Сочинение на тему : Гоголь Н.В. Произведение «Пропавшая грамота»
Быль, рассказанная дьячком ***ской церкви
Так вы хотите, чтобы я вам ещё рассказал про деда? Пожалуй, почему же не потешить прибауткой? Эх, старина, старина! Что за радость, что за разгулье падет на сердце, когда услышишь про то, что давно-давно, и года ему и месяца нет, деялось на свете! А как ещё впутается какой-нибудь родич, дедуля или прадед, — ну, тогда и рукой махни: чтоб мне поперхнулось за акафистом великомученице Варваре, если не чудится, что вот-вот сам все это делаешь, как будто залез в прадедовскую душу или прадедовская личность шалит в тебе… Нет, мне пуще всего наши дивчата и молодицы; покажись только на глаза им: «Фома Григорьевич! Фома Григорьевич! а нуте яку-небусь страховинну казачку! а нуте, нуте!.. — тара-та-та, та-та-та, и пойдут, и пойдут… Рассказать-то, конечно, не жаль, да загляните-ка, что делается с ними в постеле. Ведь я знаю, что каждая дрожит под одеялом, как будто бьет ее лихорадка, и рада бы с головою влезть в тулуп свой. Царапни горшком крыса, сама как-нибудь задень ногою кочергу — и боже упаси! и личность в пятках. А на иной день ничего не бывало, навязывается сызнова: расскажи ей страшную сказку, да и только. Что ж бы такое рассказать вам? Вдруг не взбредет на ум… Да, расскажу я вам, как ведьмы играли с покойным дедом в дурня. Только загодя прошу вас, господа, не сбивайте с толку; а то такой кисель выйдет, что совестно будет и в рот взять. Покойный дедуля, надобно вам сообщить, был не из простых в свое пора козаков. Знал и твердо он-то, и словотитлу поставить. В праздник отхватает апостола, бывало, так, что теперь и попович иной спрячется. Ну, сами знаете, что в тогдашние времена если собрать со всего Батурина грамотеев, то нечего и шапки подставлять, — в одну горсть можно было всех уложить. Стало быть, и дивиться нечего, когда каждый встречный кланялся ему мало не в пояс.
Один раз задумалось вельможному гетьману послать зачем-то к царице грамоту. Тогдашний полковой писарь, — вот нелегкая его возьми, и прозвища не вспомню… Вискряк не Вискряк, Мотузочка не Мотузочка, Голопуцек не Голопуцек.Вискряк не Вискряк, Мотузочка не Мотузочка, Голопуцек не Голопуцек… знаю только, что как-то чудно начинается мудреное прозвище, — позвал к себе деда и сказал ему, что, вот, наряжает его сам гетьман гонцом с грамотою к царице. Дед не любил длительно собираться: грамоту зашил в шапку; вывел коня; чмокнул жену и двух своих, как сам он называл, поросенков, из которых один был родной отец хоть бы и нашего брата; и поднял такую за собою пыль, как будто бы пятнадцать хлопцев задумали посереди улицы игрывать в кашу. На иной день ещё петух не кричал в четвертый раз, дедуля уже был в Конотопе. На ту пору была там ярмарка: народу высыпало по улицам столько, что в глазах рябело. Но так как было рано, то все ещё дремало, протянувшись на земле. Возле коровы лежал гуляка парубок с покрасневшим, как снегирь, носом; подоле храпела, сидя, перекупка, с кремнями, синькою, дробью и бубликами; под телегою лежал цыган; на возу с рыбой — чумак; на самой дороге раскинул ноги бородач москаль (1) с поясами и рукавицами… ну, всякого сброду, как водится по ярмаркам.
Был ли иной путь у катерины? — -рассуждение (островский гроза)
... спасением. Это лишь некоторые мысли для сочинения «Был ли иной путь у Катерины в пьесе «Гроза», кратко мы оговорили возможные варианты финала. Сочинение на тему рассуждение «Был ли иной путь у Катерины?» (по пьесе Гроза : Островский А. Н.) В драматической пьесе Островского «Гроза» Катерина выступает как главный протагонист. Е ...
