Эпиграфом к научному творчеству Бахтина могут служить его же слова: «Мое слово останется в продолжающемся диалоге, где оно будет отвечено, услышано и переосмыслено». Научное наследие Бахтина велико. Он стремился «повернуть» философию к вечным проблемам человеческого бытия. Через все исследование Бахтина проходят идеи об ответственности за свое единственное бытие в мире и культуре личности. Он считал, что философия должна исследовать жизнь как деятельность (не столько физическую сколько духовную), как сплошное «поступление». Важнейшей задачей бахтинской философии стала проблема объединения двух миров — мира культуры и мира жизни, уничтожение «бездны между мотивом поступка и его продуктом». Он стремился ответить на вопросы: как сделать общезначимое моментом индивидуального «бытия-события»? Как связать воедино мир культуры и мир человека? Как «вменить» человеку ответственность? По трактовке Бахтина, долг каждого человека — признать свою «единственность» и претворить в жизнь ответственным поступком, которым должна стать жизнь каждого отдельного человека. Основное понятие своей философии — поступок — Бахтин трактует как результат ответственно воспринятого, а не навязанного извне, долженствования. С позиции «философии поступка» Бахтин решает и проблему ценности: не существует ценности, раз и навсегда данной, «общезначимая ценность становится действительно значимой только в индивидуальном контексте».
Важное место в творчестве Бахтина занимает философия языка. Его труды в этой области можно охарактеризовать как попытку «перенести» во-прос о взаимодействии культуры и человека в новую — семиотическую — плоскость. «Язык», по Бахтину, — это совокупность принятых в данной культуре и выраженных в знаковом материале значений и смыслов. «Слово» — акт индивидуального творчества. «Социальный кругозор» — та область значений, которая отведена индивидуальному сознанию данной эпохой и данной культурной ситуацией. Размышляя над проблемой взаимодействия традиции и индивидуального творчества, Бахтин видит в нем прежде всего диалог с традицией.
Эстетические идеи Бахтина неразрывно связаны с его общей философской установкой и органически вписываются в «философию поступка». В его трудах ставятся и оригинальным образом решаются проблемы диалога, речевой коммуникации, которые являются ключевыми для ряда направлений в современной философской (и, шире, гуманитарной) мысли, в том числе таких направлений, как исследования аргументации и риторики. Особое значение в этом плане имеет трактовка Бахтина объективно-нейтральных стилей как «инвольвирующих все же определенную концепцию своего адресата», «предполагающих как бы тождество адресата с говорящим», а также его понимание всякого высказывания как «звена в очень сложно организованной цепи др. высказываний», вступающего с ними в те или иные отношения, когда «всякий говорящий сам является в большей или меньшей степени отвечающим».
Идеал человек в античной культуре и искусстве
... В данной работе мы рассмотрим образ человека как идеал в древнегреческой и древнеримской культуре. 1.1.Эталон внешней красоты В Древней Греции огромную роль в воспитании гражданина и человека играла физическая культура, ... идеал греков в период архаики, а в искусстве той эпохи эстетический и этический идеалы сливались. Главной задачей искусства V в. до н.э. было правдивое изображение человека, ...
М. М. Бахтина
1. Михаил Михайлович Бахтин
1.1 Краткая биография М.М. Бахтина
М. И. Коган
В. Н. Волошинова
1.2 Идеи и труды М.М. Бахтина
В ранней работе Бахтина «К философии поступка» нравственная философия названа «первой философией»; она ориентирована на осмысление природы человека, духовного бытия, его переживаний, вчувствований в др., поступков словом, делом. Термином «первая философия» подчеркивалась значимость нравственных начал в жизни общества, нравственного поведения, которое предполагает не только свершение поступков, но сознательное, мотивированное отношение к ним, а не только достижение неких результатов, предписываемых сверху, от имени всеобщего.
