| Елена Соковенина |
И никакого мошенничества!
8 февраля 1828 года родился Жюль Верн
В его романах были предсказаны подводные лодки, летательные аппараты, небоскрёбы и даже высадки на Луну. Он будоражил воображение читателей и вдохновлял учёных. Как ему это удалось?
К 31 января 1863 года в магазинах появилась нетолстая книга о приключениях троих путешественников во главе с доктором Фергюсоном, которые осмелились проникнуть в дебри Африки на воздушном шаре. Храбрые учёные отчаянно рисковали своей жизнью. Они спасались от копий туземцев, свирепых бабуинов и смерти от обезвоживания. «Чёрт возьми, — озадачились читатели, — правда или выдумка?» Написано как путевые заметки, с подробными описаниями природных явлений, указанием широты и долготы, — но ведь так быть не может? Фантастика?
«Мы можем сказать о путешествии доктора Фергюсона только одно, — писала парижская Le Figaro, — это завораживающе, как роман, и поучительно, как научный труд. Никогда ещё роман о путешествиях не содержал таких серьёзных открытий!»
Называлась эта удивительная книга «Пять недель на воздушном шаре».
Автор книги Жюль Габриэль Верн родился 8 февраля 1828 года в городе Нант, Франция. Его отец был адвокатом. Дом семьи Верн располагался недалеко от порта, из окна была видна верфь, и в один прекрасный день Жюль со своим младшим братом Полем наняли лодку, чтобы спуститься в ней вниз по течению. Удовольствие стоило один франк. 30 миль спустя юный путешественник обнаружил себя на тонущем судне: лодка дала течь и затонула. Путешественники спаслись на маленьком острове и вынуждены были ожидать отлива, чтобы вброд вернуться домой.
Спустя годы один из ранних биографов несколько приукрасит историю: «Жюль Верн начал свою карьеру путешественника, предприняв попытку наняться юнгой на корабль, направляющийся в Вест-Индию, но в последний момент был остановлен отцом». Где-то мы уже такое читали, правда? Биограф явно был поклонником приключенческого жанра и несколько увлёкся. Можно ли обвинять этого человека? Или виноваты поклонники, восторженно принявшие эту сказку и решительно отказывавшиеся даже слушать иные версии?
Отец отправил юношу в Париж, изучать право. В Париже Жюль увлёкся театром. Вдохновлённый своими друзьями, Александром Дюма-отцом (да, тем самым, автором «Трёх мушкетёров») и неудавшимся художником, либреттистом Мишелем Карре, он попробовал написать пьесу. Вы удивлены? Я — нет. С одной стороны, какой может быть судьба человека с такими друзьями? С другой стороны, скажи мне, кто твой друг… Исход предсказуем до неприличия: в течение последующих десяти лет Жюль Верн пытается зарабатывать себе на жизнь как драматург. Он бросает право. Расстраивает папу. Для того лишь, чтобы написать ряд пьес и либретто для опереток. Одна из них, «Сломанные соломинки», была поставлена в Историческом театре Дюма. Однако прожить литературным трудом невозможно, и Верн становится биржевым маклером. Да, а ещё он женился. Жена, Онорина, была не только вдохновительницей талантливого мужа, но также и вдовой с двумя дочерьми. А спустя три года, в 1861 году, у супругов родился сын: Мишель-Жюль Верн. Это был прекрасный мальчик, настоящий enfant terrible, они с отцом всю жизнь были большими друзьями…
Что делать, если любимое дело не приносит денег? При этом деньги необходимы, но без любимого дела вся жизнь не имеет никакого смысла? Мы, конечно, не можем утверждать точно, правдивы ли эти слухи, но говорят, будто в 1862 году Жюль Верн, стоя на ступеньках Парижской фондовый биржи и обращаясь к своим друзьям, произнёс следующую речь: «Друзья мои! Я верю, что вскорости вас покину. Придерживаясь идеи в духе Эмиля Жирардена о том, что каждый должен сколотить себе состояние, я только что написал роман совершенно нового сорта. И я предрекаю, что подобные романы станут для меня золотой жилой. Я буду зарабатывать больше вас. Да, смейтесь! Посмотрим, кто будет смеяться последним!»
Возможно, Жюль Верн и не говорил ничего подобного. Но подумал — наверняка! Ведь приведённые слова, по сути, несложная истина о том, что каждый должен заниматься тем, что у него лучше всего получается. Кажущийся пафос с сильным вкусом наивного идеализма скрывает довольно точные рассуждения. Выражаясь современным языком — анализ ситуации на издательском ры… Здесь можно прочесть целую лекцию на тему маркетинга, но не будем.
Так вот, эту речь Жюль Верн произнёс (или подумал) в 1862 году. А в 1863-м выходит роман «Пять недель на воздушном шаре».
