Пушкин показывает Кавказ как тесное пространство, где массивные скалы почти не оставляют места для свободного движения, перемещения. После преодоления Кавказского хребта Пушкин и Грузию, и Армению, в первую очередь, описывает с помощью следующих пространственных определений: просторный, широкий, раскинутый и т.д. и т.п. Но и прекрасная Грузия, и древняя Армения для Пушкина предельные топосы. Тифлис воспринимается им сквозь призму «восточной экзотики», главный «бренд» которой – «персидские бани», а Армения – в библейском свете Арарата и Ковчега. Кавказ для Пушкина – это предел и граница имперской территории и культуры. Вторая важная концептуальная метафора кавказского нарратива – «рай». Она применяется, в основном, по отношению к Грузии, но иногда обозначает и «весь Кавказ». Грузия – «радостный», «прелестный край» с прекрасными пейзажами и плодородной землей. Люди здесь веселятся, пьют вино и предаются эротическим влечениям.
Таким образом, мы видим, что кавказский текст Пушкина во многом схож с Кавказским текстом Толстого, в некотором смысле даже Пушкин явился толчком для развития толстовского кавказского текста. Но текст Пушкина все же более романтичен и вертится вокруг двух главных героев. В то время как Толстой на первый план выводит весь кавказский народ в целом. Но это особенности уже не кавказского текста двух авторов, а направления их творчества и жизненных позиций в целом.
Лермонтов М.Ю. «Кавказский пленник»
Поэма написана в 1828 г. В ней отразился живой и ранний интерес Лермонтова к быту и нравам кавказских горцев. Этому во многом способствовали детские впечатления поэта от Кавказа и рассказы родственников о нем. За свою короткую жизнь М. Лермонтов неоднократно приезжал на Кавказ. Когда великий поэт был еще маленьким Мишелем, Елизавета Арсеньевна (его бабушка) несколько раз из Тархан (теперь город Лермонтово) Пензенской губернии приезжала в гости в имение к сестре — Екатерине Арсеньевне Столыпиной. И каждый раз для укрепления здоровья (а эти места тогда славились минеральными источниками) она брала с собой и маленького Мишу, которого воспитывала сама после смерти матери. Первый раз будущий поэт побывал в этих местах, когда ему исполнилось 4 года в 1818г. второй раз — в 1820 г., третий — в 1825г.
Неудивительно, что именно экзотической, броской природой Кавказа были порождены самые яркие впечатления детства поэта. С пребыванием на Кавказе летом 1825 года связано первое сильное детское увлечение Лермонтова. Когда мальчику было 10 лет, он здесь встретил девочку лет 9-ти и в первый раз узнал чувство любви, оставившее память на всю его жизнь.
Лермонтов и Кавказ: -рассуждение. Кавказ в творчестве Лермонтова
... взор: Люблю я Кавказ!.. В 1837 году Лермонтов был сослан на Кавказ в действующую армию за стихотворение «Смерть Поэта», написанное на смерть А. С. Пушкина. Здесь же, на Кавказе, и закончилась его ... Лермонтова. Интересно также отметить, что автор сравнивает обычаи и характеры нескольких кавказских народов. Вот что говорит на этот счет штабс-капитан Максим Максимыч, много лет прослуживший на Кавказе: ...
Значительную роль сыграли и литературные впечатления. Поэма создана под сильным воздействием одноименной поэмы Пушкина. Некоторые стихи Пушкина целиком вошли в поэму, другие — в несколько измененном виде. Сюжетно «Кавказский пленник» близок к одноименному произведению Пушкина, но у Лермонтова увеличено количество персонажей, различны их характеры. Пленник лишен черт разочарованности и пресыщенности жизнью. Герой тоскует по родине и свободе, ищет поддержки друзей. У Черкешенки — более решительный характер, нежели у пушкинской героини, она требует любви пленника. Лермонтов усилил также драматичность развязки: у него погибают и герой, и героиня.
