docx , Пример кинематического исследования рычажного механизма.docx
ФОРМЫ ВРЕМЕНИ И ХРОНОТОПА В РОМАНЕ
Очерки по исторической поэтике
Процесс освоения в литературе реального исторического времени и пространства и реального исторического человека, раскрывающегося в них, протекал осложненно и прерывисто. Осваивались отдельные стороны времени и пространства, доступные на данной исторической стадии развития человечества, вырабатывались и соответствующие жанровые методы отражения и художественной обработки освоенных сторон реальности.
Существенную взаимосвязь временных и пространственных отношений, художественно освоенных в литературе, мы будем называть хронотопом (что значит в дословном переводе — “времяпространство”).
Термин этот употребляется в математическом естествознании и был введен и обоснован на почве теории относительности (Эйнштейна).
Для нас не важен тот специальный смысл, который он имеет в теории относительности, мы перенесем его сюда — в литературоведение — почти как мета-
234
фору (почти, но не совсем); нам важно выражение в нем неразрывности пространства и времени (время как четвертое измерение пространства).
Хронотоп мы понимаем как формально-содержательную категорию литературы (мы не касаемся здесь хронотопа в других сферах культуры) 1 .
В литературно-художественном хронотопе имеет место слияние пространственных и временных примет в осмысленном и конкретном целом. Время здесь сгущается, уплотняется, становится художественно-зримым; пространство же интенсифицируется, втягивается в движение времени, сюжета, истории. Приметы времени раскрываются в пространстве, и пространство осмысливается и измеряется временем. Этим пересечением рядов и слиянием примет характеризуется художественный хронотоп.
Хронотоп в литературе имеет существенное жанровое значение. Можно прямо сказать, что жанр и жанровые разновидности определяются именно хронотопом, причем в литературе ведущим началом в хронотопе является время. Хронотоп как формально-содержательная категория определяет (в значительной мере) и образ человека в литературе; этот образ всегда существенно хронотопичен 2 .
Как мы уже сказали, освоение реального исторического хронотопа в литературе протекало осложненно и прерывно: осваивали некоторые определенные стороны хронотопа, доступные в данных исторических условиях , вырабатывались только определенные формы художественного отражения реального хронотопа. Эти жанровые формы, продуктивные вначале, закреплялись традицией в последующем развитии продолжали упорно существовать и тогда, когда они уже полностью утратили свое
Хронотоп в романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита»
... значение художественного времени и художественного пространства в романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита». Основная часть 1. Понятия: хронотоп, хронология, топография Хронотоп – модель пространственно ... Булгакова «Мастер и Маргарита» присутствуют все три мира: вечный (космический, потусторонний); реальный (московский, современный); библейский (прошлый, древний, ершалаимский), и показана ...
1 Автор этих строк присутствовал летом 1925 года на докладе А. А. Ухтомского о хронотопе в биологии; в докладе были затронуты и вопросы эстетики.
2 В своей “Трансцендентальной эстетике” (один из основных разделов “Критики чистого разума”) Кант определяет пространство и время как необходимые формы всякого познания, начиная от элементарных восприятий и представлений. Мы принимаем кантовскую оценку значения этих форм в процессе познания, но, в отличие от Канта, мы понимаем их не как “трансцендентальные”, а как формы самой реальной действительности. Мы попытаемся раскрыть роль этих форм в процессе конкретного художественного познания (художественного видения) в условиях романного жанра.
235
реалистически продуктивное и адекватное значение. Отсюда и сосуществование в литературе явлений глубоко разновременных, что чрезвычайно осложняет историко-литературный процесс.
В предлагаемых очерках по исторической поэтике мы и постараемся показать этот процесс на материале развития различных жанровых разновидностей европейского романа, начиная от так называемого “греческого романа” и кончая романом Рабле. Относительная типологическая устойчивость выработанных в эти периоды романных хронотопов позволит нам бросить свой взгляд и вперед на некоторые разновидности романа в последующие периоды.