Дед приостановился, чтобы разглядеть хорошенько. Между тем в ятках (2) начало мало-помалу шевелиться: жидовки стали побрякивать фляжками; дым покатило то там, то сям кольцами, и дух горячих сластен понесся по всему табору. Деду вспало на ум, что у него нет ни огнива, ни табаку наготове: вот и пошел таскаться по ярмарке. Не успел пройти двадцати шагов — навстречу запорожец. Гуляка, и по лицу видно! Красные, как пыл, шаровары, синий жупан, ослепительный цветной пояс, при боку сабля и люлька (3) с медною цепочкою по самые пяты — запорожец, да и только! Эх, народец! станет, вытянется, поведет рукою молодецкие усы, брякнет подковами и — пустится! Да ведь как пустится: ноги отплясывают, словно веретено в бабьих руках; что вихорь, дернет рукою по всем струнам бандуры и тут же, подпершися в боки, несется вприсядку; зальется песней — личность гуляет!.. Нет, прошло времечко: не увидать больше запорожцев! Да, так встретились. Слово за слово, длительно ли до знакомства? Пошли калякать, калякать так, что дедуля совсем уже было позабыл про путь свой.Слово за слово, длительно ли до знакомства? Пошли калякать, калякать так, что дедуля совсем уже было позабыл про путь свой.
Попойка завелась, как на свадьбе перед постом великим. Только, видно, наконец прискучило бить горшки и швырять в народ деньгами, да и ярмарке не век же стоять! Вот сговорились новые приятели, чтоб не разлучаться и путь удерживать сообща. Было давнехонько под вечер, когда выехали они в поле. Солнце убралось на отдых; где-где горели вместо него красноватые полосы; по полю пестрели нивы, что праздничные плахты (4) чернобровых молодиц. Нашего запорожца раздобар взял страшный. Дед и ещё иной приплевшийся к ним гуляка подумали уже, не бес ли засел в него. Откуда что набиралось. Истории и присказки такие диковинные, что дедуля несколько раз хватался за бока и чуть не надсадил своего живота со смеху. Но в поле становилось, чем дальше, тем сумрачнее; и сообща с тем становилась несвязнее и молодецкая молвь. Наконец рассказчик наш притих совсем и вздрагивал при малейшем шорохе.
- Ге-ге, земляк! да ты не на шутку принялся считать сов. Уж думаешь, как бы домой да на печь!
- Перед вами нечего таиться, — сказал он, вдруг оборотившись и неподвижно уставив на них глаза свои.
— Знаете ли, что личность моя давнехонько продана нечистому.
- Экая невидальщина! Кто на веку своем не знался с нечистым? Тут-то и надобно прогуливаться, как пишется, на прах.
- Эх, хлопцы! гулял бы, да в ночь эту срок молодцу! Эй, братцы! — сказал он, хлопнув по рукам их, — эй, не выдайте! не поспите одной ночи, век не забуду вашей дружбы!
Почему ж не пособить человеку в таком горе? Дед объявил напрямик, что скорее даст он отрезать оселедец с собственной головы, чем допустит черта понюхать собачьей мордой своей христианской души.
Данной курсовой работы «Музыка поэтического слова в балладах ...
... слово», «романтизм», «баллада»; изучить своеобразие романтизма В.А. Жуковского; проследить эволюцию «музыкального» жанра – баллады в творчестве В.А. Жуковского; выявить особенности поэтики баллад: проанализировать «музыку» слова ... курсовой работы «Музыка поэтического слова в балладах В.А. Жуковского» актуальна тем, что музыкальная лирика В.А. Жуковского не являлась предметом специального изучения, ...
Козаки наши ехали бы, может, и дальше, если бы не обволокло всего неба ночью, словно черным рядном, и в поле не стало так же темно, как под овчинным тулупом. Издали только мерещился огонек, и кони, чуя близкое стойло, торопились, насторожа уши и вковавши очи во мрак. Огонек, казалось, несся навстречу, и перед козаками показался шинок, повалившийся на одну сторону, словно баба на пути с веселых крестин.Огонек, казалось, несся навстречу, и перед козаками показался шинок, повалившийся на одну сторону, словно баба на пути с веселых крестин. В те поры шинки были не то, что теперь. Доброму человеку не только развернуться, приударить горлицы или гопака, прилечь более того негде было, когда в голову заберется хмель и ноги начнут писать покой-он-по. Двор был уставлен весь чумацкими (5) возами; под поветками, в яслях, в сенях, иной свернувшись, иной развернувшись, храпели, как коты. Шинкарь один перед каганцом (6) нарезывал рубцами на палочке, сколько кварт и осьмух высушили чумацкие головы. Дед, спросивши треть ведра на троих, отправился в сарай. Все трое легли рядом. Только не успел он повернуться, как видит, что его земляки спят уже мертвецким сном. Разбудивши приставшего к ним третьего козака, дедуля напомнил ему про данное товарищу обещание.