Как мы видим, «Кавказский пленник» Лермонтова и «Кавказский пленник» Пушкина имеют много общего, между ними значительно больше общего, нежели в сравнении этих произведений с «Кавказским пленником» Толстого. Проблема ставится принципиально иная. У Пушкина и Лермонтова – это романтический герой, бегущий от цивилизации на Кавказ, безответная любовь прекрасной черкешенки и гибель черкешенки или обоих героев в финале. Герой Толстого Оленин, как мы уже говорили, имеет некоторые черты сходства с героями Лермонтова и Пушкина. Но он не погибает, не погибает и прекрасная черкешенка, образ которой также намечен в его произведении, но который играет совсем другую роль. Прекрасная черкешенка Толстого вовсе даже не влюблена в «пленника» и забывает о нем, сразу же, как только он исчезает из ее поля зрения. Но, впрочем, наша работа посвящена не жизненным установкам, метаниям и исканием главного героя. Нас интересует кавказский текст – то есть изображение Кавказа в произведениях этих авторов. А изображение Кавказа, как мы могли видеть на примере сравнения произведений Пушкина и Толстого, во много у них совпадало. Каким же видел Кавказ Лермонтов, похоже его восприятие на толстовское или принципиально нет?
Согласно высочайшему повелению Лермонтов весной 1837 г. должен был покинуть Петербург и ехать на Кавказ. Впечатления, полученные Лермонтовым в экспедиции на восточном берегу Черного моря, участие в перестрелках с чеченцами обогатили Лермонтова разнообразными наблюдениями. Особенно поразила его старая Военно-Грузинская дорога своими красотами и многочисленными легендами и преданиями, ей посвященными. Предания эти были известны ему с детства. Теперь они восстановились в памяти и соединились с впечатлениями от роскошной природы Кавказа. На «войне» Лермонтову очень понравилось. Все восемь месяцев командировки он с удовольствием путешествует вдоль и поперёк Большого Кавказского хребта (строевой службы у него, разумеется, никакой нет), открывает для себя мир киндзмараули и оджалеши, флиртует с грузинскими княжнами, пишет акварели, пробует маслом, до утра пляшет над Курой лезгинку — словом, с увлечением играет в Поэта («спал на земле, ел чурек»).
У него масса интересных проектов («Я уже составлял планы ехать в Мекку… начал учиться по-татарски»).
И тут Лермонтова срочно возвращают в Петербург (к его изрядному неудовольствию) и военные действия возобновляются. Перед отъездом из Тифлиса поэт пишет Раевскому: «Если бы не бабушка, я бы охотно остался здесь (…) Хороших ребят здесь много (…) Для меня горный воздух — бальзам; хандра к чёрту» и т.п. и т.п.
Творчество лермонтова и пушкина
... лирике А.С. Пушкина через призму […] Поэт-пророк у Пушкина и Лермонтова: черты сходства и различия Тема поэта и ... эти сочинения Особенности изображения чувства любви лирике Пушкина и Лермонтова Введение Любовная лирика ... Кавказе» появляется и сентиментальное описание пейзажа. Вот на скале новорожденный луч Зародился вдруг, прорезавшись меж туч, И розовый по речке и шатрам Разлился блеск, и светит там и ...
Сделаем некоторые выводы о Кавказе Лермонтова. Конечно, в своих произведениях, и, в первую очередь, в «Кавказском пленнике» Лермонтов еще в большей степени, чем Пушкин, уделяет внимание романтическому герою, а не описанию Кавказа и его жителей. И уже тем более не сравнить его лиричность с реалистичностью Толстого. И все же мы видим, что Лермонтова также привлекает свобода Кавказа. Его просторы, его вольные и сильные люди.
Маканин В.С. «Кавказский пленный»
Многие писатели обращались к событиям на Кавказе. Именно они создали так называемый кавказский миф. Это относится, прежде всего, к Пушкину и Лермонтову. В поэмах «Кавказский пленник» они по-своему рассказали о Кавказе, и через полвека в печати появилась повесть Толстого с одноимённым названием.
Пушкин и Лермонтов уверены были, что Кавказ должен стать частью российской империи. Рассказывая о событиях на Кавказе, писатели подчёркивали, что Кавказ – это «горы, набеги, топот копыт и гортанная речь, а противник – объект восхищения, он поёт дикие песни и точит свой кинжал».
Л.Н.Толстой хотел вырваться за рамки сложившихся в литературе традиций изображения кавказской проблемы. В его рассказе прослеживаются реалистические черты.