Понимание специфики нравственной философии Бахтина возможно лишь в контексте духовных исканий как западноевропейских, так и отечественных мыслителей. В то же время ему узки рамки теоретических парадигм той или иной философской школы. Философское наследие Бахтина, в том числе и этическое, невозможно ограничивать рамками философии жизни, неокантианства, феноменологии, герменевтики, как это нередко делается исследователями. Его нравственная философия вбирает в себя множество идей и вопросов, при этом не дается окончательного ответа ни на один из них, скорее нас приглашают к дальнейшему осмыслению, развитию их. В этической теории Бахтина были заложены идеи диалога. И потому она предстает антиподом рационалистических философских систем, в которых игнорируется внимание к предельным основаниям индивидуального бытия человека за счет абсолютизации роли разума, познания, логики, замкнутых на самих себе. Такое «самозамыкающееся мышление» определяется Бахтиным как «роковой теоретизм», «монологизм», когда невозможно видеть мир вне себя «чужим сознанием». «Первая философия» не могла быть ориентирована на смысловую, содержательную сторону. Она предполагает признание факта «события в бытии» и единственно действительного акта — поступка. Имеется в виду и выход из мира традиционных моральных норм в сферу смысла, духа. Только в таком случае рождается чувство ответственности, поскольку я — единственный свидетель «события — бытия». Мое знание — это онтология знание. Оно определяется «моим неалиби в бытии».
Нравственность философии прочитывается как этика художеств, творчества, этика профессионала, религиозная этика. В ней реализуются иные критерии истины и соответственно ему наличествуют свои познавательные методы. Здесь Бахтин ближе всего к антропологической философии и им творчески осмысливаются такие фундаментальные понятия, как «душа», «дух», «духовность», «душевное», «тело». Для его философской антропологии характерен принцип триединства, когда тело, душа и дух рассматриваются в их взаимной связи. Новаторской предстает и разработка проблемы «я-для-себя», «я-для-другого», «другой-для-меня», где существенное место занимает феноменологический аспект «причастной вненаходимости к чужому сознанию», «участное внимание к другому». Здесь заложена этическая и эстетическая проблематика, определявшая формы, сущность взаимоотношений мира культуры, искусства и жизни человека.
Учение М.М. Бахтина о культуре
... Концепция М.М. Бахтина Подлинным гимном человеку явилась философская концепция М. М. Бахтина, в равной степени бывшая и философией культуры, и философией ... является концепция диалога культур. Технократические тенденции, определявшие на протяжении многих лет ... Бахтина - ряд западных исследователей упрощает его идеи, сводит открытия Бахтина, в частности его представления о карнавализации бытия, ...
Нравственную философию Бахтина пронизывает идея о том, что каждый феномен человеческой жизни необходимо воспринимать как феномен культуры, прочитывать в ее контексте. А идея культуры понималась как синтез духовных смыслов бытия — логических, эстетических, религиозных, нравственных, эмоциональных. И потому Бахтин дает свое понимание культуры. Всякая культура основывается на творчестве и означает творчество, Но если мир культуры, как мир живого духа, подменяется миром рассудочных категорий, механическим способом мысли, соц. необходимостью, то убивается всякая жизненная связность, тогда и нет надобности в знании о духовном мире. Это один из корней кризиса творчества, кризиса культуры и кризиса поступков. Если всюду царит причинная и математическая необходимость, то человеку остается только все понимать и все прощать, поскольку добро и зло совершенно равноценны перед лицом необходимости. С человека снимается всякая ответственность. Через культуру человек способен к самодетерминации и способен быть ответственным за свои поступки. Здесь речь идет уже не только о человеке, владеющем культурой, но и о том, как сама жизнь наполняется, пронизывается культурой.
2. Концепция диалогизма
Книга Бахтина о Достоевском, содержащая концепцию диалога, была написана, скорее всего, в середине или во второй половине 20-х годов. К тому времени диалогизм уже существовал как самостоятельное направление в западной философии. В 1921 г. вышла в свет книга Франца Розенцвейга «Звезда спасения», в которой основные, с позиции этого еврейского мыслителя, аспекты бытия представлены с точки зрения «диалогического мышления». А в 1923 г. М. Бубер опубликовал свой трактат «Я и Ты», содержащий иной вариант диалогической философии. В начале 20-х годов в Берлине действовал философский кружок «Патмос», объединивший приверженцев идеи диалогизма (в том числе Бубера и Розенцвейга, а также Ф. Эбнера и др.); примечательно, что к нему был причастен Н. Бердяев, оказавшийся в 1922 г. не по своей воле в эмиграции. Вообще, начало 20-х годов было ознаменовано утверждением в определенных европейских философских кругах диалогической интуиции; преемственно диалогизм восходит к социальной этике Г. Когена и далее к идеям Л. Фейербаха.
