Культурология — сравнительно молодая наука (особенно это справедливо для российской культурологии).
Культурологи до сих пор продолжают спорить о предмете, методе, терминологии своей дисциплины, даже ключевое для нее понятие — «культура» — имеет множество не вполне согласующихся друг с другом определений. Культурология не достаточно четко отделена от других областей знания: философии, истории, ис кусствоведения, антропологии и, прежде всего, социологии, которая вторгается в сферу культурологии, изучая культуру или отдельные ее элементы в качестве свойств и атрибутов социальных общностей различного масштаба. Понятие «маргинальность» возникло именно в социологии. Ныне этот термин вошел в моду и широко употребляется не только в социологии и социальной психологии, но и в философии, антропологии, искусствоведении, криминологии, теории культуры. Для кого-то «маргинальность» — позорное клеймо, для других — почетное звание, знамя, которое нужно гордо нести над собой. Применимо ли это понятие в культурологии? Можно ли наделить его самостоятельным культурологическим значением? Может ли культурология внести свой вклад в осмысление этого неоднозначного понятия или она, используя его, должна следовать за социологией? В конечном итоге, можем ли мы говорить о существовании маргинальной культуры? Не может вызывать никаких сомнений то, что маргинальная культура является культурой, то есть системой, включающей в себя следующие элементы[1]: * сверхприродные качества самого человека как субъекта деятельности; * способы деятельности, которые не врождены человеку; * многообразие предметов, в которых опредмечиваются процессы деятельности; * вторичные способы деятельности, служащие распредмечиванию тех человеческих качеств, которые хранятся в предметном бытии культуры; * человек как продукт культуры; * связь процессов опредмечивания и распредмечивания с общением участвующих в них людей.
Человек как родовое, а не индивидуальное явление — творец и творение культуры. Более того, из шести элементов культуры пять — человек и формы его деятельности, и даже шестой элемент — предметная среда — в теории культуры рассматривается как опредмеченная деятельность человека (любой памятник культуры, в конечном итоге, существует лишь постольку, поскольку он живет в сознании большего или меньшего числа людей).
МХК. . Культура слово и понятие, основные подходы и определения
... Американские ученые А. Кребер и К. Клакхон, учитывая многочисленные определения понятия «культура», пришли к выводу о том, что среди этого многообразия следует выделить основные типы определений: ОПИСАТЕЛЬНЫЕ ОПРЕДЕЛЕНИЯ. Например, согласно Э. Тейлору, ...
Культурология требует различать человека и общество, поскольку «культура и общество — разные внебиологические «механизмы» организации совместной жизни людей, взаимно дополнительные в решении этой общей задачи»[2].
Каковы значения термина «маргинальный» в различных научных дисциплинах (заранее отметим, что даже социологи по-разному определяют его)? Как изменяются эти значения при переходе из одной науки в другую? Какие подходы к изучению явления маргинальности предлагаются различными учеными?
Данная работа не может охватить все (и даже все наиболее крупные) маргинальные культуры в истории человечества. Автор выбрал несколько наиболее интересных и показательных примеров, относящихся к различным историческим эпохам. Понятие «маргинальный человек» было введено в 20-х годах XX века Робертом Э. Парком, одним из крупнейших представителей Чикагской школы социологии. Этот термин возник в связи с изучением процессов социокультурной адаптации иммигрантов в американском обществе и первоначально употреблялся для обозначения личности, оказавшейся в промежуточном положении между двумя социальными общностями, не принадлежащей в полной мере ни к одной из них. Парк так характеризовал подобное состояние: «Маргинальный человек — это тип личности, который появляется в то время и в том месте, где из конфликта рас и культур начинают появляться новые сообщества, народы, культуры. Судьба обрекает этих людей на существование в двух мирах одновременно; вынуждает их принять в отношении обоих миров роль космополита и чужака. Такой человек неизбежно становится (в сравнении с непосредственно окружающей его культурной средой) индивидом с более широким горизонтом, более утонченным интеллектом, более независимыми и рациональными взглядами.
Маргинальный человек всегда более цивилизованное существо»[1].
Позднее, в 30-е годы, Э. Стоунквист показала, что маргинальность не обязательно связана с этническими различиями, что аналогичные процессы происходят при попытке личности инкорпорироваться не только в национальное сообщество. Она рассматривала маргинальность как результат (возможно, промежуточный) включения членов «второстепенных», «подчиненных» групп (этническое меньшинство — лишь одна из них) в «доминирующую группу», при котором лица, еще не принятые полностью в доминирующую группу, уже отторгаются своей родной, исходной группой[2].
Из социологии концепция маргинального человека проникла в американскую социальную психологию, наиболее успешно она разработана у Тамотсу Шибутани[3].
Он называет маргинальными тех людей, которые «находятся на границе между двумя или более мирами, но не принимаются ни одним из них как его полноправные участники». Маргинал одновременно находится перед лицом нескольких эталонных групп: бригадир (пролетарий и представитель администрации), военный капеллан (офицер и священнослужитель) и т. п. У них велика вероятность конфликтов со «значимыми другими», следствием чего является невротическое отчуждение собственной личности (предельный случай — деперсонализация).
Аналогичную реакцию проявляют животные при поступлении несогласующихся сигналов: при разрыве связей между стимулом и подкреплением или изменении значения давно известного стимула. Шибутани отмечает и позитивную сторону маргинального статуса: «в любой культуре наибольшие достижения осуществляются обычно во время быстрых социальных изменений, и многие из великих вкладов были сделаны маргинальными людьми».
Культура и личность (3)
... созданных человеком материальных и духовных ценностей, социокультурных норм и способов их распространения и потребления, а также процесс самореализации и самораскрытия творческого потенциала личности и общества в различных сферах жизни» Личность как творец культуры «Мир культуры ...
В американском социологическом словаре, изданном в 1969 году, дано следующее определение: «маргинальная личность — индивид, который, интериоризировав многие ценности двух или более конфликтующих социокультурных систем, типически испытывает дискомфортные чувства и часто проявляет поведение, превращающее его в своего рода анафему для всех систем»[4].
