В настоящее время мысль о неразрывной связи языка и культуры этноса ни у кого не вызывает сомнения, как и идея о том, что эту связь нельзя признать однонаправленной: язык и культура взаимообусловлены. Язык формирует и поддерживает представление индивидуума и общества о культуре, хранит информацию о ней, равным образом как культура народа определяет характер развития его языка.
Отражение национального сознания в системе языка особенно отчетливо проявляется на уровне языковых знаков. Благодатный материал в этом плане представляют собой системы вторичных языковых знаков — фразеологических единиц в классическом, виноградовском понимании термина и устойчивых фраз – пословиц и поговорок.
По выражению В.И. Даля, пословицы представляют собой “ходячий ум народа”, ведь в них выражен традиционный уклад его жизни, сформулированы основные правила общежития, а в некотором смысле и требования к “идеальному человеку”.
Под паремиями в настоящей работе понимаются устойчивые в языке и воспроизводимые в речи изречения с синтаксической структурой предложения, пригодные для употребления в дидактических целях. В большинстве своем паремии анонимны, хотя связь с текстом-источником в отдельных случаях легко прослеживается. Так, кажется равным образом возможным отнести к кругу паремий пословицы, поговорки, изречения из Священного Писания, произведений художественной литературы, обладающие признаками общеизвестности и дидактичности.
Сейчас в лингвистике актуальна идея концептуального значения устойчивых выражений. Если исходить из того, что слово – это некая энергия, как сказал П.Флоренский: «Слово синергетично. Слово больше себя самого. И притом, больше – двояко: будучи самим собою, оно вместе с тем есть и субъект познания, и объект познания» [36].
Действительно, слово – это и молитва (…совершая крестное знамение, произнеси…), и имя (дается при крещении; у язычников было два имени), и Бог (Сначала было слово…), и оружие (убить словом).
Энергия такого рода связана с неким источником. Этим источником может являться культурная среда, которая в свою очередь отражается в единицах языка.
Актуальность
Истинным мастером образного языка был наш великий писатель-реалист Антон Павлович Чехов. Он писал поротым и ясным языком, понятным любому слою читателей. Но эта простота языка сочеталась в его рассказах с точностью и выразительностью слов, что являлось результатом упорной работы писателя.
Альтернативные источники энергии
... более 400 атомных электростанций (АЭС). Однако сегодня АЭС уже не считаются источником дешевой и экологически чистой энергией. Топливом для АЭС служит урановая руда – дорогостоящее и трудно добываемое сырье, ... бесплотинные ПЭС намечено соорудить в ближайшие годы в Южной Корее. 3. Энергия волн Идея получения электроэнергии от морских волн была изложена еще в 1935 г. советским ученым ...
Основным отличительным свойством рассказов А.П.Чехова был, прежде всего, реализм и афористичность их стиля: простота, безыскусственность в сочетании с беспощадным обличением пошлости. С вечными темами и проблемами человечества. Творчество Антона Павловича Чехова является классикой русской литературы, традиции писателя продолжают традиции Пушкина, Тургенева, Толстого и воздействуют на современную литературу и язык.
Объектом исследования являются рассказы и пьесы А.П. Чехова . Предметом – паремии в творчестве писателя. Цель курсовой работы – выявить паремиологический дискурс в текстах А.П. Чехова. Исходя из цели, определим следующие задачи работы:
-
выявить отличительные особенности паремий на основе лингвистических трудов;
-
проанализировать особенности употреблений паремий А.П. Чеховым в своем творчестве.
Теоретической базой, Фактический материал, ГЛАВА 1. ПАРЕМИИ КАК ОСОБЫЕ ЕДИНИЦЫ РЕЧИ И ЯЗЫКА
1.1. Развитие термина «паремии», Паремиоло́гия
Паремии – особые единицы и
Паремии всех народов мира передают одни и те же типовые ситуации, имеют сходное логическое содержание, различаясь лишь образами (деталями, реалиями), с помощью которых передается логическое содержание.
Несмотря на один
Паремиология тесно связана с паремиографией – дисциплиной, занимающейся сбором, хранением и обработкой материалов для исследований паремиологов.
Сравнительная (компаративная) паремиология занимается изучением паремий в разных языках и культурах.
Выдающимся российским паремиологом был
Пословица — малая форма народного поэтического творчества, облеченная в краткое, ритмизованное изречение, несущее обобщённую мысль, вывод, иносказание с дидактическим уклоном.