Но и это не смогло развеять миф, созданный Пушкиным и Лермонтовым. Однако жизнь заставила посмотреть людей на этот миф иными глазами. Вспомним повесть А. Приставкина “Ночевала тучка золотая”. Автор нас переносит на тот же Кавказ в XX век. Весть об отправлении детей на Кавказ, таинственный вагон, таинственная земля почему-то без людей и кульминационный момент – смерть Сашки от рук чеченцев. Приставкина упрекали в некой искусственности появления чеченского мальчика Алхузура. Однако дружба Алхузура и Кольки позволили автору решить главную гуманистическую и интернациональную задачу этой повести. Прошло 50 лет с того страшного года. И мы вновь на Кавказе. Но теперь вместе с героями рассказа Владимира Маканина «Кавказский пленный».
Произведение В.С. Маканина «Кавказский пленный» Г. Нефагина относит к литературе ремэйка. Ремэйки, основываясь на классических произведениях русской литературы, наполняют их новым, актуальным содержанием. Название рассказа В.С. Маканина, безусловно, возвращает нас к кавказским произведениям А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Л.Н. Толстого.
Всё происходящее на страницах повести кажется неестественным и даже абсурдным. Чего стоит только сцена торга полковника Гурова и боевика Алибекова, которые меняют продовольствие на оружие, а потом боевики будут убивать русских солдат из этих же автоматов. Писатель рисует не солдат, а каких-то роботов, умеющих только стрелять. Почему В. Маканин не продолжил традицию классиков и заменил слово «пленник» на слово «пленный»? Для того чтобы ответить на этот вопрос, необходимо посмотреть, различаются ли эти слова по своему лексическому значению. Согласно словарю Ожегова, эти слова имеют одно и то же лексическое значение. «Пленный – человек, находящийся в плену. Взять много пленных. Пленник (устар.).
То же, что пленный». Однако, слово «пленник» может иметь переносное значение (в плену чувств), а слово пленный не имеет такого значения. И чаще всего оно встречается в лексике военных. И если пленники Пушкина, Лермонтова, Толстого, в конце концов, становятся свободными, то пленные остаются таковыми навсегда. И это тоже служит достижением главной цели автора – опровержению кавказского мифа, который был ещё с прошлого века закреплён в сознании читателей.
Кавказский пленник аргументы к сочинению
... направлений, эстетических позиций обращаются к одним и тем же названиям своих произведений, например: «Кавказский пленник» А.Пушкина и «Кавказский пленник» Л. Толстого, «Кавказский пленный» В. Маканина. В XIX веке Кавказ был эмблематическим пространством свободы, ...
Маканин, в отличие от Пушкина, Лермонтова и Толстого очень скупо говорит о красоте кавказских гор, которые представляют постоянную опасность для русского солдата. Горы не спасают его, а, наоборот, помогают убить. Но он подчёркивает человеческую красоту, рассказывая о чеченском юноше, показывая его необыкновенную внешность. Этот юноша стал своеобразным воплощением образа «прекрасной черкешенки» в повести Маканина. Потому как отношения между мужчиной и женщиной не столь высокие как в произведениях Пушкина, Лермонтова и Толстого. Любовь между мужчиной и женщиной оказывается прихотью, удовлетворением животного инстинкта. Случайная связь напарника Рубахина Вовки с молодой чеченской женщиной, быстрые, украденные ласки почти на виду у всех («дрянная», как можно судить, любовь в обмен на «дрянной» портвейн).
Настоящая же любовь, любовь на уровне тонких душевных энергий, возникает между мужчиной и мужчиной. Образ юноши наделен автором значением прекрасного. В тексте многократно подчеркиваются красивые глаза, очертания лица, фигуры, движений. Можно считать, что образ юноши в рассказе символизирует образ «красоты, которая должна спасти…». Необыкновенная доверчивая нежность, заботливость и что-то еще, не определенное самими героями, возникает между Рубахиным и пленным. Автор не определяет точно, то ли это патологическое влечение мужчины к мужчине, то ли это дружеское влечение человека к человеку, то ли это материнское по своей сути проявление нежности и заботы. Важно здесь главным образом то, что испытанное Рубахиным чувство к пленному юноше человечно по своей природе. И этот прекрасный юноша гибнет также трагично, как и прекрасная черкешенка Пушкина и как черкешенка Лермонтова. И тут особенно остро видно как далеки образ Рубахина от образа Жилина.