Предмет всех этих исследований принято определять как «культурную маргинальность».
Однако необходимо учесть, что в американской социологической традиции под культурой понималась нормативная система общества: нормы, ценности, запреты[5].
Культура как нормативность была для американских обществоведов предметом внимательного изучения, которое захватывало и девиантные, отклоняющиеся от принятого стандарта культуры. Так, во второй половине 50-х — начале 60-х годов развернулась дискуссия, темой которой была система норм, принятая в подростковых преступных группах. Альберт Коэн, рассматривая «делинквентную субкультуру», под которой он понимал часть молодежной преступности, носящую неутилитарный, злостный, негативистский характер, интерпретировал ее как инверсию господствующих в обществе норм.
Для подростков и молодежи, принадлежащих к делинквентной субкультуре, преступление не целенаправленная деятельность, преследующая извлечение некой выгоды, а своеобразное развлечение, «игра». Они совершают разнообразные правонарушения, зачастую совмещая их, при этом даже корыстные преступления в действительности совершаются как бы из озорства, которое юристы обычно называют «хулиганскими побуждениями». Вообще, для этой категории молодых людей характерен «недальновидный гедонизм», порождающий неприятие долговременной, требующей планирования и подготовки деятельности.
Для них важны сохранение автономии своей группы, ее неподчинение внешним влияниям и нормам и утверждение собственного статуса внутри группы. Достигается это отвержением общественных норм и табу. Собственные нормы делинквентной субкультуры — лишь перевернутые нормы культуры более широкой[6].
Точку зрения Коэна оспаривали Грэшем М. Сайкс и Дэвид Матза. На их взгляд, о самостоятельной субкультуре, отрицающей общепринятые нормы и заменяющей их собственными, хотя бы и являющимися лишь инверсией первых, можно говорить только в том случае, если участники субкультуры последовательно и до конца придерживаются этих норм. Делинквентная субкультура существовала бы, если подростки, задержанные полицией за совершение правонарушений, считали бы себя ни в чем не виновными «мучениками» (подобно подвергавшимся гонениям ранним христианам или пацифистам, отказывающимся служить в армии); малолетние правонарушители же, попадая в руки правоохранительных органов, испытывают раскаяние.
Социальные нормы небезусловны, обладают определенной гибкостью — то, что неприемлемо в одних условиях, простительно в других. Сайкс и Матза считали, что делинквент расширяет пределы, в которых нарушение социальной нормы допустимо; они называли «подобное оправдание делинквентного поведения приемом нейтрализации»[7].
Делинквенты применяют следующие методы нейтрализации: отрицание ответственности за свои действия, переложение ее на других (семью, социальное окружение, общество в целом); отрицание вреда, наносимого их поступками (их действия никому не причиняют существенного ущерба); отрицание наличия жертвы (жертва либо неизвестна, либо получает по заслугам, а делинквент — мститель); осуждение осуждающих (все «добропорядочные» граждане не чисты на руку); обращение к более важным обязательствам (интересы и ценности собственной группы и ее членов предпочитаются социальным нормам).
Контрольная работа: Культура как социальное явление: её основные компоненты
... с ценностями, в соответствии с которыми определяются нормы поведения людей и их цели. Социальные ценности — это разделяемые социальной общностью положительные или отрицательные отношения к объектам и явлениям ... мира и организации деятельности. Как социальное явление язык передается от поколения к поколению путем социализации. Общность языка, как и культуры, в целом, способствует интеграции ...
Ричард А. Клауорд и Ллойд Е. Оулин отказались от рассмотрения субкультуры групп подростков-правонарушителей как гомогенного явления и разделили ее на три самостоятельных типа[8].
Если в сообществе развиты социальные интеграция и контроль, то существует взаимодействие между различными возрастными группами. Взрослые «спускают» подросткам ценности делинквентной субкультуры и девиантное поведение молодежи направлено на то, чтобы продемонстрировать свою пригодность для серьезной преступной деятельности. Для таких общин характерна также интеграция общепризнанных и преступных ценностей и тесное взаимодействие их носителей. В дезорганизованных общинах (например, трущобах), где нет достаточной социальной интеграции, доступ к полноценной преступной деятельности, которая невозможна без легальной поддержки (в лице адвокатов, например), и стабильной преступной карьере подросткам закрыт. Статус в таких группах завоевывается своей физической силой и прямым насилием. У этих подростков вырабатывается «конфликтная субкультура». Молодой человек может потерпеть «двойную неудачу»: в организованной (интегрированной) преступной деятельности и в опоре на насилие.
Недоступность преступной и конфликтной субкультур вследствие внутренних запретов или социальных барьеров заставляет принять для себя ретретистскую субкультуру, уйти от действительности (в наркотики, например).
Термин «ретретизм» был введен Робертом К. Мертоном[9].
Он выделил в качестве важнейших элементов социальной и культурной структуры цели (устремления, намерения, интересы) и приемлемые для данного общества способы достижения этих целей (моральные или институционные нормы).
В зависимости от реакции на них Мертон определил пять способов социальной адаптации: подчинение (принятие целей и способов их достижения), инновация (согласие с целями и отрицание средств), ритуализм (принятие средств и устранение целей), ретретизм — уход от жизни, который совершают наркоманы, бродяги, парии (отвержение целей и средств), и мятеж, ведущий к «радикальному изменению социального устройства» путем отказа от социально одобряемых целей и средств и замены их новыми.
В европейском обществоведении маргинальность принято связывать с социально-экономическим деклассированием (немецкая и английская традиции) либо конфликтом с общепринятыми нормами как особой формой социального протеста (французская традиция)[10].
Во Франции изучению маргинальности уделялось особое внимание, среди исследователей этой проблемы можно назвать Ж. Леви-Стрэнже, Ж. Кланфера, П. Роза нваллона и др. Хотя сущность маргинальности французские ученые видят в отношении к доминирующим социальным структурам, а не в особом культурном статусе, вызванном трудно преодолимыми отличиями от представителей эталонной культуры (американская традиция), их подход кажется более продуктивным для культурологии, поскольку при нем в круг маргинальных явлений попадает, например, молодежная контркультура. Арлет Фарж называет маргиналами тех, кто «либо сам отвергает общество, либо оказывается им отвергнутым».
