Глава третья Кокетливый автопортрет власти на фоне народного
Цитата сообщения Bo4kaMeda
СЕРАФИМА ЧЕБОТАРЬ
З.Серебрякова. Автопортрет в красном. 1921
Возможно, ее имя не так известно, как она того заслуживала. Но одну ее картину, автопортрет «3а туалетом» наверняка помнят все — один paз увидев, ее невозможно забыть. Молодая девушка расчесывает перед зеркалом свои длинные волосы, и мир ее полон счастья и света. Кажется, что вся жизнь художницы была такой же радостной и счастливой — как то зимнее утро, когда Зина Серебрякова посмотрелась в зеркало…
1964. Париж
Она родилась в семье, где нельзя было не рисовать: в доме любили говорить, что «все дети рождаются с карандашом в руке». Отец Зинаиды, Евгений Александрович Лансере, был превосходным скульптором — одним из талантливейших анималистов. Его жена Екатерина Николаевна Бенуа происходила из знаменитого рода художников — была дочерью Николая Бенуа, знаменитого архитектора.
Е. А. и Е. Н. Лансере, родители Серебряковой
Почти все его дети пошли по стопам отца: Леонтий Николаевич тоже стал архитектором (а его дочь Надежда, вышедшая замуж за Иону фон Устинова, стала матерью знаменитого актера и писателя Питера Устинова), Альберт Николаевич преподавал акварельную живопись в Академии художеств, но больше всех прославился Александр Николаевич — известный живописец, один из основателей «Мира искусства», прославленный театральный художник и некоторое время глава картинной галереи Эрмитажа.
Е. Н. Лансере с детьми. Слева на руках у матери — Зина
«Иногда вот так посмотришь по сторонам: этот родственник, этот, ну а этот не рисовал наверно. Потом выясняется, что тоже рисовал. И тоже неплохо», — вспоминала одна из родственниц Бенуа. Рисовала и сама Екатерина Николаевна — ее специализацией была графика.
Луи Жюль Бенуа, прадед Серебряковой, с женой и детьми. Третий слева (с флажком) — дед художницы Николай Бенуа. Оливье, около 1816
У нее и Евгения Лансере было шестеро детей — и половина из них связала свою жизнь с искусством: сын Николай стал, по примеру деда, архитектором, а Евгений добился признания как художник-монументалист. Зина, самая младшая из детей Лансере, с раннего детства росла в атмосфере служения искусству. Она родилась 10 декабря 1884 года в имении Лансере Нескучное, что под Харьковом, и там же прошли ее первые годы. Но, к несчастью, в 1886 году, на сороковом году жизни, скончался от скоротечной чахотки отец семейства. Похоронив мужа, Екатерина Николаевна с детьми вернулась в родительский дом, в Петербург.
По картине серебряковой за туалетом. автопортрет 6 класс описание
... картины Зинаиды Серебряковой Стать художником Зинаиде Серебряковой было просто предначертано судьбой. Она родилась в одной из наиболее прославленных искусством семей Бенуа-Лансере. Её дед Николай Бенуа был знаменитым ... / «Таня и Катя. Девочки у рояля». 1922 год. В первые ... у нее не было ни любви, ни радости. Смириться с уходом любимого Зина не смогла до конца дней. Написала еще несколько портретов по ...
Александр Николаевич Бенуа, дядя художницы. Серебрякова 1953 (слева) Альберт Николаевич Бенуа, дядя художницы. Серебрякова 1924 (справа)
Обстановка в семье Бенуа была весьма необычной: три поколения художников, скульпторов и архитекторов жили под одной крышей, дыша искусством, живя им и думая о нем. Споры о живописи, о достоинствах или недостатках архитектурных планов, советы по технике рисунка или теоретические рассуждения о чистом искусстве наполняли дом.
А. К. Кавос, прадед Серебряковой
Неудивительно, что хрупкая большеглазая Зина научилась рисовать едва ли не раньше, чем разговаривать. По воспоминаниям родственников, она росла замкнутой, застенчивой, «болезненным и довольно нелюдимым ребенком, в чем она напоминала отца и вовсе не напоминала матери, ни братьев и сестер, которые все отличались веселым и общительным нравом», — писал Александр Бенуа. Почти все свободное время она проводила за рисованием — с помощью братьев и дядьев очень рано овладела техникой акварели и масляной живописи, и без устали тренировалась дни напролет, рисуя все, что ее окружало, — комнаты дома, родственников, пейзажи за окном, тарелки с обедом…
З.Серебрякова. Портрет А.Н.Бенуа. 1924
Самым большим авторитетом для Зины был Александр Бенуа: когда он, открывший для себя творчество почти забытого Венецианова, стал ярым пропагандистом его манеры — его племянница тоже полюбила этого художника. Работы Александра — светлые и полные внутренней радости крестьянские пейзажи, женские образы и жанровые сцены с картин Венецианова — произвели глубочайшее впечатление на Зину. Вдохновленная Бенуа, Зина много писала в Нескучном, где проводила каждое лето, крестьянскую натуру — поля и деревенские дома, крестьянок и их детей.
В гимназии. В первом ряду третья справа — Зина Лансере. Конец 1890-х гг.
Окончив в 1900 году гимназию, Зина поступила в Художественную школу княгини Тенишевой: это учебное заведение должно было готовить молодых людей к поступлению в Академию художеств, а одним из преподавателей был сам Илья Репин. Ученики под его руководством рисовали гипсы, ходили на этюды и копировали шедевры Эрмитажа — картины старых мастеров подарили Зине строгость линий, сдержанность композиции и любовь к реалистическому стилю в противовес начинающим входить в моду импрессионизму и его производным. «Очень много работала, много писала, совершенно не была подвержена художественной моде. То, что от души у нее шло, то она и делала», — говорил о Зинаиде брат.
