Вклад М. Ломоносова в русский язык и литературу
М. В.Ломоносов много сделал для русского языка и литературы. Его первые поэтические произведения были присланы еще из-за границы вместе с «Отчетами» в Академию наук: французский перевод в стихах «Оды Фенелона» и оригинальная «Ода на взятие Хотина», к которой прилагалось «Письмо о правилах российского стихотворства». В сущности, этим начиналась новая русская , с новыми размерами стиха, с новым языком, отчасти и с новым содержанием. Славу поэта Ломоносов приобретает лишь по возвращении из-за границы; оды его с этого времени быстро следуют одна за другой, одновременно с обязательными для него переводами на русский язык различных «приветствий», писавшихся по-немецки академиком Штелином. Особенно пламенно звучали стихотворения Ломоносова в тех случаях, когда он обращался к теме Божия величества, проявленного в природе, или касался «любезного отечества». Это и придавало в его глазах цену поэтическим произведениям, возвышало их над обычным рифмоплетством.
Литературное Ломоносова основывалось на теории классицизма, allsoch. ru 2001-2005 с которой он познакомился в Германии и которая доминировала тог^а всюду в Европе. Эту теорию Ломоносов ввел и в русскую литературу, где она и господствовала на протяжении XVIII века. В сфере русской поэзии Ломоносов является реформатором — преобразователем литературного языка и стихосложения, родоначальником новых литературных форм.
Важнейшими трудами этого рода были «Российская грамматика», «Рассуждение о пользе книги церковной в российском языке» и упомянутое уже «Письмо о правилах российского стихотворства». К изучению русской грамматики Ломоносов применил строгие научные приемы, впервые определенно и точно сформулировав соотношение церковнославянской и исконно русской лексики. Этим ученый положил начало преобразованию литературного языка, круто изменив и обеспечив этим его дальнейшее развитие.
Ломоносов выделяет три «штиля»: «высокий», «средний» и «низкий», связывая каждый с определенными жанрами. «Высоким» рекомендовалось писать оды или героические поэмы. «Средним» — элегии, дружеские послания.
М.В. Ломоносов и русская педагогика
... на русском языке. Ломоносов пер-вым представил гимназию как прогрессивную форму средней обще-образовательной школы, обозначил ее структуру, выделил особые подразделения: российская; латинская; «первых ... книгами - псалтырью и часословом. И только после настойчивых поисков Ломоносову удалось достать учебные книги - «Грамматику» Смотрицкого и «Арифметику» Магницкого. Позже Ломоносов называл эти книги ...
«Низким» — , эпиграммы и т. п. Таким образом, в основе «теории трех штилей» лежит мысль о необходимости соответствия между формой и содержанием произведения. Введение «штилей» было необычайно важно, так как убирало неоправданную пестроту лексики и стилистики. Правда, позже эта строгая регламентация начала восприниматься как искусственная, но именно благодаря реформаторской деятельности М. В.Ломоносова смог появиться Г. Р.Державин. Но попробуем рассмотреть пьесу с другой точки зрения. Здесь не только личная драма , драма неудавшейся любви героя .
Б Чацком воплотились черты передового человека того времени. Пусть он не заботится о том, много ли людей поверят ему и поддержат, зато он убежден в искренности своих слов и поэтому сломить его ничто не в силах. Пусть он похож на лишнего человека, одинокого протестанта, мечтателя, зато его убеждения сильны. Высказав их горячо и страстно, Чацкий наносит страшный удар фамусовскому обществу.
Он знает, за что воюет. Он требует места для свободы не только себе, но и своему веку. Его идеал — это свобода. И не просто свобода, а свобода от всех цепей рабства, шутовства и низкопоклонства.
Он — обличитель лжи. Чацкий не понят и почти одинок — в этом самого Чацкого — благородного, умного, честного человека, с чувством собственного достоинства. В этом трагедия всей пьесы. Он сломлен количеством старой силы. Более того — он вытолкнут из фамусовского общества.
