Творчество Михаила Зощенко, великого писателя прошлого века, можно назвать самобытным явлением в русской и советской литературе. В то время, находясь у самых истоков такого жанра, как сатирико-юмористическая проза, он создал оригинальную комическую новеллу, в совершенно неповторимом художественном стиле. Это стало продолжением исторических традиций именитых писателей: раннего Чехова, Гоголя и Лескова, но уже в новых условиях современной действительности. Он создал целую галерею своих персонажей, которые получили нарицательные имена — «Зощенковские герои».
На его долю выпала очень редкая для человека, имеющего литературную профессию, слава. Всего три-четыре года писательской деятельности, и он стал знаменит не только в своем кругу писателей, но и огромная масса читателей оценила его творчество.
Его новые рассказы и книги издавались, печатались и снова переиздавались многими журналами и издательствами и раскупались читателями с ошеломляющей быстротой. Чтение произведений Зощенко с эстрадных подмостков собирало огромное количество публики. Писатель получал большое число писем от своих многочисленных почитателей.
Чем же можно объяснить этот феномен? Сложно ответить однозначным ответом. Это объясняется и личностью самого писателя и временем, когда он начал свое творчество, как писатель сатирических рассказов, очерков и новелл.
Его родителями были простые люди, мать — Елена Иосифовна, домохозяйка и отец — Михаил Иванович, художник-передвижник не могли создать условия для сытого и устроенного детства сына.
В семье было восемь детей, отец умер, когда Мише было всего 12 лет. Матери, которая успевала за домашними хлопотами ещё и писать рассказы, которые печатались в газете «Копейка», было трудно содержать семью. Сын видел эту суровую действительность и несправедливость с самого раннего детства. Будучи еще гимназистом, он мечтал рассказать людям о том, как живет простой народ, чем он дышит. Он сам на собственном горьком опыте постиг нравы и непростую философию улиц.
Михаил Зощенко был тем человеком, который не знал покоя, у него болела совесть, постоянно преследовали видения, одно страшнее другого, из прожитого им на улице, где ему пришлось взрослеть и расти. В его произведениях герои говорят на языке, который не имеет своего правописания. Он грубый, неуклюжий, бестолковый, но живущий и не придуманный, а существующий в народе. Писатель говорил с читателем на их обыденном, порой не совсем литературном, языке. Он в тонкостях изучил выражения, обороты и даже интонации речи, и стал использовать этот материал в своих произведениях. Даже места событий, о которых писал сатирик, были обыденными для простого человека: баня, трамвай, кухня, жакт, коммунальная квартира. Читатели безоговорочно верили всему тому, о чем написано в этих произведениях. Для них Зощенко стал «своим». Это считается огромным достижением и большим успехом в литературе великого сатирика.
Михаил Зощенко был и остается истинным сыном своей Родины, верящим в светлое будущее своего многострадального народа. Еще при его жизни было выпущено более 130 книг, пьес, киносценариев, фельетонов и критических статей, и в каждом из произведений, красной нитью проходит сердечная боль и гражданское содержание не обывателя, а Гражданина.
Эффективная подготовка к ЕГЭ (все предметы) —
Михаил Зощенко, сатирик и юморист, писатель ни на кого не похожий, с особым взглядом на мир, систему общественных и челове ческих отношений, культуру, мораль и, наконец, со своим особым зощенковским языком, разительно отличающимся от языка всех до него и после него работавших в жанре сатиры писателей. Но главное открытие прозы Зощенко — его герои, люди самые обыкновенные, неприметные, не играющие, по грустно-ироническому замечанию писателя, «роли в сложном механизме наших дней». Эти люди далеки от понимания причин и смысла происходящих перемен, они не могут в силу привычек, взглядов, интеллекта приспособиться к складывающимся отношениям в обществе. Не могут привыкнуть к новым государственным законам и порядкам, поэтому попадают в нелепые, глупые, порой тупиковые житейские ситуации, из которых самостоятельно выбраться не могут, а если им это все-таки удается, то с большими моральными и физическими потерями.