Маканин полностью разоблачил кавказский миф, созданный ещё в прошлом веке. Показав, даже предсказав, что такое Кавказ на самом деле, какова цена этого мифа. Жизнь подтвердила, что этот миф стоил тысячи человеческих жизней, тысячи искалеченных судеб. То, что происходило и происходит на Кавказе, не может никого из нас оставить равнодушным, потому что так или иначе оно касается нас всех. И хотя официально война на Кавказе прекращена, но по сей день там гибнут наши солдаты и мирные жители. Терроризм имеет тоже кавказские истоки. В. Маканин за два месяца до начала первой чеченской войны опубликовал рассказ «Кавказский пленный». Сознательно изменив традиционное название «пленник» на «пленный», он подчеркнул, что мы можем оказаться в вечном плену Кавказа. К сожалению, каждый из нас находится в этом плену, и в любой момент мы можем стать его жертвами.
Казалось бы, произведение Маканина разительно отличается от произведений классиков XIX века. Маканин разоблачает кавказский миф. Заканчивает начатую Толстым деромантизацию Кавказа, уничтожает эту романтику созданную Пушкиным и Лермонтовым. Кавказ Маканина предельно реалистичен, в еще большей степени реален, чем Кавказ Толстого (хотя здесь, конечно, нельзя забывать о том, что реалии XIX века порядком отличались от современной реальности).
Главные герои сказки кавказский пленник толстой. Рассказ «Кавказский пленник» Л
... по рассказу Толстова Кавказский пленник Другие сочинения: ← Жилин и Дина↑ Толстой Л. Н.Образ Андрея Болконского → Главные герои История создания рассказа основана на реальных событиях, которые произошли со Львом Николаевичем. На Кавказе ...
В рассказе В.С. Маканина мир Кавказа не экзотика, не идеальное место, не декорация. Напротив, это страшная реальность. В.С. Маканин продолжает традицию Л.Н. Толстого: на территорию Северного Кавказа русские пришли как агрессоры, насильники, они заняли чужую землю. Поэтому тема жестокости, насилия, смерти пронизывает весь рассказ наряду с темой красоты. Чужой мир – мир Кавказа – дан в восприятии русского солдата, пришедшего сюда убивать, занимать чуждое ему пространство. Отсюда некоторые особенности восприятия этой чужой картины мира.
И все же нельзя сказать, что произведение Маканина совершенно выпадает из общей темы «кавказских пленников». Традиционным остается видение неокультуренного, дикого пространства, где «серые замшелые ущелья», а среди них ютятся «бедные и грязноватые домишки горцев, слепившиеся, как птичьи гнезда» [5,19]. Создаётся ощущение некой цельности этого мира, единства человека и природы. Традиционной остаётся и красота Кавказа, хоть она и пугает больше, чем радует.
Так или иначе, главным во всех произведениях, несмотря на все красоты Кавказа, остаются люди, их внутренняя и внешняя красота и тема свободы. Впрочем, в этом смысле Маканин ближе к Толстому, нежели к Пушкину и Лермонтову, которые все же считали, что Кавказ органично с Российской империей сольется и всем от этого будет хорошо. Толстой и Маканин все же оставляют Кавказ Кавказом. Толстой понял, что он не сможет достичь единства с вольными людьми Кавказа. Маканин, показывает отношение Рубахина к кавказцу. Неестественность и трагичность межличностного общения русского и кавказца аллегорически передают сложный характер многовековых отношений России и Кавказа. Россия, очарованная красотой кавказской природы, испытывает, по мысли В.С. Маканина, определенное влечение к Кавказу, которое губительно для обеих сторон: парадоксальным образом берущий в плен сам оказывается пленником. Согласно сюжету, в плену оказываются горцы (пленные, взятые во время зачистки, в том числе и юноша).
Если же брать в более обобщенном виде, то можно сделать следующий вывод: пытаясь покорить Кавказ, Россия становится его пленницей. Пленником гор оказывается Рубахин: окончив службу, он никак не может уехать домой, в степь за Доном, «собирает наскоро свой битый чемодан и … и остается». И тут мы вновь возвращаемся к произведениям Пушкина и Лермонтова, но уже с другой стороны – с романтической, со стороны мятущегося духа кавказского пленника. И у Маканина появляется не только кавказский пленный, но и кавказский пленник.