Маргинальность это результат конфликта с общественными нормами
... маргинальность может, как являться результатом конфликта с социальными нормами, так и быть последствием обстоятельств, повлиявших на жизни людей. Посмотреть все сочинения без рекламы можно в нашем Чтобы вывести это сочинение введите команду /id32473 «Маргинальность — это результат конфликта с общественными нормами» ...
Это понятие в такой трактовке охватывает умалишенных, нищих, тунеядцев, проституток, хиппи, иммигрантов и т. п. «Маргинальность — это не состояние автономии, а результат конфликта с общепринятыми нормами, выражение специфических отношений с существующим общественным строем. Маргинальность не возникает вне резкого реального или вымышленного столкновения с окружающим миром. Уход в маргинальность предполагает два совершенно различных маршрута: либо разрыв всех традиционных связей и создание своего собственного, совершенно иного мира; либо постепенное вытеснение (или насильственный выброс) за пределы законности.»[11]
Такое представление о маргинальности перекликается с неомарксизмом Г. Маркузе, который писал: «Под консервативным основным слоем народа находится, однако, субстрат опальных и изгоев: это эксплуатируемые и преследуемые других рас и цветов кожи, безработные и калеки. Они существуют вне демократических процессов; их жизнь реальнее и непосредственнее всего нуждается в уничтожении невыносимых отношений и институтов. Но при этом революционна их оппозиция, но не их сознание… Но есть надежда, что исторические крайности — самое развитое сознание человечества и его самая эксплуатируемая сила — снова совпадут…»[12] Под «самым развитым сознанием человечества», очевидно, имеются в виду студенты, левые молодые интеллигенты и подобные им категории населения, которые в идеологии новых левых очень тесно сближены с традиционными социальными изгоями[13].
В советском обществоведении термин «маргинальность» применялся изначально лишь при рассмотрении процессов, происходящих в западных обществах. Советским ученым оказалась ближе европейская трактовка этого понятия.
Так, В.С. Пазенок называет маргинализмом «сознание и поведение определенных групп и индивидов, оказавшихся в силу различных причин вне пределов существующей в данном обществе социально-классовой структуры»[14], и отмечает, что «идеология маргинализма несомненно продолжает и развивает идеологию различных левых молодежных течений, в частности, движения контркультуры. Но в отличие от ультралевого радикализма, нередко принимающего террористические формы, маргинализм представляет собой бескровный социальный протест. Характерным примером такого маргинализма служит движение «зеленых» в защиту природной среды»[15].
Такой взгляд не вполне обычен, более привычны заявления, что маргинализация «характеризуется быстрым возрастанием массы населения, не участвующей в производственном процессе, не выполняющей общественных функций, не обладающей сколь-нибудь значащими социальными позициями и существующей на те средства, которые либо добываются в обход существующих порядков, либо предоставляются из общественных фондов — во имя сохранения социальной и политической стабильности — имущими классами»[16].
Советские ученые сближали маргиналов с люмпен-пролетариатом, понятие о котором давно сформировалось в марксизме, и у них вызывал протест тот факт, что в идеологии западных левых движений «главной революционной силой современного капиталистического общества неправомерно объявляются «маргинальные слои», «аутсайдеры», выброшенные или добровольно покинувшие систему капиталистического производства»[17].
Культура – фактор социальных изменений
... культуры, как фактора социальных изменений. Для достижения данной цели в представленной работе необходимо решить следующие задачи: рассмотреть понятие и сущность культуры в социологии; исследовать культуру, как фактор социальных ... человек - мыслитель, гений - способен подняться над ограниченностью культуры и увидеть новые горизонты развития. Масса же всегда исповедует принцип «Новое - это хорошо ...
Отмечалось, что процессы маргинализации особо сильны при распаде социально-экономических формаций, что не участвующее непосредственно в производстве студенчество близко к маргинальности, что «новые левые» представляют собой маргинализирующуюся интеллигенцию, что «негативистский подход к существующему обществу, отражающий ценности и установки маргинальных групп, оказался сдвинутым главным образом в сторону культуры», чем объясняется бурное развитие контркультуры[18].
В качестве основы маргинальной идеологии иногда называли концепцию «власти-знания»[19], введенную в научный оборот Мишелем Фуко[20].
В период Перестройки представления о маргинальности претерпели некоторые изменения. С одной стороны, маргиналы обнаружились в СССР.
Е.Н. Стариков одним из первых попытался определить тенденции, приводящие к появлению в советском обществе маргинальности[21], которую он определил так: «Понятие маргинальности служит для обозначения пограничности, периферийности или промежуточности по отношению к каким-либо социальным общностям (национальным, классовым, культурным).
Маргинализация в ее типичной, классической форме — это, во-первых, потеря объективной принадлежности к данной социальной общности (например, классу) без последующего вхождения в иную общность, а во-вторых, проистекающая отсюда потеря субъективной идентификации себя с определенной группой, размывание норм и ценностей исходной субкультуры без соответствующего приобщения к новой субкультуре («личность на рубеже культур»)». Нетрудно заметить, что здесь совмещены американская и европейская концепции маргинальности. К появлению маргиналов в СССР, по мнению Старикова, приводили выпадение личности из профессионального этоса (дезорганизация производства, появление халтурщиков, людей, для которых важна зарплата, а не результаты труда), миграция населения при отсутствии необходимой социальной инфраструктуры, разрушение институтов гражданского общества (невозможность формирования классов или, по крайней мере, автономных от государства общественных организаций), распространение «паразитарно-иждивенческой модели поведения», кризис семьи, вызывающий маргинализацию биосоциальных групп (одинокие, старики, инвалиды, молодежь), аномия, т.е. разрушение структуры ценностей. С другой стороны, маргинальность стала рассматриваться как явление, имеющее положительные свойства. «Ретроспективный взгляд на историю мировой культуры показывает, что многие обновляющие тенденции в духовной истории человечества (мировые религии, великие философские системы и научные концепции, новые формы художественного отображения мира) во многом обязаны своим возникновением именно маргинальным личностям и социокультурным средам», которые в современном мире из исключения превращаются в норму; маргинальными теперь считают не только представителей этнических и религиозных меньшинств, но и «неформалов» и «нетривиально мыслящую художественную и научную интеллигенцию»[22].