Н. К. Бонецкой
Эстетическим событием согласно трактатам Бахтина начала 20-х годов является событие определенного отношения формы и содержания произведения, осуществляемое в том или ином материале искусства. В случае искусства словесного, почти единственного предмета бахтинских интересов (как они представлены в сочинениях Бахтина), эстетическое событие — это «общение» автора и героя. Общение это состоит в оформляющем «завершении» героя — в его телесно-душевно-духовной природе — со стороны автора. Данное эстетическое событие содержит в себе элемент жизненно-этический. Герой, принадлежащий, по Бахтину, самой действительности, может оказывать сопротивление «завершающей» его авторской активности, — приобщающей его к вечности, но при этом парализующей, умерщвляющей в нем его собственное, деятельное начало. Иными словами, герой может в эстетическом событии проявить свою личностную свободу, — и автор может признать в какой-то степени за ним это право. И если автор дает развернуться свободе героя во всей ее этическим постулатом Канта, согласно которому человек не может быть ни при каких обстоятельствах средством, но только целью — тогда это будет мир романа Достоевского, поэтика Достоевского.
Федор Михайлович Достоевский (1821-1881). Очерк жизни и творчества
... в постижении творчества Достоевского сыграла впервые опубликованная в 1929 г. книга М.М. Бахтина "Проблемы поэтики Достоевского", в которой ... значение для изучения разных сторон творчества Достоевского имели опубликованные в 20-е годы сборники под редакцией А.С. Долинина ... Однако было бы неправомерно вслед за автором "Проблем поэтики Достоевского" заключать, будто все идеологические позиции одинаково ...
Автор в романе Достоевского предоставляет герою возможность полностью реализовать себя, выразить то, что герою кажется последней правдой о мире, без вынесения какого-либо суждения о доброкачественности этой правды. Автор, незримо сопровождающий героя на его жизненном пути, провоцирует героя на проявление себя; так разворачивается «диалог» автора и героя, поскольку автор ведет одновременно несколько таких «диалогов» с героями-протагонистами, то роман Достоевского оказывается сплетением жизненных «идей» героев, иначе сказать — их «голосов»; Бахтин уподобляет такую «поэтику» баховской фуге, полифоническому построению. За этими вещами можно рассмотреть определенную «теологию». Автор, творец романного мира, прообразом своим у Бахтина имеет Бога-Творца, явно не вмешивающегося в человеческую жизнь и в этом смысле наделяющего человека свободой. Что же касается Христа, то, по Бахтину, в мире Достоевского Он — человек среди людей, голос среди голосов. Теологически Христос для Бахтина оказывается человеком, никак не преодолевающим пределов тварной природы; деизм ли это, иудаизм ли (дополненный определенным пиэтетом к Иисусу), самобытное ли религиозно-философское построение в духе древнего арианства — мы предоставляем судить читателю.
» Диалог» в мире Достоевского, по Бахтину, происходит не только между автором и героями: его ведут и герои между собой. Мировоззренческий, «идейный» диалог предстает в форме разговоров героев о «последних» проблемах бытия. Герой Достоевского — это «идея», «слово»; говорящий этический космос книги о Достоевском — не что иное, как совокупное «бытие-событие» ранних трактатов, искомое социальное «царство духов». Роман Достоевского для Бахтина — это модель бытия, и даже больше того — это само бытие. Здесь — некий таинственный момент бахтинских построений, специфическая бахтинская «мистика без мистики». О бытии как диалоге писали и другие диалогисты — Бубер, Эбнер, Розенцвейг. Однако бытийственная диалогическая структура у каждого из этих мыслителей своя; по-своему ее себе представляет и Бахтин. Диалог, по Бахтину, — это «противостояние человека человеку как противостояние «я» и «другого». Онтологически характерно здесь то, что в таком диалоге нет третьей бытийственной позиции: в западных построениях таковая принадлежит Богу. Но, кажется, главные особенности бахтинского диалога — в его, так сказать, беспредметности и бесконечности. Нельзя сказать, что в бахтинском диалоге собеседники встречаются в пространстве некоей темы, которая предметно выносится из диалога и имеет потому самостоятельное существование: Бахтин принципиально отказывается концептуализировать в своей философии предмет, «вещь».
