Один из самых острых и трудных вопросов в существующих, концепциях бессоюзного сложного предложения — это вопросе о том, можно ли дифференцировать бессоюзные сложные предложения подобно союзным на сочинительные и подчинительные. Сложность этого вопроса усугубляется тем, что в союзном типе не вполне ясны основы дифференциации сочинения / подчинения. Что же такое сочинение / подчинение в союзном сложном предложении?
Хорошо известна полемика о сочинении / подчинении, в союзном сложном предложении между М. Н. Петерсоном и А. М. Пешковским. М. Н. Петерсон показал, что четкие основания противопоставления сочинения / подчинения еще не найдены, и пришел к выводу о том, что таких оснований объективно вообще не существует. Камнем преткновения в установлении таких, оснований являются сложные предложения с одинаковыми смысловыми отношениями между предикативными конструкциями, но с союзами, традиционно относимыми к раз ным группам, ср. конструкций со следственными отношениями У меня много дел в городе, и я не могу ехать на дачу где и — сочинительный союз, и У меня много дел в городе, так что я не могу ехать на дачу, где mак что — подчинительный союз. Поэтому невозможно, как обычно пытались делать, распрей делить смысловые отношения в сложном предложении по рубрикам сочинительные и подчинительные.
А. М. Пешковский, отметив, что противопоставление сочи нения / подчинения настолько очевидно, что принималось «мол чаливо и почти без доказательств», поставил перед собой цель найти эти доказательства. А. М. Пешковский противопоставлял союзы по признаку обратимости / необратимости отношений, выражаемых ими. Сочинительными у него названы такие союзы, которые, оставаясь на месте, позволяют менять местами предикативные конструкции в сложном предложении, и при этом смысл не меняется: Было поздно, и шел дождь — Шел дождь, и было поздно. На этом основании считается, что сочинительный союз не входит ни в одну из предикативных конструкций, а стоит между ними. Подчинительными названы такие союзы (и союзные слова), при которых менять местами предикативные конструкции, оставляя союз на месте, нельзя, не изменив при этом смысл или вообще не разрушив сложное предложение: Я увидел, что пошел дождь. На этом основании считается, что подчинительный союз входит в одну из предикативных конструкций, маркируя ее как придаточную по отношению к главной. Отмечается при этом, что и в сложных предложениях с сочинительными союзами далеко не всегда можно менять местами предикативные конструкции: ветер пригнал тучи, и пошел дождь. Таким образом, суждения А.М.
Пешковского сводятся к следующему: обозначая предикативные конструкции сложного предложения А, В, С…, а союз х, получаем — если для АхВ есть хотя бы один ВхА = АхВ по смыслу, то х — сочинительный союз, если для АхВ нет ни одного ВхА = АхВ по смыслу, то х — подчинительный союз. Взгляды А. М. Пешковского на дифференциацию сочинительных / подчинительных союзов, по-видимому, нельзя ни принять, ни опровергнуть, поскольку они не доведены до логического завершения. Осталось неопределенным основное — понятие обратимости / необратимости отношений между предикативными конструкциями в союзном сложном предложении. Совершенно очевидно, что между Он сделал это, чтобы все вышли и Все вышли, чтобы он сделал это нельзя поставить смыслового знака равенства, а между Язык мой немеет, и взор мой угас (А. Толстой) и Взор мой угас, и язык мой немеет можно, хотя, конечно, А. Толстому было далеко не безразлично, какую предикативную конструкцию поставить на первое мест o . Но совершенно не очевидно, что имеется в виду когда, например, утверждается обратимость частей сложного предложения с «противительным союзов но: Она, казалось, ждала вопроса, но я молчал, полный неизъяснимого смущения (М. Лермонтов) — Я молчал, полный неизъяснимого смущения, но она, казалось, ждала вопроса. Вполне можно думать, что союз но не только взаимопротивопоставляет части (в этом случае обратимость возможна и легка), но и противопоставляет только вторую предикативную конструкцию первой, исходной, которая второй не противопоставлена. Именно такое постороннее противопоставление, надо думать, имеет место в
примере А. М. Пешковского. И в этом плане смысл обращенного предложения A . M . Пешковского нужно трактовать как прямо противоположный первому предложению. Едва ли у А. М. Пешковского можно найти ответ и на вопрос, чем обратимость сложных предложений с союзом но отличается от необратимости (по А. М. Пешковскому же) сложноподчиненных предложений с союзом хотя: Светило солнце, хотя шел дождь, ср. «Шел дождь, хотя светило солнце. Следует, по-видимому, признать, что для завершенности своих рассуждений А. М. Пешковский должен был бы ответить на вопрос, какие потери
смысла не препятствуют тому, чтобы сложное предложение считать обратимым.