1900-е Автопортрет
Осенью 1902 года Зинаида с матерью отправилась в Италию — несколько месяцев они бродили по музеям и галереям, осматривали античные развалины и заглядывали в соборы, рисовали залитые солнцем берега и заросшие густой зеленью холмы. Вернувшись весной 1903 года, Зина стала заниматься в классе у Осипа Иммануиловича Брана, модного портретиста: вспоминали, что Бран, заваленный заказами, мало уделял внимания ученикам, но даже наблюдение за его работой было весьма ценно.
В мастерской О. Э. Браза. Во втором ряду вторая слева — Зинаида Лансере. Начало 1900-х гг.
По картине З.Е. Серебряковой «За обедом» презентация ...
... рука хозяйки дома Зинаиды Евгеньевны Серебряковой. Вот сейчас она нальёт суп ... дружная семья Слайд 17 Примерное сочинение: На картине художницы З.Е.Серебряковой изображена комната. ... Бенуа и в имении «Нескучном». ... деятельностью, с увлечением рисовала и Зина. Слайд 4 В 1900 году ... на зрителя, зовут Шура – именно так называли его в семье. Ему 7 ... Слайд 15 План: 1. Столовая. 2. Дети. 3. Что изображено на ...
Но больше всего радости приносили Зинаиде месяцы в любимом Нескучном — рисовать его она готова была бесконечно. Александр Бенуа так описывал Нескучное, любимый уголок всей семьи: «Ряды невысоких холмов тянулись один за другим, все более растворяясь и голубея, а по круглым их склонам желтели и зеленели луга и поля; местами же выделялись небольшие, сочные купы деревьев, среди которых ярко белели хаты с их приветливыми квадратными оконцами. Своеобразную живописность придавали всюду торчавшие по холмам ветряные мельницы. Все это дышало благодатью…»
Имение Нескучное Курской губернии. А. Б. Серебряков, 1946 г.
<…>Там же, в Нескучном, Зинаида встретила свою судьбу. На противоположном берегу реки Муромки жили на собственном хуторе Серебряковы — мать семейства, Зинаида Александровна, была родной сестрой отца Зины. Ее дети росли вместе с детьми Лансере, и нет ничего удивительного, что Борис Серебряков и Зина Лансере полюбили друг друга еще детьми. Они давно договорились пожениться, и родители с обеих сторон не возражали против выбора детей, но были и другие трудности: Лансере и Бенуа традиционно придерживались католического вероисповедания — в их жилах текла французская кровь (первый Бенуа бежал в Россию от Французской революции, предок Лансере остался после войны 1812 года), лишь немного разбавленная итальянской и немецкой, а Серебряковы были православными. К тому же Зина и Борис были двоюродными братом и сестрой, а обе религии не одобряли столь близкородственных браков. Понадобилось много времени и еще больше хлопот с церковными властями, чтобы влюбленные добились разрешения на брак.</…>
- З.Серебрякова. Портрет Б.А.Серебрякова. ок.1905
Зинаида Лансере и Борис Серебряков обвенчались в Нескучном 9 сентября 1905 года. Вскоре после свадьбы Зина уехала в Париж — каждый уважающий себя художник просто обязан был побывать в этой мировой столице искусства. Вскоре к Зине присоединился Борис — он учился в Институте путей сооощения, хотел быть инженером, строить железные дороги в Сибири.
З. Е. Серебрякова. Начало 1900-х гг.
В Париже Зина была ошеломлена разнообразием новейших течений, художественных школ, направлений и стилей, но сама она так и осталась верна реализму, хотя и приобретшему под влиянием парижского воздуха некоторые модернистские черты: линии на картинах Серебряковой стали живыми, как у импрессионистов, в них было движение и непередаваемая радость момента. По совету Александра Бенуа, Зина некоторое время проучилась в студии Academie de la Grande Chaumiere — правда, к ее немалому разочарованию, здесь мало уделяли внимания непосредственно обучению, предпочитая лишь оценивать уже готовые работы. По сути, в парижской Академии закончилось художественное образование Серебряковой: отныне она двигалась по избранному ею творческому пути самостоятельно.
Дом в Нескучном. А. Б. Серебряков, 1946 г.
Вернувшись из Франции, Серебряковы поселились в Нескучном, лишь на зиму возвращаясь в Петербург. Именно в Нескучном родились их дети: в 1906 году Евгений, через год — Александр. Семейная жизнь Серебряковых была на удивление счастливой: такие разные по характеру и внешности, увлечениям и темпераменту, они, как оказалось, прекрасно дополняли друг друга. Несколько лет прошло в спокойном счастье…
Композиция и колористическое средства в портретной живописи на ...
... работах Серебряковой нет никакой изощренности— все просто, доступно восприятию каждого; лаконичные композиции и рисунок, убедительность цвета — часто ли нам доводится видеть в сегодняшней живописи ... следующие выводы по творчеству Зинаиды Серебряковой: Работы художницы развивали неоклассическое направление ... Евгений Евгеньевич Лансере, отмечая характерные для Серебряковой достоинства этих работ — ...
В Нескучном с детьми Шурой, Женей, Татой и Катей, 1914
Зина занималась детьми, много рисовала, ждала мужа из поездок — во время одного из таких ожиданий она написала тот самый автопортрет. «Мой муж Борис Анатольевич, — вспоминала Серебрякова, — был в командировке для исследования северной области Сибири, в тайге… Я решила дождаться его возвращения, чтобы вместе вернуться в Петербург. Зима этого года наступила ранняя, все было занесено снегом — наш сад, поля вокруг — всюду сугробы, выйти нельзя, но в доме на хуторе тепло и уютно. Я начала рисовать себя в зеркале и забавлялась изобразить всякую мелочь «на туалете».