Мы не претендуем на полноту и на точность наших теоретических формулировок и определений. Только недавно началась — и у нас и за рубежом — серьезная работа по изучению форм времени и пространства в искусстве и в литературе. Эта работа в своем дальнейшем развитии дополнит и, возможно, существенно исправит данные нами здесь характеристики романных хронотопов.
I. ГРЕЧЕСКИЙ РОМАН
Уже на античной почве были созданы три существенных типа романного единства и, следовательно, три соответствующих способа художественного освоения времени и пространства в романе, или, скажем короче, три романных хронотопа. Эти три типа оказались чрезвычайно продуктивными и гибкими и во многом определили развитие всего авантюрного романа до середины XVIII века. Поэтому необходимо начать с более подробного анализа трех античных типов, чтобы затем последовательно развернуть вариации этих типов в европейском романе и раскрыть то новое, что было создано уже на самой европейской почве.
Во всех последующих анализах мы сосредоточим все наше внимание на проблеме времени (этого ведущего начала в хронотопе) и всего того и только того, что имеет к ней прямое и непосредственное отношение. Все вопросы историко-генетического порядка мы почти вовсе оставляем в стороне.
236
Первый тип античного романа (не в хронологическом смысле первый) назовем условно “авантюрным романом испытания”. Сюда мы относим весь так называемый “греческий” или “софистический” роман, сложившийся во II — VI веках нашей эры.
Назову дошедшие до нас в полном виде образцы, имеющиеся в русском переводе: “Эфиопская повесть”, или “Эфиопика” Гелиодора, “Левкиппа и Клитофонт” Ахилла Татия, “Хэрей и Каллироя” Харитона, “Эфесская повесть” Ксенофонта Эфесского, “Дафнис и Хлоя” Лонга. Некоторые характерные образцы дошли до нас в отрывках или пересказах 1 .
Смысл названия романа отцы и дети (10 класс) (2)
... разделившие героев на два противоположных лагеря. Такое простое название раскрывает суть романа «Отцы и дети» в сложной проблематике. Сочинение Смысл заглавия и названия Отцы и дети романа Тургенва Роман “Отцы и дети” занимает важное ... противостоянии тем, кто находится рядом с ним. Павел Петрович: представитель «отцов» В кратком сочинении «Смысл заглавия романа «Отцы и дети» можно описать и главных ...
В этих романах мы находим высоко и тонко разработанный тип авантюрного времени со всеми его специфическими особенностями и нюансами. Разработка этого авантюрного времени и техника его использования в романе настолько уже высока и полна, что все последующее развитие чисто авантюрного романа вплоть до наших дней ничего существенного к ним не прибавило. Поэтому специфические особенности авантюрного времени лучше всего выявляются на материале этих романов.
Сюжеты всех этих романов (равно как и их ближайших и непосредственных преемников — византийских романов) обнаруживают громадное сходство и, в сущности, слагаются из одних и тех же элементов (мотивов); в отдельных романах меняется количество этих элементов, их удельный вес в целом сюжета, их комбинации. Легко составить сводную типическую схему сюжета с указанием отдельных более существенных отклонений и вариаций. Вот эта схема:
- Юноша и девушка брачного возраста. Их происхождение неизвестно , таинственно (не всегда;
- нет, например, этого момента у Татия).
Они наделены исключительной красотой. Они также исключительно целомудренны. Они неожиданно встречаются друг с другом;
- обычно на торжественном празднике. Они вспыхивают друг к другу внезапной и мгновенной страстью, непреодолимою, как рок, как неизлечимая болезнь. Однако брак между ними не может состояться сразу. Он встречает препятствия, ретар-
1 “Невероятные приключения по ту сторону Фулы” Антония Диогена, роман о Нине, роман о царевне Хионе и др.
237
дирующие, задерживающие его. Влюбленные разлучены, ищут друг друга, находят; снова теряют друг друга, снова находят. Обычные препятствия и приключения влюбленных: похищение невесты накануне свадьбы, несогласие родителей (если они есть), предназначающих для возлюбленных других жениха и невесту (ложные пары), бегство влюбленных, их путешествие, морская буря, кораблекрушение, чудесное спасение, нападение пиратов, плен и тюрьма, покушение на невинность героя и героини, принесение героини как очистительной жертвы, войны, битвы, продажа в рабство, мнимые смерти, переодевания, узнавание — неузнавание, мнимые измены, искушения целомудрия и верности, ложные обвинения в преступлениях, судебные процессы, судебные испытания целомудрия и верности влюбленных. Герои находят своих родных (если они не были известны).
