу церкви или же по случаю, относящемуся до местности, до лица»
Таким образом, слово «праздник» означает определенный период времени, когда не занимаются делами. Оно характеризует такое свободное время, когда что-то отмечают, к примеру, определенное событие, которое необходимо выделить из потока других событий. Последнее достигается в праздничном обряде, ритуале, т. е. в определенном символическом действии.
В русской науке такое толкование праздника восходит к Снегиреву. «Само слово праздник, — писал он, — выражает упразднение, свободу от будничных трудов, соединенную с весельем и радостью. Праздник есть свободное время, обряд — знаменательное действие, принятый способ совершения торжественных действий; последний содержится в первом»
Основные функции праздника в системе культуры
Глубокая внутренняя противоречивость праздника находит свое отражение также в том, что он выполняет в социокультурной системе две важнейшие, противоречащие друг другу и в то же время теснейшим образом взаимосвязанные функции: ритуально-партисипативную (в которой проявляются социально-интегративные потенции праздника) и ритуально-смеховую (в которой находит свое отражение игровое, гротескно-смеховое начало праздничной культуры).
Различные виды праздников в разные эпохи в тех или иных культурах характеризуются различным соотношением выделенных функций: преобладание той или другой определяет историческое «лицо» праздника.
В принципе праздники могут быть классифицированы по различным признакам. В основу их классификации в данном спецкурсе положен функциональный критерий, а именно — соотношение между ритуально-партисипативной и ритуально-смеховой функциями. Преобладание той или иной определяет принадлежность к партисипативному или ритуально-смеховому типу. Классический пример праздников первого типа — религиозные, начиная от празднования Нового года в древнем Вавилоне до христианского Рождества, второго — карнавал: от римских сатурналий до латиноамериканского карнавала.
Роль культуры в эволюции человека
... динамику культуры, позволяют видеть ее конкретные формы эволюции и дополняют более абстрактные подходы к этой проблеме в теории культуры. Заключение Итак, в качестве субстрата культуры общество ... его, по словам Б. Франклина, «достойным кредита». Это, в первую очередь, понимание роли богатства. Человеку, находящемуся в нужде, трудно быть добродетельным. Богатство обеспечивает личную независимость ...
Отличительная черта партисипативных праздников — преобладание настроения, которое может быть охарактеризовано как «прочувствованная серьезность». Такого рода психологический настрой обусловлен чувством приобщения к высшим ценностям, сопричастности ритмам космоса. Подобное переживание связано с глубокой радостью, однако, это особая «священная» радость, отнюдь не развлечение. Хотя момент развлечения наличествует и здесь, не он определяет основную тональность праздника.
В силу самого своего характера партисипативный тип, как правило, в гораздо большей мере институциолизирован, в то время как в ритуально-смеховой разновидности значительно ярче проявляется та черта праздничной культуры, которая связана с «переворачиванием» устоявшегося порядка, временным нарушением принятых норм, свободой от господствующих ценностей.
Следует особо подчеркнуть, что речь идет именно о преобладании одной из функций: праздников, целиком сводящихся либо к ритуально-партисипативному, либо к ритуально-смеховому началу, почти не встречается. Как правило, даже при доминировании одной из сторон вторая все-таки продолжает присутствовать. При этом ритуально-смеховая и ритуально-партисипативная функции могут быть либо сближены, либо разведены, либо могут противостоять друг другу в рамках той или иной разновидности праздничной культуры.
Праздник и смех
При всей значимости иных составляющих данной культуры следует все же подчеркнуть, что совершенно особую, ключевую роль в ней играет такое культурно-психологическое явление, как смех. Это прямо обусловлено тем обстоятельством, что «зона смеха» в человеческом сообществе становится зоной контакта. Тут объединяется противоречащее и несовместимое, оживает как связь» (М. Бахтин).
Как показывает опыт истории, смех является одним из решающих факторов, способствующих преодолению громадных зачастую духовных дистанций между первоначально чуждыми друг другу цивилизационными традициями. Причем наиболее велика роль смеха в той разновидности праздника, которая характеризуется доминантой ритуально-смеховой функции — в карнавале. Названное обстоятельство обусловливает весьма существенное значение праздника вообще и карнавала в особенности в мировом диалоге культур.
