Анна Ахматова — русская поэтесса, снискавшая славу еще до начала первой мировой войны, как будто была избрана самой судьбой испытать неосознанную и просто унаследованную от прошлого ее современниками систему ценностей сперва под действием той волны энтузиазма, которая захлестнула массы в предвкушении грядущего коммунистического рая, а затем в условиях безумного репрессивного режима — сталинского тоталитарного государства.
Как и некоторые другие поэты ее поколения, Анна Ахматова оказалась в положении, когда сочинение стихов ставило под угрозу само ее существование. Вопросы, в иное время представляющие собой лишь тему для интеллектуальных раздумий, стали вопросами жизни и смерти. Писать или не писать — и то и другое решение в равной степени могло обернуться для нее или, хуже того, для ее сына тюрьмой и гибелью, ибо уже превратилось из факта личной жизни в акт политический. То, что вопреки всякой логике поэт пришел к пониманию, что в такое время у него нет иного выбора — он должен продолжать заниматься своим ремеслом даже против собственной воли, а также то, что это величайшее испытание еще раз подтвердило жизнеспасительную силу поэтического слова, может служить ответом тем, кто ставит под сомнение роль литературы.
Жизнь и творчество Анны Ахматовой отражает рост ее понимания и самопознания. Если бы на какой-то миг она потеряла способность превращать сырье своей жизни в поэтическую биографию, то оказалась бы сломленной хаотичностью и трагедийностью происходившего с ней. Триумфальное шествие в конце жизни по Европе — Таормина и Оксфорд — было для Ахматовой не столько личной победой, сколько признанием внутренней правоты поэта, которую отстаивала она и другие. И почести, которыми осыпали ее на Сицилии и в Англии, воспринимались ею не только как личные — они воздавались и тем, кто не дожил до этого, как Мандельштам и Гумилев. Она принимала их как поэт, познавший, что на самом деле значит быть русским поэтом в эпоху, которую она называла «Настоящим Двадцатым Веком».
Актуальность темы курсовой работы заключается в том, что голос Ахматовой, как поэта долго не был слышен, хотя поэт не прерывал своей деятельности. Творчество крупнейшего русского поэта XX века А. Ахматовой в полном объеме лишь недавно пришло к читателю. Теперь мы можем представить творческий путь Ахматовой без купюр и изъятий, по-настоящему ощутить драматизм, напряженность ее исканий в литературе.
Целью курсовой работы является рассмотреть и проанализировать особенности поэтического мира Анны Ахматовой.
«Главное это величие замысла» (И. Бродский) Отзыв- ...
... строк» – и мы свидетели «рождения поэта». Анны Ахматовой. Перед нами лишь небольшой отрывок из литературоведческого эссе Иосифа Бродского «Скорбная муза» (1982 г.) - ... любимой сказкой, мы «вдруг» ощущаем другую реальность – жизнь без прикрас: «в России все восточное встречается скорее ... бы представить вновь прибывшую. Мы можем намекнуть слегка об ее происхождении, указать кой-какие приметы и высказать ...
В ходе работы следует выполнить ряд задач:
- рассмотреть краткий биографический путь автора;
- проанализировать особенности творчества поэтессы;
- отметить значение творчества Анны Ахматовой.
Объектом курсовой работы является творчество Анны Ахматовой.
Предметом курсовой работы является анализ поэтического мира А.Ахматовой.
В работе использовались учебные пособия по литературе, теории литературы, материалы печатных СМИ, а также собственные разработки автора.
Курсовая работа состоит из трех глав, заключения-вывода и списка используемой литературы.
1. Биографический путь Анны Ахматовой
1.1 Краткие биографические сведения
Ахматова Анна Андреевна (настоящая фамилия — Горенко) родилась в семье морского инженера, капитана 2-го ранга в отставке на ст. Большой Фонтан под Одессой. Через год после рождения дочери семья переехала в Царское Село. Здесь Ахматова стала ученицей Мариинской гимназии, но каждое лето проводила под Севастополем.