В литературоведении укоренилось мнение считать героев Зощенко мещанами, ограниченными, пошлыми людьми, которых сатирик бичует, высмеивает, подвергает «резкой, уничтожающей» критике, помогая человеку «избавиться от морально отживших, но еще не утративших силу пережитков сметенного революцией прошлого». К сожалению, совсем не замечались сочувствие писателя своим героям, скрываемая за иронией тревога за их судьбу, тот самый гоголевский «смех сквозь слезы», который присущ большинству коротких рассказов Зощенко» и особенно его, как он сам их называл, сентиментальным повестям.
Древнегреческий философ Платон, демонстрируя своим ученикам, как ведет себя человек под влиянием тех или иных жизненных обстоятельств, брал марионетку и дергал то за одну, то за другую нить, и она принимала неестественные позы, становилась уродливой, жалкой, смешной, деформировалась, превращалась в груду нелепо сочетающихся частей и конечностей. Зощенковские персонажи подобны этой марионетке, а быстро изменяющиеся обстоятельства (законы, порядки, общественные отношения и др.), к которым они не могут привыкнуть и приспособиться, подобны нитям, делающим их беззащитными или глупыми, жалкими или безобразными, ничтожными или спесивыми. Все это создает коми- ческий эффект, а в сочетании с просторечными словами, жаргонизмами, словесными каламбурами и ляпсусами, специфическими зощенковскими словечками и выражениями («за что боролись?», «аристократка мне и не баба вовсе, а гладкое место», «мы за дырками не приставлены», «что пардон, то пардон» и др.) вызывает, в зависимости от их концентрации, улыбку или смех, которые и должны, по замыслу писателя, помочь человеку понять, что «хорошо, что плохо, а что «посредственно». Что же это за обстоятельства («нити»), которые так безжалостны к тем, кто не играл какой-либо значительной «роли в сложном механизме наших дней»?
В «Бане» — это порядки в городском коммунальном хозяйстве, основанные на пренебрежительном отношении к простому человеку, который может позволить себе ходить только в «обыкновенную » баню, где за вход берут «гривенник». В такой бане «дают два номерка. Один за белье, другой за пальто с шапкой. А голому человеку, куда номерки девать?». Вот и приходится посетителю привязывать «к ногам по номерку, чтобы не враз потерять». И неудобно посетителю, и выглядит он смешно и глупо, но что остается делать… — «не ехать же в Америку». В рассказах «Нервные люди», «Кризис» и «Беспокойный старичок» — это экономическая отсталость, парализовавшая гражданское строительство. И как результат — «не то, что драка, а целый бой» в коммунальной квартире, во время которого инвалиду Гаврилову «последнюю башку чуть не оттяпали» («Нервные люди»), бегство главы молодой семьи, которому «житье в барской ванне», снимаемой за тридцать рублей в опять-таки коммунальной квартире, показалось сущим адом, и, наконец, невозможность найти место для гроба с усопшим все из-за той же жилищной неустроенности («Беспокойный старичок»).
Персонажам Зощенко остается только подбадривать себя надеждой: «Лет, может, через двадцать, а то и меньше, у каждого гражданина, небось, по цельной комнате будет. А ежели население шибко не увеличится и, например, всем аборты разрешат — то и по две. А то и по три на рыло. С ванной» («Кризис»).
В миниатюре «Качество продукции» — это процветающая в производстве халтура и нехватка товаров первой необходимости, вынуждающие людей бросаться на «заграничную продукцию». В рассказах «Медик» и «История болезни» — это низкий уровень медицинского обслуживания. Что остается делать больному, как не обращаться к знахарю, если ему угрожает встреча с врачом, который «операцию погаными руками произвел», «с носа очки обронил в кишки и найти не может» («Медик»)? Да и не лучше ли «хворать дома», чем лечиться в больнице, в которой в пункте приема и регистрации больных на стене висит плакат «Выдача трупов от 3-х до 4-х», а мыться предлагают в ванне со старухой («История болезни »)? И какие могут быть возражения со стороны больного, когда у медсестры таки «веские» аргументы: «Да это тут одна больная старуха сидит. Вы на нее не обращайте внимания. У нее высокая температура, и она ни на что не реагирует. Так что вы раздевайтесь без смущения».