Взгляды А. М. Пешковского на проблему сочинения / подчинения в сложном предложении оказали большое влияние на следующую разработку этого вопроса. В. А. Белошапкова считает наиболее плодотворным в этих взглядах подчеркнутый А. М. Пешковским изоморфизм связей сочинения / подчинения в простом и сложном предложении. Но при этом В. A . Белошапкова находит ошибочным положение А. М. Пешковского о том, что сочинительный союз помещается между предикативными конструкциями, считая, что сочинительный союз в этом плане ничем не отличается от подчинительного, т. г входит в одну из предикативных конструкций. Тем самым, естественно, отрицается и обратимость сложносочиненных предложений. Взамен этого для дифференциации сочинительных / подчинительных союзов предложено следующее. В. А. Белошапкова акцентирует то, на что также обратил внимание и А. М. Пешковский, именно: «в сложном предложении могут употребляться союзы двух типов: 1) союзы, которые могут связывать однородные члены предложения (сочинительные) 2) союзы, которые не могут связывать однородные члены предложения (подчинительные)». По-видимому, это можно понять и так: те союзы, которые есть в простом и сложном предложении, — сочинительные, те, которые есть только в сложном, — подчинительные. Указание на однородность дела не меняет, она здесь понимается как план содержания сочинительного союза, т. е. это просто иное название связи сочинения в простом предложении. Между тем уже А. М. Пешковский показал, что подчинительные союзы возможны и в простом предложении, ср. его пример: Молодой режиссер Евг. Петров пробует свои силы на труднейшем, потому что новом, мало испытанном материале (Правда, 25. V — 1927).
Правда, сам А М. Пешковский полагал, что подчинительный союз в простом предложении лишь исключение, подтверждающее правило его невозможности там. Однако многие работы последних лет показывают, что подчинительные союзы в простом предложении не такая уж редкость. И нужно признать, что система языка не запрещает союзам употребляться для связи словоформ. Но дело не только и не столько в этом. Противопоставление союзов по употребительности / неупотребительности в простом предложении ничего не говорит о синтаксическом содержании оппозиции сочинение / подчинение.
Много позднее на те же факты, что и М. Н. Петерсон, при дифференциации сочинения / подчинения в сложном предложении обратил внимание Я. Бауэр, прямо писавший о том, что различие паратактического и гипотактического сложного предложения связано с большими трудностями, «поскольку семантическое деление не всегда совпадает с грамматическим, к тому же в обоих направлениях». Я. Бауэр стремился выявить соответствия /несоответствия грамматического и семантического в сочинении /подчинении. Надо полагать, что полное и успешное решение таким образом поставленной задачи может быть достигнуто только тогда, когда будет полная ясность в понимании того, как грамматически противопоставлено сочинение и подчинение. Пока такой ясности, кажется, нет.
Таким образом, можно констатировать, что теоретически безупречных основ дифференциации сочинительных / подчинительных союзов и, соответственно, сочинительных / подчинительных связей нет. И дело обычно сводится к тому, что сочинительные и подчинительные союзы задаются традиционным списком.
Тем не менее поиски основ дифференциации сочинительных / подчинительных союзов не кажутся безнадежными, по крайней мере, в области простых ( а, если и под.) и сложных (потому что и под.) союзов, составляющих ядро этой служебной части речи. Обращают на себя внимание так называемые усложненные сложные предложения (многопредикативные) с однородным соподчинением придаточных, где встречаются все союзы, сочинительные и подчинительные, что даёт возможность их дифференциации на синтагматической основе, ср.: Ей показалось, что что-то открывается в ней и что она умирает (Л. Т олстой).
В этом предложений есть две предикативные единицы — В (что-то открывается в ней) и С (она умирает), которые связаны одинаковыми союзами что (у) с конструкцией А (ей показалось) и находятся, следовательно, с ней в одинаковых отношениях; между собой В и С связаны союзом и ( x ).