Зинаида Серебрякова За туалетом. Автопортрет, 1909 Холст, масло. 75×65 см Государственная Третьяковская галерея, Москва
В конце декабря 1909 года брат Евгений, член группы «Мира искусства», написал Зинаиде с просьбой прислать какие-нибудь работы на предстоящую выставку мирискусников. Недолго думая, та отправила ему недавно законченный автопортрет «За туалетом». На выставке, где висели работы Серова, Кустодиева, Врубеля, эта картина никому не известной художницы не только не затерялась, но произвела настоящий фурор. Ошеломленный мастерством собственной племянницы Александр Бенуа восторженно писал: «Автопортрет Серебряковой несомненно самая приятная, самая радостная вещь… Здесь полная непосредственность и простота: истинный художественный темперамент, что-то звонкое, молодое, смеющееся, солнечное и ясное, что-то абсолютно художественное… Мне особенно мило в этом портрете то именно, что в нем нет никакого «демонизма», ставшего за последнее время прямо уличной пошлостью. Даже известная чувственность, заключенная в этом изображении, самого невинного, непосредственного свойства. Есть что-то ребяческое в этом боковом взгляде «лесной нимфы», что-то игривое, веселое… И как самое лицо, так и все в этой картине, юно и свежо… Здесь нет и следа какой-либо модернистской утонченности. Но простая и даже пошлая жизненная обстановка в освещении молодости становится прелестной и радостной». По совету Валентина Серова, также впечатленного мастерством и небывалой жизнерадостностью картины, «За туалетом» и еще две картины были приобретены Третьяковской галереей.
З. Е. Серебрякова рисует, слева — Б. А. Серебряков с сыном Женей. 1900-е гг.
Успех Серебряковой и ее картины был невероятным — и публике, и критикам казалось, что отныне Серебрякова заслуженно встанет в первые рады российских живописцев. «В искусстве художницы с редкой силой обнаруживается основная, самая чудесная стихия творчества, — писали критики, — то волнение, радостние, глубокое и сердечное, которое всё создает в искусстве и которым только и можно истинно чувствовать и любить мир и жизнь». Ее приняли в члены «Мира искусства», приглашали в галереи и на вернисажи, однако Зинаида чуралась шумных сборищ, предпочитая бурлящему Петербургу красоту и покой родного Нескучного, а беседам с критиками и собратьями по цеху — тихие вечера в кругу семьи. Она родила мужу еще двух дочерей — Татьяну в 1912 и через год Катю, которую дома звали Котом.
За работой в своей мастерской в Нескучном..
И все же эти годы считаются временем расцвета ее искусства: в начале 1910-х годов Серебрякова создала такие незабываемые полотна, как «Купальщица» — портрет ее сестры Екатерины, сочетающий классицистическое величие и непередаваемую легкость ветра, играющего в волосах, «Баня», «Крестьяне», «Спящая крестьянка», «Беление холста», автопортреты и изображения детей. В ее полотнах украинское солнце сочетается с радостной легкостью мазка, прекрасные тела живут в единении с пейзажем, а глаза на портретах миндалевидным разрезом и легкой лукавинкой неуловимо напоминают глаза самой Серебряковой.
Особенности изобразительной деятельности детей 2-3 года жизни
... методы обучения изобразительной деятельности должны соответствовать общей цели и задачам обучения; специфике вида деятельности, которой будут обучать и в процессе усвоения которой пойдет развитие детей; возрастным и индивидуальным особенностям детей. Применительно ...
З. Серебрякова. Купальщица
В 1916 году Александр Бенуа получил заказ на роспись Казанского вокзала в Москве: тот предложил принять участие в работе Евгению Лансере, Борису Кустодиеву, Мстиславу Добужинскому и Зинаиде Серебряковой. Зинаиде достались панно на восточную тему — возможно, азиатский колорит был особенно близок ей, потому что ее любимый Борис в то время возглавлял изыскательскую партию на строительстве железной дороги в Юго-Восточной Сибири. К сожалению, этот заказ был отозван, и эскизы Серебряковой — воплощенные в прекрасных женских образах — Индия, Япония, Сиам и Турция — так и остались невоплощенными.
Семья на хуторе в Нескучном. В центре в панаме — З. Е. 1900-е
Революцию Зинаида встретила в своем любимом Нескучном. Поначалу жили как обычно — столичные веяния всегда очень долго шли до провинции, но потом мир словно рухнул. Однажды в дом к Серебряковым пришли крестьяне — предупредить, что скоро их дом будут громить, как и все помещичьи усадьбы в округе. Зинаида, жившая там с детьми и престарелой матерью — Борис был в Сибири — перепугавшись, наскоро собрала вещи и сбежала в Харьков. Позже ей рассказали — усадьба и правда была разгромлена, дом сгорел, а вместе с ним — ее картины, рисунки, книги…
З.Серебрякова. Автопортрет в белой кофточке. 1922
В Харькове они оказались почти без средств. Но даже тогда Зина продолжала рисовать — правда, из-за отсутствия средств вместо любимых масляных красок пришлось взять уголь и карандаш. К счастью, Зине удалось устроиться в местный Археологический музей, зарисовывать экспонаты для каталогов. Вот только связь с мужем была потеряна — несколько месяцев Зина разыскивала его по всей России.
«Ни строчки от Бори, это так страшно, что я совсем с ума схожу», — писала она брату. В начале 1919 года она наконец встретилась с мужем, чудом добравшись ради такого случая до Москвы, и даже уговорила Бориса съездить на пару дней в Харьков повидать детей. На обратном пути у него прихватило сердце, он решил вернуться, пересел в военный эшелон — и там заразился сыпным тифом. Он еле успел добраться до семьи и скончался на руках у жены. По иронии судьбы, ему, как и отцу Зинаиды, было всего тридцать девять лет… Екатерина Николаевна Лансере писала об этом дне одному из сыновей: «Это было ужасно, агония продолжалась пять минут: до того он говорил и не думал никто, что его через пять минут не будет. Ты можешь себе представить, мой дорогой, что это было за горе — плач, рыдание детей, мальчики были неутешны (Катюша не понимала).