Вообще, положение маргинала, человека, находящегося «на рубежах несхожих форм социокультурного опыта»[23], стало рассматриваться как привилегированное: «представляется и возможной, и наиболее выгодной для человека множественная идентичность (когда человек ощущает свою парциональную включенность в значительное число групп среднего уровня, в том числе национальных и культурных, — чувствует себя одновременно узбеком и москвичом, советским евреем и американцем)»[24].
История отечественной культуры (лекции)
... Плеханов. Данилевский 1871 г. – «Россия – Европа» - «теория замкнутых культур». Ошибка историков в том, что история делится по хронологии. Главное - отношение и понимание национального общечеловеческого. ... Русь. Черты азиатского деспотизма стали еще более очевидны. ! Доминанта – государственность. Меняется социальный генотип России. Страна переходит в эволюционного пути на мобилизационный: XVI в. – ...
Старая советская трактовка маргинальности ныне продолжает жить в работах российских криминологов. В качестве примера можно назвать Д.М.Зарипову, определяющую маргинальный образ жизни как «отчуждение индивида от общества, нарушение социальных связей, утрату социальных и культурных позиций»[25].
Она различает биомаргиналов (инвалиды, старики и т.п.) и социомаргиналов (правонарушители, тунеядцы).
В постсоветской России интерес к проблеме маргиналов усилился, предлагаются различные подходы к ее решению. А.И.Атоян[26] правомерно предположил, что осмыслить маргинальность (под которой он имел в виду «разрыв социальной связи между индивидом (или общностью) и реальностью более высокого порядка, под последней же — общество с его нормами, взятое в качестве объективного целого») можно лишь в рамках междисциплинарного исследования. Он выделяет биомаргиналов, этномаргиналов, социомаргиналов, криминальных, возрастных, политических, экономических, религиозных маргиналов, т.е. «индивидов, их группы и общности, формирующиеся на границах состояний и в рамках процессов перехода от одного типа социальности к другому или в пределах одного типа социальности при его серьезных деформациях». Помимо этого громоздкого определения социологических критериев, Атоян предложил анализ маргинального сознания, по его мнению, «генетически восходящего к архетипам общинного; над последними длительное время наслаивались социокультурные стереотипы не менее чем двух культур, столкновение норм которых и привело к кодовым нарушениям в сознании маргинала».
Н.А. Фролова обнаруживает позитивные свойства маргинализации, которая «является следствием положительных социальных изменений, свидетельствующих о высоком уровне вертикальной мобильности в современных обществах»[27].
Другая исследовательница этого явления, З.Х. Галимуллина[28], считает, что «маргинальность есть одно из проявлений адаптивных, приспособительных реакций системного объекта к окружающим условиям, возникающих из взаимодействия между социальными системами различного уровня и их средами». К маргинальным она относит неструктурированные, деклассированные, альтернативные и крайне оппозиционные социальные группы. Галимуллина различает два смысла понятия «маргинальность»: переходность (пограничность, промежуточность) и периферийность «относительно избранной системы отсчета». Это отчасти перекликается с традиционным для советского обществоведения выделением пограничных (группы, обладающие типообразующими признаками нескольких классов) и промежуточных (группы, занимающие самостоятельное место в социальной структуре общества, но не обладающие типообразующими признаками класса) социальных слоев, которые могут быть устойчивыми (интеллигенция или национальные меньшинства) или неустойчивыми (иммигранты, переселенцы)[29].
Танцевальная молодежная культура как социальный феномен
... всей человеческой истории культуры люди размышляли и писали о роли и месте танца в жизни человека и общества. С самого начала человеческого рода, вне зависимости от степени цивилизации, можно ...
Галимуллина также вычленяет в социологической традиции два подхода к рассмотрению проблемы маргиналов: культурологический и социально-классовый. Культурологический подход к маргинальности-переходности применяли Р. Парк, Э. Стоунквист и их последователи. Культурологическая маргинальность-периферийность — это такие явления, как контркультура и альтернативная культура. С социально-классовых позиций периферийность — это «жизнь ниже минимального материального и духовного уровня», переходность — вовлеченность в разные укладные отношения (пограничный социальный слой, иначе говоря).
По мнению исследовательницы, возможен также философский подход, с позиций которого маргинальность — это «особое социальное отношение, которое не может быть «фиксированным» качеством той или иной социальной группы».
Маргинамл, маргинамльный человемк, маргинальный элемент (от лат. margo — край ) — человек , находящийся на границе различных социальных групп, систем, культур и испытывающий влияние их противоречащих друг другу норм, ценностей, и т. д. В современном русском языке это слово часто также употребляется как синоним понятия деклассированный элемент — представитель социального «дна».
Маргинальность (позднелат. marginali — находящийся на краю) — социологическое понятие, обозначающее промежуточность, «пограничность» положения человека между какими-либо социальными группами, что накладывает определённый отпечаток на его психику. Это понятие появилось в американской социологии в 1920-е для обозначения ситуации неадаптации иммигрантов к новым социальным условиям.
Маргинальная группа людей — группа, отвергающая определённые ценности и традиции той культуры, в которой эта группа находится, и утверждающая свою собственную систему норм и ценностей.
Индивидуальная и групповая маргинальность
Индивидуальная маргинальность характеризуется неполным вхождением индивида в группу, которая его полностью не принимает, и его отчуждением от группы происхождения, которая его отторгает как отступника. Индивид оказывается «культурным гибридом», разделяющим жизнь и традиции двух и более различных групп.
Групповая маргинальность возникает в результате изменений социальной структуры общества, формирования новых функциональных групп в экономике и политике, вытесняющих старые группы, дестабилизирующих их социальное положение.