Поговорка — из простейших поэтических произведений, каковы или пословица , могут выделиться и самостоятельно перейти в живую речь, элементы в которых сгущают их содержание; это — не отвлечённая формула идеи произведения, но образный намёк на неё, взятый из самого произведения и служащий его заместителем (напр., «свинья под дубом», или «собака на сене», или «он выносит сор из избы»).
Определение
Поговорка, в отличие от пословицы не содержит обобщающий поучительный смысл.
пословица, поговорка, паремия
Основная трудность определения понятия пословица заключена в общеупотребительности и — одновременно — исторической многозначности этого слова в русском языке. Другая — состоит в том, что в настоящее время пословица является объектом изучения в разных науках — фольклористике, поэтике, лингвистике, которые обращают внимание на различные аспекты ее сущности и в соответствии с этим дают определения с нетождественными наборами признаков.
Гендерные стереотипы в русских пословицах и поговорках
... и сопоставительный методы. Теоретическая значимость работы заключается в пополнении арсенала изученных и описанных гендерных стереотипов, нашедших отражение в паремиологических и фразеологических единицах русского ... проанализировали «Пословицы русского народа» под редакцией В.И. Даля (2008), «Пословицы, поговорки, загадки» под редакцией А.Н. Мартыновой, В.В. Митрофановой (1986), « Крылатые слова» под ...
Учитывая две названные трудности, кажется целесообразным сначала обратиться к истории терминов, а затем сопоставить их дефиниции в современном литературоведении и языкознании.
пословица, поговорка, паремия.
Процесс трансформации пословиц активно проходил и в XIX веке, подтверждением тому являются материалы В.И. Даля (Даль В.И., 2000).
дерево дворянское
И. И. Срезневский указывает следующие значения слова пословица в языке ХI — ХV вв.: ‘словесный договор’; ‘соглашение’; ‘соумышление’; ‘согласие, мир’; ‘поговорка, пословица’ (т. е. то, что в современной И. И. Срезневскому филологической традиции принято было считать поговоркой или пословицей — Л. С.).
Последнее значение иллюстрируется цитатой из “Повести временных лет” (по Переяславскому списку): “Есть же пословица в Руси и до сего дни: погибоша, рече, яко обори, без останка” [1].
Интересно, что, толкуя значения слова притча , ученый определяет одно из них как синоним слова поговорка , а затем иллюстрирует это цитатой из той же “Повести временных лет”, но по другому списку. Там вместо слова пословица употреблено слово притча : “Есть притча в Руси и до сего дне: погибоша, аки обр Ђ ” [2].
пословица, поговорка, притча
В предисловии к сборнику “Русские народные пословицы и притчи”, И. М. Снегирев говорит об эволюции семантики слова пословица от древнерусских значений ‘условие’, ‘помолвкa’, ‘совещание’, ‘согласие’ к значению, “какое имеет лат. proverbium и франц. proverbe, т. е. что придается, молвится к слову . Существовало в разных языках целый ряд древнерусских названий устойчивых фраз: глаголемое , притча, прикровенное слово , молва [4].
К убеждению в нетождественности семантики слова пословица в разные периоды существования древнерусского языка анализ древнерусских письменных памятников XI — XVI вв. привел В. В. Колесова. Он указывает: “Для летописца Нестора в конце XI века притча — часть большого рассказа, заключительный приговор его, поговорка, а для Даниила Заточника через столетие — это уже и сама пословица, т. е. какое-то цельное выражение, соединенное п о с л о в а м. Только в списках летописи с XV века термин пословица заменяет прежнее слово притча , но пословица обозначает еще некое согласие, гармонию слова и мысли, несколько слов в общем ряду одной мысли, поскольку пословный в это время по-прежнему значит послушный, согласный.
Как писать по пословице «Слово не воробей, вылетит-не поймаешь»?
... -фразы. Тогда нас и поймут лучше, и доверять будут. Пословица "Слово не воробей вылетит не поймаешь" поучительна и назидательна, как и все пословицы. Смысл пословицы заключается в том, что прежде чем что-то ... мои друзья, думайте, прежде чем открывать рот. Ведь слово не воробей - вылетит, не поймаешь. автор вопроса выбрал этот ответ лучшим elena-kh, не знаю, сочинение имеется в виду Тут для какого в ...