И еще одну тему, поднятую Толстым еще в «Казаках», мы встречаем у Маканина: Рубахин говорит пленному: «…если по-настоящему, какие мы враги — мы свои люди. Ведь были же друзья! Разве нет?.. Я такой же человек, как ты. А ты такой же человек, как я. Зачем нам воевать?». Да только «привычные (советские)», всем известные слова Рубахин «говорил мимо цели», и «получалось, что стершиеся слова говорил он самому себе да кустам вокруг». У Вовки-радиста они вообще вызывают насмешку: «Да здравствует нерушимая дружба народов». Они для него — просто лозунг, а значит, — ложь. Но не один Рубахин задумывается о бессмысленности вражды между русскими и кавказцами, о дружбе между народами рассуждают и аксакалы: «Старики говорят, куда русские, туда и мы, и чего мы друг в дружку стреляем?». Очень напоминают эти слова позицию дяди Ерошки, позицию такую близкую Толстому.
‘Кавказский излом’ в прозе Л.Н. Толстого и современных ...
... в русской литературе; исследовать реализацию темы боевых действий на Кавказе в прозе Л. Н. Толстого и современных российских писателей; рассмотреть «кавказскую» тему в творчестве Л. Н. Толстого в онтологическом измерении; осмыслить идейно-художественную новизну произведений ... движения художественной мысли, явно пробивавшейся сквозь эмпирику кавказской войны к какому-то высшему смыслу, не соотносится ...
Заключение
Тема Кавказа нередко подвергалась художественному исследованию как в русской, так и в национальных литературах. Обращение к данной теме болезненно, но вполне логично и объяснимо, так как исторические реалии и ситуации, легшие в её основу, имеют тенденцию к повторению
Мы увидели, каким разнообразным может быть кавказский текст у разных авторов, свое понимание. Увидели некоторые общие черты и различия, обусловленные во многом временем и меняющейся политической обстановкой, отношениями Кавказа и России, а также особенностями восприятия и жизненными установками того или иного автора. Неудивительно, что одинокий и мятущийся дух Лермонтова губит своих героев, в то время, как склонный к созиданию Толстой спасает Жилина, даже миновав тему роковой любовной страсти.
Кавказ в XIX веке становится символом свободы. Многочисленные «кавказские пленники» едут в край свободных людей, едут для того, чтобы обрести внутреннюю свободу. Но все они оказываются заложниками этой свободы, в прямом или переносном смысле, все они бегут с Кавказа, обратно в «душную» Россию. В XX веке Кавказ уже не кажется таким свободным, но и он и не оказался завоеванным Россией. Противостояние Кавказа и России, внушавшее когда-то мысли о свободе и любви, о силе народа, стало вдруг бессмысленным и никчемным.
По словам В.Г. Белинского, Кавказу суждено было стать колыбелью русской поэзии. Пушкин многое открывший в русской литературе первый, стал также для нее открывателем и Кавказа. Он во многом заложил основы восприятия Кавказа в дальнейшем. И он неторопливо, как хороший мастер, открыл тайны этого благодатного края. Именно он в эпоху романтизма стоял у истоков создания кавказского мифа (край свободы).
Кавказ свободный, Кавказ красивый, мощный и величественный. Горячие и свободные горцы, их сильные и красивые женщины – все это мы видим уже у Пушкина.
В приумножении пушкинского наследия были подражатели и продолжатели. Очень близкое пушкинскому восприятие Кавказа мы находим у Лермонтова. Во второй половине XIX века тему Кавказа в прозе продолжил Лев Николаевич Толстой. Правда, Толстой сместил акценты кавказской темы. Писатель пытается реалистически отразить в своем рассказе то, что происходит на Кавказе. Так появляется в теме Кавказа мотив национального конфликта, национальной войны. Кавказский текст Толстого реалистичен больше, чем какой-либо предшествовавший ему.
Если русские писатели ХIХ века пытались показать кавказско-российские отношения более гуманными, в этом видели свою миссию и возможный психологический выход из тупика войны, то сегодня мы не наблюдаем ничего похожего. Владимир Семенович Маканин, развенчивая в своем творчестве кавказский миф, приходит к выводу, что отношения между русскими и жителями Кавказа зашли в тупик, из которого, по-видимому, нет выхода. Затянувшаяся война разрушила в людях все человеческое, произошла подмена ценностей.
Сейчас робкими шагами идет возрождение того, что было утрачено. Может быть, стоит народам забыть о вековом конфликте. Ведь народ, сознание которого обращено только в прошлое и сосредоточено на мести, не имеет перспективы в будущем. И поэтому возрождение народа связано, в первую очередь, с идеей прощения, что не исключает сохранения исторической памяти. Впрочем, идею прощения поднимал уже Толстой, и мы говорили, что в этом кавказский текст Толстого близок кавказскому тексту Маканина. Только великодушный народ способен на прощение, и только прощение может разорвать цепочку зла, вьющуюся бесконечно из-за жажды мести.
