Повесть «Старик и море» является ключевой и знаковой не только для творчества Э. Хемингуэя (21.07.1899 — 02.07.1961), но и для всей американской литературы. «В послевоенные годы, — отмечает Я. Засурский, — эта книга выделяется как произведение гуманистическое, проникнутое верой в человека, в его силы, и противостоящее литературе упадка, пессимизма и неверия, захватившей авансцену американской культурной жизни последних двух десятилетий».
В повести поставлены в обобщенной форме важнейшие вечные темы: человека и природы, внутреннего наполнения жизни, преемственности поколений и, как это ни банально звучит, смысла жизни. Это проблемы человеческого достоинства, нравственности, становления человеческой личности через борьбу — то, что решал мыслящий человек в прошлом, решает сейчас и будет решать потом. Поэтому Э. Хемингуэй как писатель интересен и в наше время. Немалое место в повести занимает образ человека, борющегося с природой, с самим собой, борющегося, проявляя невиданную стойкость, поэтому для нас так важно понять истинное значение, символизм этой борьбы через тему стойкости, ярко раскрывающуюся в произведении.
Актуальность, Материалом
Объект предполагаемого исследования — повесть Хемингуэя «Старик и море».
Предмет исследования — тема стойкости и мужества.
Задачи данного исследования:
) выявить своеобразие художественного мира писателя, его произведений;
) рассмотреть развитие темы стойкости в повести «Старик и море».
Данная работа состоит из введения, двух глав, и заключения. Во введении рассказывается об актуальности данной работы, о цели и методах исследования. Первая глава повествует о творческом пути писателя, об истории создания повести «Старик и море», об её жанровой принадлежности. Во второй главе раскрывается образ главного героя, говорится о неоднозначности раскрытия темы стойкости Хемингуэем. В заключении даётся общий вывод исследования.
Среди научных трудов, посвященных творчеству Хемингуэя, нужно отметить многочисленные работы И. Кашкина, получившие мировое признание. Довольно подробные очерки творчества писателя принадлежат перу М. Мендельсона. Так же отдельные аспекты его творчества анализировались в статьях А. Платонова, Ю. Олеши, И. Финкельштейна, Я. Засурского, А. Эльяшевича, Р. Орловой, И. Шакировой, Б. Грибанова, А. Мурзы, Т. Денисовой и др.
Гимн человеку (по повести Э. Хемингуэя «Старик и море»)
... ё-таки добирается до порта. И мы закрываем повесть с верой в творческие возможности человека, в неистребимую силу его жизнелюбия и стойкости. Драма, разыгравшаяся в далёком море, ... тебя победил, старик? — спросил он себя. — Никто, — ответил он. — Просто я слишком далеко ушёл в море». В произведении нет трагической концовки. Измученный, обессиленный, но непобеждённый старик вс ...
Повесть Э. Хэмингуэя «Старик и море» (1952), за которую он получил Нобелевскую премию вызвала различные толкования критиков. И. Кашкин в своей статье «Содержание-форма-содержание» высказал мысль, что «Старик и море» — достаточно традиционная для Хемингуэя книга, и она стала лишь внешним поводом для Нобелевской награды. Нобелевский комитет, воспользовавшись ее выходом, поспешил наградить Хемингуэя, «пока тот не выдал еще одну бомбу непосредственного действия, каким был во многих отношениях роман «По ком звонит колокол». Другой отечественный литературовед А.И. Старцев отмечает, что «склонность автора «Старика и моря» к отвлеченному морализированию вносит в повесть элементы морально-философского «эссе», родня ее в этом смысле с «Моби Диком» Мелвилла». Литературовед Б. Грибанов в статье «Человека победить нельзя» пишет о том, что в старике Хемингуэй наконец-то нашел того гармоничного героя, которого искал всю свою писательскую жизнь. Критик Арк. Эльяшевич сравнивает замысел повести «Старик и море» с ранним рассказом Хемингуэя «Непобежденный» (1925 г.), где возникал образ одинокого человека, побитого жизнью, но не сломленного. В поздней повести писатель смог придать этому образу «глубокий, обобщающий смысл, сделать его более значительным, масштабным». Еще один литературовед, о котором хотелось бы упомянуть, Н.А. Чугунова, обращает внимание на пространственно — временные отношения в повести «Старик и море». С того момента, как поймана рыба, повесть все отчетливее приобретает «характер символико-философского размышления о жизни, о законах бытия, и это как бы еще больше раздвигает ее смысл, ее горизонты».
Очень много споров среди критиков ведется о функциях символов в повести. Американский критик Л. Гурко полагает, что эта повесть создана Хемингуэем — романтиком; другой американский критик К. Бейкер видит в ней убедительное доказательство своего тезиса о «символической основе» всего творчества писателя. Э. Хеллидей (американский критик) утверждал, что Хемингуэй использовал в своем творчестве не символы, а «символику ассоциаций». Писатель вдумчиво отбирал факты и детали, создавая метафоры, имевшие гораздо более широкое значение, чем непосредственное значение образа. Но в этом смысле, по мнению Хеллидея, «символична» вся большая литература.
В нашей работе мы постарались применить возможно более широкий спектр доступных филологии методов исследования. Кроме традиционного сравнительно-литературного, следует упомянуть также интертекстуальный, ассоциативный, описательный, культурно — биографический методы.
Практическое применение данная работа найдёт непосредственно на уроках литературы в школе и в вузе, а также на факультативных занятиях.
В соответствии со словарём Ефремовой (Т.Ф. Ефремова «Новый словарь русского языка», М., «Русский язык, 2000 г.), героизм — «отвага, решительность и самопожертвование в критической обстановке», стойкость — «отвлеч. сущ. по знач. прил.: стойкий», а, в свою очередь, стойкий — 2) перен. «Обладающий упорством; непоколебимый, твердый».
Анализ произведения Э. Хемингуэя «Старик и море»
... и описанию мучений старика, которые читатели воспринимают как собственные страдания. Подобный прием делает произведение очень проникновенным, заставляет задуматься о том, что жизнь каждого — это борьба с обстоятельствами. Многогранное сочинение ... были присуждены Нобелевская (1954 год) и Пулитцеровская (1953 год) премии. В повести писателя Хемингуэя «Старик и море» два главных героя. Это старый рыбак ...
Трудно переоценить роль и значение темы «стойкости» в творчестве Э. Хемингуэя, являющейся отражением замыслов автора, помогающей раскрыть творческий замысел писателя. Именно в этом суть нашей работы, её ядро, вокруг которого концентрируются все мысли и сентенции, связанные с анализом повести «Старик и море».
В произведениях Хемингуэя существует подтекст, и сколько бы литературоведы не пытались объяснить его, они всё равно будут далеки от истины. Затронутые в повести проблемы столь многогранны и общечеловечны, что разговор о повести можно вести вечно.
стойкость хемингуэй повесть старик
1. Повесть Э. Хемингуэя «Старик и море»
1.1 История создания повести «Старик и море»
Выдающийся американский писатель Эрнест Хемингуэй родился в городе Оук-Парке, тихом и чинном пригороде Чикаго.
«Отец писателя Кларенс Хемингуэй был врачом, но главной страстью его жизни были охота и рыбная ловля, и он привил любовь к этим занятиям своему сыну».
Первую радость общения с природой Хемингуэй испытал в лесах Северного Мичигана, где на берегу озера Валун семья проводила летние месяцы. Впечатления, полученные им там, будут давать впоследствии богатый материал для его работы. Хемингуэй с детства хотел стать писателем. Отождествляя себя со своим героем Ником Адамсом, он писал много лет спустя: «Ник хотел стать великим писателем. Он был уверен, что станет им».
Это очень важное высказывание для писателя, в нем ключ к одной из важнейших тем всего его творчества — о земле, которая «пребудет вечно». Как всякий крупный писатель, он искал и нашёл свой собственный путь в литературе. Одна из главных целей его была ясность и краткость выражения. «Обязательной чертой хорошего писателя является ясность. Первое и самое важное — это обнажить язык и сделать его чистым, очистив его до костей, а это требует работы».
Вокруг американского писателя Эрнеста Хемингуэя еще при жизни складывались легенды. Сделав ведущей темой своих книг мужество, стойкость и упорство человека в борьбе с обстоятельствами, заранее обрекающими его на почти верное поражение, Хемингуэй и в жизни стремился воплотить тип своего героя. Охотник, рыболов, путешественник, военный корреспондент, а когда возникала необходимость то и солдат, он выбирал во всем путь наибольшего сопротивления, самого себя испытывая «на прочность», порой рисковал жизнью не ради острых ощущений, но потому, что осмысленный риск, как он считал, подобает настоящему мужчине.