пословица —
Как можно понять из приведенных цитат, само слово пословица имело в древнерусском языке ряд значений, семантическим стержнем которых оказывается признак ‘произнесенность’. В то же время в ее терминологической сущности, благодаря этимологическому сопоставлению с другими близкими по значению словами, употреблявшимися в разных языках (и упомянутыми И. М. Снегиревым), можно выделить: 1) способность выразить завершенную мысль, 2) использование в ходе речи, “к слову”, в соответствии с необходимостью аргументировать мысль, сформулированную в непословичной форме, 3) общеизвестность, т. е. воспроизводимость, 4) общепризнанность истинности выражаемой в пословице мысли; 5) употребление в качестве средства повышения изобразительности и выразительности речи.
Видимо, термин пословица употреблялся в качестве эквивалента или, по крайней мере, очень близкого соответствия греческому слову паремия . Укажем, что все три значения слова паремия в словаре И. И. Срезневского можно охарактеризовать как значения слова из круга лексики ограниченного употребления: они связаны с церковной литературой: одно из них определяется через синонимы “притча”, “изречение”, другое формулируется как “избранные места из священного писания, читаемые на богослужении”, третье — “церковная книга, заключающая в себе паремии” [6].
Подобную семантику фиксирует и “Полный церковно-славянский словарь” Г. Дьяченко, изданный в 1900 г. Однако последний источник в пояснении, заключенном в скобки, представляет паремию как синоним не только притчи, но и пословицы, хотя само толкование на такую мысль не наводит, ( греч. пословица, притча) = чтения из свящ. писания ветхого (иногда нового) завета, которые содержат или пророчества о вспоминаемом в положенный день событии, или приточное, прикровенное указание на цель установления праздника” [7].
Разгадку этого несоответствия, очевидно, следует искать в движении семантики слова паремия в русском языке. Первоначально, будучи заимствованием из греческого языка, оно соответствовало русским словам притча, пословица, поговорка в их древнерусских значениях. Указание на это можно найти в “Этимологическом словаре русского языка” М. Фасмера [8].
Однако в церковном обиходе семантика слова сузилась: оно стало означать особый тип изречений, выбираемых из священного писания для чтения во время богослужения. Недаром в словаре В. И. Даля паремия определяется, в частности, как “нравоучительное слово” [9], т. е. текст назидательного характера.
Как кажется, сближению в сознании носителей русского языка значений слов пословица и паремия способствовало вычленение в них признаков общезначимости (“законности”) и дидактичности.
Роль пословиц и поговорок в русском языке
... то, что она развивает нашу речь, кругозор, поэтому не нужно принижать ее роль в жизни и развитии каждого из нас. Роль пословиц и поговорок в русском языке 1. Выбор темы исследования. ... случай есть пословица или поговорка. О ней можно сказать: «Собирательница пословиц». Роль пословиц и поговорок в русском языке Как удивительна и богата наша страна! Какая необычная и фундаментальная наша родная речь! ...
Можно убедиться, что совокупность семантических признаков пословицы, которые обнаруживаются в приводимых И. М. Снегиревым иноязычных соответствиях этому слову, признавалась и отечественными исследователями XIX века.
Представление о сути термина пословица , которое вкладывал в него В. И. Даль, раскрывается в его толковом словаре: “ПОСЛОВИЦА — краткое изреченье, поученье, более в виде притчи, иносказания или в виде житейского приговора; пословица есть собь языка, народной речи, не сочиняется, а рождается сама; это ходячий ум народа; она переходит в поговорку или простой оборот речи” [10].
В целом повторяя перечень признаков, который можно извлечь из рассуждений И. М. Снегирева, В. И. Даль делает акцент не только на том, что это “поученье”, но и на том, что пословица представляет собой “иносказание (курсив мой — Л. С.) в виде житейского приговора”.
безо/бразная
Важным, как представляется А. А. Потебне, является именно сочетание двух условий: изречение должно быть образным по форме и обобщающим по сути. Конкретный образ легче воспринимается сознанием, легче осмысляется и запоминается, потому что в работу включается не только логическая, но и эмоциональная сторона сознания. Как отмечает А. Н. Савченко, “образность есть стремление речи к сохранению наглядности восприятий, а восприятие всегда вызывает не только мысль, но и чувство” [11].