А. С. Пушкин и Кавказ в июле – августе 1820 года
... 1820 года, № 2295…" Именно так в 1820 году началось путешествие А.С. Пушкина по Кавказу. Пушкин был на Кавказе всего два раза: жизнь поэта оказалась короткой. Во время первой поездки ... в произведениях декабристов, тема Кавказа нашла свое художественное развитие у А.С. Пушкина, А.С. Грибоедова, А.П. Марлинского, М.Ю. Лермонтова, Л.Н. Толстого. Как писала газета "Кавказ" в конце XIX века, ...
Список литературы
[Электронный ресурс]//URL: https://litfac.ru/kursovaya/kavkazskiy-plennik-lermontova/
Белова О.В. Этнокультурные стереотипы в славянской народной традиции – М: Индрик, 2005 — 287 с.
Гамзатов Г.Г. А.С. Пушкин и Кавказ: наблюдения и суждения – Пушкин и мир Востока, М: Наука, 1999 – 431 с.
Гачев Г.Д. Национальные образы мира – М: издательство Сервис, 2002 г – 411 с.
Гусев Л.Н. Лев Николаевич Толстой: материалы к биографии 1828-1855 гг. – М: издательство Академии Наук СССР, 1954 – 717 с.
Жданов В.А. Последние книги Л.Н. Толстого – М: Книга, 1971 г – 256 с.
Зверев А.М., Туниманов В. Лев Толстой – М: Молодая Гвардия, 2006 г – 781 с.
Капитанова Л.А. Л.Н. Толстой: судьба и творчество – М: Рус.слово, 2000 г – 82 с
Краснова, Гульнара Амангельдиновна, Л.Н. Толстой о Востоке — М: изд-во РУДН, 2000. – 117 с.
Л.Н. Толстой и проблемы мировой культуры – Минск: Брава, 1999 г. – 122 с.
Лермонтов М.Ю. Избранные произведения – Самара: Дом печати, 1996 г. – 654 с.
Маканин В.С. Кавказский пленный – М: Панорама, 1997 г. – 476 с.
Нефагина Л.Г Поиски новых путей — Русская проза второй половины 80-х – 90 гг. ХХ века, М: Наука, 1990 – 217 с.
Пушкин А.С. Избранное – М: Профиздат, 1993 г. – 351 с.
Сергеенко А.П. «Хаджи-Мурат» Льва Толстого – М: Современник, 1983 – 339 с.
Толстой Л.Н. Казаки. Кавказский пленник. Хаджи-Мурат – М: издательский дом Синергия, 2005 г – 411 с.
Фролов Г.А. Мотив романтического бегства в горы в творчестве раннего Льва Толстого – статья
Эйхенбаум Б.М. О литературе – М: Советский писатель, 1987 – 540 с.
http://festival.1september.ru
http://ru.wikipedia.org
http://www.school-city.by
http://ru.wikipedia.org
Гусев Л.Н. Лев Николаевич Толстой: материалы к биографии 1828-1855 гг. – М: издательство Академии Наук СССР, 1954 – с. 400-401
Гусев Л.Н. Лев Николаевич Толстой: материалы к биографии 1828-1855 гг. – М: издательство Академии Наук СССР, 1954 – с. 308-309
Толстой Л.Н. Казаки, гл. 14
Гусев Л.Н. Лев Николаевич Толстой: материалы к биографии 1828-1855 гг. – М: издательство Академии Наук СССР, 1954 – с. 314 — 315
Фролов Г.А. Мотив романтического бегства в горы в творчестве раннего Льва Толстого — статья
Сергеенко А.П. «Хаджи-Мурат» Льва Толстого – М: Современник, 1983 – с. 7-8
Жданов В.А. Последние книги Л.Н. Толстого – М: Книга, 1971 г – с. 152-153
http://www.school-city.by
Гамзатов Г.Г. А.С. Пушкин и Кавказ: наблюдения и суждения – Пушкин и мир Востока, М: Наука, 1999 – с. 145
Нефагина Л.Г Поиски новых путей — Русская проза второй половины 80-х – 90 гг. ХХ века, М: Наука, 1990 – с. 97-198
http://festival.1september.ru
42