Тот привстал, протер глаза и снова уснул. Нечего работать, пришлось одному караулить. Чтобы чем-нибудь разогнать сон, обсмотрел он возы все, проведал коней, закурил люльку, пришел назад и сел опять приблизительно своих. Все было тихо, так что, кажись, ни одна муха не пролетела. Вот и чудится ему, что из-за соседнего воза что-то серое выказывает роги… Тут глаза его начали смыкаться так, что принужден он был ежеминутно протирать кулаком и промывать оставшеюся водкой. Но как скоро немного прояснились они, все пропадало. Наконец, мало погодя, опять показывается из-под воза чудище… Дед вытаращил глаза сколько мог; но проклятая дремота все туманила перед ним; руки его окостенели; башка скатилась, и крепкий сон схватил его так, что он повалился словно убитый. Долго спал дедуля, и как припекло порядочно уже солнце его выбритую макушу, тогда только схватился он на ноги. Потянувшись раза два и почесав спину, заметил он, что возов стояло уже не так много, как с вечера. Чумаки, видно, потянулись ещё до света. К своим — козак спит, а запорожца нет. Выспрашивать — никто ведать не знает; одна только верхняя свитка (7) лежала на том месте. Страх и раздумье взяло деда. Пошел посмотреть коней — ни своего, ни запорожского!Что бы это значило? Положим, запорожца взяла нечистая сила; кто же коней? Сообразя все, дедуля заключил, что, верно, черт приходил пешком, а как до пекла не близко, то и стянул его коня.Пошел посмотреть коней — ни своего, ни запорожского! Что бы это значило? Положим, запорожца взяла нечистая сила; кто же коней? Сообразя все, дедуля заключил, что, верно, черт приходил пешком, а как до пекла не близко, то и стянул его коня. Больно ему было крепко, что не сдержал козацкого слова. «Ну, думает, нечего работать, пойду пешком: авось попадется на дороге какой-нибудь барышник, едущий с ярмарки, как-нибудь уже куплю коня». Только хватился за шапку — и шапки нет. Всплеснул руками покойный дедуля, как вспомнил, что вчера ещё поменялись они на пора с запорожцем. Кому больше утащить, как не нечистому. Вот тебе и гетьманский гонец! Вот тебе и привез грамоту к царице! Тут дедуля принялся угощать черта такими прозвищами, что, думаю, ему не один раз чихалось тогда в пекле. Но бранью мало пособишь: а затылка сколько ни чесал дедуля, никак не мог ничего придумать. Что делать? Кинулся достать чужого ума: собрал всех бывших тогда в шинке добрых людей, чумаков и просто заезжих, и рассказал, что так и так, такое-то приключилось беда. Чумаки длительно думали, подперши батогами подбородки свои, крутили головами и сказали, что не слышали такого дива на крещеном свете, чтобы гетьманскую грамоту утащил черт. Другие же прибавили, что когда черт да москаль украдут что-нибудь, то поминай как и звали. Один только шинкарь сидел молча в углу. Дед и подступил к нему. Уж когда молчит человек. то, верно, зашиб много умом. Только шинкарь не так-то был щедр на слова; и если бы дедуля не полез в карман за пятью злотыми, то простоял бы перед ним даром.
О павлов в доме моего деда
... сочинение осталось с гулькин нос, он вдруг очнулся и написал заголовок: «Главный человек в моей жизни – это мой дед». ... в дом за городом свозили, как в пионерский лагерь, всю малышню. И дед не работал. Дед сидел в центре комнаты в ... двойняшек Сашку и Дашку. И, словно очнувшись, тогда, дед приказал бабушке: «Вера! Ну, все! ... то время, когда дедуля не спал всю ночь и сочинял сказку о маленьком воробышке ...