Праздник и традиция
Функции праздника как интегратора и стабилизатора общественной системы непосредственно связаны с тем обстоятельством, что он является важнейшим элементом механизма традиции, играет огромную роль в деле сохранения и передачи от поколения к поколению социально значимой информации относительно главных ценностных ориентаций и норм поведения. В силу этого праздник всегда выступает как чрезвычайно важный фактор социализации: именно через участие в праздничных церемониях и обрядах во всех культурах происходит первичное приобщение к принятым в том или ином обществе нормам и ценностям.
Специфика соотношения социального и индивидуального в праздничной культуре
Праздник как особое состояние культурной системы характеризуется вполне определенным соотношением между личностью и обществом, индивидом и коллективом: социальное начало в празднике довлеет над индивидуальным. Многие виды человеческой деятельности можно с успехом осуществлять в одиночестве, но праздновать — никогда. Как писал, выражая общую точку зрения исследователей данного феномена, К. Жигульский, «праздник и празднования… всегда требуют присутствия, участия других людей, являются совместным действием, общим переживанием»
Праздничная культура русской деревни (досоветский период)
... ему черты празднования, что и составляет в суммарном виде праздничную культуру русской деревни. 1 Осень Первым великим праздником, отрывающим годовой цикл считалось Рождество Пресвятой Богородицы, которое приходилось ... так и "подготовка" осуществлялись через определенные обряды и ритуальные действия. В течение года от одного праздника к другому, они служили единственной цели: не дать оскудеть ...
Праздник как социально-эстетическое явление
Праздник повсюду выполняет еще и специфическую социально-эстетическую функцию. «В сфере праздника зарождается эстетическое сознание с его умением ценить красивое и культивировать воображение, а также ряд других способностей, в том числе способность радоваться и смеяться, которые объективируют себя поначалу в синкретических действованиях, где танец, музыка, драматическая игра, спортивное состязание и т.п. спаяны друг с другом и еще не претендуют на самостоятельное значение — в качестве видов искусства». (А.И. Мазаев).
Но и впоследствии, выделившись из первоначально нерасчлененного синкретического целого, различные виды искусства продолжают оказывать воздействие на праздник и сами, в свою очередь, испытывают влияние праздничной стихии.
Основные стадии исторической эволюции «праздничной» культуры. Способы моделирования времени и этапы эволюции «праздничной» культуры
Праздник присущ всем человеческим общностям — от первобытных до современных. Вместе с тем в развитии феномена праздника можно проследить определенную стадиальность. Есть основания говорить о той или иной степени развития праздничной культуры на различных этапах общественной эволюции. Так, «о появлении вполне определенных, приуроченных к точным датам праздников мы можем говорить только начиная с возникновения высоких культур», однако они «содержат в себе все элементы развлечений и увеселений, которые возникли стихийно еще в недрах первобытного общества…» (Ю. Липс).
Можно выделить две исторические макростадии в развитии праздника как особого культурного явления в зависимости от того, какой тип исторического времени воспроизводил и моделировал праздник.
Циклическая модель исторического времени — основа праздника на первой, самой длительной стадии его эволюции. Эта ситуация полностью соответствовала господству циклической формы социального движения в подавляющем большинстве традиционных обществ. Праздничную культуру на этом этапе целиком определяет биокосмическая цикличность. Все праздники, начиная от первобытности и вплоть до возникновения религии ветхозаветных пророков Палестины, структурировались по одной и той же схеме, характерной для мифологического типа сознания и отношения к миру. Содержание и суть праздника состояли в приобщении к сакральному времени мифа, времени первотворения, «первопредметов и перводействий» (когда богами или культурными героями творились вселенная и все ее составляющие. Это время — за пределами «обычного» времени человеческой жизни, фактически вне реального времени человеческой истории.
Совершенно новый тип праздничного сознания начал формироваться в древней Палестине и окончательно сложился с появлением на исторической арене христианства. Идея циклического времени была превзойдена, появилось представление о том, что время имело начало, и будет иметь конец, то есть, иными словами, возникла модель линейного времени. В христианстве эта модель оказалась теснейшим образом связана с идеей Боговоплощения. Исходя из того, что Бог воплотился, «принял исторически обусловленное человеческое существование… христианство по сравнению с другими религиями внесло новое содержание в понятие и само познание литургического времени, утверждая историчность личности Христа». Для верующего христианская «литургия разворачивается в некоем историческом времени, освященном воплощением Сына Божьего»
Текст и по проблеме роли внутренних праздников в жизни человека. ...
