Вставка «Но угаси сей чудный пламень»
Одним из очевидных парадоксов, особенно на фоне традиции, становится необычная трактовка Лермонтовым того, что можно было бы назвать поэтическим вдохновением. Ведь в традиции это всегда тема, которая связана с божественным вдохновением и положительными силами. Но вдруг у Лермонтова творчество и поэзия становятся силами демоническими. Вот, например, стихотворение 1829 года «Молитва», обращенная к Богу:
- Не обвиняй меня, всесильный, И не карай меня, молю, За то, что мрак земли могильный С ее страстями я люблю;
- За то, что редко в душу входит Живых речей твоих струя, За то, что в заблужденьи бродит Мой ум далеко от тебя;
- За то, что лава вдохновенья Клокочет на груди моей;
- За то, что дикие волненья Мрачат стекло моих очей;
- За то, что мир земной мне тесен, К тебе ж проникнуть я боюсь И часто звуком грешных песен Я, боже, не тебе молюсь. Но угаси сей чудный пламень, Всесожигающий костёр, Преобрати мне сердце в камень, Останови голодный взор;
- От страшной жажды песнопенья Пускай, творец, освобожусь, Тогда на тесный путь спасенья К тебе я снова обращусь.
Рис. 1. «Молитва Св. Франциска» (Микеланджело Меризи де Караваджо, 1606) ()
Анализ стихотворения «Не верь себе»
Тут совершенно парадоксально оказывается соединение жизни, творчества, поэзии, вдохновения с демоническими темами, а вот с Богом оказывается связано представление о некой почти бездуховной и лишенной живого огня жизни.
Он, с одной стороны, жаждет контакта с людьми, а с другой стороны, этот контакт для него в его вселенском существовании становится невозможным. Понятно, что тема поэта и поэзии предполагает тему диалога между поэтом и его читателями, между поэтом и людьми. Но, попадая в такую непривычную атмосферу вселенского одиночества лермонтовского персонажа, она приобретает особый колорит, особое значение.
Давайте начнем со стихотворения 1839 года «Не верь себе». С одной стороны, оно продолжает разворачивать мотивы пушкинского стихотворения «Поэт и толпа». Перед нами с одной стороны поэт, с другой – его читатель, эта самая толпа.
Вставка «Пушкин и Лермонтов»
В стихотворении Лермонтова «Поэт» образ поэта сопоставляется с образом кинжала, и это сравнение отсылает нас к пушкинскому творчеству, к самому революционному стихотворению, которое Пушкин напишет на юге в 1821 году, «Кинжал». В этом стихотворении речь идет действительно о кинжале, хотя кинжал выступает в образе последнего судьи, восстанавливающего попранную несправедливость. Это, пожалуй, единственное пушкинское стихотворение, где убийство, с моральной точки зрения, поэтом оказывается оправданным:
Анализ стихотворения Марины Цветаевой «Мне нравится, что вы больны не мной…»
... «Мне нравится, что Вы больны не мной…» положено на музыку. Все знают это произведение в виде песни. Это и есть признание настоящей народной любви к ее творчеству. Кратко по плану На стихотворение «Мне нравится, что вы больны не мной ... она ему не чего не должна и он ей не должен. Одинаковые чувства с обеих сторон. В первых строках элегии ведется диалог с поэтессой. Строчкой «мне нравится» Марина тихо ...
Лемносский бог тебя сковал Для рук бессмертной Немезиды, Свободы тайный страж, карающий кинжал, Последний судия позора и обиды. Где Зевса гром молчит, где дремлет меч закона, Свершитель ты проклятий и надежд, Ты кроешься под сенью трона, Под блеском праздничных одежд.
Как адский луч, как молния богов, Немое лезвие злодею в очи блещет,
И, озираясь, он трепещет, Среди своих пиров.
Но Лермонтов, по-своему перерабатывая этот образ карающего кинжала, относит его в некое далекое прошлое: когда-то этот кинжал был орудием борьбы, а сегодня он оказывается предметом, украшающим комнату:
- Отделкой золотой блистает мой кинжал;
- Клинок надежный, без порока;
- Булат его хранит таинственный закал Наследье бранного востока.
Наезднику в горах служил он много лет, Не зная платы за услугу; Не по одной груди провел он страшный след И не одну порвал кольчугу.
……………………………………………..