Используя принятые условные обозначения, схему этого предложения можно записать так: А[(уВ) х (уС)].
При этом оказывается, что в этой схеме позиции союзов х и y противопоставлены в том смысле, что все союзы, употребляющиеся в позиции х, не могут быть в позиции у и наоборот. Позицию у могут занимать не только союзы, но и союзные слова: Он думал о том, что предстоит ему нынче сделать и
что было вчера (Л. Толстой).
В рассматриваемой схеме могут выступать все союзы и в любой комбинации, но строго дифференцируясь по позициям х и y т. е. на месте х (разумеется, при соответствующем лексическом наполнении схемы) может выступать любой член ряда x 1 , x 2 , … x n , а в позиции у — любой член ряда y 1 , y 2 … у п , независимо от того, какой из х употреблен в данной схеме, но никогда х не может занять место у, а у место х. Ср: Все лицо женщины было той особенной белизны, которая бывает на лицах людей, проведших долгое время взаперти, и которая напоминает ростки картофеля в подвале (Л. Толстой); Федор Логинович Логинов, учитель рисования, красавец-мужчина, кумир уездных дам, пользовался нашей любовью именно потому, что преподавал любезное нашему сердцу рисование, а также потому, что имел порядочный баритон и недурно пел на наших концертах (Н. Заболоцкий); Скажите, пожалуйста, и Корнею, что жалованье я ему отдам вперед за два месяца, но что мне не нужно его (Л. Толстой).
Принципиально важно, что аналогичная синтаксическая схема с позициями для подчинительного и сочинительного союзов есть и в простом предложении, но реализуется она крайне ред ко: в разговорной речи человека, безупречно владеющего нормами кодифицированного языка зафиксирован такой при мер — Он у нас хороший, потому что умный и потому что та кой, покладистый.
Письменные примеры такого рода нам неизвестны.
Назовем позиции х и у в рассмотренной схеме позициями различения сочинительных / подчинительных союзов. Исходя) из позиций различения можно дифференцировать сочини тельные / подчинительные союзы в любой позиции. Для этого достаточно конструкцию с искомым союзом синтагматически развернуть до появления в ней позиций различения. Пусть предикативная конструкция в сложном или словоформа в простом предложении А связана с предикативной конструкцией или словоформой В союзом у — А (уВ).
Y — подчинительный союз, если с А можно связать тем же союзом у еще одну; синтаксическую единицу С, а В и С можно связать между собой , таким союзом х, который ни при каких условиях не может занять позицию у — А [(уВ) х (уС)]: Он сказал, что идет дождь — Он сказал, что идет дождь и что мы останемся дома. Если _ такое синтагматическое развертывание невозможно, то мы име ем сочинительной союз. Естественно, сочинительный союз не обязательно определять негативно, и для него можно сформулировать условия развертывания для позиции различения. Союз но в конструкции Светит солнце, но все-таки холодно является сочинительным и потом y , что нельзя ввести еще одну конструкцию с но, однофункциональную с имеющейся: *Светит солнце, но все-таки холодно и но не хочется идти гулять, и потому, что можно на основе данной конструкции построить, например, следующую: Он сказал, что светит солнце, но что все-таки холодно .
Позиции различения сочинительных / подчинительных союзов ясно показывают, что в плане содержания сочинительные / подчинительные союзы различаются так: сочинительные союзы связывают словоформы, соответственно предикативные конструкции, находящиеся в одинаковых отношениях к другим словоформам, соответственно предикативным конструкциям, а подчинительные союзы связывают такие синтаксические компоненты, которое по отношению к друг другу, и, следовательно, по отношению к другим компонентам данной конструкции находятся! не в одинаковых отношениях.
В неусложненных сложносочиненных предложениях одинаковая отнесенность связанных сочинительным союзом конструкций к другой предикативной конструкции — потенциальна. Этой другой конструкции нет, но она всегда может быть, если данное сложносочиненное предложение ввести в
состав усложненного сложного предложения с однородными соподчиненными придаточными.