Большую роль играют встречи с неожиданными друзьями или неожиданными врагами, гадания, предсказания, вещие сны, предчувствия, сонное зелье. Кончается роман благополучным соединением возлюбленных в браке. Такова схема основных сюжетных моментов.
Это сюжетное действие развертывается на очень широком и разнообразном географическом фоне, обычно в трех — пяти странах, разделенных морями (Греция, Персия, Финикия, Египет, Вавилон, Эфиопия и др.).
В романе даются — иногда очень подробные — описания некоторых особенностей стран, городов, различных сооружений, произведений искусства (например, картин), нравов и обычаев населения , различных экзотических и чудесных животных и других диковинок и раритетов. Наряду с этим в роман вводятся рассуждения (иногда довольно обширные) на различные религиозные, философские, политические и научные темы (о судьбе, о предзнаменованиях, о власти Эрота, о человеческих страстях, о слезах и т. п.).
Сочинения | Сочинения 9 класс. Вечные ценности в жизни героев ...
... готов пожертвовать собой. Подтверждением этому служит дуэль. В «Евгении Онегине» нравственные ценности «спасают» тех героев романа, которые ими обладают. Так, над житейской обыденностью и низостью поднимается ... несмотря на то что была воспитана на европейских сентиментальных романах, осталась верна традициям русской жизни и поэтому превратилась в «идеальную женщину» с исключительной тонкостью ...
Большой удельный вес в романах имеют речи действующих лиц — защитительные и иные, — построенные по всем правилам поздней риторики. По своему составу греческий роман, таким образом, стремится к известной энциклопедичности, вообще свойственной этому жанру.
Все без исключения перечисленные нами моменты романа (в их отвлеченной форме), как сюжетные, так и описательные и риторические, вовсе не новы: все они
238
встречались и были хорошо разработаны в других жанрах античной литературы: любовные мотивы (первая встреча, внезапная страсть, тоска) были разработаны в эллинистической любовной поэзии, другие мотивы (бури, кораблекрушения, войны, похищения) разработаны античным эпосом, некоторые мотивы (узнавание) играли существенную роль в трагедии, описательные мотивы были разработаны в античном географическом романе и в историографических произведениях (например, у Геродота), рассуждения и речи — в риторических жанрах, Можно по-разному оценивать значение любовной элегии, географического романа, риторики, драмы, историографического жанра в процессе рождения (генезиса) греческого романа, но известный синкретизм жанровых моментов в греческом романе отрицать не приходится. Он использовал и переплавил в своей структуре почти все жанры античной литературы.
Но все эти разножанровые элементы здесь переплавлены и объединены в новое специфическое романное единство, конститутивным моментом которого и является авантюрное романное время. В совершенно новом хронотопе — “чужой мир в авантюрном времени” — разножанровые элементы приобрели новый характер и особые функции и потому перестали быть тем, чем они были в других жанрах.
Каково же существо этого авантюрного времени греческих романов?
Исходная точка сюжетного движения — первая встреча героя и героини и внезапная вспышка их страсти друг к другу; заключающая сюжетное движение точка — их благополучное соединение в браке. Между этими двумя точками и развертывается все действие романа. Сами эти точки — термины сюжетного движения — существенные события в жизни героев; сами по себе они имеют биографическое значение. Но роман построен не на них, а на том, что лежит (совершается) между ними. Но по существу между ними вовсе ничего не должно лежать: любовь героя и героини с самого начала не вызывает никаких сомнений, и эта любовь остается абсолютно неизменной на протяжении всего романа, сохраняется и их целомудрие, брак в конце романа непосредственно смыкается с любовью героев, вспыхнувшей при первой встрече в начале романа , как если бы между этими двумя моментами ровно ничего не произо-
239
шло, как если бы брак совершился на другой день после встречи. Два смежные момента биографической жизни, биографического времени непосредственно сомкнулись. Тот разрыв, та пауза, то зияние, которое возникает между этими двумя непосредственно смежными биографическими моментами и в котором как раз и строится весь роман, в биографический временной ряд не входит, лежит вне биографического времени; оно ничего не меняет в жизни героев, ничего не вносит в их жизнь. Это именно — вневременное зияние между двумя моментами биографического времени.