Теперь родных ножон, избитых на войне, Лишен героя спутник бедный, Игрушкой золотой он блещет на стене Увы, бесславный и безвредный!
Рис. 2. Кинжал (
И нечто подобное произошло и с поэтом: когда-то голос его звучал как колокол «на башне вечевой // Во дни торжеств и бед народных», а сегодня он утратил свое назначение. И вновь обнаруживается, что пушкинские сюжеты, например пророк, кинжал, которые в его поэзии звучат позитивно и оптимистично, в лермонтовских переработках и обработках приобретают пессимистический и драматический характер: пророк оказывается гонимым, кинжал превращается в игрушку, поэт теряет способность воздействовать на окружающий мир. И в этом смысле, действительно, получилось так, что, одновременно продолжая и противопоставляя свои решения пушкинским, Лермонтов нашел свою особенную нишу, свое особенное место в истории русской поэзии.
Но если у Пушкина жрец с одной стороны и толпа непросвещенных с другой, то единственное, что объединяет пушкинское стихотворение и лермонтовское, – мотив их взаимного непонимания. И если у Пушкина это непонимание связано с тем, что перед нами с одной стороны жрец, а с другой – толпа непросвещенных, то Лермонтов кардинально меняет этот диалог. Между поэтом и между толпой существует связь. Это обычные люди, переживающие обычные человеческие судьбы – трагические, драматические. Поэт оказывается своего рода одним из персонажей этой самой толпы.
Значение лирики Лермонтова в русской литературе
Лирика Лермонтова в зрелый период является величайшим достижением русской литературы. В своих стихотворениях Михаил Юрьевич открывает и углубляет образ положительного героя своего времени, который является центральным образом всех произведений поэта.
Лермонтов м. ю. — Образ поэта-пророка в лирике а. с. пушкина и м. ю. лермонтова
... трона, (сочинение разбито на страницы) Образ поэта-пророка в лирике А.С.Пушкина и М.Ю. Лермонтова. Александр Сергеевич Пушкин и Михаил Юрьевич Лермонтов… Два великих поэта Золотого века русской литературы. Такие разные ... убеждаются в том, насколько помогало поэту творчество сохранить веру в жизнь. Как видно, образ поэта-пророка представлен по-разному в лирике Лермонтова и Пушкина, но назначение одно: ...
Период зрелости Лермонтова открывают стихотворения «Смерть поэта» и «Бородино», написанные в 1837 году. Каждое из этих величайших произведений знаменательно по-своему. В одном стихотворении преобладает отрицание, в другом – утверждение. «Бородино» — это первое произведение Лермонтова, в котором он развивает тему русского народа как великой силы в истории, при этом поддерживая исторический и национальный колорит. В «Бородино» Лермонтов ярко рисует образ ветерана-рассказчика.
В другом своем великом стихотворении, написанном после смерти А. С. Пушкина, «Смерть поэта», Лермонтов поднимает вопрос о трагизме судьбы «дивного гения» России, который стал жертвой придворной и светской публики. Именно идеи и творческие принципы, которые были реализованы в этих стихотворениях, имели первостепенное значение для дальнейшего развития творчества Лермонтова.
Готовые работы на аналогичную тему
- Курсовая работа Образ Лермонтова в русской литературе 440 руб.
- Реферат Образ Лермонтова в русской литературе 260 руб.
- Контрольная работа Образ Лермонтова в русской литературе 200 руб.
Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту Узнать стоимость
Анализ стихотворения «Пророк»
Если в стихотворении «Не верь себе» поэт все же приближен к толпе, то, предположим, в стихотворении «Пророк», написанном в 1841 году, возникает совсем другая ситуация. Поэт здесь явлен в облике пророка. Само заглавие этого стихотворения заставляет вернуться к пушкинскому «Пророку». Напомним, что в пушкинском стихотворении речь шла о том преображении, которое переживает обычный человек, превращаясь в пророка, который несет божье слово. И завершается оно бодрым призывом «глаголом жги сердца людей». Лермонтовский сюжет рисует нам трагическое продолжение этой истории. Тут пушкинский пророк как бы отправляется к людям для того, чтобы нести теперь уже не человеческое, а божественное слово, но, к сожалению, оказывается людьми не понятым:
Когда же через шумный град Я пробираюсь торопливо, То старцы детям говорят С улыбкою самолюбивой: «Смотрите: вот пример для вас! Он горд был, не ужился c нами: Глупец, хотел уверить нас, Что бог гласит его устами! Смотрите ж, дети, на него: Как он угрюм и худ и бледен! Смотрите, как он наг и беден, Как презирают все его!»