Итак, грамматическая функция, общая для всех подчинительных союзов, — выражение подчиненности одного из связываемых компонентов другому; грамматическая функция, общая для всех, сочинительных союзов, — выражение одинаковой отнесенности в том числе и потенциальной, двух связываемых этим Компонентом к третьему. Эти общие грамматические значения союзов слиты с более частными, специфическими для каждого союза грамматическими значениями. С помощью этих последних значений устанавливаются определенные смысловые отношения между соединяемыми компонентами. Для подчинительных союзов частными могут быть, например, значения времени — когда, условия — если, [для сочинительных Союзов — значения разделения — или, сопоставления — а и под. В этом плане среди сочинительных союзов особое место занимает союз и . Он может иметь только общую для сочинительных союзов функцию — показывать одинаковую соотнесенность двух компонентов к третьему, с p .: Он сказал, что на улице похолодало и ; что звонили приятели. Между придаточными частями в этом предложении Нет никаких связей, они соединены союзом и только потому, что одинаково относятся к глаголу главной части — сказал. Можно поэтому общую для всех сочинительных союзов функцию обозначить как — и-функцию. Тогда грамматические значения других сочинительных союзов могут быть представлены так: но = и- функция + противопоставление, или = и-функция + разделение и т. д. Следует, по-видимому, различать союз и 1 , обладающий только и-функцией, и союз и 2 = и-функция + соединение, на пример: На улице было морозно и безветренно, где предикативные наречия морозно и безветренно не только одинаково Относятся к обстоятельству на улице, но и соединены между собой для общей характеристики погоды.
Можно думать, что к проблеме сочинения / подчинения имеет отношение только и-функция, но не функции противопоставления, разделения и под. Подчинительное союзы лишены в отличие от сочинительных именно и-функции. И если не принимать во внимание и-функции, то вполне можно согласиться с мнением М. Н. Петерсона о том, что сочинение и подчинение как синтаксические типы связей в сложном предложении не различаются.
Следовательно: (1) если сочинение / подчинение в бессоюзном Сложном предложении находить и различать в зависимости от такого типа смысловых отношений, как противительные, следственные и. т. п., то неизбежна спорность и противоречивость такого подхода; (2) если различать сочинение / подчинение по наличию / отсутствию в отношениях между предикативными конструкциями и-функции, то в бессоюзном сложном предложении необходимо обнаружить те синтаксические средства, которые принимают на себя и-функции или, если таких средств нет, отказаться вообще от поисков сочинения / подчинения. Выбрать нужное решение по вопросу о сочинении / подчинении в бессоюзном сложном предложении мы сможем только тогда, когда обсудим проблему синтаксической формы бессоюзного Сложного предложения. Пока же на основе изложенного о сочинении / подчинении можно внести некоторые уточнения в определение границ союзного и бессоюзного типа.
В традиционный список сочинительных союзов обычно включаются противительные однако и зато. Но эти слова ее имеют и-функции: если союз но в предложении Было холодно,
но лыжи скользили хорошо можно поставить в позицию различения союза, развернув предложение, например, таким образом — Он сказал, что было холодно, но что лыжи скользи ли хорошо, то это же предложение с зато, однако — Было холодно, зато (однако) лыжи скользили хорошо не может быть
развернуто так, чтобы зато или однако попало в позицию различения для сочинительного союза *Он сказал, что было холодно, зато лыжи скользили хорошо . Здесь не хватает как раз истинного сочинительного союза — слова с и-функцией, ср.: Он сказал, что было холодно, но зато лыжи скользили хорошо. Приведенное преобразование с очевидностью показывает, что слова зато , однако не занимают позиции сочинительного сою за, при них эта позиция всегда Свободна и при необходимости!
занимается сочинительным союзом, Слова зато, однако ведут себя в этом отношении так же, как и слова следовательно, поэтому, которые часто выступают при сочинительных сою зах, модифицируя смысловую | связь между предикативными конструкциями.
Почему же все-таки зато и однако считаются сочинительными союзами, а поэтому — нет? По-видимому, только потому, что первые регулярней сочетаются с сочинительными союза ми, чем вторые. Но это явно Недостаточное основание, чтобы причислить то или иное слово к разряду сочинительных сою
зов. Решающим и единственным критерием здесь целесообразно сделать один — наличие у слов и-функции.
Из этого следует, что предложения со словами однако, зато и под. должны быть признаны бессоюзными сложными предложениями особой группы — такими, в которых смысловые от ношения между предикативными конструкциями эксплицируются специальными словами.