Зинок мало плакала, но не отходила от Боречки…»
З.Серебрякова. Портрет Б.А.Серебрякова. 1913
Зинаида, верная памяти мужа, так больше никогда и не выйдет замуж, не влюбится, не позволит себе никаких увлечений. Она умела любить, но только однажды и на всю жизнь. У нее остались на руках четверо детей и престарелая мать, но больше не было ни прежней радости, ни любви. «…Для меня всегда казалось, — писала она подруге, — что быть любимой и быть влюблённой — это счастье, я была всегда, как в чаду, не замечая жизни вокруг, и была счастлива, хотя и тогда знала и печаль и слёзы… Так грустно сознавать, что жизнь уже позади, что время бежит, и ничего больше, кроме одиночества, старости и тоски впереди нет, а в душе ещё столько нежности, чувства».Свои ощущения тех тяжелых дней Серебрякова выразила в одной из самых трагичных картин «Карточный домик», художественную метафору того печального времени: четверо одетых в траур детей строят из карт домик, хрупкий, как сама жизнь.
Как научить писать ребенка
... подтверждающих тезис). И заканчивается сочинение-рассуждение подведением итога — ответом на главный вопрос. Учим писать сочинение правильно: важные аспекты Рассмотрим по порядку, как научить ребенка писать сочинение правильно, на что обратить ... общему. Какие чувства вызывает эта комната? Какие важные события в вашей жизни происходили здесь? То есть, перейти от конкретного описания предмета к общему ...
З.Серебрякова. «Карточный домик»
Осенью 1920 года Серебрякова смогла вернуться в Петроград: не без помощи Александра Бенуа ей не только предложили на выбор два места — работать в музее или Академии художеств, — но и обеспечили проезд для всей семьи. Однако Серебрякова предпочла самостоятельную работу: подневольная работа в музее ограничивала, как ей казалось, ее талант, а учить кого-нибудь, кроме своих детей, она не могла и не хотела. Она снова поселилась в доме Бенуа — но как он изменился!
«Дом Бенуа» в Петербурге на Никольской, 15 (ныне улица Глинки)
Книги и обстановку разграбили, прежний семейный дом уплотнили, разделив огромные апартаменты на множество мелких квартирок. Oднако, по счастью, к Бенуа вселили актеров — и творческая атмосфера, которую так ценили гости дома, сохранилась. В гости к Зине заходили прежние друзья, братья, ценители и коллекционеры — их притягивала и ее увлеченность искусством, и тот непередаваемый уют, который она умела создать вокруг себя буквально из ничего, и ее собственная красота — как внешняя, так и внутренняя, «я до сих пор не забуду, какое сильное впечатление на меня произвели её прекрасные лучистые глаза, — вспоминала сослуживица художницы Галина Тесленко. — Несмотря на большое горе… и непреодолимые трудности житейские — четверо детей и мать! — она выглядела значительно моложе своих лет, и её лицо поражало свежестью красок. Глубокая внутренняя жизнь, которой она жила, создавала такое внешнее обаяние, которому противиться не было никакой возможности».
В петербургской квартире А.Н. Бенуа. З.Е.Серебрякова, ее мать Екатерина Николаевна, сестра Мария Евгеньевна и брат Николай Евгеньевич
Однако творчество Серебряковой не пришлось ко двору в постреволюционном Петрограде: всегда весьма критически относившаяся к своему творчеству, Зинаида не могла согласиться оформлять здания или демонстрации, как многие художники, не было ей близко и столь ценимое в то время «революционное» футуристическое искусство. Вместо этого она продолжает рисовать своих детей, пейзажи, автопортреты… Особенно часто она рисовала детей, которых обожала.
З.Серебрякова. Автопортрет с дочерьми. 1921
«Меня поразила красота всех детей Зинаиды Евгеньевны, — писала Галина Тесленко. —Каждый в своем роде. Младшая, Катенька — остальные дети называли ее Котом — это фарфоровая хрупкая статуэтка с золотистыми волосами, нежным личиком восхитительной окраски. Вторая, Тaта — старше Катеньки — поражала своими темными материнскими глазами, живыми, блестящими, радостными, жаждущими что-либо совершать вот сейчас, в данный момент. Она была шатенка и тоже с великолепными красками лица. Кате в это время было около семи лет, Тате примерно восемь. Первое впечатление потом полностью оправдалось. Тaта оказалась живой, шаловливой девочкой, Катя была более тихой, спокойной. Cыновья Зинаиды Евгеньевны не были похожи один на другого: Женя блондин с голубыми глазами, с красивым профилем, а Шурик шатен с темными волосами, слишком нежный и ласковый для мальчика».
З.Серебрякова. Так заснул Бинька (Женя Серебряков).
1908
Жили Серебряковы очень тяжело: заказов было мало, а оплачивались они плохо. Как писал один из ее друзей, «Коллекционеры задаром, за продукты и поношенные вещи обильно брали ее произведения». А Галина Тесленко вспоминала: «В материальном отношении Серебряковым жилось трудно, очень трудно. По-прежнему котлеты из картофельной шелухи были деликатесом на обед». Когда дочь Татьяна увлеклась балетом и даже смогла поступить в хореографическое училище, Зинаида разделила ее любовь к танцам — ей разрешили присутствовать за кулисами Мариинского театра в дни спектаклей, и она с увлечением рисовала балерин, сцены из спектаклей, бытовые зарисовки закулисной жизни.
З.Серебрякова. Портрет сына Александра. 1925
Постепенно художественная жизнь бывшей столицы входила в прежнее русло: устраивались выставки и салоны, приезжие и местные коллекционеры покупали какие-то работы. В 1924 году в США прошла большая выставка работ советских художников — среди них выставлялась и Серебрякова. Две ее работы сразу же купили, и окрыленная этим успехом, Зинаида решилась поехать за границу — возможно, там она получит заказы, сможет заработать денег, которые будет присылать в Россию. Получив с помощью все того же Александра Бенуа необходимые документы, в сентябре 1924 года Зинаида, оставив детей матери, уехала во Францию.