- Я научу тебя, как найти грамоту, — сказал он, отводя его в сторону. У деда и на сердце отлегло. — Я вижу уже по глазам, что ты козак — не баба. Смотри же! близко шинка будет поворот направо в лес. Только станет в поле примеркать, чтобы ты был уже наготове. В лесу живут цыганы и выходят из нор своих ковать железо в такую ночь, в какую одни ведьмы ездят на кочергах своих. Чем они промышляют на самом деле, ведать тебе нечего. Много будет стуку по лесу, только ты не иди в те стороны, откуда заслышишь стук;
- а будет перед тобою малая тропинка, мимо обожженного дерева, дорожкою этою иди, иди, иди.Много будет стуку по лесу, только ты не иди в те стороны, откуда заслышишь стук;
- а будет перед тобою малая тропинка, мимо обожженного дерева, дорожкою этою иди, иди, иди… Станет тебя терновник царапать, плотный орешник заслонять дорогу — ты все иди;
- и как придешь к небольшой речке, тогда только можешь остановиться. Там и увидишь кого нужно;
- да не позабудь набрать в карманы того, для чего и карманы сделаны… Ты понимаешь, это добро и дьяволы и люди любят. — Сказавши это, шинкарь ушел в свою конуру и не хотел больше изрекать ни слова.
Покойный дедуля был человек не то чтобы из трусливого десятка; бывало, встретит волка, так и хватает прямо за хвост; пройдет с кулаками промеж козаками — все, как груши, повалятся на землю. Однако ж что-то подирало его по коже, когда вступил он в такую глухую ночь в лес. Хоть бы звездочка на небе. Темно и глухо, как в винном подвале; только слышно было, что далеко-далеко вверху, над головою, холодный ветер гулял по верхушкам дерев, и деревья, что охмелевшие козацкие головы, разгульно покачивались, шепоча листьями пьяную молвь. Как вот завеяло таким холодом, что дедуля вспомнил и про овчинный тулуп свой, и вдруг словно сто молотов застучало по лесу таким стуком, что у него зазвенело в голове. И, будто зарницею, осветило на минуту весь лес. Дед тотчас увидел дорожку, пробиравшуюся промеж мелкого кустарника. Вот и обожженное дерево, и кусты терновника! Так, все так, как было ему говорено; нет, не обманул шинкарь. Однако ж не совсем весело было продираться через колючие кусты; ещё отроду не видывал он, чтобы проклятые шипы и сучья так больно царапались: почти на каждом шагу забирало его вскрикнуть. Мало-помалу выбрался он на просторное место, и, сколько мог подметить, деревья редели и становились, чем дальше, такие широкие, какие дедуля не видывал и по ту сторону Польши. Глядь, между деревьями мелькнула и речка, черная, словно вороненая сталь. Долго стоял дедуля у берега, посматривая на все стороны. На другом берегу горит огонь и, кажется, вот-вот готовится погаснуть, и снова отсвечивается в речке, вздрагивавшей, как польский шляхтич в козачьих лапах.На другом берегу горит огонь и, кажется, вот-вот готовится погаснуть, и снова отсвечивается в речке, вздрагивавшей, как польский шляхтич в козачьих лапах. Вот и мостик! «Ну, тут одна только чертовская таратайка разве проедет». Дед, однако ж, ступил смело и, скорее, чем бы иной успел достать рожок понюхать табаку, был уже на другом берегу. Теперь только разглядел он, что вблизи огня сидели люди, и такие смазливые рожи, что в другое пора бог знает чего бы не дал, лишь бы ускользнуть от этого знакомства. Но теперь, нечего работать, надобно было завязаться. Вот дедуля и отвесил им поклон мало не в пояс: «Помогай бог вам, добрые люди!» Хоть бы один кивнул головой; сидят да молчат, да что-то сыплют в огонь. Видя одно место незанятым, дедуля без всяких околичностей сел и сам. Смазливые рожи — ничего; ничего и дедуля. Долго сидели молча. Деду уже и прискучило; давай шарить в кармане, вынул люльку, посмотрел около — ни один не глядит на него. «Уже, добродейство, будьте ласковы: как бы так, чтобы, примерно сообщить, того… (дед живал в свете немало, знал уже, как подпускать турусы, и при случае, пожалуй, и