В русской науке постепенно складывается идея, что специфика жанра лежит в его форме. Совершенно независимо друг от друга два исследователя А. И. Никифоров и В. Я. Пропп пришли к мысли, что изучение сказки должно строиться не на изучении персонажей как таковых, а на изучении их действий, или функций, так как эти функции являются устойчивым элементом сказки и одинаковые действия могут приписываться различным персонажам. Никифоров посвятил этому небольшую заметку «К вопросу о морфологическом изучении народной сказки», Пропп — книгу. В книге Проппа «Морфология сказки» сделана попытка фиксировать не отдельные разрозненные черты сказочной поэтики, вроде вступительных и заключительных формул, троичности и т. д., а исследовать структуру волшебной сказки, ее композицию. Получилось неожиданное наблюдение, что композиция волшебной сказки однотипна (подробнее см. ниже в главе о волшебной сказке).
Это позволило дать научное определение этого вида сказки. Таким образом, требование Веселовского о необходимости «построить морфологию сказки» было частично выполнено. Если бы с этой точки зрения были изучены и другие виды сказки, мы имели бы возможность дать и точное определение, и научно оправданную классификацию сказки. Вскрывшаяся закономерность не объявляется автором чем-то самодовлеющим или законом формы. Наоборот, автор сводит закономерность сказки к закономерностям исторического порядка, к явлениям быта, мышления или психологии и ранних форм религии.
В последующих работах этого автора проблема закономерности разрабатывается уже исторически. В печати и в учебной литературе установился взгляд, будто эти работы свидетельствуют о переходе автора на новые рельсы. Однако это не верно. Описательное и историческое изучение не исключают друг друга, а взаимно обусловливают. Однако, хотя названные работы уже создают некоторую базу для понимания сущности сказки как жанра и для дальнейшего исторического изучения ее, все же явление композиции не исчерпывает поэтики сказки.
В работах Никифорова сделана попытка расширить рамки жанрового изучения сказки, включить в него изучение стиля. Однако это лишь небольшие заметки, содержащие интересные и новые идеи; разработка же и приведение в систему вопросов сказочного стиля — дело будущего. В работах Никифорова форма рассматривается как явление идеологического порядка. Исторической перспективы еще нет, но в принципе она возможна, т. е. данные работы не являются формалистическими. Попыткой вступить на историко-этнографический путь изучения формы является работа того же автора «Структура чукотской сказки как явления примитивного мышления» . Здесь как будто осуществляется одна из основных идей Веселовского, а именно изучение формы как исторической категории. Однако в данной работе недостаточно четко понимается жанр сказки. В понятие сказки включаются тексты, имеющие заклинательно-магические цели, а таковые, с нашей точки зрения, являются не сказками, а мифами. Точно так же в данной работе недостаточно охвачена идеология чукчей, и явления формы и мышления оказываются неувязанными. Тем не менее важна методически правильная попытка изучения формы как явления мыслительного порядка.
Методика преподавания литературной сказки в средней школе
... анализ литературы, связанной с темой исследования рассмотреть методики преподавания авторской сказки разработать план уроков по изучению литературных сказок провести уроки литературная сказка погорельский гофмановский Глава I. Литературная сказка как объект преподавания 1. Литературная сказка, и ...
Никифорову же принадлежит попытка расширить традиционные представления о жанрах сказки. Как особый жанр им выделена докучная сказка и детская сказка драматического жанра.
Многочисленные наблюдения Никифорова объединены им в вводной статье к антологии О. И. Капицы «Русские народные сказки» (Никифоров, 1930).
Здесь дано определение сказки, из которого исходим и мы. Для работ Никифорова характерно то, что он как собиратель, наблюдавший живое бытование сказки, именно эту сторону дела подвергает научному изучению, иногда по этому признаку выделяет жанр, а впоследствии даже пытается классифицировать сказку по формам. Определение, данное Никифоровым, является определением через поэтику, и такое определение и понимание специфики сказки отражает научные устремления наших дней.
Впоследствии в работе о жанрах русской сказки Никифоров усложнил свое определение, внеся в него исторический принцип. Этим автор хотел подчеркнуть значение исторического принципа в изучении сказки. Однако история сказки настолько сложна, и изучение ее настолько трудная задача, что не может быть уложена ни в какие кратчайшие формулы. Хотя описательное и историческое изучение стоят в теснейшей связи, все же задачи их различны и не могут быть объединены в одном определении.