З.Серебрякова. Портрет Е.Н.Лансере. Мама. 1912
«Мне было двенадцать лет, когда моя мать уезжала в Париж, — вспоминала много лет спустя Татьяна Серебрякова. — Пароход, шедший в Штетин, стоял на причале у моста Лейтенанта Шмидта. Мама уже была на борту… Я чуть не упала в воду, меня подхватили знакомые. Мама считала, что уезжает на время, но отчаяние мое было безгранично, я будто чувствовала, что надолго, на десятилетия расстаюсь с матерью…»Так и случилось: на родину Зинаида Серебрякова смогла вернуться лишь ненадолго, через три десятка лет.
Дом в Париже на ул. Кампань-Премьер, 31 Последняя мастерская З.Е.Серебряковой (среднее окно на верхнем этаже)
Поначалу Серебряковой удалось получить в Париже заказ на крупное декоративное панно, однако потом дела пошли не так хорошо. Она много писала портреты и даже получила определенную известность, не приносящую, правда, почти никаких доходов. «Непрактична, делает много портретов даром за обещание рекламировать, но все, получая чудные вещи, ее забывают, и палец о палец не ударяют», — писал о ней Константин Сомов. Хотя по крови Зинаида была почти француженкой, она в Париже почти ни с кем из местных не общалась — стеснительная и замкнутая по натуре, она болезненно ощущала себя чужой во Франции. Ее круг общения составляли немногие эмигранты, знакомые ей еще по Петрограду, которых она встречала на выставках или у Александра Бенуа — он уехал из СССР в 1926 году, тоже намеревался когда-нибудь вернуться, но в конце концов так и остался за границей.
Мастерская в Париже на улице Бланш. З.Е.Серебрякова
От тоски по дому, по оставленным там детям спасали только путешествия, во время которых она много рисовала: сначала она объездила Бретань, затем посетила Швейцарию, а в 1928 году с помощью барона Броуэра, который очень ценил ее творчество, смогла съездить в Северную Африку.
Путешествие в Марокко будто воскресило Серебрякову: в ее картины вернулось буйство красок, солнце, давно забытая радость жизни и легкость бытия. Многие из марокканских работ были позже выставлены — пресса отзывалась о них очень благожелательно, называя Серебрякову «мастером европейского значения»,«одной из самых замечательных русских художниц эпохи», однако большого резонанса выставка не имела. В то время в моде было совсем другое искусство, и немногочисленные рецензии на рисунки Серебряковой потонули в лавине статей об абстракционизме, сюрреализме и прочих модернистских течениях в живописи. Ее картины казались устаревшими, несовременными, и постепенно сама художница начала чувствовать себя ненужной, устаревшей…
З.Серебрякова. Марокко. Марракеш
В письмах к родным Зина постоянно жаловалась на одиночество, на тоску по детям, от которой у нее опускались руки. «Здесь я одна, — писала она матери, — никто не принимает к сердцу, что начать без копейки и с такими обязанностями, как у меня (посылать все, что я зарабатываю, детям), безумно трудно, и время идет, а я бьюсь все на том же месте. Вот хоть бы теперь — работать здесь в такую жару, духоту и с такой толпой всюду для меня невозможно, я устаю от всего безумно… Я беспокоюсь о том, как будет эта зима у наших… денег посылаю все меньше, т.к. теперь здесь такой денежный кризис (с падением франка), что не до заказов. Вообще я часто раскаиваюсь, что заехала так безнадежно далеко от своих…».
В конце концов родственникам удалось переправить к ней сына Шуру: едва приехав, юноша кинулся помогать матери. Он рисовал декорации для киностудий, оформлял выставки, иллюстрировал книги, создавал эскизы интерьеров. Со временем он вырос в прекрасного художника, в чьих акварелях сохранился волшебный облик довоенного Парижа.
«Он рисует целыми днями, без устали, — писала Зинаида. — Часто недоволен своими вещами и ужасно раздражается, и тогда они с Катюшей сцепляются из-за пустяков и ужасно меня огорчают резкими характерами (верно, оба пошли в меня, а не в Боречку!)». Катю удалось перевезти в Париж в 1928 году с помощью одной из благодарных клиенток: остальных детей Зинаида не видела еще долгие годы.
З.Серебрякова. Коллиур. Катя на террасе. 1930
Рисование оставалось для Зинаиды Серебряковой единственным занятием, главным развлечением и образом жизни. Вместе с дочерью они ходили то делать зарисовки в Лувр, то на этюды в Булонский лес, но Зинаида не могла не чувствовать, что она все дальше и дальше отходит от творческой жизни, всегда, казалось, бурлившей в Париже.«Вспоминаю свои надежды, «планы» молодости — сколько хотелось сделать, сколько было задумано, и так ничего из этого не вышло — сломалась жизнь в самом расцвете», — писала она матери. Она и правда буквально физически ощущала, что вся ее жизнь рассыпалась как карточный домик — часть туда, часть сюда, и ни собрать, ни поправить…
Начало 20-х
Серебрякова всей душой стремилась вернуться в Россию — но долгие хлопоты почему-то никак не могли увенчаться успехом. «Если бы вы знали, дорогой дядя Шура, — писала она Александру Бенуа, — как я мечтаю и хочу уехать, чтобы как-нибудь изменить эту жизнь, где каждый день одна только острая забота о еде (всегда недостаточной и плохой) и где мой заработок такой ничтожный, что не хватает на самое необходимое. Заказы на портреты страшно редки и оплачиваются грошами, проедаемыми раньше, чем портрет готов».
З. Серебрякова. Автопортрет. 1938
До войны она не успела, а после уже чувствовала себя слишком старой, усталой, больной… Ее навещали приезжавшие в Париж советские художники — Сергей Герасимов, Дементий Шмаринов — звали в СССР, но она, после стольких лет, не могла решиться, боялась оказаться там никому не нужной.