Последствия маргинализации
Маргинализация далеко не всегда приводит к «оседанию на дно». Естественная маргинализация связана преимущественно с горизонтальной либо восходящей вертикальной мобильностью. Если маргинализация связана с радикальным изменением социальной структуры (революции, реформы), частичным или полным разрушением устойчивых общностей, то она часто приводит к массовому понижению социального статуса.
Однако маргинальные элементы предпринимают попытки повторного встраивания в социальную систему. Это может привести к очень интенсивной массовой мобильности (перевороты и революции, восстания и войны) или к формированию новых общественных групп, борющихся с другими группами за место в социальном пространстве. Так, расцвет этнического предпринимательства объясняется именно маргинальным положением этнических меньшинств, для которых обычные пути достижения высоких статусов (через наследование, государственную и военную службу и т. п.) затруднены и которые в развитии предпринимательства (в том числе криминального характера) находят для себя эффективные каналы вертикальной мобильности.
Культура как ценностно-нормативная система. Типы культур. Социальные ...
... принципы классификаций и сравнит, анализа культур как необходимый культурологический инструментарий. 3. Социальные функции культуры Культура выполняет разнообразные социальные функции. Всегда существовал живой интерес к культуре как к социальному феномену и желание определить ее ...
Маргинальная культура
Массовая миграция населения из села в город вызвала не только “размывание” традиционных особенностей городской культуры, но и породила особое явление — маргинальную культуру. Как показывают социологические исследования, усвоение норм и ценностей городской культуры абсолютным большинством мигрантов происходило, да и сейчас происходит по пути наименьшего сопротивления, через принятие внешних форм и стереотипов поведения в социокультурной среде города. Это связано с тем, что по своей природе городская культура является гораздо более сложной и многообразной.
Жизнь в городе требует постоянной смены образцов поведения, частичного переосмысления тех духовных ценностей, на которые ориентируется человек, развитой способности скептично относиться к происходящему. Естественно, что подобный навык общения вырабатывается далеко не сразу (как показывают культурологические исследования, адаптация сельских жителей к городскому “искусству общения” завершается только во втором — третьем поколении), и поэтому мигранты, принимая “условия игры”, тем не менее остаются внутренне ориентированными на ценности патриархальной культуры. Осознавая свою неспособность овладеть полностью ценностями городской культуры немедленно, значительная часть мигрантов компенсирует свою ущербность, утверждаясь в своих собственных глазах и глазах окружающих через экстравагантные формы поведения, эпатаж, сознательное игнорирование и общепринятых норм поведения. Маргинальная культура в настоящее время оказывает огромное воздействие на духовный климат городов, значительная часть жителей которых — выходцы из деревни в первом поколении. И есть все основания считать, что значительная часть тех негативных явлений, с которыми мы сталкиваемся в повседневной жизни, является не чем иным, как следствием расширения зоны маргинальной культуры, порождающей деформированные формы социального бытия.
“ Остаточный принцип “
Понятия «маргинальность», «маргинальная личность» в настоящее время имеют свой определенный и достаточно самостоятельный статус в научной и специальной литературе. Этот термин довольно широко используется среди социологов, психологов, культурологов, писателей и представителей средств массовой информации, что позволяет говорить о междисциплинарном характере самого феномена.
Термин «маргинальность» (от лат. margo — граница, грань, край; marginalis — находящийся на краю, на границе) традиционно используется в социологии и социальной философии для обозначения пограничного положения личности или группы по отношению к какой-либо социальной общности.
Первым в качестве социологического термина понятие маргинальности употребил в 1928 г. американский социолог, один из основателей чикагской школы Роберт Эрза Парк в своем эссе «Человеческая миграция и маргинальный человек». Р. Парк трактовал маргинальность как положение индивидов, находящихся на границе двух культур, существенно различающихся и поэтому конфликтующих.
М.Р. Жбанков в Энциклопедии социологии дает следующее понятие маргинальной культуры: «Совокупность локальных культур (субкультур), базисные принципы которых оцениваются с точки зрения господствующего культурного канона, как чуждые или враждебные. Социокультурный статус маргинальной культуры определяется их размещением на «окраинах» соответствующих культурных систем, частичным пересечением с каждой из них и лишь частичным признанием с их стороны» [1].
Данное определение, как мы видим, полностью выводимо из классического определения маргинальности (причем приписываемой маргинальности), но не отражает сущности явления культуры.
В словарном определении термина «субкультура», данном И.Н. Красавцевой, можно выделить черты, присущие и маргинальной культуре: «система норм и ценностей, отличающих группу от большинства общества. Субкультура (подкультура) — понятие, характеризующее культуру группы или класса, которая отличается от господствующей культуры или же является враждебной этой культуре (контркультура)» [2].
И действительно, ведь маргинальная культура в широком смысле — это и есть совокупность некоторых субкультур (подходящих под определение маргинальных), а какая-либо конкретная маргинальная культура — это частный случай субкультуры. Таким образом, вследствие подобного соотношения понятий «субкульутра» и «маргинальная культура» мы можем говорить и о сходстве явлений.
Д. Даунс различает субкульутры, возникающие как позитивная реакция на социальные и культурные потребности общества (например, профессиональные субкультуры), и субкультуры, являющиеся протестом, негативной реакцией на существующую социальную структуру и господствующую в обществе культуру (делинквентные и некоторые молодежные субкультуры) [2].
Подобное разделение субкультуры перекликается с приводимой выше классификацией маргинальности, согласно которой активная маргинальность может быть как положительной, так и отрицательной.
Авторский коллектив монографии «Маргинальность в современной России», не давая конкретной дефиниции, говорит о маргинальной культуре лишь как об «особом социокультурном пространстве» и рассматривает его и как статическое явление, и как динамический процесс. Само по себе явление маргинальной культуры «обеспечивает идентичность и целостность доминирующей культуре, постоянно поставляя себя ей в качестве противоположности», а маргинальная культура как динамический процесс порождает «интенциональность в сторону обретения и жесткого закрепления традиционных для доминирующей культуры идентификаций, в рамках которых затем преодолевается маргинальность и еще одно поколение перестает быть «поколением бунтарей» [3].