Персонажи Зощенко, как послушные марионетки, безропотно подчиняются обстоятельствам. А если вдруг появится кто-либо «на редкость задиристый», наподобие старика-крестьянина из рассказа «Огни большого города», прибывшего неизвестно из какого колхоза, в лаптях, с мешком за спиной и палкой, который пытается протестовать и защищать свое человеческое достоинство, то у властей складывается мнение, что он «не то чтобы контрреволюционер », но отличается «исключительной отсталостью в политическом смысле», и к нему необходимо применить административные меры. Предположим, «сообщить по месту жительства». Хорошо, что хоть не отправить в места не столь отдаленные, как это было в сталинские годы.
Будучи оптимистом по натуре, Зощенко надеялся, что его рассказы сделают людей лучше, а те, в свою очередь, — общественные отношения. Оборвутся «нити», делающие человека похожим на бесправную, жалкую, духовно убогую «марионетку». «Братцы, главные трудности позади, — восклицает персонаж из рассказа «Страдания молодого Вертера». — Скоро мы заживем, как фонбароны». Должна остаться только одна центральная нить, управляющая поведением человека, — «золотая нить разума и закона», как говорил философ Платон. Тогда человек не будет послушной куклой, а будет гармоничной личностью. В рассказе «Огни большого города », имеющего элементы сентиментальной утопии, Зощенко устами одного из персонажей провозглашает свою формулу нравственной панацеи: «Я всегда отстаивал ту точку зрения, что уважение к лич- ности, похвала и почтение приносят исключительные результаты. И многие характеры от этого раскрываются, буквально как розы на рассвете». Духовное обновление человека и общества писатель связывал с приобщением людей к культуре.
Зощенко, человеку интеллигентному, получившему прекрасное воспитание, было больно наблюдать проявление невежества, грубости и духовной пустоты. Не случайно события в рассказах, посвященных этой теме, часто происходят в театре. Вспомним его рассказы «Аристократка», «Прелести культуры» и др. Театр служит символом духовной культуры, которой так не хватало в обществе и без которой, считал писатель, невозможно совершенствование общества.
Полностью восстановлено, наконец, доброе имя писателя. Произведения сатирика вызывают огромный интерес у современных читателей. Зощенковский смех актуален и сегодня.
Михаил — великий юморист, рассказы которого поражают сочным, народным языком и своеобразным юмором. Герои Зощенко смешны, но вместе с тем вызывают сочувствие и жалость.
В рассказе «Галоша» описывается простой советский человек, потерявший в трамвае свою галошу. «В трамвай вошел — обе галоши стояли на месте. А вышел из трамвая — гляжу, одна галоша здесь, на ноге, а другой нету… И подштанники на месте. А галоши нету».
Бросившись на поиски галоши, герой сразу же сталкивается с различными трудностями, которые создают чиновники. На просьбу вернуть галошу в камере для потерянных вещей ему говорят: «Нету, уважаемый товарищ, не можем дать. Принеси удостоверение, что ты действительно потерял галошу. Пущай домоуправление заверит этот факт, и тогда без излишней волокиты мы тебе выдадим то, что законно потерял».
Но и на этом мытарства бедняги не заканчиваются. Абсурдность требований чиновников доходит даже до того, что с человека берут справку о невыезде. В конце концов, злополучная галоша находит своего владельца только через неделю, но за это время он теряет другую. Однако главный герой вовсе не расстроен, наоборот, он почти счастлив, потому что привык безропотно и безвольно подчиняться. «Вот, думаю, славно канцелярия работает. Сохраню эту галошу на память. Пущай потомки любуются».
В рассказе «Встреча» Зощенко высмеивает мнимое человеколюбие, мелочность и скупость. Главный герой заявляет в самом начале: «Скажу вам откровенно: я очень люблю людей». Далее описывается его путешествие из Ялты в Алупку, причем путешествует наш человеколюбец пешком, хотя «невозможно жарко» и «пыль на зубах скрипит». Это говорит о его ужасной скупости, ведь можно было доехать и на автобусе.
Так вот, встретился ему в пути «небогато одетый человек». Даже не встретился, а догнал. Догнал для того, чтобы указать более короткий путь да спросить сигаретку. Но наш герой, вместо того чтобы отблагодарить случайного попутчика, ищет в его действиях какой-нибудь подвох. «А теперь, вернувшись в Ленинград, я думаю: кто его знает — а может, ему курить сильно захотелось?.. Или, может, идти ему было скучно — попутчика искал. Так и не знаю в точности».