Вместе с этим на основе восприятия всего поэтического произведения или реальной жизненной ситуации человек извлекает их рациональную сущность. Образное мышление легко пользуется аналогиями и перекидывает мостик от одной сферы к другой.
Итак, для филологии XIX века пословица — понятие, включающее в себя признаки обобщенности, образности, логической сложности, дидактичности и общеизвестности.
поговорки,
1.2. Паремии в языкознании 20 века
Развитие филологического знания в 20 веке связано с определенным “размытием” содержания паремиологической терминологии.
пословица, поговорка, паремия.
Сопоставление соответствующих словарных материалов приводит к следующим выводам.
Специализация термина паремия (употребление в языке священнослужителей с упомянутыми выше значениями) повлекла за собой не только его архаизацию, но даже устранение слова из современных толковых словарей. Если “Толковый словарь русского языка” под ред. Д. Н. Ушакова еще фиксирует его с пометой “лит. и церк.” в значении ‘чтение, отрывок из Ветхого завета’, давая в этимологической справке указание на греческое происхождение и переводя соответствующее греческое слово как “притча”, без упоминания пословицы [15], и “Словарь иностранных слов” издания 1949 г. также посвящает данному слову словарную статью, хотя и не совпадая в семантизации с предыдущим источником: “ПАРЕМИЯ [< гр. paroimia пословица] — поучение, притча, изречение” [16] (последнее издание, в котором встречается термин паремия, — 6-е, вышедшее в 1964 г.), то академические толковые словари уже не упоминают этого термина. Исчезает он и из очередного, 7-ого издания “Словаря иностранных слов” (1979 г.).
Английские пословицы и поговорки
... жанрами. Поговорка граничит с пословицей, и в случае присоединения к ней одного слова или изменения порядка слов поговорка становится пословицей. В устной речи поговорки часто становятся пословицами, а пословицы - поговорками. Английский язык очень богат идиоматическими выражениями, пословицами и поговорками, ...
Слово паремия отсутствует и в наиболее известных филологических справочных изданиях. Даже в “Словаре лингвистических терминов” О. С. Ахмановой представление о паремии можно извлечь только из статьи СЛОВАРЬ , где составной термин СЛОВАРЬ ПАРЕМИОЛОГИЧЕСКИЙ (со ссылкой на английское соответствие dictionary of proverbs) толкуется как “Словарь пословиц и поговорок”[17].
Отсюда можно заключить, что термину паремия отводится роль родового наименования по сравнению с терминами пословица, поговорка. Прямое подтверждение такому пониманию термина есть в монографии В. Н. Телия, где за термином паремии поясняется в скобках: “пословицы и поговорки” [18].
Что касается двух последних терминов, то в нестрогом употреблении, которое и отражают толковые словари, предназначенные для широкого употребления, за ними закрепились те значения, которые утвердились в филологической традиции XIX века: “ ПОСЛОВИЦА <…> Меткое образное изречение, обобщающее различные явления жизни и имеющее обычно назидательный смысл”; “ ПОГОВОРКА <…> Общеизвестное выражение, обычно образное, иносказательное, не составляющее, в отличие от пословицы, цельного предложения и не имеющее назидательного смысла” [19].
Следует подчеркнуть, что современное отечественное литературоведение придерживается аналогичной позиции, видя отличие пословицы от поговорки в их логико-синтаксической и прагматической характеристике. См., напр., “Словарь литературоведческих терминов” [20].
Подобное разграничение пословицы и поговорки фиксирует и О. С. Ахманова, правда, не в качестве единственно принятого в современности. Определяя пословицу как “образное законченное изречение, имеющее назидательный смысл и, обычно, специфическое ритмо-фонетическое оформление”, она характеризует поговорку как “образное, иносказательное выражение, отличающееся от пословицы своей синтаксической незаконченностью” [21].
В отсылочной части обеих статьей есть указание на существование и иной позиции, согласно которой поговорка выступает как синоним пословицы
фразеологическая единица, фразеологизм, фразеологический оборот, фразема
Итак, отсутствие согласия в современной филологии в отношении существа терминов пословица , поговорка и паремия побуждает обратиться к таким дефинициям, которые позволили бы выявить круг явлений, подходящих под каждое из создаваемых определений, и одновременно разграничить смежные понятия. Думается, что эти требования в главном были выполнены В. П. Жуковым, определившим пословицу как “краткое изречение, имеющее одновременно буквальный и переносный (образный) план или только переносный план и составляющее в грамматическом отношении законченное предложение”, а поговорку — как “краткое изречение, нередко назидательного характера, имеющее, в отличие от пословицы, только буквальный план и в грамматическом отношении представляющее собой законченное предложение” [23].