Она не раз отмечала, что в том же году появились на свет Чарли Чаплин и Габриэла Мистраль, «Крейцерова соната» Толстого и Эйфелева башня в Париже… Анна была третьей из шести детей в семье отставного флотского инженер-механика, человека консервативного, впоследствии — члена «Союза русского народа». Мать ее, судя по всему, была человеком более демократичного склада — в молодости она даже входила в организацию «Народная воля». Вероятно, именно от своих родителей дочь унаследовала в равной мере и свободолюбие, и приверженность старой России.
В 1905 г. после развода родителей Ахматова с матерью переехала в Евпаторию. В 1906 — 1907 гг. она училась в выпускном классе Киево-Фундуклеевской гимназии, в 1908 — 1910 гг. — на юридическом отделении Киевских высших женских курсов. 25 апреля 1910 г. «за Днепром в деревенской церкви» она обвенчалась с Н.С. Гумилевым, с которым познакомилась в 1903 г. В 1907 г. он опубликовал ее стихотворение «На руке его много блестящих колец…» в издававшемся им в Париже журнале «Сириус». На стилистику ранних поэтических опытов Ахматовой оказало заметное влияние знакомство с прозой К. Гамсуна, с поэзией В.Я. Брюсова и А.А. Блока.
В начале прошедшего века публиковать свои стихотворения для барышни-дворянки считалось делом весьма сомнительным. Дабы не компрометировать доброе имя семьи, юная Аня Горенко, недавняя выпускница гимназии, была вынуждена подбирать себе псевдоним. Поскольку прабабушкой со стороны матери была татарская княжна Ахматова (что, согласно семейному преданию, являлась прямым потомком самого Чингисхана), «ее фамилию, — как писала впоследствии Анна Андреевна, — не сообразив, что собираюсь быть русским поэтом, я сделала своим литературным именем». А ведь начинающей поэтессе ничего не стоило бы обратить свой взор и на бабушку-гречанку со стороны отца — ей, так любившей родное Причерноморье. Однако выбор пал именно на это имя, «татарское, дремучее…».
В 1962 году Ахматовой была присуждена Международная поэтическая премия «Этна-Таормина» — в связи с 50-летием поэтической деятельности и выходом в Италии сборника избранных произведений Ахматовой. Процедура вручения премии проходила в старинном сицилийском городе Таормина, а в Риме в советском посольстве был дан прием в ее честь.
Ахматова, Анна Андреевна
... «серебряного века» русской литературы. Кроме поэтических произведений перу Ахматовой принадлежат статьи о творчестве А. С. Пушкина, воспоминания о современниках. Начиная с 1922 года книги Анны Ахматовой подвергались жёсткой цензурной ... широких кругов почитателей поэзии, как в СССР, так и в эмиграции. 1. Биография Родилась в одесском районе Большой Фонтан в семье потомственного дворянина [1] , ...
В том же году Оксфордский университет принял решение присвоить Анне Андреевне Ахматовой степень почетного доктора литературы. В 1964 году Ахматова побывала в Лондоне, где состоялась торжественная церемония ее облачения в докторскую мантию[11, c.121].
Последние годы жизни ее окружают многочисленные друзья, поклонники, ученики, среди которых много молодежи — достаточно упомянуть лишь Иосифа Бродского, поэта, будущего лауреата Нобелевской премии. Ее авторитет непререкаем, афоризмы и остроты расходятся не хуже, чем афоризмы и остроты ее подруги — блистательной Фаины Раневской…[7, c. 22].
Творчество Ахматовой как крупнейшее явление культуры XX в. получило мировое признание. 5 марта 1966 г. Ахматова умерла в поселке Домодедово, 10 марта после отпевания в Никольском Морском соборе прах ее был погребен на кладбище в поселке Комарове под Ленинградом.
Уже после ее смерти, в 1987, во время Перестройки, был опубликован трагический и религиозный цикл «Реквием», написанный в 1935 — 1943 (дополнен 1957 — 1961).
1.2 Особенности творчества А. Ахматовой
Творчество Ахматовой принято делить всего на два периода — ранний (1910 — 1930-е гг.) и поздний (1940 — 1960-е).