Недоверие, животный страх, раболепство, бюрократизм и волокита — вот что беспощадно высмеивает Зощенко в своих небольших по размеру, но очень емких по сути рассказах.
Понравилось сочинение
Михаил Зощенко – великий юморист, рассказы которого поражают сочным, народным языком и своеобразным юмором. Еще в 1922 году Есенин написал о Зощенко, что «в нем есть что-то от Чехова и Гоголя». Герои Зощенко смешны, но вместе с тем вызывают сочувствие и жалость. Зощенко родился в семье художника-передвижника. После смерти отца мать вынуждена была одна содержать восьмерых детей. Будущий писатель рос с ощущением несправедливости устройства мира. Очень часто современники Зощенко называли его «человеком с больной, не знавшей покоя совестью». Он считал, что обязан служить «бедному» человеку. Своим творчеством Зощенко призывал не бороться с человеком – носителем отрицательных обывательских черт, а посредством смеха над самим собой помогать от них избавляться. Писатель верил в воспитывающее слово литературы. Даже язык зощенковских произведений необыкновенный. Он странный, по литературным меркам очень скудный, грубый, неуклюжий, но, по словам Ю. Томашевского, «затыкай, не затыкай уши – он существовал». Сам Зощенко писал о своем языке: «Я пишу очень сжато. Фраза у меня короткая. Доступная бедным. Может быть, поэтому у меня много читателей».
В своих произведениях Зощенко обращает внимание на самые обыденные вещи советского быта: бюрократизм, мещанство, взяточничество, волокитство. Зощенко подсмеивается над незадачливостью своих героев и сочувствует им. В рассказе «Галоша» трагедия человека, потерявшего в трамвае свою галошу. Ситуация самая обыкновенная, однако она приносит герою множество неприятностей. «В трамвай вошел – обе галоши стояли на месте. А вышел из трамвая – гляжу, одна галоша здесь, на ноге, а другой нету… И подштанники на месте. А галоши нету».
Бросаясь на поиски галоши, герой сразу же сталкивается с различными трудностями, которые создают чиновники. На просьбу вернуть галошу в камере для потерянных вещей ему говорят: «Нету, уважаемый товарищ, не можем дать. Принеси удостоверение, что ты действительно потерял галошу. Пущай домоуправление заверит этот факт, и тогда без излишней волокиты мы тебе выдадим то, что законно потерял».
Но и на этом мытарства бедняги не заканчиваются. Абсурдность требований чиновников доходит даже до того, что с человека берут справку о невыезде. Жизнь героя полностью подчинена проблеме поиска злосчастной галоши. В течение определенного времени все усилия его направлены на пробивание бюрократической стены. Он поглощен поисками, это стало целью жизни.
В конце концов, злополучная галоша находит своего владельца только через неделю, но за это время он теряет другую. Однако главный герой вовсе не расстроен, наоборот, он почти счастлив, потому что привык безропотно и безвольно подчиняться. «Вот, думаю, славно канцелярия работает. Сохраню эту галошу на память. Пущай потомки любуются».
В рассказе «Встреча» Зощенко высмеивает мнимое человеколюбие, мелочность и скупость. Главный герой заявляет в самом начале: «Скажу вам откровенно: я очень люблю людей». Далее описывается его путешествие из Ялты в Алупку, причем путешествует наш человеколюбец пешком, хотя «невозможно жарко» и «пыль на зубах скрипит». Это говорит о его ужасной скупости, ведь можно было доехать и на автобусе.
Так вот, встретился ему в пути «небогато одетый человек». Даже не встретился, а догнал. Догнал для того, чтобы указать более короткий путь да спросить сигаретку. Но наш герой, вместо того чтобы отблагодарить случайного попутчика, ищет в его действиях какой-нибудь подвох. «А теперь, вернувшись в Ленинград, я думаю: кто его знает – а может, ему курить сильно захотелось?.. Или, может, идти ему было скучно – попутчика искал. Так и не знаю в точности».
Недоверие, животный страх, раболепство, бюрократизм и волокита – вот что беспощадно высмеивает Зощенко в своих небольших по размеру, но очень емких по сути рассказах. По очень меткому определению В. Шкловского, Зощенко писал о человеке, который « живет в великое время, больше всего озабочен водопроводом, канализацией и копейками. Человек за мусором не видит леса».