Основные понятия культуры речи. Словарь трудностей русского языка
... изобразительных и выразительных средств языка, пословиц и поговорок, крылатых слов, фразеологических выражений, богатство индивидуального словаря, эффективность общения, усиливают действенность устного слова. 1.3 Эстетический аспект Этический аспект культуры речи предписывает знание и применение ...
Однако есть еще два важных признака, которые, как кажется, необходимо упомянуть в обоих определениях. Это признаки воспроизводимости и анонимности, которые являются обязательными как для пословиц, так и для поговорок. Кроме того, упоминание о назидательности, видимо, целесообразно включить и в определение пословицы, т. к. практически любую из них можно ввести в речь словами “Имей(те) в виду, что…”. Назидательность, или дидактичность пословиц наиболее прозрачна в изречениях побудительного характера: Готовь сани летом, а телегу зимой; Береги платье снову, а честь1999 — смолоду; Не в свои сани не садись и т. д. Однако и в изречениях повествовательного характера она может быть обнаружена.
Поэтому кажется верной позиция О. С. Ахмановой, которая, как было упомянуто выше, считает термин паремия родовым, объединяющим понятия пословицы и поговорки .
пословицы, поговорки, паремии
Отличие паремий обоих видов от афоризмов обнаруживается в двух аспектах: они анонимны и традиционны, тогда как афоризмы обязательно связаны в сознании носителей языка с конкретными авторами и — часто — оригинальны, а порой и парадоксальны по высказываемым в них мыслям.
В принципе, те афоризмы , которые не отличаются необычностью поворота мысли, можно расценивать как потенциальные пословицы или поговорки, ведь подобно паремиям они отражают ситуации, возникающие в реальности. Однако афоризмы могут оставаться достоянием только узкого круга носителей языка или даже почти исключительно — автора. В тех случаях, когда афоризм находит одобрение значительного числа носителей языка, он входит в круг широкоупотребительных сцеплений слов — крылатых фраз , которые сохраняют печать авторства. Думается, этот этап существования афоризмов можно охарактеризовать как паремийно неологический , т. е. этап вхождения в круг языковых единиц. Если, дальнейшее использование афоризма перестает связываться в сознании людей с именем конкретного творца, изречение может быть признано элементом системы языковых единиц. Как кажется, все паремии прошли именно такой путь становления, ибо их анонимность не означает изначального отсутствия автора. Недаром кто-то из философов, кажется, Бертран Рассел сказал, что “пословицы представляют мудрость многих и остроумие одного”.
Другим доводом в пользу авторского происхождения паремий, видимо, можно считать включение в многочисленные сборники пословиц и поговорок изречений, которые вышли из Священного Писания (т. е. собственно паремий, по Ф. И. Никоновайте), например: Не хлебом единым жив человек; Много званых, да мало избранных; В чужом глазу соринку видят, в своем — бревна не замечают; Не рой яму другому: сам в нее попадешь и т. д. [33].
Формирование фонетических навыков в процессе обучения русскому ...
... систему упражнений, направленных на отработку произносительных навыков при обучении русскому языку англоязычных учащихся. Тема дипломной работы определила выбор объекта и предмета исследования. Объект исследования - ... звуками английского языка. Также в этом параграфе даны сравнительная характеристика звуков русского и английского языков и рекомендации по разделению звуков русского языка на три ...
Размышляя о взаимовлиянии пословиц и книжных по происхождению изречений, т. е. афоризмов, еще в начале нашего века Н. М. Сперанский отмечал: “Иногда мы в изречении найдем источник пословицы, иногда же на нем увидим влияние пословицы” [34].
Конечно, сложно, не имея прямых свидетельств подтверждения авторства изречения, определить, представляет ли данный афоризм авторское варьирование существовавшей до него пословицы или сама пословица, семантически близкая рассматриваемому авторскому изречению, представляет собой результат “шлифовки” индивидуально выраженной ранее мысли. Поэтому приходится только констатировать близость (а возможно, даже тождество) значений обоих изречений и предположительную деривационную связь между ними (без указания того, какое из двух оказывается деривационной базой для другого).