Бахтинский диалогэто противостояние как таковое, противостояние ради противостояния, динамически-духовное событие, не приводящее потому ни к какому устойчивому, конкретному результату. Бахтин испытывал пристрастие к этому образу бесконечно длящегося и ни к чему не ведущего диалога, быть может, отразившего бесконечные разговоры о важнейших вещах в его юношеском кружке, — разговоры, традиционно привычные для русской думающей молодежи… Действительно, жизнь, бытие в России — это всегда в основном разговоры и общение. Однако концепция Бахтина получила уже немало справедливых упреков в том, что этот релятивистский мир равноправных «идей», мир, в котором отсутствует ценностная иерархия и последний авторский «приговор», имеет в общем-то мало общего с миром Достоевского, писавшего свои романы отнюдь не позабыв о своих сокровенных убеждениях. И тут встает особая проблема Бахтина как литературоведа, к которой мы вернемся позже в связи с его книгой о Рабле: она ведь на самом деле тоже не о Рабле… Итак, если на «пред-диалогической» стадии, в ранних трактатах, «идея» Бахтина выступала в виде «философии поступка», то в книге о Достоевском бахтинская «первая философия» переходит на свою вторую ступень: перед нами здесь не столько литературоведческий анализ, сколько онтологическое построение русского диалогиста.
Способы изложения текста
... информации в конце текста. В текстах со стержневой структурой изложение начинается с частных ... подготовлено много специалистов в различных областях... Первый выпуск студентов ... к теоретическим обобщениям, формулированию правил и закономерностей. В ходе лекции, ... маневр" , т.е. выразить мнение аудитории как собственную и постепенно завести ее в ... Образность в научных текстах Для научных текстов характерна
3. «Методология
бахтин философия диалог этический В 1980;е годы академический мир Америки во все возрастающей мере начал проникаться сознанием того, что каждый критик, имманентно своей частной сфере деятельности, причастен и ответствен за все реальные последствия современной теоретической мысли, парадигматические основоположения которой он так или иначе разделяет. Вот это самосознание совершенно перестроило самую структуру объектов исследования и традиционные границы между научными областями: чувство причастности и ответственности оказалось интегрированным в теоретическую практику. И вот почему область бахтинистики (the Bakhtin studies), объединенная идеей диалогизма, идеей ответственной, то есть этической, формы гуманитарного познания вообще, — оказалась сейчас в самом центре критических, теоретических, идеологических дебатов и самой практики гуманитарных наук [15, с. 547].
Наследие последнего периода творчества Бахтина (60−70-е годы) — это многочисленные, до сих пор целиком не изданные записи фрагментарного характера. В основном они имеют умозрительно-философскую природу, — бахтинская мысль словно возвращается в 20-е годы, замыкая пройденный за полвека круг. В поздних записях содержится итог творческого пути Бахтина. То, что им сделано, видится Бахтину в качестве заложения основ гуманитарного знания. Очевидно, что бахтинская «методология гуманитарных наук» принадлежит тому руслу европейской философии, которое имеет свой исток в идее «наук о духе» В. Дильтея, вбирает в себя достижения «речевого мышления» диалогистов и экзистенциализма Хайдеггера. Эту линию в философии подытожил и осмыслил Х.-Г. Гадамер, обозначив ее именем герменевтики. Бахтина, автора фрагментов 60−70-х годов, можно было бы назвать русским герменевтиком. Интерес к познанию собственно человеческого началавечного и «незавершимого» человеческого духа — присущ Бахтину как продолжателю линии русского кантианства, ориентированного в основном на «проблему чужого Я». Европейская «гуманитарная» проблематика на русской философской почве зародилась в «школе» А. Введенского и свою реализацию получила в теории диалога, «металингвистике» Бахтина. Поздний же Бахтин погружается в герменевтическую область и в узком смысле: обдумывая пестрое содержание бахтинских заметок 60−70-х годов, приходишь к выводу, что на первый план в них выступает проблема интерпретации. Решает ее Бахтин в духе своего диалогизма; заметим, что его герменевтическая концепция не отличается изощренностью западных герменевтических построений, — она весьма проста.