39. Рассказы М.Зощенко. Особенность сказовой манеры. Автор и герой
Находясь у истоков советской сатирико-юмористической прозы, он выступил создателем оригинальной комической новеллы, продолжившей традиции Гоголя, Лескова, раннего Чехова. Зощенко создал свой, совершенно неповторимый художественный стиль. Прославился же он исключительно за счёт своих рассказов (фельетонов),которых он написал больше тысячи. Наиболее известные среди них: «Аристократка», «Баня», «История болезни», «Нервные люди», «Галоша», «Монтёр». Не был бы Зощенко самим собой, если бы не его манера письма. Стилизация в форму сказа речи героев – способ передачи характера и социального облика.
Сказовая манера: внешне простая и доступная. Контраст между невозмутимой маской рассказчика и трагикомическими ситуациями, о которых он говорит. Таким образом, двуплановость: 1. То, что рассказывается. 2. То, что как бы случайно прорывается.
Установка на чужую устную речь. Герои (обычно – рассказчик и слушающий) составляют низший познавательный план рассказов. Высший формально-эстетический уровень создаётся автором и его читателем.
Зощенко предоставил народной массе заговорить непосредственно от своего имени.
Это был неизвестный литературе, а потому не имевший своего правописания язык. Он был груб, неуклюж, бестолков. Для речи характерны: вульгаризмы, неправильные грамматические формаы и синтаксические конструкции, авто сумел перенять интонацию речи у народа, выражения, обороты. В его языке запросто могли встретиться такие выражения, как «плитуар», «окромя», «хресь», «етот», «в ем», «брунеточка», «вкапалась»,»для скусу», «хучь плачь», «эта пудель», «животная бессловесная», «у плите»и т.д. Отчасти именно этим он и добивался комического эффекта и небывалой популярности среди обычных людей. Комичен не только его язык, но и место, где разворачивалась история очередного рассказа: кухня, баня, рынок, трамвай — всё такое знакомое, своё, житейски привычное. И сама история: драка в коммунальной квартире из-за дефицитного ёжика, ерунда с бумажными номерками в бане, случай в трамвае, когда пассажира выпроводил из транспорта его же племянник- кондуктор за нежелание платить. Автор как будто бы торчит за спиной человека. Зощенко сумел сделать сказ очень емким и художественно выразительным. Герой-рассказчик только говорит, и автор не усложняет структуру произведения дополнительными описаниями тембра его голоса, его манеры держаться, деталей его поведения. Однако посредством сказовой манеры отчетливо передаются и жест героя, и оттенок голоса, и его психологическое состояние, и отношение автора к рассказываемому. То, чего другие писатели добивались введением дополнительных художественных деталей, Зощенко достиг манерой сказа,краткой, предельно сжатой фразой и в то же время полным отсутствием «сухости».Герой Зощенко — обыватель, человек с убогой моралью и примитивным взглядом на жизнь. Этот обыватель олицетворял собой целый человеческий пласт тогдашней России. Но писатель высмеивал не самого человека, а обывательские черты в нём. Часто в рассказах присутствует герой-рассказчик, мещанин, от имени которого ведётся повествование. В таких маленьких шедеврах, как «На живца», «Аристократка», «Баня», «Нервные люди», «История болезни» и других, автор как бы срезает различные социально-культурные пласты, добираясь до тех слоев, где гнездятся истоки равнодушия, бескультурья, пошлости.
Выделяют несколько типов персонажей: вызывающие резкое неприятие у автора и вызывающие сострадание. Революция не оказала на их психологию и сознание положительного влияния, но они пытаются приспособиться к новым условиям, освоить язык лозунгов и газет, совершенно им непонятный. Так получается «галантерейный язык» — смешение всех стилей и языков всех слоёв, через которые проходит герой в жизни.
Высмеивается узость и клешированность сознания мещанина и обывателя. Происходит инвентаризация человека.
Важная особенность – несоответствие названий и финалов. Повести строятся как система поступков персонажей, в них отсутствует внешний психологизм. Но в каждой истории раскрывается психологическая бездна. Зощенко использует приёмы гротеска, позволяющие сочетать комические элементы с драматическими и трагическими.
Зощенко разрабатывает приёмы комментирования изображаемых событий. Автор: раскрывается как философ и психоаналитик. Автор отделяет себя от рассказчика и героев, подчёркивает дистанцию.