Произведения 20-30-х годов Хемингуэя наполнены острым ощущением трагизма. Неизгладимый след в его душе, никогда не закрывающуюся сердечную рану, пронизанную горькой болью, оставили события, свидетелем которых он явился в юности: это и первая мировая война, и тяжелейшие страдания мирного населения. Хемингуэй часто вспоминал о том, что наблюдал, будучи европейским корреспондентом канадской газеты, освещавшей события греко-турецкой войны. Эти ужаснейшие страдания народа повлияли на его мироощущение. «Я помню, — писал Хемингуэй, — как я вернулся домой с Ближнего Востока с совершенно разбитым сердцем и в Париже старался решить, должен ли я посвятить всю свою жизнь, пытаясь сделать что-нибудь с этим, или стать писателем. И я решил, холодный, как змий, стать писателем и всю свою жизнь писать так правдиво, как смогу».
Влияние окружающей среды на человека жизни
Благодаря фильтру, установленному под краном, вода проходя через него фильтруется, и когда открываешь кран, то она более чистая и её можно пить. Ещё мы пьём химию. Это как: лимонад, воду с красителями, кока-колу, фанту и другое. Такая вода иногда опасна для организма. Так как после неё будет тошнить, иногда бывает рвота, и отравление. Ещё мы принимаем алкоголь. Это как спиртные напитки: пиво, ...
Обречённая на неудачу погоня за ускользающим счастьем, разбитые вдребезги мечты и надежды, потеря внутреннего равновесия, трагичность человеческой жизни, — вот, что видел Хемингуэй в окружающей мрачной действительности.
В статье Грибанова «Человека победить нельзя» также говорится о том, что чувствовал и выражал в своих ранних произведениях Хемингуэй. «Трагическая тема бессилия человека перед лицом Зла звучит в рассказе «Убийцы»; мотив беспомощности перед жестокой судьбой, перед Роком — в рассказе «В чужой стране». Безнадежностью и горечью наполнен в этом рассказе крик души итальянского майора, потерявшего любимую жену, когда он утверждает, что человек не должен жениться: «Если уж человеку суждено «все терять», он не должен еще и это ставить на карту. Он должен найти то, чего нельзя потерять». И эта мысль — что человек должен «найти то, чего нельзя потерять» — становится лейтмотивом нравственного поиска Хемингуэя в те годы. Но самому писателю этот поиск представляется безнадежным — где в этом мире найти непреходящие ценности? Человек живет в мире жестокости, он одинок и беззащитен, его душевные связи с другими людьми, даже с самыми близкими, зыбки и непрочны».
В этом трагическом, обреченном мире необходимо было найти хоть какой-то якорь, хотя бы соломинку, за которую можно уцепиться. Хемингуэй нашел такой якорь в выработанном им в те годы «моральном кодексе». Смысл этого кодекса заключается в следующем: раз уж человек в этой жизни обречен на поражение, на смерть, то единственное, что ему остается, чтобы сохранить свое человеческое достоинство, это быть мужественным, но поддаваться обстоятельствам, какими бы страшными они ни были, соблюдать, как в спорте, правила «честной игры».
Наиболее явственно эта мысль выражена Хемингуэем в рассказе «Непобежденный». Для стареющего матадора Мануэля бой быков это не только возможность добывать деньги для существования, это гораздо большее — самоутверждение, вопрос профессиональной гордости. И, даже терпя поражение, человек может остаться непобежденным. Совсем как в одной известной нам повести, не правда ли?
Новые социально-экономические идеи появились в творчестве Хемингуэя в 30-е годы естественно, как художественное отражение новых обстоятельств, возникших в Соединенных Штатах в эпоху великой депрессии. Таким откликом стал роман «Иметь и не иметь» (1937), роман о человеке, который в одиночку борется с обществом, обрекающим его и его семью па нищету, на гибель. Примечательным в новом романе было то, что писатель подводил своего героя-одиночку в момент его гибели к весьма многозначительному выводу: «Человек один не может. Нельзя теперь, чтобы человек один».
Сочинения | Сочинения. Торжество жизни (по повести Э. Хемингуэя «Старик и море»)
... научиться у героя повести Хемингуэя в любой ситуации сохранять согласие с самим собой и бесконечную веру в победу! И я уверен, эта ... рыба стремится победить человека, и даже акулы занимают в этом мире свое место. Старик понимает это, и жизненная мудрость позволяет ... увлекает лодку рыбака далеко в море. Три дня и три ночи длится противоборство старика и большой рыбы, и за это время успевает ...
Хемингуэй вписал эти слова в гранки романа, когда в любимой им Испании в 1936 году вспыхнул фашистский мятеж. Гражданская война в Испании оказалась в известной мере переломным моментом в его политическом мышлении и в творческих решениях. Хемингуэй выступил как убежденный, страстный, непримиримый борец с фашизмом, он принял участие в борьбе испанского парода за свободу как писатель, как публицист, а временами и как солдат. В этой войне ему открылись новые герои, с которыми Хемингуэю доселе не приходилось сталкиваться, — коммунисты, бойцы Интернациональных бригад, добровольно приехавшие в Испанию, чтобы сражаться за свободу чужой им земли.
Знаменитая хемингуэевская короткая и точная фраза стала предметом спора литературоведов — существует ли подтекст или его нет вовсе? Подтекст существует. Он базируется на тех глубинных слоях коллективного сознания, на тех общечеловеческих категориях культуры, которые художники подняли в своём творчестве и которые зафиксированы в обычаях, обрядах, разнообразных форм народного праздника, фольклорных сюжетах народов мира.
В те же ранние годы Хемингуэй нашёл и «свой диалог» — его герои обмениваются незначительными фразами, оборванными случайно, а читатель ощущает за этими словами нечто значительное и скрытое в сознании, то, что нельзя иногда высказать напрямую.
Всё творчество Хемингуэя трактовалось и осмысливалось с точки зрения «потерянности», когда главным считался поиск личности, травмированной войной и утратившей идеалы и своего места в мире. Поэтому объектом исследования Хемингуэя стала трагедия его современника, брошенного в жестокий мир войн, убийств и насилий, отчуждений людей друг от друга.
Андрей Платонов прочитал в 1938 году роман Хемингуэя «Прощай, оружие!» и написал рецензию, открывающуюся такими словами: «Из чтения нескольких произведений американского писателя Эрнеста Хемингуэя мы убедились, что одной из главных его мыслей является мысль о нахождении человеческого достоинства: «Главное же — достоинство — следует еще найти, открыть где-то в мире и в глубине действительности, заработать его (может быть, ценою тяжелой борьбы) и привить это новое чувство человеку, воспитать и укрепить его в себе».
В стремлении правдиво, максимум реалистично отобразить жизнь видел Хемингуэй высшую задачу писателя, его призвание. Он верил, что только правдой можно помочь человеку. И эту истину человек может найти в борьбе с природой. Природа несёт в себе эмпирическое начало, значит, чиста, непорочна, вечна и незыблема.
Эрнест Хемингуэй
... http://www.vokrugsveta.ru/vs/article/1104/ http://www.bibliotekar.ru/encSuicid/79.htm и другие материалы из Инета Эрнест Миллер Хемингуэй Ernest Miller Hemingway Американский писатель Родился 21 июля 1899г. в Оук-Парке ... не мог жить без другого. Творчество Э. Хемингуэя особенно ярко проявилось в повести "Старик и море", появившейся в 1954 году. Это настоящий ...
По мнению Хемингуэя «жизнь — это вообще трагедия, исход, которой предрешён». Он считал, что человек в этой жизни обречён на поражение, и единственное, что ему остаётся — быть мужественным, не поддаваться обстоятельствам, соблюдать, как в спорте правила «честной игры».
Человек у Хемингуэя интуитивно, а позднее и сознательно, стремится к своему первоначалу, к природе. И в то же время послевоенный персонаж начинает бороться с ней, чтобы в итоге достичь гармонии. Но это оказывается невозможным для него. Природу невероятно сложно поработить и победить. Она, в конце концов, оказывается могущественнее, чем человек представлял её себе.
Но, человек не теряет своего «я», когда он проигрывает природе, в высшем смысле он остаётся непобежденным, он следует правилам «честной игры». Такой человек осознаёт, что природа выше, сильнее, священнее, мудрее. Сущность природы — гармония, становится для человека лишь целью. Поэтому большинство героев Хемингуэя герои нравственно выросшие, например, то, молодое поколение, которое преодолевает трудности, совершенствует себя, становясь взрослыми людьми, пройдя некий обряд инициации.
Пятидесятые годы — это последнее десятилетие жизни Хемингуэя. Его начало было отмечено интенсивной работой над повестью «Старик и море».
Болезнь и разные неприятные жизненные события, а также творческие метания и поиск смысла жизни отвлекали Хемингуэя от работы над «большой книгой». Но его по-прежнему, как и всегда, волновала тема несгибаемого мужества, стойкости и внутренней победы в самом поражении.
Первым подступом к теме надо считать очерк «На голубой воде», «Гольфстримское письмо», опубликованный ещё в апреле 1936 г. в журнале «Эсквайр». В очерке рассказывалось о старике, рыбачившем в море, о том, как он поймал огромного марлина, с которым боролся несколько дней, пока не подтянул к лодке, и о том, как его добычу растерзали напавшие на неё акулы. Это был эскиз сюжета в общем его виде, который трансформировался, оброс многими новыми деталями и подробностями, обогатился глубоким жизненным и философским содержанием.