«Может быть, и мне вернуться? — писала она дочери. — Но кому я там буду нужна? Тебе, дорогой Татусик, нельзя же сесть на шею. И где там жить? Всюду буду лишняя, да еще с рисованием, папками…»
Между тем оставленные в Советском Союзе дети выросли. Евгений окончил архитектурный факультет Ленинградского института коммунального строительства, работал во Владивостоке, вернулся в Ленинград, где занимался восстановлением Петергофа. Татьяна, окончив хореографическое училище, в конце концов тоже променяла танец на декоративное искусство: расписывала ткани, работала художником-оформителем и декоратором в театрах, например, в прославленном МХАТе. В конце пятидесятых годов, когда «оттепель» проделала первые проталины в «железном занавесе», Татьяна решилась навестить мать.
З. Е. Серебрякова в Люксембургском саду в Париже. 1900-е гг.
«Спасибо, что написала и что хочешь начать «активно» собирать документы и т.д. для поездки к нам! — отозвалась та. — Это будет такой великой нам радостью, что я даже боюсь верить в такое счастье… Когда я уезжала 24 августа 1924 года, я ведь думала, что увижусь через несколько месяцев со всеми моими обожаемыми — бабулей и детьми, а вот вся жизнь моя прошла в ожиданьи, в какой-то щемящей мое сердце досаде и в упреке себе, что я рассталась с вами…»
В 1960 году они смогли наконец увидеться: выросшая Татьяна и постаревшая Зинаида Евгеньевна. «Мама никогда не любила сниматься, — вспоминала Татьяна, — я не представляла себе, как она теперь выглядит, и была обрадована, увидев, что она до странности мало изменилась. Она осталась верна себе не только в своих убеждениях в искусстве, но и во внешнем облике. Та же челка, тот же черный бантик сзади, и кофта с юбкой, и синий халат и руки, от которых шел какой-то с детства знакомый запах масляных красок».
Стараниями Татьяны Борисовны в 1965 году в Советском Союзе была устроена выставка Зинаиды Серебряковой — более ста работ художницы, созданных в эмиграции. Выставка прошла с небывалым успехом, и ее повторили в Киеве и Ленинграде.
З. Е. Серебрякова (в центре) в мастерской на улице Кампань-Премьер с детьми и С. К. Арцыбушевым. 1960 г.
Она скончалась 19 сентября 1967 года, после перенесенного инсульта. Ее похоронили на кладбище Сен-Женевьев-де-Буа: в день похорон шел проливной дождь, оплакавший великую русскую художницу, рассыпавшуюся, как карточный домик, вдалеке от родины…
Татьяна Ермакова, Куратор выставки «Зинаида Серебрякова» в Третьяковской галерее
Описание
Композиционно картина представляет собой изображение художницы, отражённой в зеркале, — видна рамка зеркала, а свеча с подсвечником в левом нижнем углу показана дважды, вместе со своим отражением. Молодая женщина, изображённая на картине, смотрит на себя в зеркало и расчёсывает волосы[14][15].
Её поза непринуждённа, «живо переданы грациозное движение обнажённых рук, лёгкий поворот стройной фигуры»[16].
Хотя мотив с использованием зеркала кажется довольно простым, изображение реальной свечи и её повторения привносит в композицию необычность, оригинальность[16], затейливость и остроумность[17].
Колорит картины решён в светлых, жизнерадостных тонах. Наибольшая интенсивность цвета наблюдается на переднем плане — на туалетном столике изображены «стеклянные флаконы с жёлтыми и зелёными духами, синяя подушечка со шпильками для шляп, расписная коробка с бусами и многое другое», «всё это пронизано цветом, играет и переливается, как драгоценности». Несколько смягчённые тона в той же цветовой гамме можно найти в других частях полотна[16].
На заднем плане видна белая стена, а также столик с тазом и кувшином для умывания[18].
Тёплые тона, которыми написана женская фигура, связывают яркие краски переднего плана с холодным голубовато-зеленоватым фоном. При работе над картиной Серебрякова использовала белила, которые хорошо отражают свет. По словам искусствоведа Валентины Князевой, это произведение «чарует своей световой насыщенностью: кажется, что и фигура женщины на переднем плане, и натюрморт, и фон не только залиты светом, но сами излучают его». Рама зеркала служит композиционным обрамлением портрета и усиливает эффект пространственной глубины изображения, а её тёмный цвет подчёркивает светоносность палитры[16].
Исполнение полотна было многосеансным — Серебрякова «писала многослойно, тщательно моделировала формы, чётко прорабатывала детали». На лице, руках и платье — гладкая поверхность краски, лишь в некоторых местах заметны фактурные мазки. Такая манера письма позволила подчеркнуть глубину и звучность цвета, а также создать тонкие переходы между тонами[19].
История
В сентябре 1905 года Зинаида Лансере вышла замуж за своего кузена Бориса Серебрякова, который в то время был студентом, а впоследствии стал инженером-путейцем. В ноябре того же года она выехала в Париж, где занималась в Академии де ла Гранд Шомьер[20].
После возвращения в Россию весной 1906 года Зинаида Серебрякова несколько лет жила в семейном имении Нескучное, которое располагалось рядом с одноимённым селом[3], входившим в состав Курской губернии Российской империи (ныне на территории Харьковской области Украины)[4].
26 мая 1906 года у неё родился первый ребёнок — Евгений (Женя), а 7 сентября 1907 года — второй сын, Александр (Шура)[21].
В 1906—1908 годах Серебрякова в основном работала над пейзажами, изображениями крестьян, а также другими картинами из деревенской жизни. Среди её работ этого периода встречаются и портреты, и автопортреты[22].
Многие произведения второй половины 1900-х годов она исполняла масляными красками[3].