В рассказах Зощенко злость не на первом плане. Она между блестящими строками, описывающими страшную бытовую ситуацию — например, драку за ёжик для чистки примусов («Нервные люди»).
Он смотрит на драку глазами человека, для которого это нормальный, естественный эпизод повседневной жизни. И то, что есть такие люди, для Зощенко так же страшно, как и то, что встречаются такие сюжеты. Приём, которым пользуется Зощенко, — абсурд. Смешным делается то, над чем смеяться не стоит. А когда то, над чем смеяться не стоит, делается смешным, — это уже ипостась рассказчика — посредник. Это лицо, совершенно нейтральное по отношению к действию рассказа, а также к его персонажам. Именно в этой роли его роль как посредника между автором и читателем наиболее важна. Рассказчик просто пересказывает некую историю, сценку, разговор, свидетелем которой/которого он стал. Ярчайший пример — «Аристократка».
Как пример анализа рассказа
Это небольшая комическая зарисовка, в которой изображен порок общества.
Повествование ведет сам персонаж, то есть всю историю мы слышим от первого лица, можно сказать, что это сказовая манера, т.к. повествование ведется от сильно индивидуализированного лица. Главный герой – тип маленького человека, советского, не обладающего культурным багажом, но стремящегося стать полноправным участником жизни. Григорий Иванович рассказывает о том, чем закончилось его увлечение аристократкой.
Ирония автора заключается уже в самом названии рассказа, поскольку поведение героини на самом деле расходится с подлинными понятиями об аристократизме. Для героя признаки аристократизма — это шляпка, чулочки фильдекосовые, мопсик, зуб золотой. Между тем, наделенная всем этим, его подруга демонстрирует отнюдь не аристократические манеры. Напрямую говорит она водопроводчику о своем нежелании продолжать ходить по улицам. Напоминая герою, что он «кавалер и у власти», «аристократка» требует у него соответствующих «его положению» развлечений. Совсем не как воспитанный и культурный человек, принадлежащий к аристократии, она говорит в финале рассказа Григорию Ивановичу: «Довольно свинство с вашей стороны. Которые без денег — не ездют с дамами».
Вызывают смех ухаживания героя за понравившейся ему дамой — он приходит к ней «как лицо официальное» и интересуется «в смысле порчи водопровода и уборной». Через месяц таких хождений дама стала более подробно отвечать кавалеру на вопросы о состоянии санузла. Герой выглядит жалким — он совершенно не умеет вести разговор с объектом своего интереса, и даже, когда они, наконец, стали под руку гулять по улицам, он испытывает чувство неловкости оттого, что не знает, о чем говорить, и оттого, что на них смотрит народ: «Приму ее под руку и волочусь, что щука»,- говорит он. А, попав в театр, он интересуется, действует ли там водопровод, желая тем самым подчеркнуть собственную значимость.
Не случайно действие рассказа происходит в театре. Театр считается символом духовной культуры, которой так не хватало в обществе. Поэтому театр здесь выступает как фон, на котором бескультурье, невежественность, невоспитанность людей выступают наиболее ярко.
Театр для обоих героев, по утверждению литературоведа В. М. Акимова, «как темный лес». Григорий Иванович идет в театр только потому, что в ячейке ему выдали билет. Место герою досталось незавидное. Он не скрывает, что спектакль не вызывает у него ничего, кроме скуки. Аристократку же в театре, видимо, особенно привлекает буфет, ибо именно туда она направляется с началом антракта.Герой решает угостить даму пирожным, а поскольку денег у него «в обрез», то он подчеркнуто предлагает ей «скушать одно пирожное». Рассказчик свое поведение во время сцены с пирожными объясняет «буржуйской стыдливостью» из-за отсутствия денег. Эта самая «буржуйская стыдливость» мешает кавалеру признаться даме в том, что он стеснен в средствах, и герой старается всячески отвлечь спутницу от разорительного для его кармана поедания пирожных. Это ему не удается, ситуация становится критической, и герой, презрев свои былые намерения выглядеть культурным человеком, заставляет даму положить назад четвертое пирожное, за которое он заплатить не может: «Ложи, — говорю, — взад!», «Ложи, — говорю, — к чертовой матери!» Комически выглядит и ситуация, когда собравшийся народ, «эксперты», оценивают четвертое пирожное, спорят, «сделан на нем надкус» или нет. Не видя в своем поступке ничего предосудительного, водопроводчик предлагает даме скушать четвертое пирожное, из-за которого, собственно, и поднялась буря. Но поступок героя мотивирован только лишь тем, что пирожное оплачено.