пред царем не ударил бы лицом в грязь), чтобы, примерно сообщить, и себя не запамятовать, да и вас не обидеть, — люлька-то у меня есть, да того, чем бы запалить ее, черт-ма». И на эту речь хоть бы слово; только одна рожа сунула горячую головню прямехонько деду в лоб так, что если бы он немного не посторонился, то, статься может, распрощался бы навеки с одним глазом. Видя, наконец, что пора даром проходит, решился — будет ли слушать нечистое племя или нет — рассказать дело. Рожи и уши наставили, и лапы протянули. Дед догадался: забрал в горсть все бывшие с ним финансы и кинул, словно собакам, им в середину. Как только кинул он финансы, все перед ним перемешалось, почва задрожала, и, как уже, — он и сам рассказать не умел, — попал чуть ли не в самое пекло. «Батюшки мои!» — ахнул дедуля, разглядевши хорошенько: что за чудища! рожи на роже, как пишется, не видно. Ведьм такая погибель, как случается иногда на рождество выпадет снегу: разряжены, размазаны, словно панночки на ярмарке. И все, сколько ни было их там, как хмельные, отплясывали какого-то чертовского тропака.И все, сколько ни было их там, как хмельные, отплясывали какого-то чертовского тропака. Пыль подняли боже упаси какую! Дрожь бы проняла крещеного человека при одном виде, как приподнято скакало бесовское племя. На деда, несмотря на весь страх, смех напал, когда увидел, как черти с собачьими мордами, на немецких ножках, вертя хвостами, увивались приблизительно ведьм, будто парни приблизительно красных девушек; а музыканты тузили себя в щеки кулаками, словно в бубны, и свистали носами, как в валторны. Только завидели деда — и турнули к нему ордою. Свиные, собачьи, козлиные, дрофиные, лошадиные рыла — все повытягивались и вот так и лезут целоваться. Плюнул дедуля, такая мерзость напала! Наконец схватили его и посадили за стол длиною, может, с дорогу от Конотопа до Батурина. «Ну, это ещё не совсем худо, — подумал дедуля, завидевши на столе свинину, колбасы, крошеный с капустой лук и много всяких сластей, — видно, дьявольская сволочь не держит постов». Дед таки, не мешает вам ведать, не упускал при случае перехватить того-сего на зубы. Едал, покойник, аппетитно; и потому, не пускаясь в рассказы, придвинул к себе миску с нарезанным салом и окорок ветчины, взял вилку, мало чем поменьше тех вил, которыми мужик берет сено, захватил ею самый увесистый кусок, подставил корку хлеба и — глядь, и отправил в чужой рот. Вот-вот, вблизи самых ушей, и слышно более того, как чья-то морда жует и щелкает зубами на весь стол. Дед ничего; схватил иной кусок и вот, кажись, и по губам зацепил, только опять не в свое глотка. В третий раз — снова мимо. Взбеленился дед; позабыл и страх, и в чьих лапах пребывает он. Прискочил к ведьмам:
Петров-водкин «купание красного коня» описание картины, анализ,
... монументально-декоративным произведениям. Но влияние иконописи усматривается во многих его работах. В картине «Купание красного коня» многие находят образы, традиционные для иконописи. Мальчик на коне напоминает Георгия ... видно по работе «Берег» 1908 года. Кузьма Петров-Водкин. Берег. 1908 г. Русский музей, Санкт-Петербург В те же годы, что «Купание красного коня» Петров-Водкин создаёт картины ...
По повести Т. Крюковой «Ведьма». Антон чехов — ведьма
... конечном счете находит их собаку выпотрошенной и обнаруживает дом ведьмы. Она появляется Калебу в образе молодой женщины и ... которой суждено было продлиться до конца смены. Пройдя по тенистой террасе, девчонки нашли свою комнату. Возле окна ... "Мася, которая всегда представлялась новым знакомым полным именем, скорее по привычке, чем в надежде избавиться от намертво прилипшего сюсюкающего прозвища. ...
- Что вы, Иродово племя, задумали смеяться, что ли, надо мною? Если не отдадите сей же час моей козацкой шапки, то будь я католик, когда не переворочу свиных рыл ваших на затылок!