Однако 16-ти летний путь от очерка до повести вовсе не был прямым. Хемингуэем владели совсем другие мысли и темы: Испания, Китай, вторая мировая война. В послевоенные годы Хемингуэй задумал и делал первые наброски большого эпического произведения, трилогии, посвящённой «земле, морю и воздуху». Затем писателя постиг неминуемый творческий кризис.
После приезда с женой в Италию он на охоте познакомился с молодой девушкой Адрианой Иванчич, которую увидел вечером в охотничьем домике. Она сидела у огня и сушила после дождя свои черные блестящие волосы, расчесывая их длинными пальцами. Эта первобытная картина заворожила писателя. Хемингуэй сломал свою расческу и отдал ей половинку. Девушка происходила из старинного далматинского рода. Последняя любовь писателя была безгрешной, их связывали только платонические отношения. Черноволосая муза положила конец творческому кризису. Ее «длинные ресницы, очень смуглая кожа», ее классическая красота вдохновили Хемингуэя на написание последнего романа «За рекой, в тени деревьев». Девушке льстила любовь маститого писателя, сама же она не испытывала к нему глубоких чувств. Роман «За рекой.» во многом автобиографичен. Из творческого подъема, вызванного последней привязанностью, родилась также повесть-притча «Старик и море», лебединая песня Хемингуэя.
Класс СОЧИНЕНИЯ ПО ЗАРУБЕЖНОЙ ЛИТЕРАТУРЕ ЛИТЕРАТУРА ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ ...
... природы, ее непобедимую силу. Повесть-притча «Старик и море» - это гимн единства человека и природы, любви ко всему живому. II вариант Величие человека - в осознании ее ответственности. А. де Сент-Экзюпери Эрнест Миллер Хемингуэй ...
Хемингуэй в своих эссе описывал историю создания этой повести и работы над ней. На вопрос, как возник замысел этой повести, Хемингуэй в 1958 году ответил: «Я слышал о человеке, попавшем в такое положение с рыбой. Я знал, как это бывает-в лодке, в открытом море, один на один с большой рыбой. Я взял человека, которого знал двадцать лет, и вообразил его при таких обстоятельствах».
Рассказ о старом рыбаке он намеревался поместить в ту часть обширного полотна произведения, которая повествовала бы о море. Когда замысел выкристаллизовался, Хемингуэй стал писать стремительно, на одном дыхании. В это время он испытал вдохновляющее возвращение творческих сил. Как и всегда, Хемингуэй предъявлял к себе максимальную требовательность. В письме к издателю Ч. Скрибнеру в октябре 1951 г. Хемингуэй сообщал: «Это-проза, над которой я работал всю свою жизнь, которая должна быть лёгкой и лаконичной, и в то же время передавать все изменения видимого мира и сферы человеческого духа. Это самая лучшая проза, на которую я сейчас способен».
- февраля 1951 года Хемингуэй поставил точку на рукописи, которая состояла из 26 тыс.531 слова. После того как повесть была перепечатана набело, Хемингуэй отложил её, решил дать ей «отлежаться», не торопясь с публикацией.
Между тем, друзья писателя, знакомясь со «Стариком», неизменно выражали своё горячее одобрение и восхищение отточенным мастерством Хемингуэя.
Чтобы проверить эти впечатления, Хемингуэй отправил рукопись Карлосу Бейнеру, профессору литературы в Принстонском университете, который серьёзно изучал творчество писателя. Бейнер присоединился к самым лестным оценкам повести, отметив, что старик Сантьяго достоин занять место рядом с шекспировским королём Лиром. Чарльз Скрибнер извещал Хемингуэя, что готов печатать рукопись, даже столь скромного объёма, в виде отдельной книги; в этот момент у Хемингуэя, наконец, сложилось и название его произведения.
Сомнения окончательно разрешил кинорежиссёр Леланд Хейуорд, гостивший на Кубе, который убеждал Хемингуэя: «Вам надо публиковать эту вещь, Папа». Когда Хемингуэй выразил опасения, что рукопись «слишком мала для книги», Л. Хейуорд ответил: «Чего вы достигли в ней, так это совершенства. Вам не удалось бы сказать больше того, что Вы сказали, если бы написали тысячу с лишним страниц».Л. Хейуорд посоветовал предложить повесть массовому иллюстрированному журналу «Лайф», будучи убеждён в её безусловном и заслуженном успехе. В стремлении правдиво — иными словами, реалистически — изображать жизнь видел Хемингуэй высшую задачу писателя, его призвание. Он верил, что только правдой можно помочь человеку. Для этого, как впоследствии будет сказано в повести «Старик и море», надо показать, «на что способен человек и что он может вынести». В сентябре 1952 года повесть «Старик и море» («The Old Man and the Sea») увидела свет на страницах журнала «Лайф».
Старик и море Хемингуэй Эрнест
... море. Гребя веслами, старик чувствует приближение утра. Он любит море, он думает о нем с нежностью, как о женщине, которая «дарит великие милости». Любит он и птиц, и рыб, ... которая здесь произошла. Заключительные слова повести: «Наверху в своей хижине старик опять спал. Он снова спал, ... плавники, и свечение, когда они кидались рвать рыбу. Он бил дубинкой по головам и слышал, как лязгают челюсти и как ...
Повесть сама говорит за себя, как бы по-разному ее ни толковали. Сам Хемингуэй с насмешливым лукавством уклонялся от истолкования этой повести и в одном интервью 1954 года сказал: «Я попытался дать настоящего старика и настоящего мальчика, настоящее море и настоящую рыбу, и настоящих акул. И, если это мне удалось сделать достаточно хорошо и правдиво, они могут быть истолкованы по-разному. Что по-настоящему трудно, — это создать нечто действительно правдивое, а иной раз и более правдивое, чем сама правда».
Очерк в 200 слов «На голубой струе», повествующий о кубинском рыбаке, поймавшем крупного тунца и долго отбивавшем свою добычу от стаи акул, заканчивался словами: «Когда его подобрали рыбаки, старик рыдал, полуобезумев от своей потери, а тем временем, акулы всё еще ходили вокруг его лодки».
Но когда через четверть века Хемингуэй вернулся к этой теме, он подошел к ней совсем по-иному. Это был уже не короткий репортаж, а повесть; частный анекдотический случай обогащен был многолетним личным опытом Хемингуэя, чемпиона по ловле тунца, многолетним соседством с рыбаками Кохимара, небольшой деревушки рядом с домом Хемингуэя. Он настолько изучил их жизнь, что, по собственным словам, мог бы написать книгу о каждом из рыбаков, или обо всем селении в целом. Однако он и усложнил, и ограничил свою задачу, вложив многое из того, что он знал о человеке и море, в один обобщающий образ старого рыбака Сантьяго.
Также повесть можно считать итогом нравственных исканий писателя. Она содержит в себе глубокую философию. По своей стилистике она близка к литературному жанру притчи, которая строится на аллегориях и заключает в себе моральную инсинуацию. Хемингуэй считал, что это именно тот герой, которого он искал на протяжении всего творческого пути. В его образе нашёл своё воплощение тот гуманистический идеал, воспетый писателем, о непобедимости человеческой личности. Хемингуэевский герой и его сознание могут быть осмыслены лишь в соотношении с народом, народным сознанием, оцениваться с народной позиции.
Идейный, жизненный поиск писателя и поиск его героя однонаправленные. Это поиск народа, приобщение к его радостям и горестям, его стремлением к свободе, к счастью. Поэтому мы можем говорить о том, что мужество Сантьяго — это не только мужество одного человека, это, безусловно, мужество всего кубинского народа. Отдельная личность, выведенная Хемингуэем, лишь символ стойкости этой многострадальной нации. «Старик и море» — это свидетельство тесной связи могучего таланта Хемингуэя с народом, каковы бы ни были осложнявшие эту связь кризисные явления, потрясавшие творчество Хемингуэя и задерживавшие его развитие.
В «Иметь и не иметь» Хемингуэй яростно разделался с богатыми яхтсменами. Тут, в «Старике и море», он уделяет им только презрительную концовку о туристах, которые путают костяк большой рыбы с акулой, и заботливо ограждает своего старика Сантьяго от всякого соприкосновения с этой растленной средой, позволив ему общаться только с подобными ему рыбаками и природой, а также с самим собой.
Реферат хемингуэй старик и море
... что ветер переменился на северный, а потом стих, и на Террасе было солнечно и приятно. — Сантьяго, — сказал мальчик. Да? — откликнулся старик. Он смотрел на свой стакан с пивом и вспоминал давно минувшие ... первый раз взял меня в море? Пять, и ты чуть было не погиб, когда я втащил в лодку совсем еще живую рыбу и она чуть не разнесла все ...
Повесть пользовалась огромным успехом, как у критики, так и у широкого читателя, вызвав мировой резонанс и бесчисленные трактовки, зачастую противоречащие друг другу. За свою великолепную книгу Хемингуэй получил Нобелевскую награду.