Согласно концепции М. Голдберга, для человека, рожденного и воспитанного в маргинальной культуре, она выполняет все функции культуры, обеспечивает индивида нормами, стандартизованными паттернами поведения, определяет его ситуацию как и любая «оперившаяся», традиционная культура [4].
Другими словами, маргинальная культура, определяемая как совокупность субкультур, безусловно, содержит в себе все общие характеристики и культуры, и маргинальности. Но, на наш взгляд, в подобном толковании нет синтеза этих понятий, что не позволяет глубже раскрыть специфику явления.
И так, для того чтобы попытаться сформировать понятие городской маргинальной культуры, выделим характерные, на наш взгляд, черты и признаки явлений маргинальности, культуры и городской среды, рассматривая их отдельно друг от друга.
Маргинальность в социологическом смысле представляет собой «недосоциализацию», неполное принятие той или иной социальной роли, неполное вхождение в состав той или иной социальной группы, социального института. Маргинальность всегда относительна, другими словами, ее нельзя рассматривать вне связи с какой (какими) — либо социальной ролью, социальной группой или социальным институтом, иначе она теряет свои основные признаки — протестность и альтернативность. Маргинальность вовсе не обязательно означает бедность, безнравственность и нахождение на дне общества, так как этимология термина не несет в себе негативной оценки. Она, в зависимости от способа своего проявления, может быть источником как восходящей, так и нисходящей мобильности.
Говоря о культуре в социологическом контексте, стоит отметить, что, во-первых, культура представляет собой систему ценностей, норм и правил поведения, выработанных и принятым обществом. Во-вторых, воспроизводство культуры подразумевает постоянное взаимодействие и взаимообмен между индивидами. И, в-третьих, культура индивида определяет не только его поведение, но и его восприятие и оценку поведения других людей, а также всех фактов социальной действительности.
Существенные черты и особенности городской среды можно сгруппировать следующим образом:
1. Пространственно-территориальные: концентрация большого числа людей на маленькой территории — высокая плотность населения; наличие определенной системы расселения горожан и размещения объектов городского хозяйства (пространственная концепция города); комплексность застройки.
2. Социально-экономические: высокая степень разнообразия трудовой несельскохозяйственной деятельности; высокая степень экономической и, следовательно, социальной дифференциации.
3. Социокультурные: социокультурная и профессиональная гетерогенность; социокультурная динамика; маргинальность; анонимность городского общества; стандартизация человеческих потребностей.
4. Временные: высокая насыщенность событиями; высокая динамичность городских процессов; интенсивный информационный и материальный обмен.
Учитывая все основные признаки городской среды, культуры и маргинальности, мы предлагаем рассматривать городскую маргинальную культуру следующим образом.
Существование множества локальных культур есть результат наличия и деятельности различных, в том числе и маргинальных, социальных групп, большое количество которых обусловлено глубокой дифференциацией городского общества. Другими словами, не культурные различия являются первопричиной конфликтов между социальными группами, а наоборот — конфликт, порожденный различным социальным положением, различными социально-экономическими связями и отношениями, выливается в противостояние, выражаемое в принятии особых норм, ценностей, моделей поведения, одним словом, в том, из чего и складывается культура общности.
В подтверждение права на существование подобной концепции приведем слова А. Турена, которые хоть и были сказаны не о маргинальной культуре, но достаточно точно передают смысл вышесказанного: «Между чистым культурным конфликтом, возникшим, например, внутри научной или артистической общности, и культурным выражением прямого социального конфликта существует обширное поле, занятое культурными движениями, которые одновременно характеризуются и оппозицией в отношении старой или новой культурной модели, и внутренним конфликтом между двумя способами социального употребления новой культурной модели» [5].
Эта мысль, на наш взгляд, четко отражает специфику маргинальной культуры, понимание которой должно сводиться к восприятию ее не просто как культуры, носителями которой являются маргинальные группы, но и как особой формы выражения общественного протеста, словами А. Турена, — «культурного выражения прямого социального конфликта».
Итак, городская маргинальная культура для нас не просто собирательное понятие, включающее в себя культуры различных маргинальных социальных групп, а прежде всего особое целостное явление, неотъемлемая часть городского уклада жизни.
Маргинальны те люди, которые находятся на границе между двумя или более социальными мирами, но не принимаются ни одним из них как его полноправные участники» Выделяются три измерения процесса маргинализации:
- экономическое — маргинализация как «относительная депривация», отстранение от деятельности и потребления;
- политическое — поражение в гражданских/политических правах (de facto или de jure), лишение права выборов;
- отстранение от участия в обычной политической деятельности и от доступа к формальному политическому влиянию;
— социальное — маргинализация как потеря общественного престижа: деклассирование, стигматизация («Verachtung») и т.п. маргинальных групп Структурная маргинальность — относится к политическому, социальному и экономическому бессилию некоторых лишенных избирательных прав и/или поставленных в невыгодное положение сегментов внутри общества.
Степень маргинальности зависит от того, является ли социальная ситуация, в которой находится индивид, постоянной и центральной частью его жизни. Манчини предлагает следующие измерения маргинальности:
1. Изменчивость ситуации: чем больше постоянство и неизменность маргинальной ситуации, тем больше степень неприспосабливаемости;
2. Заметность, выпуклость: чем больше степень центральности маргинальной ситуации по отношению к личной идентичности, тем больше степень неприспосабливаемости (например, еще Парк замечал, что цыгане не являются по-настоящему маргинальными людьми, потому что они носят свои «домашние связи» («home ties») с собой, их маргинальность периферийна к их сущностной идентичности).
3. «Видимость»: чем больше заметность маргинальности личности, тем более высокая степень неприспосабливаемости (здесь отмечается различие между «субъективной» маргинальностью, видной только индивиду (как в случае перехода), и «объективной» маргинальностью, видимой как личности, так и окружающим).
4. Культурный конфликт: высокая степень и мера различий в формах культур двух референтных групп — высокая степень неприспосабливаемости.