Но Чацкий — победитель, а не побежденный, ибо в борьбе с миром Фамусовых остался самим собой. Из всех героев пьесы он наиболее живая ; натура его сильнее и глубже прочих. Горячий, благородный сумасброд: обличил, осудил и восстал. Такой навсегда изгнан фамусов-ским обществом.
Говорят, один в поле не воин. Да нет же, воин, если этот воин — Чацкий. Первым, застрельщикам, всегда достается. И поэтому Чацкий — жертва.
Это — еще одно подтверждение того, что «Горе от ума» — трагедия. Так же, как в пьесе переплетается личная драма с общественной, переплетается комедия с трагедией. Но как бы пи смеялся зритель в театре, после того, как он выйдет за его пределы, обязательно найдется то, над чем захочется подумать, поразмышлять без иронии.
Обычно исполнители роли Чацкого на сцене, уже со школьной самодеятельности, подражая дурной театральной традиции, сверкают глазами и картинно заворачиваются в плащи, требуя карету. Этот же Чацкий непривычен (роль его исполняет Сергей Юрский).
Поединок добра и зла идет на равных.
Человеческое обаяние Чацкого: душевная открытость, доверчивость, способность полностью отдаваться своим чувствам. И рядом с этим человеком — зло. Будничное и живучее. Скудость духа и умение поудобнее устраиваться в жизни, нетерпимость ко всему свежему и непривычному.
Постепенно приходит мысль, что с этим злом надо бороться его же средствами. Куда Чацкому со своей простотой и доверчивостью! Ведь Фамусовы, Молчалины и Скалозубы живут и сегодня.
Если бы их не осталось вовсе, не было бы никакого смысла ставить пьесу Грибоедова. Театр им. Горького наполнил пьесу великолепной воинствующей гражданственностью, рожденной нашей битвой за душу человека. Ум, человечность, прямота — вот оружие, единственно достойное настоящего человека. Умом в спектакле отличается не только Чацкий.
Сочинение человек обречен на свободу
... обрести свободу через это "нет вовсе". Его максима: "Человек обречён на свободу",-- может звучать ещё максимальней -- человек обречён на свободу, даже когда он от свободы отказывается. ... стоило бы рассуждать. Чем плотнее мир, тем иллюзорней свобода. Чем больше законов, тем меньше степень свободы. Минимум свободы -- минимум ответственности. Свобода раба определяется длиной цепи, тугостью ошейника ...
И Фамусов не дурак, и Софья совсем не глупа, а Молчалин так и вовсе умен. Но человек во всей своей красоте и благородстве — только Чацкий, Низкий поступок Софьи стал явным. Последняя надежда исчезла. Чацкий теряет сознание.
Он падает навзничь, опрокинув канделябры. Потом встает, сутулясь, через силу. В спине чувствуется усталость. Медленно поворачивается. Лицо закрыто длинными, чуть дрогнувшими пальцами.
Руки постепенно открывают лоб, глаза, лицо постаревшее и поблекшее… Не образумлюсь… виноват. Он говорит тихо и как будто спокойно. Каждая строчка монолога, кажется, прибавляет ему сил. Это монолог-раздумье, монолог-прозрение.
Это — повзросление… Он понял, что перед ним — его враги по духу. И ничто их не может помирить: ни вое поминания детства, ни чувство былой дружбы.
Нет. Чацкий не клеймит этих людей и не проклинает их — он до конца понимает. Монолог его спокоен, как может быть спокойна речь человека, чувствующего свою правоту и силу: — Вон из Москвы! Сюда я больше не ездок…
Ни крика, ни экспрессии в проявлении своих чувств: — Карету мне, — вполголоса обращается Чацкий к Стоящему рядом лакею. Лакей не понимает. — Карету, — еще раз повторяет Чацкий. Устало, немного сутулясь, уходит Чацкий со сцены, уходит от этих людей, чтобы никогда больше не обмануться их мнимым родством и мнимым участием.
Нужна шпаргалка?
- Литературные сочинения!
[Электронный ресурс]//URL: https://litfac.ru/sochinenie/vklad-lomonosova-v-literaturu-2/