«Концепции гуманитарных и естественных наук: общее и различное»
... факты. Гуманитарные науки основаны на других методах исследования. Конечно, первоначальная информация учёного-гуманитария исходит из понимания изучаемого объекта: это может быть текст, картина, ... а составляющие этой системы между собой органически связаны. В настоящее время гуманитарные науки широко используют статистические и математические методы. Математическая лингвистика, математические методы ...
Диалогичность как свойство гуманитарного познания была впервые выявлена Ф. Шлейермахером, а в методологию гуманитарных наук введена M.M. Бахтиным. В своих набросках «К методологии гуманитарных наук» Бахтин пишет: «Точные науки — это монологическая форма знания: интеллект созерцает вещь и высказывается о ней. Здесь только один субъект — познающий (созерцающий) и говорящий (высказывающийся).
Ему противостоит только безгласная вещь. Любой объект знания (в том числе чловек) может быть воспринят как вещь. Но субъект как таковой не может восприниматься и изучаться как вещь, ибо как субъект он не может, оставаясь субъектом, стать безгласным, следовательно, познание его может быть только диалогическим». Возможность гуманитарного познания заложена в том, что человек (его поступки, внутренний мир, его творения), являясь объектом исследования, предстает перед познающей личностью, во-первых, как совокупность текстов, которые составляют объективную сторону познания. M.M. Бахтин по этому поводу писал: «Текст — первичная данность (реальность) и исходная точка всякой гуманитарной дисциплины. Конгломерат разнородных знаний и методов, называемых филологией, лингвистикой, литературоведением, науковедением и т. п. » [8, с. 132]. И во-вторых, субъективная сторона познавания, от которой невозможно абстрагироваться, определяет диалогическую природу гуманитарного познания. «Исследование становится спрашиванием и беседой, то есть диалогом. Природу мы не спрашиваем, и она нам не отвечает. Мы ставим вопросы себе и определенным образом организуем наблюдение или эксперимент, чтобы получить ответ. Изучая человека, мы повсюду ищем и находим знаки и стараемся понять их значение».
Диалогическая природа гуманитарного познания, диалог как принцип, раскрывающий внутреннюю сущность понимания, диалогический характер интерпретации текстов — актуальнейшие проблемы методологии гуманитарных наук, в настоящее время недостаточно разработанные. «Мы подходим здесь к переднему краю философии языка и вообще гуманитарного мышления, к целине». Характерной особенностью гуманитарного познания является также то, что в гуманитарных науках проблемы адекватности знания и его истинности разделены, критерии адекватности и истинности знания не совпадают. В естественнонаучном познании знание, являющееся адекватным отражением действительности, считается истинным знанием. Свойства «быть адекватным отражением» и «быть истинным» совпадают друг с другом по смыслу. В гуманитарном познании объективно-истинное знание составляет как бы ядро, является основным стержнем. Для того чтобы стать адекватным, ему еще нужно «обрести» знанием о многих сопутствующих моментах, которые для естествознания несущественны. От них последнее сознательно отвлекается, так как его целью является достижение объективной истины. К таким моментам относятся культурно-исторический контекст, языковые характеристики, психологические, мировоззренческие, жизненные установки автора текста и его исследователя и прочие условия, выбор которых предопределен задачами конкретного исследования.
Естественно-научная и гуманитарная культуры
... культуры. В частности, естествознание нуждается в «гуманитарной ... познания; научное описание исследуемых объектов требует строгости и однозначности языка, четко фиксирующего смысл и значение ... методологией; как ни парадоксально, но методология естествознания (анализ системы используемых методов, их эволюции, границ применимости и т.д.) составляет также и предмет науки гуманитарного ... и т.д. Для того чтобы ...