Автопортрет в чёрном платье с белым воротником
(бумага, акварель, белила, гуашь, 1907, КМРИ)
В письме к искусствоведу Алексею Савинову от 20 июня 1966 года Зинаида Серебрякова рассказывала, что лето 1909 года она тоже проводила в Нескучном, а осенью решила остаться на несколько месяцев в тех же краях, но не в имении, а на хуторе рядом с селом — в доме, принадлежавшем её мужу, который в то время находился в командировке. По словам художницы, «дом был маленький и его можно было протопить зимой легче, чем большие высокие комнаты Нескучного». Она вспоминала: «Зима в этот год наступила ранняя, всё было занесено снегом — наш сад, поля вокруг, всюду сугробы, выйти нельзя — но в доме на хуторе тепло и уютно, и я начала рисовать себя в зеркале и забавлялась изобразить всякую мелочь на туалете»[5][6].
В другом письме, написанном примерно в тот же период и адресованном искусствоведу Владимиру Лапшину, Зинаида Серебрякова так описывала обстоятельства, сопутствовавшие написанию автопортрета[6]:
| В этот год я решила остаться подольше в нашем имении и не уезжать в Петербург — как обычно, в сентябре. Муж мой Борис Анатольевич был „на изысканиях“ в Северной Сибири — обещал приехать на Рождество в „деревню“ и вместе вернуться с двумя детьми в Петербург. Зима наступила ранняя и снежная — весь наш сад, и поля, и дороги занесло снегом, „моделей“ из крестьян нельзя уж было получить. Тема „автопортрета“ у всех художников самая обычная… Думаю, что и „За туалетом“ я рисовала недолго — так как в молодости я рисовала очень быстро. |
В начале декабря 1909 года, когда работа над автопортретом ещё не была завершена, Серебрякова получила письмо от своего брата Евгения Лансере, в котором он предлагал ей показать какие-нибудь новые работы на петербургских выставках. Художница решила послать в Петербург «За туалетом» и ряд других произведений[19].
В январе 1910 года две более ранние картины Серебряковой — «Автопортрет» (1905) и «Портрет моей няни» (1908) — были показаны на Выставке современного женского портрета, проходившей в редакции журнала «Аполлон»[7].
В середине февраля 1910 года из Москвы в Петербург переместилась VII выставка Союза русских художников, на которой и была впервые показана картина «За туалетом»[7].
Евгений Лансере так описывал эту картину в письме к Константину Сомову от 18 февраля 1910 года (называя «Шурой» художника Александра Бенуа, дядю Серебряковой)[23]:
| Но у неё будет на выставке вещь несравненно значительнее — полукартина, полуавтопортрет, маслом, почти в натуру: дама déshabillée. Расчёсывает себе волосы, автор себя видит в зеркале, так что часть предметов на первом плане повторяется вдвойне (свечи).
Всё очень просто, всё точная копия натуры, но вместе с тем Шура находит, что в ней есть «стиль». Она всем чрезвычайно нравилась; Шура советует назначить за неё 500 р… |
Картина «За туалетом», представленная на выставке вместе с тринадцатью другими произведениями художницы, была хорошо встречена публикой и критиками[24].
В частности, художник Валентин Серов в письме к Илье Остроухову от 31 марта 1910 года сообщал: «Серебрякову видел — автопортрет у зеркала… очень милая свежая вещь»[8].
Прямо с выставки картина «За туалетом» была приобретена Третьяковской галереей вместе с двумя другими работами Серебряковой — «Зеленя осенью» и «Молодуха (Мария Жегулина)»[12].
Впоследствии картина «За туалетом» экспонировалась на ряде выставок, в том числе на выставке «Женщина в русской живописи», организованной в 1925 году в Третьяковской галерее[1][25], а также на персональных выставках Серебряковой — 1965—1966 годов, проходившей в Москве, Киеве и Ленинграде, и 1987 года, проводившейся в Москве[1][26].
Она также была одним из экспонатов ретроспективной выставки работ Зинаиды Серебряковой, проходившей в апреле — июле 2020 года в Инженерном корпусе Третьяковской галереи[27].
Этюд к картине, датированный 1909 годом, находится в собрании наследников Серебряковой[1].
В списке произведений художницы, приведённом в монографии Валентины Князевой (1979), было указано, что наброски к картине, исполненные акварелью и карандашом на бумаге, находились в собраниях сына художницы Евгения Серебрякова (Ленинград) и семьи А. А. Сидорова (Москва).
Кроме этого, там же упоминался другой вариант картины «За туалетом», написанный маслом на холсте[28].
Биография[править | править код]
Семья[править | править код]
Зинаида родилась 10 декабря 1884 года. В автобиографии, написанной в ответ на письмо старшей научной сотрудницы Государственной Третьяковской галереи О. А. Живовой, Серебрякова указала датой рождения 12 декабря, что не соответствует документально подтвержденным фактам и другим автобиографиям. Детство провела в имении Нескучное в одной из наиболее прославленных искусством семей Бенуа-Лансере. Её дед, Николай Бенуа, был знаменитым архитектором, отец Евгений Лансере — известным скульптором, а мать Екатерина Николаевна (1850—1933, дочь архитектора Николая Бенуа, сестра архитектора Леонтия Бенуа и художника Александра Бенуа) в молодости была художником-графиком. Надежда Леонтьевна Бенуа (в замужестве Устинова), двоюродная сестра Зинаиды, была матерью британского актёра и писателя Питера Устинова — таким образом, он приходился З. Е. Лансере двоюродным племянником.
Муж — Борис Анатольевич Серебряков, приходившийся Зинаиде двоюродным братом. Дети:
- Серебряков, Евгений Борисович (1906, Нескучное — 1990, Ленинград).
Архитектор, реставратор. После 1945 года участвовал в восстановлении архитектурных памятников Петергофа[4].
- Серебряков, Александр Борисович (1907, Нескучное — 1995, Париж).
Работал над оформлением интерьеров музеев, магазинов, особняков, парковых павильонов; исполнял декоративные панно, монументальные росписи[5].
- Серебрякова, Татьяна Борисовна (1912—1989, Москва).
Театральный художник. Заслуженный художник РСФСР[6].