Непроходимой границы между ними нет, а водоразделом служит вынужденная «пауза»: после выхода в свет в 1922 г. ее сборника «Anno Domini MCMXXI» Ахматову не печатали вплоть до конца 30-х гг. Разница между «ранней» и «поздней» Ахматовой видна как на содержательном уровне (ранняя Ахматова — камерный поэт, поздняя испытывает все большее тяготение к общественно-исторической тематике), так и на стилистическом: для первого периода характерна предметность, слово не перестроенное метафорой, но резко преображенное контекстом. В поздних стихах Ахматовой господствуют переносные значения, слово в них становится подчеркнуто символическим. Но, разумеется, эти изменения не уничтожили цельности ее стиля.
Когда-то Шопенгауэр негодовал на женскую болтливость и даже предлагал распространить на иные сферы жизни древнее изречение: «taceat mulier in ecclesia». Что бы сказал Шопенгауэр, если бы он прочел стихи Ахматовой? Говорят, что Анна Ахматова — один из самых молчаливых поэтов, и это так, несмотря на женственность. Слова ее скупы, сдержанны, целомудренно-строги, и кажется, что они только условные знаки, начертанные при входе в святилище…
Строгая поэзия Ахматовой поражает «ревнителя художественного слова», которому многоцветная современность дарит столь щедро благозвучное многословие. Гибкий и тонкий ритм в стихах Ахматовой подобен натянутому луку, из которого летит стрела. Напряженное и сосредоточенное чувство заключено в простую, точную и гармоническую форму.
Поэзия Ахматовой — поэзия силы, ее господствующая интонация — интонация волевая.
Хотеть быть со своими — свойственно всякому, но между хотеть и быть пролегала бездна. А ей было не привыкать:
«Над сколькими безднами пела…» [5, c. 12].
Она была прирожденная повелительница, и ее «хочу» в действительности означало: «могу», «воплощу» [2, c. 32].
Ахматова была несравненным по поэтическому своеобразию художником любви. Ее новаторство первоначально проявилось именно в этой традиционно вечной теме. Все отмечали «загадочность» ее лирики; при всем том, что ее стихи казались страничками писем или оборванными дневниковыми записями, крайнее немногословие, скупость речи оставляли впечатление немоты или перехвата голоса. «Ахматова в своих стихах не декламирует. Она просто говорит, еле слышно, безо всяких жестов и поз. Или молится почти про себя. В этой лучезарно-ясной атмосфере, которую создают ее книги, всякая декламация показалась бы неестественной фальшью», — писал ее близкий друг К.И. Чуковский.
Литературоведческий анализ стихотворения Анны Ахматовой ‘Сероглазый ...
... сборнике "Вечер". Стихотворение взято из собрания сочинений Анны Ахматовой в шести томах, из первого тома на странице 41: Сероглазый король 1Сла́ва тебе ... высшая степень чего-либо, цвет, цветущая пора... ", потом об адамизме: "...мужественно-твердый и ясный взгляд на жизнь...". Приятие земного мира в ... сказал; Муж мне с улыбкой о страшном сказал; Муж мой, вернувшись, с улыбкой сказал; 6Тело в овраге у ...
Но новая критика подвергала их травле: за пессимизм, за религиозность, за индивидуализм и так далее. С середины 20-х годов ее почти перестали печатать. Наступила тягостная пора, когда она и сама почти перестала писать стихи, занимаясь лишь переводами, а также «пушкинскими штудиями», результатом которых стало несколько литературоведческих работ о великом русском поэте.
Рассмотрим особенности лирики Анны Ахматовой более подробно.
Цветы
Наряду с общими, «родовыми», у каждого человека, благодаря тем или иным реалиям жизни, формируются «видовые», индивидуальные цветоощущения. С ними связаны определенные эмоциональные состояния, повторное переживание которых воскрешает в сознании прежний цветовой фон. «Художник слова», повествуя о прошлых событиях, невольно «окрашивает» изображаемые предметы в наиболее значимый для себя цвет. Поэтому, по набору однотипно окрашенных объектов, можно, до известной степени, восстановить исходную ситуацию и определить авторский «смысл» применяемого цветообозначения (очертить круг авторских переживаний, с ним связанных).