Больше сочинений по этой теме
Больше рефератов этого автора
В русской науке постепенно складывается идея, что специфика жанра лежит в его форме. Совершенно независимо друг от друга два исследователя А. И. Никифоров и В. Я. Пропп пришли к мысли, что изучение сказки должно строиться не на изучении персонажей как таковых, а на изучении их действий, или функций, так как эти функции являются устойчивым элементом сказки и одинаковые действия могут приписываться различным персонажам. Никифоров посвятил этому небольшую заметку «К вопросу о морфологическом изучении народной сказки», Пропп — книгу. В книге Проппа «Морфология сказки» сделана попытка фиксировать не отдельные разрозненные черты сказочной поэтики, вроде вступительных и заключительных формул, троичности и т. д., а исследовать структуру волшебной сказки, ее композицию. Получилось неожиданное наблюдение, что композиция волшебной сказки однотипна (подробнее см. ниже в главе о волшебной сказке).
«Почему именно сказка стала одним из любимейших жанров немецких ...
... таких ярких и красочных противоречий возможно только благодаря выбору немецкими романтиками такого жанра, как сказка, которая позволила представителям данного течения наиболее броско и образно выразить себя ... именно с симметрией в композиции, которая достигается посредством описания двух помолвок. Отзываясь о Гофмане, Одоевский ставил ему в заслугу изобретение «особого рода чудесного». Он писал, ...
Это позволило дать научное определение этого вида сказки. Таким образом, требование Веселовского о необходимости «построить морфологию сказки» было частично выполнено. Если бы с этой точки зрения были изучены и другие виды сказки, мы имели бы возможность дать и точное определение, и научно оправданную классификацию сказки. Вскрывшаяся закономерность не объявляется автором чем-то самодовлеющим или законом формы. Наоборот, автор сводит закономерность сказки к закономерностям исторического порядка, к явлениям быта, мышления или психологии и ранних форм религии.
В последующих работах этого автора проблема закономерности разрабатывается уже исторически. В печати и в учебной литературе установился взгляд, будто эти работы свидетельствуют о переходе автора на новые рельсы. Однако это не верно. Описательное и историческое изучение не исключают друг друга, а взаимно обусловливают. Однако, хотя названные работы уже создают некоторую базу для понимания сущности сказки как жанра и для дальнейшего исторического изучения ее, все же явление композиции не исчерпывает поэтики сказки.
В работах Никифорова сделана попытка расширить рамки жанрового изучения сказки, включить в него изучение стиля. Однако это лишь небольшие заметки, содержащие интересные и новые идеи; разработка же и приведение в систему вопросов сказочного стиля — дело будущего. В работах Никифорова форма рассматривается как явление идеологического порядка. Исторической перспективы еще нет, но в принципе она возможна, т. е. данные работы не являются формалистическими. Попыткой вступить на историко-этнографический путь изучения формы является работа того же автора «Структура чукотской сказки как явления примитивного мышления» . Здесь как будто осуществляется одна из основных идей Веселовского, а именно изучение формы как исторической категории. Однако в данной работе недостаточно четко понимается жанр сказки. В понятие сказки включаются тексты, имеющие заклинательно-магические цели, а таковые, с нашей точки зрения, являются не сказками, а мифами. Точно так же в данной работе недостаточно охвачена идеология чукчей, и явления формы и мышления оказываются неувязанными. Тем не менее важна методически правильная попытка изучения формы как явления мыслительного порядка.
Никифорову же принадлежит попытка расширить традиционные представления о жанрах сказки. Как особый жанр им выделена докучная сказка и детская сказка драматического жанра.
Многочисленные наблюдения Никифорова объединены им в вводной статье к антологии О. И. Капицы «Русские народные сказки» (Никифоров, 1930).
Здесь дано определение сказки, из которого исходим и мы. Для работ Никифорова характерно то, что он как собиратель, наблюдавший живое бытование сказки, именно эту сторону дела подвергает научному изучению, иногда по этому признаку выделяет жанр, а впоследствии даже пытается классифицировать сказку по формам. Определение, данное Никифоровым, является определением через поэтику, и такое определение и понимание специфики сказки отражает научные устремления наших дней.
Впоследствии в работе о жанрах русской сказки Никифоров усложнил свое определение, внеся в него исторический принцип. Этим автор хотел подчеркнуть значение исторического принципа в изучении сказки. Однако история сказки настолько сложна, и изучение ее настолько трудная задача, что не может быть уложена ни в какие кратчайшие формулы. Хотя описательное и историческое изучение стоят в теснейшей связи, все же задачи их различны и не могут быть объединены в одном определении.
Методика работы над сказкой
... темы нашего исследования: "Методика изучения сказок в начальных классах". Цель исследования: Выявить наиболее эффективные методы и приемы работы над сказкой, ... свою очередь, на жанры". Поэтический словарь А.П. Квятковского содержит следующее определение: "Сказка - ... сказка. Без фантастики немыслима ни одна сказка. По мнению В.Я. Проппа, сказка определяется, прежде всего, художественной формой. ...