1.2 Жанровая специфика повести
Повесть Хемингуэя, обладающую двойственным характером и резко выделяющуюся из всего ранее написанного автором, соответственно не так легко точно отнести к тому или иному жанру. Ее называли: реалистической повестью, символической, повестью-аллегорией, философской повестью. И. Кашкин охарактеризовал повесть как философскую притчу с нотами обреченности, придающими ей двойственный характер.
По мнению Ю. Лидского, это философская повесть, в основе которой лежит чисто реалистический сюжет без признаков чудесного, фантастического или сверхъестественного. «В ней нет магических знаков или чисел, таинственных явлений или маловероятных совпадений. В бытовом плане в повести все логично, причинно обусловлено, границы реального мира нигде не нарушаются… В самой рыбе нет ничего мистического или рокового. Подчеркнуто реальный характер имеют и все действия старика, мальчик Манолина и других персонажей. Такая необычная для философской повести основа и побуждала критиков читать произведение «на двух уровнях».
Сама проблематика свидетельствует о ее философском характере. В ней все важно, все играет значительную роль, нет мелочей. В этой вещи поставлены в обобщенной форме важнейшие темы: человека и природы, внутреннего наполнения жизни, самоощущения человека (иными словами, смысла жизни), преемственности поколений и проекция в будущее. Хемингуэй до крайности ограничивает число действующих лиц и число реалий быта. Само действие происходит без отклонений, что сказывается в четком архитектоническом построении глав и эпизодов. Речь идет не только о старике и мальчике, старике и рыбе, но о человеке и человечестве, человечестве и природе.
Философское значение скудости вещей и их характеристик состоит прежде всего в том, чтобы подчеркнуть, что речь идет о самых основах человеческого существования, данных в максимально обнаженной форме.
Н. Анастасьев, как и самый знаменитый исследователь творчества Хемингуэя И. Кашкин, относит повесть к типу «философской притчи».
По определению, «притча — дидактико-аллегорический жанр, в основных чертах близкий басне. В отличие от нее форма притчи:
) неспособна к обособленному бытованию и возникает в некотором контексте, в связи с чем она 2) допускает отсутствие развитого сюжетного движения и может редуцироваться до простого сравнения, сохраняя, однако, особую символическую наполненность;
) с содержательной стороны притча отличается тяготением к глубинной «премудрости» религиозного или моралистического порядка, с чем связана 4) возвышенная топика».
С. Аверинцев отмечает, что «притча интеллектуальна и экспрессивна: ее художественные возможности лежат не в полноте изображения, а в непосредственности выражения, не в стройности форм, а в проникновенности интонации». В различных поэтических системах притча наполняется различным этическим содержанием.
Притча Хемингуэя неотделима от действительной жизни (т.е. насыщена реалиями быта), описательна, и в этом ее особенность и отличие, например, от философской притчи Кафки с ее намеренной масочностью или от исключающей «характеры» и «обстановочность» интеллектуалистической драматургии Сартра, Камю, Г. Марселя.
Н. Анастасьев проводит философские, смысловые и фоновые параллели повести с романом «Моби Дик» Меллвила, поднимая значение повести до метафизического уровня-бунта, в то время как И. Кашкин, напротив, полагает, что «все здесь глуше, примиренней, мягче, чем в прежних книгах. Старик живет в ладу со всеми простыми людьми округи, все его любят («Скажи, что мы все сочувствуем», — говорит мальчику бармен. «Я ведь живу среди хороших людей», — думает сам Сантьяго; ему приятно слышать, что его искали в океане береговая охрана и самолет).
Бывало, Хемингуэй писал об уязвимости и слабости сильных людей, здесь он пишет о моральной силе дряхлеющего старика… Здесь больше веры в человека и уважения к нему, но сама жизнь сведена к узкому непосредственному окружению одинокого старика».
Интересно и мнение И. Финкельштейна, который отнес повесть к «вневременному сюжету», а ее стиль нашел стилизованным под библейский слог.
В повести намечается попытка обойти тупик послевоенных тягостных противоречий, обратившись к общечеловеческой теме стойкости, почти абстрагированной от текущей действительности. Это тема мужественного труда ради «большой», но узкой цели, которую Хемингуэй пока определил как «большую рыбу». Некоторые усматривали в этом переносный смысл, как заявку на выход автора в большое литературное море за большой добычей.
Исследователи сходятся на гуманистическом характере книги, которая открыта в будущее, проступающее в виде поддержки старика — мальчика Манолина, которому он передает свой опыт. Круговорот природы вбирает в себя и круговорот поколений. Гуманистическим моментом следует отметить и тот факт, что, как отмечает И. Кашкин, «хотя в книге речь идет о старости на самом пороге угасания, на самом деле здесь никто не умирает. Победа, хотя бы моральная, достигнута здесь не ценой жизни».
2. Тема стойкости в повести Хемингуэя «Старик и море»
2.1 Двуплановость темы стойкости в произведении
Тема стойкости в произведении имеет два плана выражения:
) Мужество старика или Человека;
) Мужество марлина или Природы.
В настоящей главе мы попытаемся рассмотреть особенности и взаимосвязь этих двух тем.
Безусловно, тема стойкости в произведении решена неоднозначно. Перед нами предстают увеличенные до размеров абстрактных символов два неизменных борца и извечных врага: Человек и Природа. Их столкновение не может привести к победе той или иной стороны, поэтому Хемингуэй так неоднозначно завершает свою повесть. Победа в самом поражении, — вот девиз этой многовековой борьбы. Но в общефилософском плане борцы не знают, что исход борьбы предрешён заранее, и именно поэтому в человеческой жизни есть смысл, и именно поэтому старик Сантьяго борется, проявляя нечеловеческую стойкость и выдержку.
Кубинец любит рыбу всем сердцем. «Ты убил рыбу не только для того, чтобы продать ее другим и поддержать свою жизнь, — думал он. — Ты убил ее из гордости и потому, что ты — рыбак. Ты любил эту рыбу, пока она жила, и сейчас любишь. Если кого-нибудь любишь, его не грешно убить. А может быть, наоборот, еще более грешно?»
Стойкость в схватке проявляет не только рыбак, но и Природа в образе рыбы. Но ещё до встречи с рыбой пред нами предстаёт образ птицы, борьба которой бессмысленна. Он предваряет, являясь прологом, провозвестником, поражение старого рыбака. Сантьяго, понимает и осознаёт всю тщету усилий птицы: «Там, видно, большая стая макрели, — подумал старик. — Они плывут поодаль друг от друга, и у рыбы мало шансов спастись. У птицы же нет никакой надежды ее поймать. Летучая рыба слишком крупная для фрегата и движется слишком быстро».
Не сложно заметить, что по мере того, как от рыбы кровожадные акулы отрывают по кусочку, силы старика убавляются, иногда кажется, что акулы поедают старика, а не рыбу. То есть рыба и старик — одно целое и неделимое, братья близнецы, двойники, чувствующие на расстоянии друг друга. Когда старик убивает акул, борется с ними, он с удовольствием представляет, как бы легко в океанской пучине рыба расправилась бы с кровожадными galahos.
Тема рока в повести переплетается с темой мужества, уже с самого начала мы становимся свидетелями того, что от рыбака отвернулась удача, но он упрямо выходит в море каждый день: «Старик рыбачил один на своей лодке в Гольфстриме. Вот уже восемьдесят четыре дня он ходил в море и не поймал ни одной рыбы. Первые сорок дней с ним был мальчик. Но день за днем не приносил улова, и родители сказали мальчику, что старик теперь уже явно salao, то есть «самый что ни на есть невезучий», и велели ходить в море на другой лодке, которая действительно привезла три хорошие рыбы в первую же неделю».
Кроме маленького Манолина, никто уже и не верит в успех старого рыбака, за много недель не сумевшего поймать ни одной рыбы. В разговоре с мальчиком Сантьяго остро чувствует свою обделённость подарками судьбы, понимает это и мальчик, поэтому между ними естественно возникает разговор о лотерее, где старик, явно пытается умилостивить богов и вселить в сердце веру в завтрашний успех, ведь слишком много поставлено на карту. Рыбак живёт в крайней бедности, у него не только нет еды, хорошей одежды, постельных принадлежностей (он спит на газетах), он даже продал свою сеть! А ведь сеть для такого человека, как он, по меньшей мере то же, что распятие для верующего человека. Чтобы подбодрить себя, он заводит разговор о покупке лотерейного билета, подчёркивая, что восемьдесят пять — это счастливое число, одновременно подсознательно пытаясь себя застраховать на случай неудачи.
Стойкость рыбака бросает вызов судьбе, обречённость, вера в предопределённость судьбы, уныние не в характере героя, но рок редко бывает снисходительным к людям, у которых нет в душе смирения, поэтому, одаривая, судьба, как бы смеясь, всё забирает из рук счастливца, и именно поэтому исход борьбы предрешён.