... для нас они становятся таким стрессом? А если остановиться и подумать на минутку – и правда, зачем? Праздники существуют с древних времен. Причем нельзя сказать, что их "придумала" какая-то конкретная ... все Православные праздники и Святые христианской церкви. И именно за это я люблю Православные праздники! 5 выбрали Последние дни уходящего года у многих ассоциируются не с праздничным настроением, а ...
Возникновение на базе христианского типа сознания в процессе секуляризации в ХVIII-ХIХ вв. феномена светского праздника, не связанного непосредственно с церковным календарем и институтом церкви. Революционный праздник — особая разновидность светского праздника.
Праздник на современном этапе исторического развития
Формирование представлений об историческом времени с собственной, отличной от природы динамикой и ритмом, приведя к возникновению нового измерения праздничной культуры, отнюдь не привело к исчезновению того типа праздника, который был связан с биокосмической цикличностью: этот тип (прежде всего праздники, имеющие отношение к смене времен года) продолжал существовать и в дальнейшем — вплоть до наших дней.
Современная стадия развития праздника повсюду в мире характеризуется противоречивым сосуществованием его разновидностей, основанных соответственно на циклической и линейной моделях времени. Содержание первой детерминировано природно-космическими ритмами, определяющими жизнь тех человеческих сообществ, в которых значительную роль играет наследие архаики. Линейное же историческое время — это время христианских и современных светских праздников.
Изменение характера соотношения ритуально-партисипативной и ритуально-смеховой функций праздника по мере его исторической эволюции
Разные исторические стадии развития праздничной культуры характеризуются различным соотношением ритуально-смеховой и ритуально-партисипативной функций. В архаических культурах они максимально разведены, почти абсолютно преобладает «священная серьезность», поскольку любой архаический праздник воспроизводит сакральное время первотворения и тем самым является, прежде всего, актом партисипации к священному порядку мироздания (что, впрочем, не исключает и ритуального смеха как обязательного, пусть и не главного в данном случае элемента праздника).
По мере исторической эволюции наблюдалась тенденция постепенного сближения ритуально-партисипативного и ритуально-смехового начал, которая достигает максимума в светских, в особенности революционных праздниках нового и новейшего времени.
Хотя праздник как особый культурный феномен в целом характеризуется преобладанием социального начала над индивидуальным, с наступлением «модерн-эпохи начинает наблюдаться новая универсальная тенденция: «раздвоение некогда единой праздничной культуры», которое характеризуется включением в содержание данной культуры «личного, индивидуалистического начала, ранее ей не свойственных, и в то же время утратой всенародной праздничности, распадом целостной чувственности». Своим результатом этот длительный процесс «имеет… на сегодняшний день, во-первых, полное огосударствление праздника, превращение его в официально-парадное торжество, и, во-вторых, обытовление праздника, или интимизацию его, что означает уход этой формы культуры в другую крайность, в сферу домашнего или интимно-группового быта» (А.И. Мазаев).
Майя цивилизация сочинение на английском
... народов и была якобы создана к рубежу нашей эры та блестящая цивилизация, которую мы называем классической культурой майя.[2] 2) МАЙЯСКОЕ ЗЕМЛЕДЕЛИЕ. ТОРГОВЛЯ. Долгое время считалось, что ... так как находились люди, которые подделывали “монету”, наполняя скорлупу боба землей. Несмотря на иногда случающиеся подлоги, торговые отношения складывались в атмосфере честности и доверия. Ланда ...
Как заметил Ж. Дювинью, одни из наиболее известных французских авторов, писавших о феномене праздника, технические новинки 80-х гг. ХХ века, особенно видео, во многом способствовали увеличению значения «интимно-бытовой» сферы в праздничной культуре.
Нужно, однако, подчеркнуть, что процесс «раздвоения» праздника получил полное развитие лишь на Западе. Ни в одном из иных цивилизационных ареалов ни о полном огосударствлении, ни, тем более, о полной интимизации в сфере праздничной культуры говорить не приходится, хотя обе тенденции прослеживаются повсюду с той или иной степенью четкости.
Особенности праздника в различных типах цивилизаций. «Праздничная» культура в «классических» и в «пограничных» цивилизациях. Цивилизации «классического» и «пограничного» типа: критерии различения
«Праздничная» культура существенно отличается в различных типах цивилизаций. В принципе цивилизации могут быть классифицированы по самым различным основаниям. В основе типологии цивилизаций, применяемой в данном спецкурсе — критерий соотношения принципов (начал) единства и многообразия.