Все же обнаружение таких пар фраз в речи убеждает в том, что часть афоризмов можно рассматривать как источник пополнения фонда паремий.
крылатая фраза (крылатые слова)
ГЛАВА 2. ПАРЕМИИ В ТВОРЧЕСТВЕ А.П. ЧЕХОВА
Нужно отметить, что Чехов творчески подбирал еще неиспользованные слова общенародного русского языка, которые могли бы на основе расширения семантических связей и отношений создать новые фразеологические обороты.
Их расширение семантических возможностей являлось следствием того, что они впервые становились в необычные связи с другими словами в условиях нового контекста.
Так, например, сочетание с отвлеченным словом «внимание»: «Серебряков: … Прошу, господа. Повесьте, так сказать, ваши уши на гвоздь
внимания». Здесь два слова со свободным употреблением образуют новое устойчивое сочетание с определенной дидактикой: быть предельно внимательным.
По характеру связей слов и общему значению паремии не отличаются от устойчивых словосочетаний. Они только являются семантически членимыми, но и состоят целиком из слов со свободными значениями. Например: « Серебряков: Кто старое помянет – тому глаз вон».
От фразеологических сочетаний они отличаются тем, что в них нет слов с фразеологическими связанным значением. Составляющие их слова не могут иметь синонимических замен, которые возможны для слов с не свободным значением в группе фразеологических сочетаний ( например, разинуть рот-раскрыть рот ).
Одной из особенностей А.П. Чехова является использование не всего фразеологического выражения, а лишь его части. Что способствует образованию паремии. Например : «Астров:…Хищница милая, не смотрите на меня так , я старый воробей …» Сочетание «старый воробей» употребляется в роли субстантивно-фразеологического выражения, и потому из фразеологизма «старого воробья на мякине не проведешь» другие компоненты оказываются не нужными и автор их не берёт. А такое выражение, как «Все может быть!» ( «Войницкий : Он там … у меня ночует. Может быть… может быть… Все может быть!») стало поговоркой.
Русский характер в русской фразеологии
... Мамая. Профессиональная речь ремесленников также является важнейшим источником русской фразеологии. Почти каждое ремесло на Руси оставило свой след в русской фразеологии. Например: от сапожников - два сапога пара- « ... направлена на изучение основных черт русского характера на основе русских фразеологизмов. Изучать язык народа - это значит изучать его культуру и историю. Гражданское воспитание как ...
Как и фразеологические сращения, паремии являются семантически неделимыми целостными, однако целостная семантика мотивирована отдельными значениями составляющих их слов. Например: «Елена Анреевна: Вы целый день жужжите, все жужжите — как не надоест! ( С тоской).
Я умираю от скуки, не знаю, что мне делать.» Фразеологическое единство «умереть от скуки» в значении неудержимо образует паремию с дидактикой: до изнеможения испытывать скуку.
Неразложимое значение паремий возникает в результате слияния значений отдельных составляющих их частей в единой обобщенно-переносной семантике целого.
Чехов в своей пьесе «Дядя Ваня» очень активно использует так же и фразеологические единства «окунаться с головой», «умереть от скуки» , «прилепить ярлык», «открывать глаза», «выбивать из колеи» , «смотреть в могилу» , которые в контексте могут восприниматься как паремии.
Фразеологические единства не представляют собой совершенно застывшую массу: составляющие их части могут отделяться друг от друга вставками других слов, и тогда возникают паремии. Например: «Войницкий:… Разыграть такого дурака: стрелять два раза и ни разу не попасть !»
Значительная часть книжных фразеологизмов характеризуется окраской торжественности и риторичности; например: заря новой жизни, священный ужас и другие( «Астров: В человеке должно быть все прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли…») . Также Чехов использует в шутливо-
ироническом значении фразы-паремии из известных литературных произведений русских писателей, которые становятся в последствии фразеологизмами. Например: «Серебряков: Вот и maman. Я начинаю, господа. (Пауза.) Я пригласил Вас, господа, чтобы объявить вам , что к нам едет ревизор. Впрочем, шутки в сторону.»