Ольга и Штольц История любви в романе Обломов
... Главный герой романа Илья Ильич – пустой мечтатель и домосед, который всю жизнь провел в раздумьях и апатии. В жизни Обломова было два дорогих ему человека Андрей Штольц и Ольга Ильинская. ... деятельностных, целеустремленных, трудолюбивых и энергичных натур. Отношения Ольги и Андрея начинаются с дружбы. С первой встречи с героями читатель понимает, что брак между ними логичен и предопределен. Общие ...
Если бы дело обстояло иначе, если бы, например, в результате пережитых приключений и испытаний первоначальная внезапно возникшая страсть героев окрепла, испытала бы себя на деле и приобрела бы новые качества прочной и испытанной любви или сами герои возмужали бы и лучше узнали бы друг друга, — то перед нами был бы один из типов весьма позднего и совсем не авантюрного европейского романа, а вовсе не греческий роман. Ведь в этом случае, хотя термины сюжета и остались бы теми же (страсть в начале — брак в конце), но сами события, ретардирующие брак, приобрели бы известное биографическое или хотя бы психологическое значение, оказались бы втянутыми в реальное время жизни героев, изменяющее их самих и события (существенные) их жизни. Но в греческом романе именно этого и нет, здесь — совершенно чистое зияние между двумя моментами биографического времени, никакого следа в жизни героев и их характерах не оставляющее.
Все события романа, заполняющие это зияние, — чистое отступление от нормального хода жизни, лишенное реальной длительности прибавок к нормальной биографии.
Не имеет это время греческого романа и элементарно-биологической, возрастной длительности. Герои встречаются в брачном возрасте в начале романа и в том же брачном возрасте , такие же свежие и красивые, вступают в брак к концу романа. То время, в течение которого они переживают невероятнейшее количество приключений, в романе не вымерено и не исчислено; это просто — дни, ночи, часы, мгновения, измеренные технически лишь в пределах каждой отдельной авантюры. В возраст героев это авантюрно чрезвычайно интенсивное, но неопределенное время совершенно не засчитывается. Здесь это
240
также вневременное зияние между двумя биологическими моментами — пробуждением страсти и ее удовлетворением.
Когда Вольтер в своем “Кандиде” создавал пародию на авантюрный роман греческого типа, господствовавший в XVII и XVIII веках (так называемый “роман барокко”), то он, между прочим, не преминул рассчитать, сколько потребуется реального времени на обычную романную дозу приключений и “превратностей судьбы” героя. Его герои (Кандид и Кунигунда) в конце романа, преодолев все превратности, вступили в положенный счастливый брак. Но, увы, они оказываются уже старыми, и прекрасная Кунигунда похожа на старую безобразную ведьму. Удовлетворение идет за страстью тогда, когда оно уже биологически невозможно.
Само собой разумеется, что авантюрное время греческих романов лишено всякой природной и бытовой цикличности, которая внесла бы временной порядок и человеческие измерители в это время и связала бы его с повторяющимися моментами природной и человеческой жизни. Не может быть, конечно, и речи об исторической локализации авантюрного времени. Во всем мире греческого романа со всеми его странами, городами, сооружениями, произведениями искусства полностью отсутствуют всякие приметы исторического времени, всякие следы эпохи. Этим объясняется и тот факт, что хронология греческих романов до сих пор точно не установлена наукой, и еще недавно мнения исследователей о времени происхождения отдельных романов расходились на пять-шесть веков.