Цель нашей работы: выявление семантики серого цвета в творчестве А.Ахматовой. Объем выборки ограничен произведениями, включенными в первое академическое издание [1].
Это издание содержит 655 произведений, а предметы, окрашенные в серый цвет, упоминаются только в 13 из них. Учитывая, что почти в каждом произведении встречается хотя бы один из основных цветов спектра (включая белый и черный), серый цвет нельзя отнести к числу широко распространенных в ахматовской лирике. Кроме того, его употребление ограничено определенным временным интервалом: 1909-1917 гг. За рамками этого восьмилетнего периода мы не обнаружили ни одного упоминания данного цвета. Зато внутри этого интервала, в отдельные годы встречается по два, три и даже четыре произведения, в которых присутствует предмет серого цвета. Чем обусловлена эта «спектральная особенность»?
Перечень окрашенных в серый цвет объектов позволяет заметить, что примерно половина из них не «вещи», а «люди» («сероглазый король», «сероглазый жених», «сероглаз был высокий мальчик» и т.п.), а остальные — предметы, прямо или косвенно с ними связанные («серое платье», «серые бревна», «серая зола» и т.д.).
На первый взгляд может показаться, что ответ лежит на поверхности: в указанный период Ахматова была увлечена кем-то «сероглазым». Возникает соблазн выяснить, сопоставляя даты жизни и творчества, кем именно. Но углубление во внутритекстовый контекст показывает, что развитие художественной ситуации подчиняется собственной логике, без учета которой прямые сопоставления не столько рискованны, сколько бессмысленны. Какой же логике подчиняется окрашивание предметов поэтического мира А.Ахматовой в серый цвет?
По картине друзья от имени мальчика (широков 7 класс)
... у друга и могут позаботиться один об одном. Сочинение рассказ по картине Широкова Друзья от имени мальчика 7 класс. вариант 1 Дружба ... неяркими скупыми красками. Темноволосый подросток одет в синюю футболку, серые брюки и сандалии. Большая собака ‒ черная, за исключением белых ... А собака покорно выслушивает своего хозяина, приподняв одно ухо. Она черного цвета с короткой и блестящей шерстью. И на ...
Для поэтического мира Ахматовой характерна обратная хронология.
Как правило, первым публикуется произведение, в котором изображается финальная ситуация, а спустя несколько лет появляются тексты, в которых представлены варианты предшествующих стадий ее развития. ахматова поэтесса творчество поэтический
Финальной, в нашем случае, является ситуация, описанная в произведении «Сероглазый король». Оно открывает хронологическую серию предметов серого цвета (окончено в 1909 г. и опубликовано в первой книге стихов «Вечер»).
В нем говорится о смерти главного героя: «Слава тебе, безысходная боль! / Умер вчера сероглазый король…». Как можно догадаться, этот «король» был тайным возлюбленным лирической героини и отцом ее ребенка: — «Дочку мою я сейчас разбужу, / В серые глазки ее погляжу…». Выделим следующие мотивы, характеризующие эту ситуацию.
Во-первых, лирических героев соединяет тайная любовная связь, причем далеко не платоническая: живым доказательством служит «сероглазая дочь». Связь эта, можно сказать, «незаконная» и даже «преступная», поскольку у каждого из них имеется своя «законная» семья. Королевская дочь, рожденная в «тайном браке», неизбежно становится «незаконнорожденной королевной», что не может доставить радости никому из окружающих. Поэтому первый из проявленных смыслов определим так: преступность внебрачной телесной любви и связанная с этим необходимость «окутывать» ее «покровом тайны».