Но эта отторженность пророка от людей, невозможность в итоге контакта его с людьми компенсируется тем, что он в состоянии вступать в контакт со Вселенной:
- Завет предвечного храня, Мне тварь покорна там земная; И звезды слушают меня, Лучами радостно играя.
Но этот особый союз пророка со Вселенной совсем не гарантирует ему контакта с людьми, а даже приводит к трагическому и драматическому разрыву.
Образ поэта-пророка в лирике А.С.Пушкина и М.Ю. Лермонтова.
Александр Сергеевич Пушкин и Михаил Юрьевич Лермонтов… Два великих поэта Золотого века русской литературы. Такие разные и, в то же время, схожие в своем желании словом служить Отчизне. Именно в тех стихотворениях, где поэты рассуждают о назначении поэзии, появляется образ поэта-пророка. У Пушкина в этом плане можно выделить стихотворения «Пророк», «Арион», частично «Эхо». У Лермонтова же – «Поэт», «Пророк», «Есть речи…». Важно отметить, что у обоих поэтов есть программное стихотворение с одинаковым названием – «Пророк». Здесь наиболее ярко выделяется образ поэта. В чем сходство и в чем различие этих стихотворений? Типичен ли образ пророка в лирике знаменитых поэтов? Обратимся к стихотворению А.С. Пушкина. Оно было написано в 1826 году, после расправы с декабристами. Именно в это время гневная и горькая книга пророка Исайи (часть Библии) оказывается близка поэту. Видя «народ грешный, народ, обремененный беззакониями», пророк приходит в отчаяние: «Во что вас бить еще, продолжающие свое упорство?» Далее Исайя рассказывает, что к нему явился Серафим (ангел высшего чина), который касается «уст» его и «очищает от грехов».
Анализ стихотворения «Пророк» Лермонтова
... как вечный судия/ Мне дал всеведенье пророка…». Пушкинский поэт бежит из пустыни к людям, наполненный надеждой, желанием служить народу; провидец же Лермонтова терпит крах в своей миссии; ... Особенное место занимают два последних катрена. Лермонтов неспроста обращается к образу старцев, науськивающих детей, преподающих им жестокий урок ненависти к поэту. Старики учат молодое поколение прятать ...
Голос Господа посылает его на землю раскрывать истину людям, ибо «огрубело сердце народа сего», «доколе земля эта совсем не опустеет». Библейская легенда лишь в общем своем значении отражена в стихотворении. пушкинский герой НЕ осквернен язвами нечистого общества, а угнетен ими. Пробуждение его, превращение в пророка подготовлено состоянием героя: «Духовной жаждою томим». В библейской легенде акцент сделан на картине нравственного падения народа, глухого к добру. У Пушкина же большое внимание уделено непосредственно пророку. Его преображение развернуто в сюжете, внимание сосредоточено на том, как человек становится пророком. После преображения пушкинский пророк лежит в пустыне, «как труп». Идея библейской легенды – наказание народа, отступившего от добра. У Пушкина — другая идея. В чем же смысл образа поэта-пророка у Пушкина, опирающегося на библейскую легенду, но и отступающего от нее? Стихотворение начинается с чуда оживления одинокого и усталого путника. «Пустыня мрачная» озаряется явлением Серафима, который в действиях своих энергичен и стремителен. Путник же не только бессилен – его путь бесцелен. Шестикрылый Серафим является «на перепутьи» как спасение от незнанья дальнейшего пути. Действия Серафима поначалу осторожны, бережны: Перстами легкими, как сон Моих зениц коснулся он… …Моих ушей коснулся он… Но последствия этих «нежных» прикосновений полны драматизма: Отверзлись вещие зеницы, Как у испуганной орлицы… Путник обретает зоркость, уши его «наполнил шум и звон». Так начинается страдание. В человека входит весь мир, как бы разрывая его своей многозвучностью: И внял я неба содроганье, И горний ангелов полет, И гад морских подводный ход, И дольней лозы прозябанье. Для человека теперь нет тайн – он открыт всему. Это прекрасно, но и тяжело. Освобождение от грешной человеческой природы рождается страданием, доходящим до оцепенения. Человек обретает качества более древнего, чем