Мужество рыбака не одноразовое, он часто бывал стойким к жизненным трудностям и в прошлом, когда восемьдесят семь дней (три месяца!) не привозил домой улова. Старика поддерживает и утешает мальчик, искренне привязанный к своему учителю и наставнику. Когда у Сантьяго в иные минуты возникает нечто похожее на отчаяние, Манолин вновь вселяет в сердце старика веру в будущее, терпение и стойкость, подобно тому, как умелый садовод привязывает растение, отягощённое зрелыми плодами, к палке, помогающей ему не сломить свой хрупкий стебель. Когда мальчик радостно оказывает помощь старому товарищу, сердце Сантьяго оживает, подобно тому, как оживают паруса корабля, попавшего в штиль, когда их наполняет свежий бриз.
Снова он уходит в море, отдалившись от берега на опасное расстояние. Солнце стояло в зените, был полдень 85-го дня, в это время он понял, что к одному из зелёных удилищ на глубине в сто морских саженей подошла рыба. Наконец ему удалось подцепить огромное морское чудовище, с этого момента начинается борьба не на жизнь, а на смерть. Рыба тащит судно за собой, проходят часы, и трое суток длится битва между этими двумя удивительными противниками.
Формула стойкости старика и рыбы выражается в словах «Бороться до самого конца». Эта мысль подтверждается следующими строками повести: » — Рыба, — позвал он тихонько, — я с тобой не расстанусь, пока не умру.
«Да и она со мной, верно, не расстанется», — подумал старик и стал дожидаться утра».
Итак, мы видим, что мужество рыбака не наносное, оно идёт от самых глубин сердца, оно истинное, природное, естественное; и соперник старика — рыба отчаянно, изо всех сил борется за свою жизнь до самого конца. Именно судьба назначила им сражаться столь яростно, смерть одной даст жизнь другому. Эта цепочка существует многие и многие века, с тех пор, как человек убил на охоте своё первое животное, и эту связь не разорвать, она будет существовать вечно или, во всяком случае, пока один борец не уничтожит другого; и не факт, что мы выйдем победителями из этой многовековой схватки.
Рыбак, любящий пофилософствовать и поболтать с собой в иные минуты, сам осознаёт переплетение судьбы своей и рыбы: «Ее судьба была оставаться в темной глубине океана, вдали от всяческих ловушек, приманок и людского коварства. Моя судьба была отправиться за ней в одиночку и найти ее там, куда не проникал ни один человек. Ни один человек на свете. Теперь мы связаны друг с другом с самого полудня. И некому помочь ни ей, ни мне».
Когда рыба испытывает боль, страдает и старик: «В это мгновение рыба внезапно рванулась и повалила старика на нос; она стащила бы его за борт, если бы он не уперся в него руками и не отпустил бы лесу.
Когда бечева дернулась, птица взлетела, и старик даже не заметил, как она исчезла. Он пощупал лесу правой рукой и увидел, что из руки течет кровь.
Верно, рыбе тоже стало больно, — сказал он вслух и потянул бечеву, проверяя, не сможет ли он повернуть рыбу в другую сторону. Натянув лесу до отказа, он снова замер в прежнем положении.
Худо тебе, рыба? — спросил он. — Видит бог, мне и самому не легче». Теперь их судьбы связаны тончайшей незримой нитью, умирает рыба, и старик приплывает еле живой после сверхчеловеческого напряжения, испытанного им в борьбе, и если бы рядом с ним не было заботливого, преданного, бескорыстного друга, — как знать, не были бы последствия ещё печальнее и необратимее.
Когда стальной крючок вонзился в пасть рыбы, именно с этого момента бечёва связала их жизни, как незримая пуповина, она является неким символом космического баланса, гарантом того, что одна чаша весов не перевесит другую. Нечто похожее на «око за око, зуб за зуб», только гораздо более бесстрастное.
Но в отличие от бессловесной твари у старика есть сознание, благодаря которому он мысленно (или вслух) делает волевые установки, то есть, подобно опытному гипнотизёру, влияет на собственное подсознание. Это такие меткие, точные формулы, как, например:
«Но ты не расстанешься с ней до конца»;
«Если она [рука] мне уж очень понадобится, я её разожму, чего бы мне это ни стоило «;
«Но я убью тебя прежде, чем настанет вечер»;
«Если она терпит, значит, и я стерплю»;
«Но я её всё равно одолею…».
Итак, давайте остановим свой взор на эпизоде решающей битвы и более подробно его проанализируем. К схватке оба борца подходят истощёнными, измученными до крайней степени. Старик уже давно не спал, ел одну сырую рыбу, да и то уже давно, целый час перед глазами рыбака прыгали чёрные пятна, не предвещавшие ничего хорошего, он ослаб, ослаб настолько, что в его душе поселились сомнения насчёт того, выйдёт ли он победителем из последней битвы. И тогда он обращается к высшим силам, к богу с просьбой о помощи. Возможно, в глубине души он полуосознаёт то, что рыба-тварь бессловесная, и не может ни о чём просить творца, мы бы назвали это приёмом нечестной игры, если бог, конечно, существует, что весьма сомнительно. Сантьяго в минуты смертельной опасности старается заручиться поддержкой бога, подобно любому человеку, когда ему чересчур трудно, и смерть за его спиной так близка, что он чувствует её злорадное, зловонное дыхание на своём истощённом непосильной ношей плече.
Но давайте не будем забывать о том, чтобы рыба измучена не меньше. Несколько мучительнейших суток она не ела, не отдыхала, она без устали плыла, а ещё она была испугана, и её, без сомнения, пугала страшная неизвестность. Представьте на несколько мгновений её жизнь. Она спокойно жила в глубине моря, всю свою жизнь привыкла к однообразному покою, всё всегда шло по негласно установленному природой распорядку, и вдруг, в какой-то роковой момент, когда она, вероятно, размышляла о том, как будет переваривать вкусную добычу, в её голову вонзился крюк, она испытыла адскую боль, в это время вступали в силу древние первобытные инстинкты, программы, веками помогающие выживать. Естественно, ей прежде всего надо уйти от опасности, поэтому она начинает плыть, плыть без устали, плыть, чтобы не умереть. Это нам, людям, вероятно, смешно видеть нелепые потуги рыбы, но ведь она не знала, что навеки связана со своим мучителем и тащит его подобно тому, как тройка резвых лошадей везёт бричку по дороге. Но, в конце концов, когда плыть уже больше не имеет смысла, когда со всей очевидностью перед рыбой встаёт опасность другой смерти — смерти от голода — тогда она понимает, что надо избавиться от мучений, надо бороться. Именно в тот момент марлин всплывает на поверхность моря.
Борьба между ними не может носить в себе отпечаток обыденности, она требует сосредоточения всех жизненных сил, она требует силы, стойкости и мужества, которые под стать либо античным героям, либо богам. Старику плохо, но большой рыбе ещё хуже, всегда в мире найдутся несколько человек, которым в данный момент тяжелее, чем тебе, но ведь они не сдаются, каждый борется за жизнь, стремится победить! Вот как описывает это Хемингуэй:
«Он собрал всю свою боль, и весь остаток своих сил, и всю свою давно утраченную гордость и кинул их на поединок с муками, которые терпела рыба, и тогда она перевернулась на бок и тихонько поплыла на боку, едва-едва не доставая мечом до обшивки лодки; она чуть было не проплыла мимо, длинная, широкая, серебряная, перевитая фиолетовыми полосами, и казалось, что ей не будет конца.
Старик кинул лесу, наступил на нее ногой, поднял гарпун так высоко, как только мог, и изо всей силы, которая у него была и которую он сумел в эту минуту собрать, вонзил гарпун рыбе в бок, как раз позади ее громадного грудного плавника, высоко вздымавшегося над морем до уровня человеческой груди. Он почувствовал, как входит железо в мякоть, и, упершись в гарпун, всаживал его все глубже и глубже, помогая себе всей тяжестью своего тела».
Давайте обратим внимание на одну интересную деталь, как именно убивает рыбу старик. Ударом гарпуна он разит её прямо в сердце. Какая красивая, благородная смерть, овеянная неким флёром романтики. Так же убил бы возлюбленную ревнивый кавалер. Кровожадных, низменных акул старик убивает более обыденно: его удары сыплются без разбора: мозг, глаз, основание черепа, просто мякоть, пасть. А красивую фиолетово-серебристую рыбу он убивает метким ударом в сердце. Как символично! Известный исследователь творчества Э. Хемингуэя И. Кашкин в своих знаменательных работах подчеркивает, что в повести больше, чем в других произведениях Хемингуэя, «стирается резкая грань между тем простым человеком, к которому влечет писателя, и его же лирическим героем». Также, по мнению И. Кашкина, образ старика «теряет в цельности, но он становится богаче, разнообразнее». Старик не одинок, ему есть, кому передать свое мастерство, и в этом смысле «книга открыта в будущее»: «Род проходит, и род приходит, но не только земля, а и человеческое дело пребывает вовеки не только в собственных созданиях искусства, но и как мастерство, передаваемое из рук в руки, из поколения в поколение».
В «Старике и море» «высокая» лексика также используется и автором, и героем, но ее роль и пафос звучания совершенно иные. В том, как старик говорит о «судьбе», «счастье», нет ничего ироничного.