5. Групповой конфликт: чем выше степень конфликта между двумя группами как политическими и социальными субъектами, тем выше степень неприспосабливаемости маргинальной личности, попавшей между ними.
6. Позиция «подающей» группы: от степени, с которой «подающая» группа маргинальной личности протестует, возмущается или препятствует ее движению в принимающую группу, будет расти неприспосабливаемость.
7. Проницаемость «принимающей» группы: вместе с ростом степени, с которой принимающая (рецепиентная) группа протестует, негодует или противится движению маргинальной личности в ее ряды, будет расти неприспосабливаемость.
8. Направление идентификации: чем больше равнозначность идентификации личности с двумя вышеназванными группами, тем более высокая степень неприспосабливаемости. Это случай, когда личность, которая участвует в двух культурах, будет переживать маргинальность, только если она идентифицирует себя одновременно с обеими. 9. Добровольная (сознательная) природа позиции: чем больше степень добровольности, с которой личность пошла на занятие позиции, делающей ее маргинальной, тем меньше степень неприспосабливаемости. Вынужденное занятие маргинальной позиции может заведомо иметь более разрушительные социальные и психологические последствия для индивидуумов и групп, чем маргинальность, навязанная свободным выбором. Особую важность приобретает социальная политика государства, направленная на сокращение масштабов недобровольности (вынужденности) создания маргинальных позиций. Таким образом, изложенная система измерителей включает в себя различные виды ситуаций, порождающих маргинальность, факторов, стимулирующих ее глубину или смягчающих ее. Можно признать ее определенную ценность для классификации и исследования различных условий и типов маргинальности, несмотря на то, что социологические и социо-психологические «измерители» представлены в одном ряду.
Любая культура обладает своими особенностями, которые сохраняются и в типологически однородном обществе. Эта специфичность означает особенность данной культуры, ее отличие от всех иных, и проявляется по-разному.
Во-первых, в качестве специфической может выступать так называемая «маргинальная культура», которую иногда назы-. вают периферийной, пограничной, отличной от доминирующей в обществе (срединной) культуры, образа жизни большинства людей. Такая культура возникает, как правило, при отказе людей по каким-то причинам от традиционной (срединной) культуры; в частности, в связи с резким изменением образа, условий жизни (в связи с переездом из деревни в город, в другую страну, иную культурную среду)* Люди маргинальной культуры испытывают затруднение с культурной идентификацией, не могут четко определиться, кто они, какова их культура.
Маргинальность
Маргинальность (лат. margo — край, граница) — понятие, традиционно используемое в социальной философии и социологии для анализа пограничного положения личности по отношению к какой-либо социальной общности, накладывающего при этом определенный отпечаток на ее психику и образ жизни. Категория М. была введена американским социологом Р. Парком с целью выявления социально-психологических последствий неадаптации мигрантов к условиям городской среды. В ситуации М. оказываются т.наз. «культурные гибриды», балансирующие между доминирующей в обществе группой, полностью никогда их не принимающей, и группой, из которой они выделились. Философское понятие М. характеризует специфичность различных культурных феноменов, часто асоциальных или антисоциальных, развивающихся вне доминирующих в ту или иную эпоху правил рациональности, не вписывающихся в современную им господствующую парадигму мышления и, тем самым, довольно часто обнажающих противоречия и парадоксы магистрального направления развития культуры. К представителям культурной М. принято относить таких мыслителей как Ницше, маркиз де Сад, Л. фон Захер-Мазох, А. Арто, Батай, С. Малларме и др. Проблема культурной М. приобретает особое значение в философии постструктурализма и постмодернизма (шизоанализ Делеза и Гваттари, генеалогия власти Фуко, деконструкция Дерриды и т.д.).
Интерес к феномену М. обострил французский структурализм, использовавший понятия «маргинальный субъект», «маргинальное пространство», «маргинальное существование», возникающие в «просвете», «зазоре» между структурами и обнаруживающие свою пограничную природу при любом изменении, сдвиге или взаимопереходе структур. Однако их функция в синхроничной перспективе бинарных оппозиций минимальна, ибо их присутствие, а точнее заполнение пространства между последними является лишь индикатором нормального функционирования структурно упорядоченного универсума. В постструктурализме понятие М. претерпевает значительные изменения, подрывающие его самотождественность. Благодаря идее децентрации Дерриды, не просто меняющей местами привилегированный и подчиненный объекты, а уничтожающей саму идею первичности, отстаивающей идею «различения», «инаковости», сосуществования множества не тождественных друг другу, но вполне равноправных инстанций, — традиционное разграничение значимого и незначимого, обоснованного и эпифеноменального снимаются. Отсутствие центра структуры (по Деррида, мысль о структуре исключает мысль о центре) предполагает отсутствие и главного, трансцендентального априорного означаемого. Уничтожается также представление об абсолютном смысле. С исчезновением «центра», являвшегося средоточением и символом власти, исчезает и понятие господствующей, доминантной «высокой» культуры (эта установка «доминирует» в постмодернистском искусстве).
Режим «деспотического означающего» уступает место принципу детерриториализации, в результате чего изменяется маргинальное положение «носителя желания» в территориализованном пространстве. Наиболее адекватно передает новый образ постмодернистского пространства понятие «ризома».
Для Барта М. синонимична стремлению к новому на пути отрицания всевозможных культурных стереотипов и запретов, унифицирующих власть всеобщности, «безразличия» над единичностью и уникальностью, легитимации наслаждения и удовольствия, реабилитации культурной традицией субъекта желания, — и является важным моментом в борьбе с тиранией дискурса власти.
Фуко полагает, что невозможно рассуждать о подлинной М. в рамках бинарной оппозиции, ибо идентифицировать ее как таковую можно лишь в отсутствии всякой нормы и авторитарного образца. Так, анализируя антитезу норма-патология и структуру властных отношений, он показывает, что аутсайдеры, «социальное дно», психически больные, иначе говоря, все девианты, не являются маргиналами в собственном смысле слова, поскольку их существование обусловлено наличием нормы, а опыт маргинального существования не может быть вписан внутрь институциональных стратегий. Таким образом, в плюралистичном, ризомном постмодернистском мире стираются границы структур, а маргинальное пространство, существующее вне этих структур, но между их границами, меняет свой пограничный статус, размывая семантику М. и утрачивая специфику своего паракультурного функционирования.