С точки зрения основополагающего компонента можно разделить паремии на:
1) глагольные обороты (заткни фонтан, выбивать из колеи, умереть от скуки, разыграть дурака, открыть глаза, наложить на себя руки, переливать из пустого в порожнее, гроша медного не стоит, черт знает, дай бог память, прилепить ярлык, не поминай лихом, нести чепуху, окунаться с головой, заговаривать зубы, смотреть в могилу и т. д.)
2) субстантивные обороты (мертвая буква, шут гороховый).
Особенностью Чехова является то, что отсекая от глагольного оборота часть, он образует новый субстантивный фразеологический оборот: «старого воробья на мякине не проведешь», Чехов использует только первую часть. « Астров:.. Хищница милая, не смотрите на меня так , я старый воробей…»
3) Наречные обороты (сломя голову, к лицу, не покарману, в шею и т.д.)
4) Адъективные обороты ( нездорово все это!, светлая личность и т.д.)
5) Междометные обороты ( Давно бы так!, Вот спасибо!, Браво, браво!, Ну да , конечно!, Э, ну тебя! и др.)
6) Модальные фразеологические обороты (« Марина:…Тоже сказать – и водочку пьешь.», «Войницкий:…Прежде минуты свободной не было, я и Соня работали – моё почтение , а теперь работает одна Соня, а я сплю, ем, пью…»)
Наиболее богатыми и продуктивными, а также структурно более или менее однотипными являются паремиологические обороты первых трех групп.
Итак, в творчестве Чехова фразеологические сочетания нередко варьируются, что образует новый паремиологический дискурс: насупить брови – нахмурить брови; затронуть чувство гордости – задеть чувство гордости; потерпеть крах – потерпеть фиаско.
Нужно отметить, что А.П.Чехов творчески подбирал ещё неиспользованные слова общенародного русского языка, которые могли бы на основе расширения семантических связей и отношений создать новые фразеологические обороты и паремии. Расширение их семантических возможностей являлось следствием того, что они впервые становились в необычные связи с другими словами в условиях нового контекста. Так, например, сочетание с отвлеченным словом « внимание»: « Серебряков: … Прошу, господа. Повесьте, так сказать, ваши уши на гвоздь внимания .» Здесь два слова со свободным употреблением образуют новое фразеологическое сочетание, которая становится народной паремией.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В результате нашего исследования, мы доказали, что в научном отношении изучение фразеологии важно для познания самого языка. Фразеологизмы и паремии существуют в языке в тесной связи с лексикой, их изучение помогает лучше познать их строение, образование в употребление в речи.
Знакомство с русской фразеологией позволяет нам глубже понять историю и характер нашего народа. В русских фразеологизмах отразились исторические события, выразилось народное отношение к ним. »Многообразны человеческие отношения, которые запечатлелись в народных изречениях и афоризмах. Из бездны времени дошли до нас в фразеологических сочетаниях радость и страдания людей, смех и слезы, любовь и гнев, честность и обман, рудолюбие и лень, красота истин и уродство предрассудков», — писал М. Шолохов о народном характере фразеологизмов.
Изучение русской фразеологии, вводит нас в лабораторию народа- языкотворца, и не случайно с таким вниманием изучают ее писатели, которые видят в русской фразеологии великолепные примеры образного выражения явлений действительности. Картинность и образность речи авторов, которое создается с помощью использования фразеологизмов, действует на воображение слушающего, заставляя его переживать сказанное сильней, чем если бы речь была безобразной, чисто логической. Особое значение имеет изучение фразеологии для совершенствования речевого мастерства человека, для повышения речевой культуры. Поэтому мы как будущие учителя – словесники должны уделять немаловажное внимание изучению на уроках русского языка и литературы такого раздела языкознания как фразеология. Нужно раскрыть перед будущем поколением возможности и значение фразеологизмов, научить правильно использовать эти устойчивые сочетания слов, правильно их понимать особенно в контексте русской классической литературы, в частности творчества А.П. Чехова.
ЛИТЕРАТУРА
[Электронный ресурс]//URL: https://litfac.ru/kursovaya/frazeologizmyi-v-tvorchestve-chehova/
1.Срезневский И. И. Словарь древнерусского языка. Репринтное издание. М., 1989. Т. 2. Ч. 2. Стб. 1236.
2. Там же. Стб. 1483.
3. Срезневский И. И. Там же. Стб. 1014; Словарь русского языка ХI — XVII вв. / Гл. ред. Г. А. Богатова. М., 1989. В. 15. С. 190.