- Серебрякова, Екатерина Борисовна (1913, Нескучное — 2014, Париж)[7], художница, член-основатель и почётный президент Фонда Зинаиды Серебряковой (Франция).
- Картины З. Е. Серебряковой с членами её семьи
- Б. А. Серебряков 1913
- За завтраком 1914
Молодость[править | править код]
В 1900 году Зинаида окончила женскую гимназию и поступила в художественную школу, основанную княгиней М. К. Тенишевой. В 1903—1905 годах она была ученицей художника-портретиста О. Э. Браза. В 1902—1903 годах она путешествует в Италию. В 1905—1906 годах занимается в Академии де ла Гранд Шомьер в Париже. В 1905 году Зинаида Лансере выходит замуж за студента и своего кузена Бориса Серебрякова.
Дореволюционные годы[править | править код]
Автопортрет в костюме Пьеро (1911)
Как художник Серебрякова сформировалась в Петербурге. Исследователи подчёркивали «пушкинской и блоковской муз, в гении Достоевского», связанные с творчеством художника[8]
Со времён ученичества З. Лансере старалась выразить свою любовь к красоте мира. Её ранние работы — «Крестьянская девушка» (1906, Русский музей) и «Сад в цвету» (1908, частное собрание) — рассказывают о поисках и остром ощущении красоты русской земли.
Широкую известность принёс Серебряковой автопортрет («За туалетом», 1909, Государственная Третьяковская галерея), впервые показанный на большой выставке «Мир искусства» в 1910 году. За автопортретом последовали «Купальщица» (1911, Русский музей), портрет «Е. К. Лансере» (1911, частное собрание) и портрет матери художницы «Екатерина Лансере» (1912, Русский музей) — зрелые работы и твёрдые по композиции. Она вступила в общество «Мир искусства» в 1911 году, но отличалась от остальных членов группы любовью к простым сюжетам, гармонией, пластичностью и обобщениями в своих полотнах.
В 1914—1917 годах творчество Зинаиды Серебряковой переживало период расцвета. В эти годы она пишет серию картин на темы народной жизни, крестьянской работы и русской деревни, которая была так близка её сердцу: «Крестьяне» (1914—1915, Русский музей), «Жатва» (1915, Одесский художественный музей)[9] и другие.
Наиболее важной из этих работ стала «Беление холста» (1917, Государственная Третьяковская галерея).
Фигуры крестьянок, запечатлённые на фоне неба, приобретают монументальность, подчёркнутую низкой линией горизонта.
В 1916 году Александр Бенуа получил заказ на роспись Казанского вокзала в Москве, он приглашает Евгения Лансере, Бориса Кустодиева, Мстислава Добужинского и Зинаиду Серебрякову принять участие в работе. Серебрякова взяла тему Востока: Индия, Япония, Турция и Сиам аллегорически представлены в виде красавиц. В это же время она работает над так и незаконченной картиной на темы славянской мифологии.
Революция[править | править код]
Зинаида встретила Октябрьскую революцию в родном имении Нескучном. В декабре 1917 года, в связи с начавшимися грабежами семей помещиков, семья Серебряковых переехала в Змиёв[10], затем, в начале 1918 года, в Харьков, где 21 марта 1919 года на съёмной квартире в доме по улице Конторской, 25 умер от сыпного тифа муж художницы Борис[11].
Серебрякова осталась с четырьмя детьми и больной матерью без средств к существованию. В ноябре 1919 года семейное имение Серебряковых было разграблено и сожжено[12][13].
Из-за отсутствия масляных красок Зинаиде пришлось перейти на уголь и карандаш. В этот период были созданы одни из самых известных групповых портретов детей Серебряковой — «На террасе в Харькове» и «Карточный домик»[14].
Художница отказалась перейти на популярный у советов футуристический стиль или рисовать портреты комиссаров, однако нашла работу в Харьковском археологическом музее, где выполняла карандашные наброски экспонатов[15].
В декабре 1920 года Серебряковы переехали в Петроград. Первые месяцы после переезда семья жила на Лахтинской улице, на Петроградской стороне, в квартире своих харьковских друзей Б. С. и Р. А. Басковых, а затем — в своей «дореволюционной» квартире на 1-й линии Васильевского острова. Весной 1921 года художница с матерью и детьми перебралась в «фамильный дом» на улицу Глинки, 15[16].
В эту квартиру поселили «на уплотнение» артистов театра МХАТ[17].
В последующие годы Серебрякова много рисовала на темы из театральной жизни. В 1924 году 14 её работ с успехом демонстрировались на выставке в Нью-Йорке. Особый интерес у публики вызвала картина «Спящая девочка на красном одеяле» (1923).
Париж[править | править код]
Осенью 1924 года Серебрякова поехала в Париж, получив заказ на большое декоративное панно. Вернуться ей не удалось, и она оказалась оторванной от Родины и детей (двух детей — Александра и Екатерину — удалось переправить за границу).
Проживала она в это время по Нансеновскому паспорту и в 1947 году получила французское гражданство.
В 1928—1929 и 1932 годах[18] Зинаида Серебрякова едет в Марокко. Там она рисует Атласские горы, арабских женщин, африканцев в ярких тюрбанах. Ею также был написан цикл картин, посвящённый рыбакам Бретани.
Хрущёвская оттепель[править | править код]
Во времена хрущёвской оттепели власти СССР разрешают контакты с Серебряковой. В 1960 году, после 36 лет разлуки, её посещает дочь Татьяна (Тата), ставшая театральной художницей во МХАТе. В 1966 году большие выставки работ Серебряковой были показаны в Москве, Ленинграде и Киеве. Она становится популярной в СССР, её альбомы печатаются миллионными тиражами, а картины сравнивают с Боттичелли и Ренуаром.
19 сентября 1967 года Зинаида Серебрякова скончалась в Париже в возрасте 82 лет после кровоизлияния в мозг. Похоронена на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа[19].