Григорий Иванович отнюдь не винит себя в случившейся истории, он списывает свою неудачу в делах любовных на разницу в социальном происхождении со своим предметом увлечения. Он винит во всем «аристократку», с ее «аристократическим» поведением в театре. Он не признает того, что пытался быть культурным человеком, герой считает, что пытался вести себя в отношении с дамой как «буржуй нерезаный», а на самом деле он «пролетариат».
Все повествование вызывает комический эффект, а в сочетании с языком повествователя — смех. Речь рассказчика пестрит жаргонизмами, просторечиями, каламбурами, ляпсусами. Чего стоит только выражение «аристократка мне и не баба вовсе, а гладкое место»! Про то, как главный герой «выгуливал» даму, он сам говорит так: «Приму ее под руку и волочусь, что щука». Даму он называет «этакая фря», себя сравнивает с «буржуем нерезаным». По мере развития действия рассказа герой уже Не стесняется в выражениях — велит даме положить пирожное «к чертовой матери», а хозяин, по словам Григория Ивановича, «перед рожей кулаками крутит». Рассказчик дает собственное толкование некоторым словам. Так, например, держаться индифферентно — значит «ваньку валять».(смысл слова не важен, важно, что звучит красиво, также употребляется и слово идеология В театре она и развернула свою
идеологию во всем объеме)
Дама напыщенно говорит иноязычными словами, типа: мерси, нот…
Герой также убежден в том, что его речь не только правильна, но даже изысканна. Благодаря этому рассказу в русской разговорной речи слово “аристократка” стало употребляться с новым, ироническим оттенком — в значении “мещанка”.
Комическое: если есть несоответствия (расхождение между формой и содержанием).
Сатирическое – являет отрицание, осуждает социальное противоречие; отрицание социального явления.
Сказ (по Бахтину) – прежде всего установка на чужую речь, а отсюда – на устную речь. Белокуров – это имитация живой разговорной речи.
Место действия.
Места действия наиболее типичные (театр и баня).
Театр – культурная обстановка => видно бескультурье. Баня – человек должен быть чистым → выходит грязный.
Баня – «минус пространство» (Топоров), т.е. пространство, из которого человек как бы вычеркнут. Уже первая фраза – жалкая попытка героя вырваться за пределы «минус пространства», на просторы мира («в Америке бани отличные»).
Образ Америки. Лозунг «Догнать и перегнать Америку». Америка – символ неизведанной, потрясающей жизни, своеобразная утопия. Сознание русского человека – мотив Америки как жизненного ориентира. Мечта об американском береге связана с мечтой о счастье, с менталитетом русского человека, который стремится выйти за рамки русского пространства. Попытка вырваться за пределы пространства не удалась подштанники зашиты, заплатаны).
Повлияла изоляция советского человека от западного мира.
Номерок – один из важных образов: баня начинается с номерка. Нет индивидуальности, инвентаризационный номер, сплошная масса. Номерки несут угрозу невозвращения в большой мир. «Правильная неправильность». Номерок – единственная примета человека.
Зощенко начинает новую типологию героя 20 века. Герой начинает типологический ряд. Нет имени, нет возраста, единственная примета – номерок, с помощью которого проявляется индивидуальность. Это человек массы. Номерок заменяет имя, становится символическим образом в контексте истории литературы ХХ в. «Человек с номером» (от Замятина до Солженицына).
Полная степень обезличивания человека.
Название «Аристократка», но аристократки нет. «Баня» — но бани нет.
Нельзя ставить знак равенства «автор, герой, рассказчик». Герой – человек массы, среднестатистический, со средним заработком; не обладает богатым внутренним миром; ценности выбраны неправильно; мировоззрение узко, не способен подняться на уровень обобщения. Это человек из массы. Живет мелкими заботами, ссорами. Мечты есть, но ему комфортно и в той действительности, которая у него есть. Герой является отражением общества (негативные черты).
Особенность героя «Бани» — номер, т.е. обезличенность.