Во-вторых, тайна, соединяющая лирических героев, относится к прошлому времени. К моменту изображаемых событий один из них уже мертв, что проводит разделительную черту между прошлым и настоящим. Прошлое превращается в безвозвратно прошедшее. А поскольку второй еще жив, то течение времени для него продолжается, унося все дальше «по реке жизни». Это движение «от истоков к устью» только увеличивает, с годами, ширину разделительной линии, за которой осталось счастливые времена. Второй из проявленных смыслов: безвозвратность счастья, юности и любви, оставшихся в прошлом и нарастающая, с годами, безысходность настоящего.
В-третьих, титул «король» указывает на «высоту положения» возлюбленного (его высокий социальный статус).
Эту «высоту положения» он сохраняет и после смерти. Выражение «Нет на земле твоего короля…» свидетельствует: он переместился «на небо» («социальная вертикаль» трансформировалась в «пространственную»).
Устойчивость «положения» лирического героя открывает третий смысл: возлюбленный — высшее существо, временно сошедшее с неба на землю. С этим связан четвертый смысл: разделенность мира лирической героини на два — «этот» и «тот», преодолеваемая только в любовном соединении.
Сочинения по картине «Иван-царевич на Сером Волке» 3-4 класс
... на волке. Теперь же несколько простых сочинений по этой картине для 3-4 класса. Смотрим. Сочинение по картине В.М. Васнецова «Иван-царевич на Сером Волке» Знаменитый русский художник Виктор Михайло ... на волке. Теперь же несколько простых сочинений по этой картине для 3-4 класса. Смотрим. Сочинение по картине В.М. Васнецова «Иван-царевич на Сером Волке» Знаменитый русский художник Виктор Михайло ...
Появление сразу двух сероглазых персонажей (короля и его дочери) намечает две линии последующего («предшествующего») развития ситуации. Назовем их, условно, мужской и женской линиями и проследим распространение по тексту, руководствуясь выделенными маркерами серого цвета.
Логично ожидать, что замужеству лирической героини предшествует встреча с женихом. И действительно, четыре года спустя появляется «сероглазый жених»: «Все равно, что ты наглый и злой, / Все равно, что ты любишь других. / Предо мной золотой аналой, / И со мной сероглазый жених» (У меня есть улыбка одна…, 1913).
Его появление проявляет третий и четвертый смыслы — иномирность возлюбленного, обусловленную разделенность мира на «этот» (где «ты наглый и злой») и «тот» (где «золотой аналой»).
В этом же году появляется произведение «Покорно мне воображенье / В изображеньи серых глаз» повторяющее, в сокращенном и ослабленном варианте, финальную ситуацию. Главный герой хотя и не «король», но человек известный, имеющий высокий социальный статус: «Мой знаменитый современник…». Подобно «королю», он женат или, во всяком случае, принадлежит другой женщине: «Прекрасных рук счастливый пленник…». Причиной разлуки, как и в прошлый раз, является «убийство», но не героя, а «любви»: «Вы, приказавший мне: довольно, / Поди, убей свою любовь! / И вот я таю…».
А год спустя появляется еще более молодой персонаж — совсем еще «мальчик», влюбленный в лирическую героиню: «Сероглаз был высокий мальчик, / На полгода меня моложе. / Он принес мне белые розы… <…> Я спросила. — Что ты — царевич? <…> «Я хочу на тебе жениться, — Он сказал, — скоро стану взрослым И поеду с тобой на север…» <…> «Подумай, я буду царицей, / На что мне такого мужа?». (У самого моря, 1914).
Этот «сероглазый мальчик» еще не достиг необходимой «высоты социального положения», поэтому не может надеяться на взаимность. Но уже сейчас его отличают некоторые характерные признаки — высокий рост и «географическая высота устремлений»: он собирается «на север» (в высокие широты).
Этот » сероглазый мальчик» находится еще ближе к «началу» мужской линии предметов серого цвета.
Женская линия, напротив, проявляется как своеобразная «линия судьбы» сероглазой дочери. Три года спустя мы видим ее уже взрослой, успевшей к моменту встречи с «милым» сменить три роли и вновь надеть «серое платье»: «Не гляди так, не хмурься гневно, / Я любимая, я твоя. / Не пастушка, не королевна / И уже не монашенка я — // В этом сером будничном платье, / На стоптанных каблуках…» (Ты письмо мое, милый, не комкай. 1912).