Часто старик говорит о силе человека, о своей вере в победу: «Хоть это и несправедливо, — прибавил он мысленно, — но я докажу ей, на что способен человек и что он может вынести», о своей любви к рыбе и о ее превосходстве над человеком: «Человек — это не Бог весть что рядом с замечательными зверями и птицами. Мне бы хотелось быть тем зверем, что плывет сейчас там, в морской глубине». Для него все эти вещи достойны высоких слов, наполнены глубоким смыслом, в чем старика убеждает его жизненный опыт.
Сантьяго не только о высоких понятиях говорит высоким стилем. В одной реплике внутреннего монолога старика на одинаково высокой ноте может идти речь и о судьбе человека, и о вполне прозаических вещах: «Нельзя, чтобы в старости человек оставался один, — думал он. — Однако это неизбежно. Не забыть бы мне съесть тунца, покуда он не протух, ведь мне нельзя терять силы. Не забыть бы мне съесть его утром, даже если я совсем не буду голоден. Только бы не забыть», — повторял он себе».
Для повести характерно возвеличивание самых простых вещей, таких как еда, море, животные. Хемингуэй и старик Сантьяго в этом произведении достигли гармонии, которую дарит понимание того, что именно простые и необходимые вещи лежат в самой основе жизни и что счастье, везение, судьба являются такими же простыми вещами, если познать их. Благодаря такому подходу к жизни старика Сантьяго все в повести «Старик и море» приобретает эпическую обобщенность и величие: рыба становится воплощением сил природы, мальчик, чье имя практически не употребляется на страницах произведения, превращается в доброго хранителя старика, а известный бейсболист — в «великого Ди Маджио».
Высокая лексика, которую Хемингуэй вкладывает в уста героя, показывает то, что всё связанное со старым рыбаком несёт в себе символический смысл.
Когда гигантская рыба сдается и уже кажется, что старик добился самой главной в своей жизни победы, кровь раненой рыбы привлекает акул. Они подплывают к лодке и начинают пожирать рыбу, считая её своей законной добычей. Сантьяго знает, что он не сумеет спасти свой трофей, но это не мешает ему защищать его из последних сил, на пределе человеческих возможностей.
Акулы, отбирающие законную добычу у старика. Давайте остановим свой взор на них. Некоторые критики, отмечая присутствие символики в повести, зачастую давали нелепые, подчас курьёзные истолкования образам «Старика и моря».
На наш взгляд, акулы похожи на несчастья и рок, на неумолимое время, обрушивающееся на человека в самый неподходящий для этого момент и вырывающий острыми челюстями куски рыбьей плоти. От марлина остаётся лишь обглоданный остов, печальное свидетельство поражения, — то единственное, что рыбаку удается дотащить до берега. Но встречающие его люди понимают, что он, не смотря ни на что, одерживает моральную победу. Только воистину великий человек, отрешившийся от всего земного способен принести эту жертву, в очередной раз, стиснув зубы, проявив невиданное мужество.
В борьбе с акулами тема стойкости окрашивается в новые тона, приобретает несколько иные черты, возвеличивающие эту битву до подвига. Параллели очевидны — это и подвиг 300 спартанцев при Фермопилах, это и былинные эпизоды о том, как герой в одиночку разделывается с тысячными армиями врага. Но никогда ещё эта тема не приобретала столь трагические ноты. «Вот теперь они меня одолели, — подумал он. — Я слишком стар, чтобы убивать акул дубинкой. Но я буду сражаться с ними, покуда у меня есть весла, дубинка и румпель».
Сердце невольно трепещет в унисон с сердцем Сантьяго, когда читаешь эти непроизвольно-патетические строки. Отсюда рождается ещё одна тема, тесно связанная с темой стойкости в произведении — это тема анонимного подвига, о котором никто никогда не узнает, но тем не менее подвига, достойного стать легендой в веках.
И не случайно некоторые критики, в частности Бейкер, сравнивают Сантьяго с Иисусом Христом. Критик считает, что Хемингуэй увеличил природную силу своего трагического иносказания «привлечением добавочной силы христианского символизма».
Хемингуэй часто прибегал к использованию христианской символики, но именно в повести «Старик и море» эта сторона его творчества предстает наиболее очевидно. В драме Сантьяго наблюдаются параллели со страдающим Христом. К примеру, три дня, проведённые Стариком в открытом море напоминают о трех днях, когда Христос был мертв до своего воскрешения. Рыба — один из традиционных символов христианства, а имя Сантьяго — это имя одного из апостолов. Сантьяго — святой человек. Произведение «Старик и море» — о том, как Сантьяго приближается к пути, который ведет к «святости».
Только старики могут просить у моря, про себя называя его «la mar», женского рода, ждать чуда и не удивляться неудачам. Море — это символ жизни, сама жизнь.
Он постоянно думал о море как о женщине, которая дарит великие милостыни или отказывает в них, а если и позволяет себе необдуманные или недобрые поступки, — что поделаешь, такова уж её природа.
Старик уже не может сам бороться с морем, как те, которые считают море мужчиной и врагом. У него уже нет сил. Поэтому он считает море матерью (богиня-мать, рождающая и убивающая), женщиной, и просит у нее защиты, помощи. Гордость старика не позволяет просить у мальчика, а только у нее, у матери, у женщины. И тот факт, что он просит, означает, что к нему уже начало приходить смирение. Но гордость еще осталась в его душе — гордость своей силой, волей, выдержкой. Его лески висят прямее, чем у других, он не брезгует пить рыбий жир, он стесняется показать мальчику свою бедность, он пытается быть великим, как Ди Маджио. Обращение к великому бейсболисту Ди Маджио служит и для Старика, и для мальчика эталоном настоящего мужчины. Сантьяго соотносит себя с ним, когда хочет доказать «на что способен человек и что он может вынести». А еще он обрел веру. Вера — это ключевое понятие в произведении «Старик и море».
Хотя он и не прочитал сто раз «Отче наш» в пределах повествования, но он приобрел ту беспомощность, которая необходима для веры. Он понял, что надо верить не в себя (ему было важно, что мальчик в него верит, именно в него).
Что нужно не «покупать» счастье у языческого моря, у языческой золотой рыбки, а другое.
Именно веру приобрел старик, а вместе с верой — смирение.
Хемингуэевская притча о старике и море — также о смирении и о силе духа.
Слово «смирение» не раз встречается в тексте. Там сказано, что старик не помнит, когда к нему пришло смирение. В процессе борьбы смирение только начало к нему приходить. Смысл текста — описание того, как к старику пришло смирение. Эта притча — о смирении старости.
Критик говорит о непреходящем значении творчества Хемингуэя и о тех попытках по созданию критического канона методом «отсечения ненужного», когда каждый критик испытывает желание проявить дискриминацию и урезать от творчества писателя чуть больше чем остальные. И случайно ли в повести старик мечтает увидеть благородных львов? Он хочет увидеть их во сне, не в суровой реальности, полной тяжёлого физического труда, а в области, недоступной грязным человеческим мыслям. Оттенки смысла — в мелочах. Старику у Хемингуэя снились львы. Почему? Во-первых, лев — символ счастья. Это гармоничное сильное животное. Во-вторых, лев — символ силы. В-третьих, лев — одно из четырех животных-символов в Апокалипсисе.
Основным мотивом, который проходит через всё произведение, является мотив упорной веры в завтрашний день, веры в удачный улов, не смотря на то, что предыдущие восемьдесят четыре дня выходов на рыбную ловлю были безуспешными.
На этом фоне хижина, кровать, одежда — всё могло подождать завтрашний день, ведь завтра обязательно должно повезти, и большая рыба будет обязательно поймана. А там и снасти и еда — всё будет.
Спокойные, красочные сны об африканских золотистых и белых берегах, львах их великолепии показывают силу духа, желание идти вперёд, верить и согревать себя этой уверенностью в обязательном хорошем рыбном лове. Сны об Африке служат развитию лирического сюжета, помогают проникнуть во внутренний мир героя.
Ближе к концу повести появляются знаковые слова, которые можно считать жизненным кредо рыбака или целой группы людей, подобных ему. Это слова, выражающиеся в цепкой, меткой формуле » — Драться, — сказал он, — драться, пока не умру. «, являющиеся апофеозом, неким подведённым итогом всей жизни старика.
В «Старике и море» борьба человека с природой выявляет огромные резервы воли, мужества, достоинства личности. У. Фолкнер писал об этом произведении: «На этот раз он нашёл Бога, Создателя. До сих пор его мужчины и женщины творили себя сами, лепили себя из собственной глины; побеждали друг друга, терпели поражения друг от друга, чтобы доказать себе, какие они стойкие. На этот раз он написал о жалости — о чём-то, что сотворило их всех: старика, который должен был поймать рыбу, а потом потерять; рыбу, которая должна была стать его добычей, а потом пропасть; акул, которые должны были отнять её у старика».
Э. Хеллидей (американский критик) утверждал, что Хемингуэй использовал в своем творчестве не символы, а «символику ассоциаций». Писатель вдумчиво отбирал факты и детали, создавая метафоры, имевшие гораздо более широкое значение, чем непосредственное значение образа.