Не успел он докончить последних слов, как все чудища выскалили зубы и подняли такой смех, что у деда на душе захолонуло.
— Ладно! — провизжала одна из ведьм, которую дедуля почел за старшую над всеми потому,что личина у ней была чуть ли не красивее всех.- Ладно! — провизжала одна из ведьм, которую дедуля почел за старшую над всеми потому, что личина у ней была чуть ли не красивее всех. — Шапку отдадим тебе, только не прежде, пока сыграешь с нами три раза в дурня!
Что прикажешь делать? Козаку сесть с бабами в дурня! Дед отпираться, отпираться, наконец сел. Принесли карты, замасленные, какими только у нас поповны гадают про женихов.
- Слушай же! — залаяла ведьма в иной раз, — если хоть раз выиграешь — твоя шапка;
- когда же все три раза останешься дурнем, то не прогневайся — не только шапки, может, и света более не увидишь!
- Сдавай, сдавай, хрычовка! что будет, то будет.
Вот и карты розданы. Взял дедуля свои в руки — смотреть не хочется, такая дрянь: хоть бы на смех один козырь. Из масти десятка самая старшая, пар более того нет; а ведьма все подваливает пятериками. Пришлось остаться дурнем! Только что дедуля успел остаться дурнем, как со всех сторон заржали, залаяли, захрюкали морды: «Дурень! Дурень! Дурень!»
- Чтоб вы перелопались, дьявольское племя! — закричал дедуля, затыкая пальцами себе уши.
«Ну, думает, ведьма подтасовала; теперь я сам буду сдавать». Сдал. Засветил козыря. Поглядел на карты: масть хоть куда, козыри есть. И сначала дело шло как нельзя лучше; только ведьма — пятерик с королями! У деда на руках одни козыри; не думая, не гадая длительно, хвать королей по усам всех козырями.
Инструкционно-технологическая карта блюда торт «Медовик»
... (мкг) Титан: 6,5 (мкг) Калорийность и химический состав ингредиентов рецепта "Медовик": энергетическая ценность Медовик составляет 311,1 кКал. 1.3 Изменения, происходящие в продуктах в процессе приготовления ... растворимых полисахаридов. 1.4 Задачи повара, по обеспечению максимальной сохранности ценных веществ в блюде Важным звеном в решении задачи выпуска изделия высокого качества, при соблюдении ...
- Ге-ге! да это не по-козацки! А чем ты кроешь, земляк?
- Как чем? козырями!
- Может быть, по-вашему, это и козыри, только, по-нашему, нет!
Глядь — в самом деле простая масть. Что за дьявольщина! Пришлось в иной раз быть дурнем, и чертанье пошло снова драть горло: «Дурень, дурень!» — так, что стол дрожал и карты прыгали по столу. Дед разгорячился; сдал в последний раз. Опять идет ладно. Ведьма опять пятерик; дедуля покрыл и набрал из колоды полную руку козырей.
- Козырь! — вскричал он, ударив по столу картою так, что ее свернуло коробом;
- та, не говоря ни слова, покрыла восьмеркою масти.
- А чем ты, старый бес, бьешь!
Ведьма подняла карту: под нею была простая шестерка.
- Вишь, бесовское обморачиванье! — сказал дедуля и с досады хватил кулаком что силы по столу.- Вишь, бесовское обморачиванье! — сказал дедуля и с досады хватил кулаком что силы по столу.
К счастью ещё, что у ведьмы была плохая масть; у деда, как нарочно, на ту пору пары. Стал набирать карты из колоды, только мочи нет: дрянь такая лезет, что дедуля и руки опустил. В колоде ни одной карты. Пошел уже так, не глядя, простою шестеркою; ведьма приняла. «Вот тебе на! это что? Э-э, верно, что-нибудь да не так!» Вот дедуля карты потихоньку под стол — и перекрестил: глядь — у него на руках туз, король, валет козырей; а он вместо шестерки спустил кралю.
- Ну, дурень же я был! Король козырей! Что! приняла? а? Кошачье отродье!.. А туза не хочешь? Туз! валет!..
Гром пошел по пеклу, на ведьму напали корчи, и откуда не возьмись шапка — бух деду прямехонько в лицо.