он, мира: зоркость орлицы, мудрость змеи (то есть многих поколений)… Но этих мучений мало, чтобы стать пророком: И он мне грудь рассек мечом И сердце трепетное вынул, И угль пылающий огнем, Во грудь отверстую водвинул. Чтобы стать пророком, по мнению Пушкина, нужно отрешиться от трепетности чувств, от сомнений и страха. И так тяжки эти преображения, так непохож путник на себя прежнего, что лежит в пустыне, «как труп». Лежит еще и потому, что качества пророка уже есть, а смысла, цели еще нет. Цель дается волею Всевышнего: Восстань, пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею моей, И, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей. Мы привыкли к метафоричности слова, но если вернуть ему первозданное значение, то миссия пророка прекрасна и тяжка одновременно: словом жечь сердца людей. Очищать мир от скверны невозможно без страданий. Мучительность преображения человека в пророка – та жестокая цена, которой покупается право учить людей. Пушкин любит человеческую натуру, он добр к людям, потому страдание описано так ярко и подробно. Но жестокая сила обстоятельств заставляет поэта быть дерзким и гневным. «Восстань» — побуждение к протесту, к сопротивлению тому, что видит и слышит пророк вокруг себя. Таков образ поэта-пророка у Пушкина. А Лермонтов? Для Лермонтова творчество – спасительное освобождение от страдания, приход к гармонии, вере. Поэт словно продолжает эту тему, но и видит образ поэта-пророка в ином, нежели Пушкин, свете. Лермонтовский пророк, гонимый и презираемый толпой, знает счастье: И вот в пустыне я живу, Как птицы, даром Божьей пищи; Завет Предвечного храня, Мне тварь покорна там земная, И звезды слушают меня, Лучами радостно играя. Он описывает «последствия» полученного пророческого дара. Сравнивая пушкинского «Пророка» с лермонтовским, наивно было бы видеть в одном поэте лишь жизнеутверждение, а в другом лишь скорбь. Лермонтовский пророк, читающий «в очах людей… страницы злобы и пророка», при всей жестокости толпы, при всем одиночестве, тоже не теряет веры в гармонию как основу мира. Радостный разговор со звездами спасает пророка от отчаяния – природа как бы смягчает удары, наносимые толпой. В этом весь Лермонтов. Читатели в который раз убеждаются в том, насколько помогало поэту творчество сохранить веру в жизнь. Как видно, образ поэта-пророка представлен по-разному в лирике Лермонтова и Пушкина, но назначение одно: «Глаголом жечь сердца людей!».
Развитие речи. — о В.С. Высоцком «Человек, поэт, актер»
... не в уши, а в душу – считал поэт и поэтому нужно говорить о том, что действительно волнует людей. В «Балладе о любви» лейтмотивом проходят любовь и ненависть, время ... понять, направить, излечить. Именно она в Париже повела его к Далай-ламе на прием, чтобы избавить от привычки всем известной. Результат обращения был положительный. «В ...
Анализ стихотворения «Поэт»
Этот мотив ненужности пророческого слова для людей у Лермонтова возникает чуть раньше, еще в 1838 году, в стихотворении, прямо названном «Поэт», где возникает образ сегодняшнего времени, сегодняшних людей, которые совершенно не нуждаются в этом самом слове поэта, слове пророка.
В наш век изнеженный не так ли ты, поэт, Свое утратил назначенье, На злато променяв ту власть, котрой свет Внимал в немом благоговенье? Бывало, мерный звук твоих могучих слов Воспламенял бойца для битвы, Он нужен был толпе, как чаша для пиров, Как фимиам в часы молитвы. Твой стих, как божий дух, носился над толпой И, отзыв мыслей благородных, Звучал, как колокол на башне вечевой Во дни торжеств и бед народных.
Но скучен нам простой и гордый твой язык, Нас тешат блестки и обманы; Как ветхая краса, наш ветхий мир привык Морщины прятать под румяны… Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк! Иль никогда, на голос мщенья, Из золотых ножон не вырвешь свой клинок, Покрытый ржавчиной презренья?..
Но ведь это только пожелания, это только обращение, а фактически эта высокая пророческая миссия оказалась обреченной.