4. Снегирев И. М. Русские народные пословицы и притчи. — М., 1995. С. XXVII-XXVIII.
5. Мудрое слово Древней Руси (XI-XVII вв.): Сборник / Сост., вступ. ст., подгот. древнерус. текстов, пер. и коммент. В. В. Колесова. М., 1989. С. 10.
6. Срезневский И. И. Указ. соч. Т. 2. Ч. 2. Стб. 881, 1482.
7. Дьяченко Г. Полный церковно-славянский словарь. М., 1993 (Репринтное воспроизведение издания 1900 г.).
С. 408.
8. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Изд. 2-е, стереотип. М., 1987. Т. Ш. 206.
9. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. 2-е изд. М., 1882. Т. III. С.18.
10. Даль В. И. Там же. С. 334.
11. Савченко А. Н . Образно-эмоциональная функция речи и поэтическая речь. Ростов-на-Дону, 1978. С. 6.
12. Снегирев И. М. Указ. соч. С. XXIX.
13. Даль В. И. Пословицы русского народа. М., 1984. Т. 1. С. 14.
Из лекций по теории словесности. Басня. Пословица. Поговорка // Теоретическая поэтика. М., 1990.
15. Толковый словарь русского языка / Под ред. Д. Н. Ушакова. М., 1939. Т. III. Cтб. 44.
Словарь иностранных слов / Под ред. Ф. Н. Петрова. 3-е изд. М., 1949. С. 476., Словарь лингвистических терминов. М., 1966.
18. Телия В. Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. М., 1996. С. 58.
19. Словарь русского языка: В 4-х т. / АН СССР / Под ред. А. П. Евгеньевой. 2-е изд., испр. и доп. М. 1981-1984. Т. Ш. С. 317, 167.
20. Словарь литературоведческих терминов / Под ред. Л. И. Тимофеева и С. В. Тураева . М., 1974. С. 272.
Ахманова О. С. Указ. соч. С. 341,
22. Словарь литературоведческих терминов … С. 277.
23. Жуков В. П. Словарь русских пословиц и поговорок. М., 1966.С. 11.
24. Никоновайте Ф. И. О грамматическом содержании предиката евангельской паремии // ФН. 1997. № 3. С. 58.
25. Гаврин С. Г. Изучение фразеологии русского языка в школе. М., 1963. С. 25.
26. Архангельский В. Л. Устойчивые фразы в современном русском языке. Ростов-на-Дону, 1964. С .133.
27. Шанский Н. М. Фразеология современного русского языка.- Изд. 4-е, испр. и доп. — Спб, 1996. С. 35.
28. См., напр.: Архангельский В. Л. Указ. соч. ; Алефиренко Н. Ф. Фразеология в системе современного русского языка. Волгоград, 1993; Бондаренко В. Т. Варьирование устойчивых фраз в русской речи: Учебное пособие по спецкурсу. Тула, 1995 и др.
29. Гвоздарев Ю. А. Основы русского фразообразования. Ростов-на-Дону, 1977; Молотков А. И. Основы фразеологии русского языка. Л., 1977; Ожегов С. И. О структуре фразеологии (в связи с проектом фразеологического словаря русского языка) // Ожегов С. И. Лексикология. Лексикография. Культура речи. М., 1974; Телия В. Н. Указ. соч..
30. Телия В. Н. Указ. соч.. С. 73.
31. Ожегов С. И. Указ. соч.. С. 196.
32. Гвоздарев Ю. А. Указ. соч. С. 24.
33. Адрианова-Перетц В. П. К истории русской пословицы //Сб. ст. к сорокалетию ученой деятельности акад. А. С. Орлова. — Л., 1934; Гвоздарев Ю. А. Библейские выражения в русской фразеологии // Ядерно-периферийные отношения в области лексики и фразеологии. Тез. докл. межвуз. н. конф. Новгород, 1991. Ч.1; Он же. Строки библейской мудрости // РР. 1994. № 3; Никоновайте Ф. И. Указ. соч. и др.
34. Сперанский Н. М. Переводные сборники изречений в славяно-русской письменности. М., 1904. С. II.
35. См. об этом: Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. С. 246; Ожегов С . И. О крылатых словах (по поводу книги Н. С. и М. Г. Ашукиных “Крылатые слова”) // Ожегов С. И. Лексикология. Лексикография. Культура речи. М., 1974. С. 220 — 221.