Маргинальность и маргинальная личность
Понятие «маргинальная личность» ввел американский социолог Р.Парк во 2-й половине 20-х гг. ХХ века для обозначения социально-психологических последствий неадаптивности мигрантов к требованиям урбанизма как образа жизни. Для маргинальной личности характерны девиация, пассивность (или, напротив, агрессивность), аморальность и т.д., утрата социальных связей, бедность, тесно связанная с безработицей. К маргинальным личностям, в первую очередь, относят лиц с уголовным прошлым, алкоголиков, наркоманов, проституток, бомжей.
Маргинал — человек, находящийся на границе различных социальных групп, систем, культур, испытывающий влияние их норм, ценностей и т.д., противоречащих друг другу. В РФ в начале 2000-х годов к маргиналам можно было отнести более 10% населения.
В настоящее время, в эпоху постоянных перемен, проблема маргинализации общества стоит наиболее остро. Молодежь как лакмусовая бумага первой реагирует на перемены в окружающей среде и, к сожалению, в основной части эта реакция бывает не совсем адекватной и может принимать самые, что ни на есть страшные формы. В настоящем докладе мы попытаемся раскрыть суть маргинализации и ее последствий для отдельных слоев молодежи. Возникнув в 30-е годы в США как теоретический ‘инструмент для исследования особенностей протекания культурного конфликта двух или более вступающих во взаимодействие этнических групп, концепция маргинальности рассматривалась в социологической литературе с разных точек зрения. Отправным пунктом для самой постановки проблемы маргинальности стало изучение процессов миграции. В частности, понятие “маргинальная личность” было предложено Р.Э. Парком для обозначения культурного статуса и самосознания иммигрантов, оказавшихся в ситуации необходимости адаптации к новому для них урбанистическому образу жизни, т.е. Парк говорил, главным образом, о “культурной маргинальности” и трактовал феномен маргинальности как промежуточность положения человека, волей судьбы обреченного одновременно существовать в двух разных культурных группах. С точки зрения Парка, необходимым условием возникновения маргинальных ситуаций является пространственное перемещение, мобильность, миграция. Однако сама постановка проблемы принадлежит, скорее, Г. Зиммелю, впервые рассмотревшему социальный тип “чужака” как социальную универсалию (1).
Последующие исследования (У.Г. Самнер, Э. Стоуквист, Р. Мертон, Э. Дюркгейм) показали,что культурная маргинальность — всего лишь один из видов маргинальности. Кроме этого, выделяют социальную, структурную, ролевую и другие виды маргинальности. Маргинальность стала пониматься не только как результат межкультурных этнических конфликтов, но и как следствие, социально-политических процессов (2).
Кроме того, возможно более широкое, формальное понимание маргинальности как универсального культурного феномена, коренящегося в групповых условиях человеческого существования (3).
“Маргинальность — состояние групп и индивидов в ситуации, которая вынуждает их под влиянием внешних факторов, связанных с резким социально-экономическим и социально-культурным переструктурированием общества в целом, изменять свое социальное положение и приводит к существенному изменению или утрате прежнего социального статуса, социальных связей, социальной среды, а также системы ценностных ориентации”. В ряду специфических свойств маргинального человека обычно указывают следующие качества:
- обостренные рефлексия и самосознание;
- критическое, скептическое, иногда циническое отношение к миру;
- релятивизм и безоценночность мировоззрения;
- отстраненность, психологическая отчужденность;
— * замкнутость, одиночество, внутренняя противоречивость Маргинализации молодежи способствует не только ущербная система социализации, блокирование каналов самореализации, но и отсутствие в ее сознании социокультурных механизмов этой самореализации, что приводит к уродливым формам самовыражения, к различным видам дивиантного поведения, (наркотики, вандализм, национализм и др.) и дезориентации. Далее следует рассмотреть причины девиантного поведения среди молодежи, не связанные с маргинализацией и далее сравнить их.
Существуют общие причины девиантного поведения:
1. Социальное неравенство. Это находит выражение в низком, подчас нищенском уровне жизни большей части населения, в первую очередь молодежи; в расслоении общества на богатых и бедных; безработица, инфляция и т.д.
2. Морально-этический фактор девиантного поведения выражается в низком морально-нравственном уровне общества, бездуховности, психологии вещизма и отчуждении личности. Жизнь общества с рыночной экономикой напоминает базар, на котором все продается и все покупается, торговля рабочей силой и телом является рядовым событием. Деградация и падение нравов находят свое выражение в массовой алкоголизации, бродяжничестве, распространении наркомании, «продажной любви», взрыве насилия и правонарушениях.
3. Окружающая среда, которая нейтрально-благосклонно относится к девиантному поведению. Молодые девианты в большинстве своем выходцы из неблагополучных семей.
Неблагоприятные условия жизни и воспитания в семье, проблемы овладения знаниями и связанные с этим неудачи в учебе, неумение строить взаимоотношения с окружающими и возникающие на этой основе конфликты, различные психофизические отклонения в состоянии здоровья, как правило, ведут к кризису духа, потере смысла существования. Если говорить в более широком смысле, то трансформационные процессы в современной России повлекли смешение психологических, политических, экономических, религиозных мотивировок маргинализации, что позволяет говорить о зыбкости, подвижности социальных статусов и характеризовать всю социальную систему как динамическую и качественно новую. Дифференциация общества, корреляция многих групп создает сложную структуру общества, рост и поливекторность социальной траектории для представителей маргинальных групп. В результате маргинализации в обществе растет напряженность, анемия, экстремизм. Общая черта этих процессов — окружение травмирует личность, которая пытается адаптироваться в меняющемся обществе, но эти попытки являются в различной степени, патологическими и наиболее уязвимой становится молодежь, которая итак находится в поиске себя, а сталкивается с той же неопределенностью и в окружении