Роман-метафора Маркеса «Сто лет одиночества
... повседневным заботам. Да и сам Маркес не единожды признавался, что «Сто лет одиночества» – роман, посвященный его воспоминаниям из детства. ... раздражает. Роман богат лирическими отступлениями, внутренними монологами героев. Жизнь каждого из них, являясь неотъемлемой частью жизни городка, ... в размеренную жизнь Колумбии банановой компании из Северной Америки. Обо всем этом маленький Габриэль когда-то ...
Таким образом, все действие греческого романа, все наполняющие его события и приключения не входят ни в исторический, ни в бытовой, ни в биографический, ни в элементарно биологически-возрастной временные ряды. Они лежат вне этих рядов и вне присущих этим рядам закономерностей и человеческих измерителей. В этом времени ничего не меняется: мир остается тем же, каким он был, биографически жизнь героев тоже не меняется , чувства их тоже остаются неизменными, люди даже не стареют в этом времени. Это пустое время ни в чем не оставляет никаких следов, никаких сохраняющихся примет своего течения. Это, повторяем, вневременное зияние, возникшее между двумя моментами реального временного ряда, в данном случае — биографического.
241
Таково это авантюрное время в его целом. Каково же оно внутри себя?
Оно слагается из ряда коротких отрезков, соответствующих отдельным авантюрам; внутри каждой такой авантюры время организовано внешне — технически: важно успеть убежать; успеть догнать, опередить, быть или не быть как раз в данный момент в определенном месте, встретиться или не встретиться и т. п. В пределах отдельной авантюры на счету дни, ночи, часы, даже минуты и секунды, как во всякой борьбе и во всяком активном внешнем предприятии. Эти временные отрезки вводятся и пересекаются специфическими “ вдруг ” и “как раз”.
“Вдруг” и “как раз” — наиболее адекватные характеристики всего этого времени, ибо оно вообще начинается и вступает в свои права там, где нормальный и прагматически или причинно осмысленный ход событий прерывается и дает место для вторжения чистой случайности с ее специфической логикой. Эта логика — случайное совпадение, то есть случайная одновременность и случайный разрыв, то есть случайная разновременность. Причем “раньше” или “позже” этой случайной одновременности и разновременности также имеет существенное и решающее значение. Случись нечто на минуту раньше или на минуту позже, то есть не будь некоторой случайной одновременности или разновременности, то и сюжета бы вовсе не было и роман писать было бы не о чем.
“Мне шел девятнадцатый год, и отец подготовлял на следующий год свадьбу, когда Судьба начала свою игру”, — рассказывает Клитофонт (“Левкиппа и Кли-тофонт”, ч. 1, III) 1 .
Эта “игра судьбы”, ее “вдруг” и “как раз” и составляет все содержание романа.
Неожиданно началась война между фракийцами и византийцами. О причинах этой войны в романе не говорится ни единого слова, но благодаря этой войне в дом отца Клитофонта попадает Левкиппа. “Как только я увидел ее, тотчас же погиб”, — рассказывает Клитофонт.
Но Клитофонту была уже предназначена отцом дру-
1 “Левкиппа и Клитофонт” Ахилла Татия цитируется по изданию: Ахилл Тат и и Александрийский. Левкиппа и Клитофонт. М, 1925.
242
гая невеста. Отец начинает торопиться со свадьбой , назначает ее на следующий день и уже приносит предварительные жертвы: “Когда я об этом услыхал, то счел себя погибшим и стал придумывать хитрость, при помощи которой можно бы было отсрочить свадьбу. В то время как я был занят этим, неожиданно поднялся шум в мужской половине дома” (ч. 2, XII).
Наша свадьба на английском языке
... иногда, когда речь на английском языке заходит о свадьбе, нам приходится слышать непривычные уху слова. Вообще, в английском языке есть привычное словосочетание « wedding guest » (гость на свадьбе), но оно кажется ... В какой-то момент во время свадьбы невеста должна бросить свой букет и человек, поймавший его первым, предположительно женится в следующим. Традиционно, все гости дарят молодоженам ...
Оказывается — орел похитил приготовленное отцом жертвенное мясо. Это — дурная примета, и свадьбу пришлось отложить на несколько дней. А как раз за эти дни, благодаря случайности, предназначенную Клитофонту невесту похитили, приняв ее по ошибке за Левкиппу.