За это время в поэтическом мире прошло гораздо больше времени. «Незаконнорожденная» королевская дочь провела свое детство как » «пастушка»; затем, вероятно, вдова «сероглазого короля» признала ее права «королевны»; далее, по неизвестной причине, последовал уход или заключение в монастырь — превращение в «монашенку».
Васнецов «иван-царевич на сером волке» описание картины, анализ,
... мне нельзя!». Сочинение Иван Царевич на Сером волке описание по картине Васнецова Картина «Иван-царевич на Сером Волке» была подарена ... светлыми волосами и прелестными украшениями. Одежда персонажей Картина «Иван-царевич на сером волке», фото которой есть в этой ... «Иван-царевич сером волке»? Отзыв можно оставить только один: «Великолепно!» Обычные зрители дают картине очень высокие оценки. Это ...
И вот, возвращаясь к любимому в надежде на продолжение отношений, она испытывает «тот же страх»: «Но, как прежде, жгуче объятье, / Тот же страх в огромных глазах». Это, по всей видимости, страх разоблачения, который она уже испытывала ранее во время тайных свиданий с возлюбленным. До этого «тот же страх» испытывали ее родители, но в зеркально-симметричной ситуации. Прежде это были встречи «короля» с обычной женщиной, а сейчас — королевской дочери с «бедняком».
Еще три года спустя происходит перемещение сероглазой лирической героини в иной мир, в «божий сад лучей»: «Долго шел через поля и села, / Шел и спрашивал людей: «Где она, где свет веселый / Серых звезд — ее очей? <…>. А над смуглым золотом престола / Разгорался божий сад лучей: «Здесь она, здесь свет веселый / Серых звезд — ее очей». (Долго шел через поля и села…, 1915).
Дочь повторяет судьбу отца, поскольку «с рождения» занимает самое высокое положение в этом мире — она потомок «высшего существа», сошедшего на землю в образе «сероглазого короля». Тем самым, мужская и женская линии замыкаются в один круг, исчерпывая тему сюжетно и хронологически.
Но сказанное справедливо только для антропоморфных образов. Внутри этого круга остаются еще зооморфные персонажи и неодушевленные предметы. Исследование этого набора позволяет сделать некоторые уточнения и дополнения.
Первым из неодушевленных предметов упоминается серое Облачко, похожее на беличью шкурку: «Высоко в небе облачко серело, / Как беличья расстеленная шкурка» (1911).
Естественно задать вопрос: а где та Белка, с которой содрана эта «шкурка»? Следуя закону обратной хронологии, спускаемся по тексту на четыре года вниз и обнаруживаем, что «серая белка» — это одна из форм посмертного существования самой лирической героини: «Я вошла вчера в зеленый рай, / Где покой для тела и души…<…> Серой белкой прыгну на ольху…/ Чтоб не страшно было жениху…/ Мертвую невесту поджидать» (Милому, 1915).
Вторым, в этом же, 1911 году, упоминается серый домашний кот: «Мурка, серый, не мурлычь…», — спутник детских лет лирической героини. А годом спустя — «серый лебеденок», ее школьный товарищ: «Эти липы, верно, не забыли / Нашей встречи, мальчик мой веселый. // Только ставши лебедем надменным, / Изменился серый лебеденок.» (В ремешках пенал и книги были…, 1912).
Последний пример особенно примечателен — он показывает, что к зооморфным трансформациям способна не только лирическая героиня, но и ее спутники. Попутно заметим, что если бы превращение «лебеденка» в Лебедя состоялось чуть раньше, то мы наблюдали бы классическую сцену «Леда и Лебедь».
Если выстроить все антропоморфные и зооморфные образы в один ряд, то на одном конце окажется маленькая девочка и ее любимец — серый Кот, а на другом — взрослая замужняя женщина и ее любовник — сероглазый Король. Промежуток между Котом и Королем последовательно («по возрасту») заполнят три пары: девочка-школьница и «серый лебеденок» (он же — «веселый мальчик»), девушка-подросток и «сероглазый мальчик» (уже не «веселый», а «высокий»), «мертвая невеста» (серая Белка) и «сероглазый жених».