Все цивилизации в той или иной мере неоднородны, состоят из самых разных элементов (культурных, этнических, языковых и т.п.) и вместе с тем любая из них являет собой целостность, единую при всем многообразии ее составляющих. Но соотношение единства и многообразия, гомогенности и гетерогенности коренным образом отличается в великих цивилизациях Востока и Запада, которые условно можно обозначить как «классические», и в цивилизационных общностях «пограничного» типа. Облик первых определяет начало целостности, Единое. Сюда относятся такие, возникшие на базе мировых религий социокультурные макрообщности («субэкумены» по определению Г.С. Померанца), как западно-христианская, южно-азиатская индо-буддийская, восточноазиатская конфуцианско-буддийская, исламская. Субэкумены имеют цельное основание — относительно монолитный религиозно-ценностный «фундамент». Подобная цельность духовной основы не означает единообразия: она может быть представлена различными многочисленными религиозными и мировоззренческими традициями. Однако в рамках каждой из субэкумен принадлежащие к ней многообразные традиции едины в подходе к решению ключевых проблем человеческого существования.
Специфику «пограничных» цивилизаций, в отличие от «классических», определяет доминанта многообразия, которое преобладает над единством. Последнее, впрочем, тоже вполне реально. Тем не менее, цельная относительно монолитная духовная основа в этом случае отсутствует, религиозно-цивилизационный фундамент состоит из нескольких качественно различных частей, связь между которыми крайне слаба либо вообще отсутствует. Вследствие этого вся цивилизационная конструкция крайне неустойчива. К числу цивилизаций «пограничного» типа исторически относились эллинистическая и византийская. Из реально существующих по сей день к такого рода цивилизационным общностям относятся иберо-европейская1, балканская, российско-евразийская и латино-американская.
Культура древневосточных цивилизаций
... – Т.Г. Грушевицкая, А.П. Садохин 2007г. 15 ТЕМА: «Культура древневосточных цивилизаций ». СОДЕРЖАНИЕ: Введение. 1. Культура Древнего Египта. 2. Культура Древнего Китая. Заключение. Список литературы. [Электронный ресурс]//URL: ... название Среднего Царства. Эпоху Среднего Царства нередко называют классической, она стала новым периодом расцвета египетской культуры. Примерно в 2050 г. до н.э. фараон ...
Преобладание многообразия над единством непосредственно обусловлено тем, что реальность «пограничных» цивилизаций — это реальность постоянного и крайне противоречивого взаимодействия качественно различных традиций и разделенных герменевтическими барьерами разностадиальных пластов исторического бытия народа. В этом случае не какая-то одна «Большая Идея» (которая может быть представлена во множестве вариантов), пронизывающая собой все, цементирующая многообразие составляющих цивилизацию элементов (этнических, культурных, языковых), а само взаимодействие разнородных начал выступает в качестве архетипа, лежащего в основе социокультурной системы. Архетип такого рода предстает в данном случае не как результат взаимодействия, ставший его инвариантным фактором, «отлитый» в определенные устойчивые символические формы, а как процесс взаимодействия.
Основные проявления специфики цивилизационного строя в праздничной культуре «классических» и «пограничных» цивилизаций
В «классических» цивилизациях исторический облик праздника определяет то самое начало единства, та самая «Большая Идея», которая пронизывает всю цивилизационную систему. В цивилизациях «пограничного» типа праздник, как и все сферы «пограничной» реальности, являет собой сложнейший узел взаимодействия разнородных традиций. В нем представлены все три основные разновидности подобного взаимодействия: противостояние, симбиоз и синтез культур. Примеры (см.: Я.Г. Шемякин. Европа и Латинская Америка: взаимодействие цивилизаций в контексте всемирной истории М., Наука, 2001).
Для «пограничных» и «классических» цивилизаций характерно принципиально различное соотношение систем взаимодействия (являющихся подсистемами цивилизационной макросистемы) «мирское-сакральное», «человек — природа», «индивид — социум», «традиция — инновация». В цивилизационном «пограничье» отсутствие монолитного духовно-ценностного фундамента неизбежно дает больший, чем в «классических» цивилизациях простор природным стихиям (как внутри, так и вне человека и общества).
Наиболее яркой иллюстрацией здесь может служить буйство витальной стихии латиноамериканского праздника, прежде всего карнавала, являющего собой подлинный «праздник инстинктов» (А. Лундквист).