Анализ стихотворения «Как часто пестрою толпою окружен»
Но в других стихотворения все-таки лермонтовский поэт пытается использовать силу поэтического слова для того, чтобы воздействовать на окружающий мир, изменить его. И тогда он, конечно, обращается к традициям гражданской, декабристской поэзии. Той самой поэзии, которая пыталась использовать поэтическое слово с целью изменения мира. Наиболее яркое стихотворение, которое развивает этот вариант решения темы поэта и поэзии, – это стихотворение 1840 года «Как часто пестрою толпою окружен»:
«М.Ю. Лермонтов и музыка»
... песни в душе молодой остался — без слов, но живой». 5 Воспоминания о Лермонтове и письма к нему свидетельствуют о том, что он любил музицировать, напевать. Тонко чувствующий музыку, поэт ... следовало бы в письмах помещать над словами ноты...». По убеждению поэта, слово, закрепленное на бумаге, мертво, и лишь музыка может передать живое течение речи, ее неповторимую интонацию. В поэзии Лермонтова часто ...
Как часто, пёстрою толпою окружён, Когда передо мной, как будто бы сквозь сон, При шуме музыки и пляски, При диком шёпоте затверженных речей, Мелькают образы бездушные людей, Приличьем стянутые маски…
Лермонтов рисует образ маскарада (рис. 4).
Рис. 4. Маскарад (Сомов К.А., 1930-е гг.) (Источник)
Маскарада, понимаемого в качестве представления, где люди скрывают свои настоящие чувства, свои настоящие эмоции. Глядя на эту фальшивую и неестественную картину жизни людей, поэт уносится мечтой в свое далекое детство, где все разворачивалось иначе – на лоне природы, естественно, натурально. И, возвращаясь потом из мира этой самой мечты, он вдруг с ужасом обнаруживает противоестественность этого бала, этого маскарада. И завершает свое стихотворение гневной инвективой:
Когда ж, опомнившись, обман я узнаю И шум толпы людской спугнет мечту мою, На праздник незваную гостью, О, как мне хочется смутить весёлость их И дерзко бросить им в глаза железный стих, Облитый горечью и злостью!..
Сочинение на тему образ поэта в лирике лермонтова
Лермонтов — самая загадочная и трагическая фигура в русской литературе. Его жизнь оборвалась в момент наивысшего рассвета творческого дара, в момент грандиозного перехода от поэзии к прозе, от романтизма — к глубокой и все-объемлющей жизненной философии. Трудные детские и юношеские годы, не-понимание со стороны близких ему людей, несчастная любовь, формируя лич-ность Лермонтова-человека, одновременно оказали решающее влияние и на Лермонтова-поэта. В лирических произведениях Лермонтова, как в зеркале, от-разилась живая человеческая душа, обуреваемая горечью и состраданием. Ро-мантизм не возвысил и не поэтизировал это живое страдание, но лишь заострил и обнажил чувство отверженности и превосходства над этим миром, чувство, определившее творчество Поэта и судьбу Человека. Поэзия Лермонтова — зер-кальное отражение души, романтический герой — зеркальное изображение, точ-ный слепок личности поэта. Эта портретная личность, безусловно, уникальная для русской поэзии той эпохи, наиболее полно выражая авторское “я”, в то же время сужает и ограничивает круг тем, обедняет эмоциональную палитру и ли-шает поэзию той иррациональности и силы воображения, которая помогает по-эту отрешиться от собственного “я” и проникнуться ощущением мировой гар-монии. Слова Мцыри: “Я знал одной лишь думы власть, одну, но пламенную страсть”, являются своеобразным авторским эпиграфом Лермонтова к своему поэтическому творчеству. Действительно, в его лирике прослеживается главная, доминирующая тема — тема страдающей, мечущейся души, не находящей отклика и понимания в окружающем мире, души страстной и возвышенной, но не понятой и не принятой временем. Очевидно, что именно нерасчлененное восприятие Лермонтовым человеческой судьбы и поэтического процесса и привела к возникновению в его творчестве образа личного героя — поэта. Слова из пушкинского “Разговора книгопродавца с поэтом” — “Вы совершенно правы. Вот вам моя рукопись. Условимся” — невозможны для Лермонтова, для которо-го поэт и человек, судьба и творчество — единое неразрывное целое. Его поэт заявляет: О нет! Преступною мечтою Не ослепляя мысль мою, Такой тяжелою ценою Я вашей славы не куплю. Таким образом, Поэт — главный герой лирики Лермонтова. Мир нравственных ценностей его лирического героя, круг проблем, волнующих его, одновременно принадлежит и Поэту. Отчужденность, непонимание, страдание — вот наиболее характерные черты темы лирического героя. В 1837 году Лермонтов пишет стихотворение “Смерть поэта”, основной мотив которого — страстное обращение к убийцам Пушкина, оклеветавшим и приведшим его к гибели. Стихотворение проникнуто горечью и негодованием. Отравлены его последние мгновенья Коварным шепотом насмешливых невежд, И умер он — с напрасной жаждой мщенья, С досадой тайною обманутых надежд. Слова эти звучат трагично. Но…можно ли отнести их к Пушкину? К Пушкину-человеку — быть может, к Поэту — никогда! Ведь в 1836г. уже были произ-несены слова:” Я памятник себе воздвиг нерукотворный…”, да и вообще, в пол-ном света и созидания творчестве Пушкина нет “тайной досады” и “напрасной жажды мщения”. Ведь даже в “Воспоминании”, стихотворении, более всех близком по идейному содержанию к мировосприятию Лермонтова, возникают два ангела, говорящие “о тайнах счастия и гроба”. Таким образом, создавая образ Пушкина, Лермонтов, во-первых, совер-шенно не расчленяет поэтическое и “земное” в мировосприятии Пушкина, а во-вторых, вольно или невольно наделяет его своими собственными чертами. Пушкинский поэт — мудрец, поэт— созидатель и свободный певец — превращается Лермонтовым в лицо страдательное, находящееся в полной зависимости от “клеветников ничтожных” и “наперсников разврата”. Причем физическая зави-симость от них оказывается сильнее духовной свободы. Становится очевидным, что, говоря со светом от имени погибшего Пушкина, он упрекает его (свет) и за несправедливость к себе, за те страдания, которые испытывает он сам. “Неведомый, но милый певец”, с которым сравнивается Пушкин, безусловно, дорог Лермонтову. Ленский, воспетый им с такой чудной силой” (Лермонтов, очевидно, не хочет вспоминать о глубокой пушкинской иронии по отношении к этому образу), близок ему и духовно, и идейно. В какой-то степени отождествляя себя с Ленским, Лермонтов позволяет себе такое сравнение и по отношению к Пушкину. Тема одиночества, непонимания, страдания преломляется различными оттенками во множестве стихотворений. Поэт —”странник в свете безродный”, “пленный рыцарь”, задыхающийся в железной броне и призывающий смерть узник. Развивая идею стихотворения “Поэт”, Лермонтов пишет: Не верь, не верь себе, мечтатель молодой, Как язвы, бойся вдохновенья… … Поверь: для них смешон твой плач и твой укор, С своим напевом заученным, Как разрумяненный трагический актер, Махающий мечом картонным… Лермонтов считает, что в современном ему мире, мире, лишенном духов-ности и чистоты, поэт “утратил свое назначение”. Более того, поэт осмеян тол-пой, которую тешат блестки и обманы и которой скучен “простой и гордый язык” истинного искусства. Толпа— “чернь простодушная”, которая “играючи идет дорогою привычной”. (Изображение толпы, слово “играючи” в стихотво-рении “Не верь себе” перекликаются с пушкинским “… и в детской резвости колеблет твой треножник”).
Лермонтов в критике разных эпох
... он призывал поэтов «созидать мир русской мечты». Отрицательное отношение консервативно настроенной группы критиков к поэзии Лермонтова было продиктовано ... Пятигорске. О великом русском писателе Лермонтове можно сказать словами Белинского, относящимися к Пушкину: Лермонтов «принадлежит к вечно живущим и ... нас спиваются с кругу все умные по общественному мнению люди ... Жизнь — ловушка, а мы мыши, иным ...
СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ СТИХОТВОРЕНИЙ А. С. ПУШКИНА И М. Ю. ЛЕРМОНТОВА ...
... чем закончил Пушкин: С тех пор как Вечный Судия Мне дал всеведенье пророка... Лермонтовский пророк уже не посредник между Богом и людьми. У М. Лермонтова пророк — гонимый людьми гений. Главная ... мысль стихотворения в том, что “нет пророка в отечестве своем ...