По картине Васнецова “Иван-царевич на Сером Волке”
... на спасение. “Иван-царевич на Сером Волке” – сочинение по картине Сочинение “Великая Отечественная война” Сочинение на тему «Маленький человек» по повести Н. В. Гоголя «Шинель» Друг познается в беде Сочинение по картине васнецова иван царевич на сером волке 4 класс Картина «Иван-Царевич на Сером Волке» ...
В свете вышеизложенного напрашивается вывод, что окрашивание предметов поэтического мира в серый цвет подчиняется той же логике, что и естественное течение жизни во внетекстовой реальности — от начала к концу, только реализуется оно в обратной хронологической последовательности. Поэтому у каждого персонажа, наряду с внетекстовым прототипом, обязательно появляется внутритекстовый «исходный образ». Нам не известно, какой именно внетекстовый стимул индуцировал появление образа сероглазого короля, но его внутритекстовый прототип достаточно очевиден — это Мурка.
В пользу этого свидетельствует, во-первых, сходство «механизма» зооморфных трансформаций. Лирическая героиня «вошла вчера в зеленый рай», а сегодня уже скачет «серой белкой» по зимнему лесу (т.е. примерно через полгода).
И «сероглазый король» «умер вчера…», поэтому не удивительно, что сегодня (через два года) он превратился в серого кота.
Во-вторых, на это же указывает наличие двух «центров притяжения» серого цвета, один из которых — глаза человека, а другой — мягкая и пушистая «одежда» животного («шкурка» белки или оперенье птицы).
Присутствие этих центров ощущается даже при упоминании неодушевленных предметов.
Например, в произведении «Безвольно пощады просят / Глаза…» (1912) формально не упоминается их цвет, а далее, во втором четверостишии, говорится о «серых бревнах»: «Иду по тропинке в поле, / Вдоль серых сложенных бревен…». Но фактически, это и есть цвет «глаз». Слишком известно каноническое соединение образов Бревна и своего Глаза, а кроме того, подходя к лежащему бревну, легко увидеть его торец тот же «серый глаз».
В произведении «Слаб голос мой, но воля не слабеет, / Мне даже легче стало без любви…» (1912) далее, тоже во втором четверостишии, упоминается «серая зола»: «Я не томлюсь над серою золой…». Каноническое соединение понятий Любовь и пылающий Огонь почти не оставляет сомнений, что эта «серая зола» — след былого «любовного огня». Но главное качество золы, в нашем случае — ее мягкость и пушистость, а также способность взлетать, при малейшем дуновении, серым облачком.
Вероятно, появление этих центров отображает способность к восприятию предметов как зрением, так и осязанием. Зооморфная трансформация, в таком случае, представляет собой художественно преображенный вариант оживления в сознании осязательных образов вслед за зрительными. Осязание эволюционно предшествует зрению и связано с ним, поэтому детские тактильные и зрительные ощущения от серых звериных «шкурок» и птичьих перьев вполне могли воскреснуть в памяти при взгляде на любой эмоционально волнующий предмет серого цвета, особенно такой, как серые глаза любимого.
Цвет в современной архитектуре. Влияние цвета на форму
... цвета и тени, поэтому преобладают оттенки серого, белый, черный цвета. В конце 1970-х годов на смену пришел стиль хай-тек, надежно закрепившийся в современной архитектуре. Хай-тек и минимализм родственны в ... стекла. Характеризуется использованием черно, белого и серого цветов, тем не менее, не исключая и яркие цвета, если они вписываются в однотонность дизайна. Это стиль высоких технологий, ...
В-третьих, привлекает внимание сохранение структуры отношений: один из членов пары Он и Она всегда высокий или высоко наверху, причем эта схема обычно дублируется. Особенно показательно последнее произведение из этой серии, написанное восемь лет спустя (1917):
И в тайную дружбу с высоким,
Как юный орел темноглазым,
Я, словно в цветник предосенний,
Походкою легкой вошла.