Задачей гуманитарного познания какого-либо определенного текста является построение его модели. Наибольшую трудность представляет построение моделей таких текстов, которые удалены от нас во времени. Модель представляет собой теоретическую реконструкцию текста с целью наиболее точного воспроизведения смысла текста, вложенного в него автором (объективно-истинная интерпретация), и придания ему дополнительного (нового) смысла. Новый смысл, привносимый в реконструкцию текста интерпретатором, является необходимым моментом «сотворчества» автора и интерпретатора. Сохранение объективно-истинного ядра модели текста является необходимым условием адекватной интерпретации. Но оно все еще не является достаточным. Адекватной интерпретация становится тогда, когда интерпретатор «вдохнет жизнь» в созданную им модель, когда она будет воспринята современниками интерпретатора как произведение-оригинал. Роль интерпретатора заключается в преодолении временной дистанции между текстом-оригиналом и современностью.
Понимание текстов всегда основано на определенных моделях. Модели автора текста, современников автора, интерпретатора и современников интерпретатора различны. Различие их основано на принципиально разном восприятии одного и того же текста. Все четыре модели имеют право быть отнесенными к одному тексту (именно его моделями они могут быть названы), потому что все они имеют объективно-истинное ядро. Наличие этого ядра снимает возможные обвинения в неустойчивости, «текучести» гуманитарного познания. Это понятие дает возможность утверждать, что существуют равноправные адекватные модели одного и того же текста. Множественность моделей является положительным фактом только при условии, что каждая из моделей, которая признана адекватной, опирается при своей разработке на систему принципов интерпретации. В каждом конкретном случае система принципов интерпретации текста (построения модели) может быть разной. Для построения же общей методологии гуманитарного познания можно сформулировать систему общих принципов, которые используются в любой частной системе принципов, предназначенной для анализа конкретного текста. Выделение системы таких принципов является довольно трудной задачей, относящейся к проблематике методологии науки.
В советской философской литературе к методологии гуманитарного познания в целом обратились сравнительно недавно, но уже имеется значительное число работ как критического, так и теоретического плана.
В 1979 году была опубликована книга M. M. Бахтина «Эстетика словесного творчества», в которую были включены два наброска. Их можно было бы назвать философскими размышлениями по поводу, предмета и методологии гуманитарного познания. В работах M.M. Бахтина «Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках. Опыт философского анализа» и «К методологии гуманитарных наук» содержится изложение хорошо продуманной (но, к сожалению, эскизно набросанной) оригинальной концепции.
Лингвистический анализ текстов американской Литературной сказки
... без которого существование художественного произведения невозможно» [Лотман, 1972: 24]. Лингвистический анализ художественного текста очень важен, перед читателем ставится узкая задача внимательного прочтения ... произведения, осуществляемое путём воссоздания авторского видения и познания действительности [Кухаренко, 1979: 8]. Понятие текст традиционно связывается и с другим основным понятием ...
Намечая подход к методологии гуманитарных наук, M.M. Бахтин выделяет объект исследования в гуманитарном познании, которым является, по его мнению, социальный (общественный) человек, и предмет исследования — текст. Текст является той специфической особенностью, которая выделяет человека как объект гуманитарного познания. Тексты могут быть действительные и возможные. Для текстов существенно то, что они являются знаковыми системами. Знаки без отношения к человеческой деятельности суть материальные предметы. Будучи предназначены для передачи информации, они становятся знаками в собственном смысле слова. Только человек способен наделить знаки значением. Знаки необязательно являются языковыми, но любой знак принципиально может быть выражен в языковой форме, представлен как текст. Понимание в гуманитарных науках всегда направлено на постижение значения (смысла) знаков (https:// , 19).
Основной задачей гуманитарных наук является постижение «глубинного смысла» текста. Уже в простой ситуации понимания отдельного высказывания возникают известные трудности. Всякое высказывание представляет собой «данное» и «созданное». Данное в высказывании представлено как отражение внешнего (по отношению к языку и мышлению) положения дел (мышление о реальности) вместе с выражением этого же положения дел языковыми средствами (языковое значение).
Созданное в высказывании является, с одной стороны, отношением к субъекту (к говорящему).
Оно всегда окрашено новыми оттенками, выражающими отношение говорящего к положению дел и к своей мысли о нем. С другой стороны, созданное в высказывании имеет отношение к ценностям (истина, добро, красота, справедливость и пр.).