Это безликая и бездумная масса. Позднее пестрая толпа превращается в сборище “приличьем стянутых масок”. Жизнь этих масок — блеск, суета и обман — “Маскарад”. Лермонтов восклицает: О, как мне хочется смутить веселость их И дерзко бросить им в глаза железный стих, Облитый горечью и злостью! Кульминация темы осмеяния и отверженности поэта — в стихотворении “Пророк”. Лермонтов говорит о своем даре: С тех пор, как вечный судия Мне дал всеведенье пророка, В очах людей читаю я Страницы злобы и порока. Действительно, лермонтовский пророк — Пророк — Судья. В отличие от пушкинского Пророка, который “глаголом жжет сердца людей” и “чувства до-брые пробуждает лирой”, Пророк Лермонтова указывает людям на страшную пропасть, в которую ведет их порок, безжалостно судит их за грехи. Некоторые предсказания Лермонтова удивительны. (Например, стихо-творение “Предсказание” (Настанет год, России черный год…) или “Сон”, в ко-тором он изображает собственную гибель).
Но знание, данное ему, было на-правлено не внешний мир, не на созидание, а, прежде всего, в глубины его ду-ши, на познание своего вечно метущегося и страждущего “я”: Для тайных дум я пренебрег … И пусть любви, и славы путь, Все, чем хоть мало в свете мог Иль отличиться, иль блеснуть; Беднейший средь существ земных Останусь я в кругу людей, Навек лишась достоинств их И добродетели своей! Лермонтовский поэт боится людей. В отличие от пушкинского пророка, который внемлет единому и неделимому мирозданию, он разделяет мир на природу, несущую в себе естественность и красоту, и “шумный град” людей, извращенных злобой и пороком. …Из городов бежал я нищий, И вот в пустыне я живу… … Мне тварь покорна там земная; И звезды слушают меня, Лучами радостно играя. Отсюда — стремление слиться с природой, стать ее частицей. Для чего я не родился Этой синею волной? Как бы шумно я катился Под серебряной луной… … Люди друг к другу Зависть питают; Я же, напротив, Только завидую звездам прекрасным, Только их место занять бы желал. Отсюда — жажда стихии и изображение человеческого общества, своего поко-ления в виде увядающего “плода , лишенного сока” жизни: А он, мятежный, просит бури… … О, если б взойти удалось мне туда, Как я бы молился и плакал тогда; И после я сбросил бы цепь бытия, И с бурею братом назвался бы я! (Сравни: В начале поприща мы вянем без борьбы… Как тощий плод, до времени созрелый, Ни вкуса нашего не радуя , ни глаз, Висит между цветов, пришлец осиротелый, И час их красоты — его паденья час!) Отсюда и символ — одинокий и гордый Утес — поэт. Укор надежд, укор людей, Души высокой не печалит, Пускай шумит волна людей, Утес гранитный не повалит. … Ночевала тучка золотая на груди утеса-великана… Лермонтов ищет слово. Ищет плоть, в которую можно заключить мятежный, ищущий бури, страдающий и вечно изменчивый дух своей поэзии. Он боится, что “стихом размеренным и словом ледяным” не сможет выразить то, что рождается в его душе. Поиск слова означает и поиск родной души, которая поймет и полюбит его: Не встретит ответа Средь шума и света Рожденное слово; Но в храме, средь боя И где я ни буду, Услышав, его я Узнаю повсюду. Не кончив молитвы, На звук тот отвечу, И брошусь из битвы Ему я навстречу. В мучительных поисках слова рождалась Поэзия. В недрах творчества рожда-лась новая философия. Философия , которая восстанавливала целостность мира, примиряла со временем, заменяла уязвленное самолюбие и страдающую гордость на любовь и сознание сопричастности всему живому. Мой дом везде, где есть небесный свод, Где только слышны звуки песен, Все, в чем есть искра жизни, в нем живет, Но для поэта он не тесен. … Выхожу один я на дорогу; Сквозь туман кремнистый путь блестит; Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу, И звезда с звездою говорит. М.Ю. Лермонтов прожил 27 лет, создав за это время прекрасные лирические стихотворения, драмы, великолепную прозу, из которой выросли Достоевский, Тургенев, Толстой. 27 лет — расцвет дара. Что же унес он с собой на звезды?
Как в лирике М.Ю. Лермонтова отразился конфликт поэта и толпы?
... Ю. Лермонтова «Герой нашего времени») — . Жизнь и подвиг Мцыри (по произведению М.Ю. Лермонтова «Мцыри») — . Тема «гонимого миром странника» в лирике М. Ю. Лермонтова — . Стихотворение М. Ю. Лермонтова «Парус» — . Сочинение на тему герой и толпа в романтической концепции лермонтова Не ...