Там были последние розы,
И месяц прозрачный качался
На серых, густых облаках…
В нем присутствуют те же мотивы, что и в «Сероглазом короле», пересказанные почти теми же словами. Действие происходит несколько ранее («цветник предосенний», а не «Вечер осенний…»), но воспроизводится прежний «колорит»: «там были последние розы». Можно сказать, что сейчас взгляд притягивают «алые пятна», потому что прежде в этот цвет был окрашен весь «вечер» («…был душен и ал»).
И тогда это было «последнее» цветоощущение перед наступающим мраком.
Главный герой не только «высокий», но еще и похож на орла (птицу, известную «высотой полета»).
В этом «юном» трудно не узнать уже почти взрослого «сероглазого мальчика».
А еще выше виден «прозрачный» Месяц (т.е. «серый», если представить, что через него просвечивает черное ночное небо).
Месяц, покачивающийся на «серых, густых (как мех?) облаках» — более чем откровенный символ. «Тайная дружба» лирической героини с «темноглазым» ничем не отличается от ее прежних любовных отношений с «сероглазым».
Итак, «сероглазый король» превращается, после смерти (1909), сначала в серого Кота (1911), а затем — в Орла (1917).
Лирическая героиня претерпевает ту же серию посмертных зооморфных трансформаций. Наряду с превращением в серую Белку, она намерена стать еще и «ласочкой» (почти Ласточкой) и наконец — Лебедем: «Серой белкой прыгну на ольху, / Ласочкой пугливой пробегу, / Лебедью тебя я стану звать…» (Милому, 1915).
Полный параллелизм трансформации образов в мужской и женской линиях серого цвета позволяет высказать предположение, что у образа «сероглазого короля» было два внутритекстовых прототипа. Один из них вышеупомянутый Мурка, а второй — его хозяйка, с детства ощущавшая себя «королевной».
Семантика серого цвета — семантика серой горностаевой мантии.
Заключение
Лирика А.Ахматовой своеобразна, она отражает ее внутреннее состояние, видение мира, ее мятущуюся душу.
Данное исследование показывает, что поэтесса широко использовала в своем творчестве художественную деталь для создания некоего художественного образа, который ею не разъяснялся, не комментировался, а художественная деталь подчеркивала в нем то, на что хотела обратить внимание Ахматова. Она предоставляла читателю возможность подумать о значении данной детали, обратившись к собственному опыту, и тем самым глубже раскрыть созданный ею художественный образ. В обыденных вещах Анна Ахматова умела увидеть нечто новое и своеобразное, символизирующее то или иное чувство, те или иные эмоции.
Символ Ахматовой отсылает нас непосредственно к представлению о предмете или событии, с которым данный художественный знак связан. Используя предметные и природные образы, Ахматова стремилась донести до читателя трагедию собственной души, свои переживания и мысли. Поэтому каждое ее стихотворение уникально и неповторимо, каждое имеет свое настроение, выражает свои эмоции, каждое по-своему влияет души и умы читателей. Быть может, именно поэтому и по сей день творчество А.Ахматовой не оставляет никого равнодушным.
Список литературы
[Электронный ресурс]//URL: https://litfac.ru/referat/jizn-i-tvorchestvo-annyi-andreevnyi-ahmatovoy/
1. Бельская Л.Л. «Диалог трёх поэтов… об ахматовской шали». Русская речь. 1997. № 1. С. 27-33.
2. Н.Гончарова. «Анна Ахматова: еще одна попытка комментария». Вопросы литературы. 1999. № 1. С. 338-344.
3. Наталия Кравченко. «Горького слова слава». Наталия Кравченко. Звезда или хлеб? Саратов, 1998. С. 144-164.
4. Ю. Г. Оксман. «Из дневника, которого я не веду». Воспоминания об Анне Ахматовой. М., 1991. С. 640-647.
5. Т.C. Приходько. «От странной лирики, где каждый шаг секрет…» Русская речь. 1997. № 4. С. 18-23.