Сам же Хемингуэй на вопрос о символах отвечал: «Очевидно, символы есть, раз критики только и делают, что их находят. Простите, но я терпеть не могу говорить о них и не люблю, когда меня о них спрашивают. Писать книги и рассказы и без всяких объяснений достаточно трудно. Кроме того, это значит отбивать хлеб у специалистов… Читайте то, что я пишу, и не ищите ничего, кроме собственного удовольствия. А если вам еще что-нибудь надо — найдите, это уж будет ваш вклад в прочитанное».
И еще: «Не было еще хорошей книги, которая возникла бы из заранее выдуманного символа, запеченного в книгу, как изюм в сладкую булку … Я попытался дать настоящего старика и настоящего мальчика, настоящее море и настоящую рыбу и настоящих акул. И, если мне это удалось сделать достаточно хорошо и правдиво, они, конечно, могут быть истолкованы по-разному».
Итак, по совету мастера попробуем «внести свой вклад в прочитанное» и рассмотреть символы, встречающиеся в произведении, опираясь на книгу Вовк О.В. «Энциклопедия знаков и символов». Нам предстоит рассмотреть такие мифологемы, как звезда, солнце, луна, парус, вода и рыба.
Рассмотрим концепт воды в мифе. Вода — одна из центральных стихий мироздания. В самых различных мифологиях вода — первоначало, исходное состояние всего сущего, эквивалент первобытного хаоса. Вода — это агент, среда и принцип всеобщего зачатия и порождения, выступает эквивалентом всех жизненных «соков» человека. С мотивом воды как первоначала соотносится значение воды для акта омовения, возвращающего человека к исходной чистоте.
Тождественное значение имеет концепт «рыбы». В мифах о потопе Рыба выступает как спаситель жизни, — ацтеков, индийцев, символом спокойной жизни у шумеров, средство поддержания жизни — у японцев. О широком распространении культа Рыбы в Закавказье свидетельствует использование рыбы (например, форели) при лечении разных болезней (в том числе бесплодия).
Рыба может выступать и как эквивалент мира мёртвых, нижнего мира (для того, чтобы воскреснуть, надо побывать в нем).
Не случайна «рыбная» метафорика» Иисуса Христа. Греческое слово «рыба» расшифровывалось как аббревиатура греческой формулы «Иисус Христос, божий сын, спаситель». Рыба — как символ веры, чистоты, девы Марии, а также крещения, причастия, где она заменяется хлебом и вином, в этом же ряду стоит мотив насыщения рыбой и хлебами. Итак, рыба может символизировать плодородие, плодовитость, изобилие, мудрость.
Описание акул, пожирающих пойманную рыбу, трактуется как неумолимость и верховная мощь природы в повести.
Немало важно, что, поймав рыбу, старик отрывает по кусочку от рыбы, чтобы очиститься, обрести форму, переродиться. Рыба — не пища, скорее она для него символ чистоты.
В повести есть размышление Сантьяго, где он апеллирует к звёздам, солнце и луне, внутренне радуясь, что ему «не приходится убивать» небесные светила. В соответствии с энциклопедией символов звезда «сделалась выразителем мечты и надежды, устремлённости к высоким идеалам», в мифологии звёзд считали одушевлёнными существами, отсюда вытекают якобы не совсем понятные слова рыбака; с одной стороны он воспринимает звёзды как живых существ, с другой (более глубокой и символичной) радуется, что человеку не приходится убивать свои мечтания, чаяния и идеалы.
Солнце по праву занимает первое место в ряду природных символов, так как дает жизнь всему сущему на земле. Все самое важное и значительное связывалось у многих народов мира с солнцем. «Символику солнца обычно рассматривают с двух точек зрения. Как источник тепла, солнце символизирует жизненную силу, божественную созидательную энергию, вечную молодость и страсть, а в качестве источника света оно представляет собой истину, знание и интеллект». В мифологии большинства народов Земли Солнце и Луну считали небесной четой, олицетворением женского и мужского соответственно. Луна — один из самых важных природных символов, причудливо соединявшая в себе отрицательные и положительный свойства. «Луна символизировала изобилие, возрождение, бессмертие, оккультную силу, интуицию, целомудрие, но также и непостоянство, изменчивость и ледяное безразличие». Традиционные истолкования луны как символа, думается нам, не являются точными выразителями умонастроений писателя, здесь гораздо больше уместна трактовка луны как символа поэзии, поэтической музы, сладострастной неги романтического воображения и самой романтики в частности. Старик выстраивает в один смысловой ряд солнце, луну и звёзды или на тонком символическом плане истину, знание, интеллект — поэтическое видение мира, идеализацию — мечты, устремлённость к высоким идеалам. Таким образом, получившаяся триада говорит о том, что Хемингуэй считает наиболее важным для человека, чего человек ни в коем случае и никогда не должен «убивать в себе» в серой будничной рутине.
Парус — это символ устремлённости в неизведанное, а потому воли и романтики, но в самом начале произведения парус старика предстает перед нами старым и покрытым заплатами из мешковины и похожим на знамя наголову разбитого полка. И вслед за И. Кашкиным мы отметим, что потрёпанный, старый, отслуживший свою службу парус символизирует тщетность борьбы старика, её изначальную обречённость на провал.
2.2 Образ человека-борца в повести Хемингуэя «Старик и море»
Персонажи Хемингуэя в большей степени являются антигероями, нежели героями. Речь идет не о людях, ослепляющей своей физической или моральной силой и стойкостью, а скорее о нигилистах без чётких духовных убеждений, ищущих прибежища в эмоциях, даруемых настоящим, чтобы убежать от себя самих. И хотя они проповедуют культ мужественности и кажутся, на первый взгляд, экстравертами, зачастую они сомневаются в своей храбрости.
Исследователи назвали Сантьяго совершенно новым героем. И это так. В чем же состоит новизна образа Сантьяго по сравнению с предыдущими героями Хемингуэя?
Во-первых, и это главное, предшествующие герои страдали от внутренней рефлексии, от отсутствия согласия с самими собой, от одиночества. Старик Сантьяго принадлежит миру природы. Родство его с морем видно уже в его облике: щеки его «были покрыты коричневыми пятнами неопасного кожного рака, который вызывают солнечные лучи, отраженные гладью тропического моря». Номинально оно утверждается в глазах: «все у него было старое, кроме глаз, а глаза были цветом похожи на море, веселые глаза человека, который не сдается». Так на первой же странице возникает ее лейтмотив — человек, который не сдается. И в этом — второе отличие образа Сантьяго.
Он точно знает, зачем родился: «чтобы стать рыбаком, как рыба рождается, чтобы стать рыбой».
Третье отличие состоит в качестве мира, к которому принадлежит Сантьяго. Этот мир иной. В нем тоже идет борьба за существование, есть и жестокость, и убийства. Но в этом мире царит гармония вечного круговорота природы, каждое живое существо в нем действует в соответствии с законами природы и своим назначением. Даже акулы занимают в нем свое место.
«Это, — как отмечает Б. Грибанов, — единая структура, исполненная смысла, дающая эмоциональное вознаграждение существам, которые живут в ней умело и отважно, хотя и взимает с них тяжкую плату». Жизнь в этом мире тоже трагедия, но эта жизнь утратила мрачность и случайность, и приобрела свой смысл и закономерность. «Человек и природа существуют в это мире в борьбе и гармонии, и это дает возможность проявления подлинного героизма».
Замкнутость вечного круговорота природы, несмотря на всеобщую борьбу за существование рождает у охотника и у его жертвы чувство взаимного уважения и симпатии. «Рыба, я тебя очень люблю и уважаю», — говорит ей старик. — «Но я убью тебя прежде, чем настанет вечер». «Рыба — она тоже мне друг». Во время всей охоты он ведет задушевный разговор с рыбой, ибо видит в красивой, могучей рыбе не врага, а равного соперника, ощущая между нею и собой кровную связь. Старик воспринимает эту рыбу как часть мироздания.
В других местах сам Сантьяго поэтизирует своего противника — долгожданную большую рыбу, которая ему дороже брата, которую он приравнивает к далеким друзьям — «сестрам моим звездам», к луне, к солнцу, «и как хорошо, что нам не приходится убивать солнце, луну и звезды. Достаточно того, что мы вымогаем пищу у моря и убиваем своих братьев — рыб».
Наконец, образ главного героя не столь прост, как кажется поначалу. По сравнению с прежними простыми людьми Сантьяго — сложная фигура. Он — думающий старик, или, по собственному определению, — «старик не как другие». Хемингуэй наделяет его способностью о многом рассуждать, поэтизирует его воспоминания. Старику грезятся берега Африки, играющие львята. Простой человек оказывается далеко не так-то прост. У него свои сложившиеся взгляды на жизнь, на труд, на долг, своеобразное поэтическое мировосприятие, глубокие переживания и чувства. «Он собрал всю свою боль, и весь остаток своих сил, и всю свою давно утраченную гордость и кинул их на поединок с муками, которые терпела рыба».