Желание, анализ, вдохновение — и никакого мошенничества. Стоп. Связи. Каким бы парадоксальным ни казалось это утверждение, именно связи — первое звено в цепочке. Вспомним начало карьеры писателя: скажи мне, кто твой друг. Думаете, дружба и связи — что-то неприличное? Никогда. Ничего в мире нет прочнее дружбы, связанной общими вкусами и устремлениями. Итак, следующий человек в жизни писателя — издатель. Зовут его Пьер-Жюль Этцель. (Кстати, он же издавал Виктора Гюго.) С этой связи началось одно блестящее сотрудничество. Писатель нашёл своего издателя, издатель — писателя. Этцель упрекал Верна в школярском слоге. В надуманности образов. В невероятности событий. Этцель не верил, Этцель спорил. Верн пытался написать так, чтобы Этцель ахнул. Стоял за героев горой. Объяснял, почему они действуют так, а не этак. А если не получалось, на ходу выдумывал обстоятельства, за которыми последовал тот или иной эпизод. Затем, вернувшись домой, садился за стол, зачёркивал, вписывал и переписывал. Главы романов публиковались в Magasin d’éducation et de récréation, выходившем дважды в неделю, и как только печаталась последняя, выходила книга.
Правда, одна рукопись всё же в свет не вышла. Это «Париж в двадцатом веке» — история о молодом человеке, жившем в мире будущего, среди небоскрёбов из стекла и стали, скоростных поездов, газовых автомобилей, калькуляторов и всемирной сети связи. Герой не смог стать счастливым в таком абсолюте материализма и пришёл к трагедии. Этцель посчитал историю рисующей будущее в слишком мрачных красках. Расстроенный Верн запер рукопись в шкаф и никогда больше не писал антиутопий. Роман вышел в 1994 году, после того, как был обнаружен в сейфе праправнуком Верна.
…Успех Жюля Верна был ошеломляющим. Этцель представил Верна Феликсу Надару — знаменитости, которую называли «человеком Возрождения». Надар был фотографом, карикатуристом, писателем, журналистом, писателем и аэронавтом. Трудно сказать, поддерживал ли Надар идеи, высказанные в романе «Пять недель на воздушном шаре», зато он познакомил Верна со своими друзьями-учёными, которые охотно давали писателю консультации. Позже, когда Надар основал «Общество поддержки воздушного передвижения посредством более тяжёлых аппаратов, чем самолёт», Верн был указан в списке членов совета.
Поклонники верили, что Жюль Верн — учёный и путешественник. Он был учёным, но не был путешественником. Все свои прогнозы и открытия он сделал, штудируя книги, журналы, беседуя с исследователями. Пожалуй, единственным его значительным путешествием была совершённая в 1867 году поездка с братом Полем в Северную Америку. За неделю пребывания в Соединённых Штатах он успел побывать на Ниагарском водопаде и посетить реку Гудзон в Олбани. Америка произвела на Жюля Верна такое завораживающее впечатление и так прочно укрепилась в его памяти, что он вставил пассажи о ней в несколько романов.
Это был настоящий кабинетный путешественник: он уносился в любое время в любой уголок мира при помощи карты, секстана и записной книжки.
В одном из своих докладов Этцелю о ходе работы над романом об исследовании Северного полюса Верн писал: «Я нахожусь в середине своей работы, на 80 градусах широты и 40 градусах Цельсия ниже нуля. Я почти простудился, но продолжаю писать».
Книга, о которой говорил Верн, — «Путешествия и приключения капитана Гаттераса». Следом будут написаны «С Земли на Луну», «Дети капитана Гранта», «Вокруг Луны», «80 дней вокруг света», «20 000 лье под водой» и т.д.
Нетрудно заметить, что писателя чрезвычайно волнует идея некой замкнутой Вселенной — будь то корзина воздушного шара, необитаемый остров, подводная лодка или пещера. Преодолевая многочисленные препятствия, герои крепнут, мужают — в общем, становятся героями, живущими в гармонии с собой и миром, творящими добро и справедливость. Возможно, Этцель был прав, отказавшись публиковать верновскую антиутопию, — с нашей точки зрения, Жюль Верн скорее утопист. Да, но какой! В компании его героев интересно и весело жить. Его читают запоем, о нём спорят, о нём рассказывают небылицы, благодаря которым писатель может пройти по улицам Парижа и услышать, к примеру, что, по самым достоверным сведениям, Жюль Верн в данный момент занят исследованиями в Австралии. Его герои так используют себе на пользу даже самые невыгодные обстоятельства, так внимательны к мелочам, которых, как известно, не бывает, и делают благодаря им такие головокружительные открытия, что просто невозможно не верить в… в себя.
И никакого мошенничества.