«Глубинный смысл» высказывания всегда несколько завуалирован, скрыт. Тем более это положение будет справедливым по отношению к системе высказываний — к тексту. Глубинный смысл нельзя свести к чисто логическим или чисто предметным отношениям. Поэтому необходимо воспользоваться особым приемом исследования: «выходом за пределы понимаемого» (принцип вненаходимости).
Критерием адекватного понимания в концепции M. M. Бахтина является его «глубина», постижение глубинного смысла. Основным методом такого постижения является «восполняющее понимание», направленное на постижение бессознательных мотивов творческого процесса автора текста (перевод их в план сознания интерпретатора) и на усвоение «многосмысленности», на «раскрытие многообразия смыслов» текста.
Точность в гуманитарных науках M.M. Бахтин связывает с «преодолением чуждости чужого без превращения его в чисто свое». «Преодоление чуждости чужого» возможно посредством использования приема «вживания». Вживание в чуждую культуру, анализ произведения с точки зрения этой чуждой культуры недостаточны для полного понимания смысла произведения. Если остановиться только на таком методе, то возможно лишь дублирование, которое никогда не было истолкованием, так как не несло в себе элемента новизны. «Вживание» («переселение») в чуждую культуру является необходимым, но недостаточным условием понимания. Творческое понимание, по мнению M.M. Бахтина, не должно отказываться от современности, от своей культуры. Эта точка зрения коренным образом отличает концепцию Бахтина от герменевтики Шлейермахера. Осознание нахождения исследователя в настоящем времени, в современной ему культуре дает возможность посмотреть на предмет интерпретации со стороны (еще одна точка вненахождения).
Лингвистика текста
... за пределы гуманитарного исследования (лингвистического, филологического и др.), но учитываются и им (порча рукописи, плохая дикция и т. п.). Чистых текстов нет и ... юриспруденции; теологии; этнографии. Наш реферат ограничивается в основном рамками лингвистического подхода к тексту. Соответствующая дисциплина обычно именуется лингвистикой текста, хотя некоторыми авторами употребляется термин ...
Точность в гуманитарном познании связана не только с проникновением в глубинные пласты и постижением их с позиций «чуждой» культуры, но и с существенным ограничением. Субъективный фактор устранить в гуманитарном познании нельзя. Именно он определяет диалогическую природу гуманитарных наук. Но нельзя превращать интерпретируемый текст в «чисто свой». Абсолютизация субъективного фактора ведет к релятивизму и в конце концов к агностицизму, выхолащивает понятие объективной истины и делает его неприменимым в гуманитарных науках.
Трудно переоценить значение идей, предложенных M. M. Бахтиным. Они определяют целостную программу исследований в области гуманитарного познания и оказывают значительное влияние на работы в этой области.
Заключение, М. М. Бахтиным
Для него не существует нравственно и эстетически значимой ценности моего тела и моей души. В своей обособности я остается в рамках успокоенной и себе равной положительной данности. В его ценностном мире нет именно меня как самоопределившегося сознания, как сознания, способного на ценностное мироотношение. Поэтому подлинное, творческое я не может замкнуться на самом себе; оно станет искать выход за границы себя, где тотчас обнаружит другого.
Бахтин представлял человека в новом измерении — в его незавершенности и открытости миру. Его человек выступал гарантом неизмеримости будущего. У Бахтина отношение я к другому как раз и знаменовало ценностное отграничение и самоутверждение личности. Поэтому он проблему души вообще считал проблемой эстетики, а не этики, что, несомненно, диссонировало с общим строем русской мысли.
П. В. Философы, Бонецкая Н. К.
Н. К. Жизнь
П. С. Муки
Я. М. Эволюция, И. И. История, А. Ф. Лекции, В. Г. Герменевтика
9. Мухамадиев Р. Диалог Достоевского и диалогизм Бахтина // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. — 1996. — № 4. — С. 28−40.
А. Ф. Замалеев, Б. Н. Методологический
12. Русское зарубежье. — Л.: Лениздат, 1991. — 438 с.
13. Спектор Д. Обреченность предстоящим (читая М.М. Бахтина) // Философские исследования. — 1995. — № 3. — С. 111−135.
14. Страда В. Значение «открытия» Бахтина для мировой культуры // Континент. — 1995. — № 85. — С. 324−331.