Со специфической ролью природного фактора в цивилизационных системах «пограничного» типа прямо связано то обстоятельство, что такого рода системы являют собой «воплощенное беспокойство границы» (Гегель) не только между различными по характеру цивилизационными традициями, но и между цивилизацией как особым способом человеческого бытия и варварством. Здесь налицо прямая параллель между феноменами цивилизационной «пограничности» и праздника в той его исторической ипостаси, в которой он предстает как «нырок в хаос» (О. Пас), являет собой период временного отказа от основ существующего социального порядка. Однако, если в условиях «классических» цивилизаций подобного рода временный беспорядок выступает как средство укрепления и обновления порядка, существующей нормативности, системы ценностей, т.е. того Единого, что цементирует фундамент цивилизации, то в цивилизационном «пограничье» ситуация иная.
Гораздо более значительная (по сравнению с «классическими» цивилизациями) роль хаоса в функционировании «пограничных» цивилизационных систем. «Пограничная» реальность как «хаокосмос» (В.Н. Ильин).
В условиях «пограничных» цивилизаций в феномене праздника особенно сильно проявляется общая черта данного цивилизационного типа — постоянное балансирование на грани варварства. Причем праздник выступает как одна из основных форм, в рамках которых осуществляется подобное балансирование.
Прямое следствие наличия у каждой «классической» цивилизации единой религиозно-ценностной основы — онтологическое равновесие, благодаря которому на первый план в системе ценностей выдвигается идея меры. С особой силой эта тенденция проявилась в рамках того направления цивилизационного развития, которое представлено линией «античность — Европа». С понятием меры в западной традиции неразрывно связаны представления о норме, в которой воплощаются законы (управляющие, как миром природы, так и человеческим миром), а также о гармонии, возможной лишь в случае реализации принципов меры и нормы.
В «пограничных» цивилизациях доминирует совершенно иной подход к проблеме меры (и, соответственно, к понятиям нормы и гармонии), обусловленный отсутствием онтологического равновесия, которое, в свою очередь, обусловлено отсутствием монолитного религиозно-ценностного фундамента. В основе духовного строя «пограничных» общностей лежит идея постоянного перехода через грань меры как способа бытия, выхода за поставленные человеку пределы, представление о реальности «пограничной» цивилизации как о чем-то принципиально противоположном норме.
Поскольку праздник — это всегда выход за пределы существующих норм, и в данном случае налицо прямая структурная параллель между феноменами праздника и цивилизационной «пограничности».
Заключение
праздник культура смех традиция
Изучение традиций разных стран позволяет глубже понять и изучить условия жизни людей, их социальный статус, историческое прошлое страны в целом и ее отдельных регионов.
Нация становится более дружной, не смотря на различие в религии. В некоторых случаях происходит обмен культурной информацией, когда в культуру одной страны проникает культура другой страны, заимствуется какой либо праздник и приобретает видоизмененные черты и традиции празднования.
Список используемой литературы
[Электронный ресурс]//URL: https://litfac.ru/referat/prazdnik-kak-fenomen-kulturyi/
1. Пинягин Ю.Н. Великобритания: история, культура, образ жизни. — Пермь: Изд-во Перм. Ун-та, 1996. — 296.
2. Сатинова В.М. Читаем и говорим о Британии и британцах. Мн.: Выш. шк., 1997. — 255 с.
3. Традиции, обычаи и привычки. М.: ИНФРА-М, 2001. — 127 с.
4. Нестерова Н.М. Страноведение: Великобритания. — Ростов н/Д.: Феникс, 2005. — 368 с.
5. Михайлов Н.Н. Михайлов Н.М. Лингво-страноведение США — М.: Изадательский центр «Академия», 2008. — 228 с.
6. Константин Васильев История Великобритании: самое необходимое. Изд. Авалон, Азбука-классика, 2004 (мягк. обл., 128 с.)
7. Радовель В.А. Страноведение: США Феникс, 2008, 313 с.
8. Леонович О.А. Страноведение Великобритания: Учебное пособие для вузов Изд. 2-е, испр., доп./3-е — КД Университет, 2005, 256 с.
9. Голицинский Ю.Б. Великобритания — Каро, 2007 — 480 с.
10. Петрухина М.А. США — история и современность: учебное пособие по страноведению. — Хранитель, 2008, 480 с.
11. М. Бахтин Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и ренессанса Языки славянских культур 2008 г. 752 с.