— Нет, этого мало! — закричал дедуля, прихрабрившись и надев шапку. — Если в данный момент не станет передо мною молодецкий конь мой, то вот убей меня гром на этом самом нечистом месте, когда я не перекрещу святым крестом всех вас! — и уже было и руку поднял, как вдруг загремели перед ним конские кости.
- Вот тебе конь твой!
Заплакал бедняга, глядя на них, как дитя неразумное. Жаль старого товарища!
- Дайте ж мне какого-нибудь коня, выкарабкаться из гнезда вашего!
Черт хлопнул арапником — конь, как огонь, взвился под ним, и дедуля, что птица, вынесся наверх
Страх, однако ж, напал на него посреди дороги, когда конь, не слушаясь ни крику, ни поводов, скакал через провалы и болота. В какие местах он не был, так дрожь забирала при одних рассказах. Глянул как-то себе под ноги — и пуще перепугался: пропасть! крутизна страшная! А сатанинскому животному и нужды нет: прямо через нее. Дед держаться: не тут-то было. Через пни, через кочки полетел стремглав в провал и так хватился на дне его о землю, что, кажись, и дух вышибло. По крайней мере, что деялось с ним в то пора, ничего не помнил; и как очнулся немного и осмотрелся, то уже рассвело совсем; перед ним мелькали знакомые места, и он лежал на крыше своей же хаты.
Перекрестился дедуля, когда слез долой.Перекрестился дедуля, когда слез долой. Экая чертовщина! что за пропасть, какие с человеком чудеса делаются! Глядь на руки — все в крови; посмотрел в стоявшую торчмя бочку с водою — и лицо также. Обмывшись хорошенько, чтобы не испугать детей, входит он потихоньку в хату; смотрит: дети пятятся к нему задом и в испуге указывают ему пальцами, говоря: «Дывысь, дывысь, маты, мов дурна, скаче!» (8) И в самом деле, баба сидит, заснувши перед гребнем, держит в руках веретено и, сонная, подпрыгивает на лавке. Дед, взявши за руку потихоньку, разбудил ее: «Здравствуй, жена! здорова ли ты?» Та длительно смотрела, выпуча глаза, и, наконец, уже узнала деда и рассказала, как ей снилось, что печь ездила по хате, выгоняя вон лопатою горшки, лоханки, и черт знает что ещё такое. «Ну, — говорит дедуля, — тебе во сне, мне наяву. Нужно, вижу, будет освятить нашу хату; мне же теперь мешкать нечего». Сказавши это и отдохнувши немного, дедуля достал коня и уже не останавливался ни днем, ни ночью, пока не доехал до места и не отдал грамоты самой царице. Там нагляделся дедуля таких див, что стало ему надолго после того рассказывать: как повели его в палаты, такие высокие, что если бы хат десять поставить одну на другую, — и тогда, может быть, не достало бы. Как заглянул он в одну комнату — нет; в другую — нет; в третью — ещё нет; в четвертой более того нет; да в пятой уже, глядь — сидит сама, в золотой короне, в серой новехонькой свитке, в красных сапогах, и золотые галушки ест. Как велела ему насыпать целую шапку синицами, как… всего и припомнить нельзя. Об возне своей с чертями дедуля и мыслить позабыл, и если случалось, что кто-нибудь и напоминал об этом, то дедуля молчал, как будто не до него и дело шло, и великого стоило труда упросить его пересказать все, как было. И, видно, уже в наказание, что не спохватился тотчас после того освятить хату, бабе ровно через каждый год, и именно в то самое пора, делалось такое диво, что танцуется, бывало, да и только. За что ни примется, ноги затевают свое, и воттак и дергает пуститься вприсядку.За что ни примется, ноги затевают свое, и вот так и дергает пуститься вприсядку.
Образ левонтия в рассказе конь с розовой гривой астафьева
... рассказе «Конь с розовой гривой» звучит авторский протест против жестокости и равнодушия. Астафьев показывает, как зло заглушает голос совести и вытесняет добро из человеческого сердца. Здесь искали: конь с розовой гривой анализ сочинение конь с розовой гривой сочинение егэ по рассказу ... путь проходит главный герой рассказа Конь с розовой гривой. Это мальчик-сирота, живущий в деревне с дедушкой и ...