Критик А. Эльяшевич сравнивает замысел повести «Старик и море» с ранним рассказом Хемингуэя «Непобежденный», где возникал образ одинокого человека, побитого жизнью, но не сломленного. В поздней повести писатель смог придать этому образу «глубокий, обобщающий смысл, сделать его более значительным, масштабным». В целом, по А. Эльяшевичу, «Старик и море» — книга о вечном и неравном поединке Человека с Жизнью. Человек одинок и изолирован от истории и общественных связей, но при этом он земной и индивидуально неповторим, а жизнь истолковывается критиком как судьба, рок, как проявление стихийных сил природы, но в то же время показывается во всей полноте реалистической детализации. По мнению литературоведа, повесть о старике и море при всей трагичности лишена настроений тоски и безысходности. Главная ее цель — показать, «на что способен человек и что он может вынести». Поражение старика, в конечном счете, оборачивается его моральной победой, победой человеческого духа над превратностями судьбы.
От начала и до конца книги Сантьяго ведет разговор с рыбой и с самим собой. Он, как и автор, думает о мужестве, о мастерстве. О своем деле. Когда-то в состязании с негром все вокруг целые сутки заключали пари, интриговали, подбадривали его противника. Но он думал только об одном — выдержать, победить. И он убедился тогда, что если очень захочет, то победит любого противника.
Фигура простого старика — кубинца Сантьяго — это обобщенный образ по-своему большого человека нераскрытых возможностей, который и в иных обстоятельствах показал бы, «на что способен человек», справился бы и с иными задачами.
Как отмечает И. Кашкин, книга «открывается мотивом поражения».
Для рыбака Сантьяго пришла полоса неудач. Свидетельством этого являются сама старость Сантьяго, когда его сознание затуманено дымкой, и ему уже не снятся сны ни про женщин, ни про драки; затем — старый залатанный парус из мешковины как флаг вечного поражения еще до начала борьбы; и изглоданный акулами скелет большой рыбы в конце, и те минуты в самый разгар борьбы, когда Сантьяго, кажется, уже готов признать бесплодность единоборства. Да и в конце он признается: «Они одолели меня, Манолин. Они меня победили».
Мотивы поражения просматриваются и в минуты самой борьбы. Так, И. Кашкин в качестве их отмечает: «Сантьяго обращается за помощью к молитве, хотя, в сущности, и не верит в ее силу. Он возвеличивает своего противника, «большую рыбу», до какого-то полумистического мелвилловского уровня: брат мой и моя жертва. «Постарайся переносить страдания, как человек, — говорит он себе, — или как рыба». Он допускает мысль, что не сладит с рыбой: «Ну что ж, убей меня. Мне уже все равно, кто кого убьет». И в этом мелькает тень внутреннего поражения».Н. Анастасьев усматривает в этом несвойственное Хемингуэю проявление фатализма, вслед за которым появляется и возвеличение стариком той самой «большой рыбы», которая его может доконать.
Сантьяго все знает о рыбной ловле, как знал о ней все Хемингуэй, многие годы проживший на Кубе и ставший признанным чемпионом в охоте на крупную рыбу. Вся история того, как старику удается поймать огромную рыбу, как он ведет с ней долгую, изнурительную борьбу, как он побеждает ее, но, в свою очередь, терпит поражение в борьбе с акулами, которые съедают его добычу, написана с величайшим, до тонкостей, знанием опасной и тяжкой профессии рыбака.
Море выступает в повести почти как живое существо. «Другие рыбаки, помоложе, говорили о море, как о пространстве, как о сопернике, порою даже как о враге. Старик же постоянно думал о море, как о женщине, которая дарит великие милости или отказывает в них, а если и позволяет себе необдуманные пли недобрые поступки, — что поделаешь, такова уж ее природа».
Мужество старика предельно естественно — в нем нет аффектации матадора, играющего в смертельную игру перед публикой, или пресыщенности богатого человека, ищущего па охоте в Африке острых ощущений (рассказ «Недолгое счастье Френсиса Макомбера»).
Старик знает, что свое мужество я стойкость, являющиеся непременным качеством людей его профессии, он доказывал уже тысячи раз. «Ну, так что ж? — говорит он себе. — Теперь приходится доказывать это снова. Каждый раз счет начинается сызнова: поэтому, когда он что-нибудь делал, то никогда не вспоминал о прошлом».
Сюжетная ситуация в повести «Старик и море» складывается трагически — старик, по существу, терпит поражение в неравной схватке с акулами и теряет свою добычу, доставшуюся ему столь дорогой ценой, — но у читателя не остается никакого ощущения безнадежности и обреченности, тональность повествования в высшей степени оптимистична. И когда старик говорит слова, воплощающие главную мысль повести, — «Человек не для того создан, чтобы терпеть поражения. Человека можно уничтожить, по его нельзя победить», — то это отнюдь не повторение идеи давнего рассказа «Непобежденный». Теперь это не вопрос профессиональной чести спортсмена, а проблема достоинства Человека.
Старик не в первый раз проявляет свою стойкость и, с позволения сказать, некоторое упрямство. Ярким примером, иллюстрирующим его отношение к жизненным трудностям, а конкретно к борьбе за выживание (или уважение, или славу, или…) служит эпизод его поединка со здоровенным верзилой — негром. «Когда солнце зашло, старик, чтобы подбодриться, стал вспоминать, как однажды в таверне Касабланки он состязался в силе с могучим негром из Сьенфуэгос, самым сильным человеком в порту. Они просидели целые сутки друг против друга, уперев локти в черту, прочерченную мелом на столе, не сгибая рук и крепко сцепив ладони. Каждый из них пытался пригнуть руку другого к столу. Кругом держали пари, люди входили и выходили из комнаты, тускло освещенной керосиновыми лампами, а он не сводил глаз с руки и локтя негра и с его лица. После того как прошли первые восемь часов, судьи стали меняться через каждые четыре часа, чтобы поспать. Из-под ногтей обоих противников сочилась кровь, а они все глядели друг другу в глаза, и на руку, и на локоть. Люди, державшие пари, входили и выходили из комнаты; они рассаживались на высокие стулья у стен и ждали, чем это кончится. Деревянные стены были выкрашены в ярко-голубой цвет, и лампы отбрасывали на них тени. Тень негра была огромной и шевелилась на стене, когда ветер раскачивал лампы.
Преимущество переходило от одного к другому всю ночь напролет; негра поили ромом и зажигали ему сигареты. Выпив рому, негр делал отчаянное усилие, и один раз ему удалось пригнуть руку старика — который тогда не был стариком, а звался Сантьяго El Campeon — почти на три дюйма. Но старик снова выпрямил руку. После этого он уже больше не сомневался, что победит негра, который был хорошим парнем и большим силачом. И на рассвете, когда люди стали требовать, чтобы судья объявил ничью, а тот только пожал плечами, старик внезапно напряг свои силы и стал пригибать руку негра все ниже и ниже, покуда она не легла на стол. Поединок начался в воскресенье утром и окончился утром в понедельник. Многие из державших пари требовали признать ничью, потому что им пора было выходить на работу в порт, где они грузили уголь для Гаванской угольной компании или мешки с сахаром. Если бы не это, все бы хотели довести состязание до конца. Но старик победил, и победил до того, как грузчикам надо было выйти на работу».
Это событие, конечно, ключевое. Оно показывает отношение к жизни старого рыбака. Он проявляет нечеловеческую стойкость, даже оловянный солдатик Андерсена не мог бы ничего противопоставить этому мужеству. Хемингуэй не зря заостряет наше внимание на том, что люди, наблюдавшие за поединком, настаивают на ничьей, они устали, они не могут терять столько драгоценного времени, им, по сути, безразлично, кто выиграет или проиграет. Но ведь эти люди — кубинские рыбаки, с детства привыкшие к тяжёлому, непосильному, физическому труду, их ежедневная обязанность — бросать вызов стихии, бороться с Природой за выживание, таких людей ничем не удивишь.
Вышеописанным эпизодом Хемингуэй как бы показывает исключительность своего героя, он ставит его выше остальных тружеников моря, он выделяет старика из общей массы. Их беспримерная стойкость и мужество-это, по большому счёту, ничто в сравнении со сверхотвагой старика. Но ведь Сантьяго терпит крайнюю нужду, почему автор, наделяя его столь высокими качествами, ставит своего героя в столь стеснённые обстоятельства? Вероятно потому, ответим мы, что внутреннее благородство рыбака лишено примеси отравляющего корыстолюбия, алчности, честолюбия и просто жажды наживы, что и делает его исключительным героем.
Быть может, справедливо утверждать, что «Старик и море» — гимн мужеству и стойкости человека: кубинский рыбак, который был прообразом героя знаменитой книги Эрнеста Хемингуэя «Старик и море», умер в возрасте 104 лет. И Хемингуэй так описывал его: «Все у него было старое, кроме глаз, а глаза были цветом похожи на море, веселые глаза человека, который не сдается».
Заключение
Заключение подводит итоги предпринятому исследованию, а список литературы даёт библиографическое описание цитируемых в работе источников.
Широкое признание Хэмингуэй получил не только благодаря своим романам и многочисленным рассказам, но и жизни, полной приключений и неожиданностей. Именно он оказался первым писателем, слившим воедино европейскую и американскую новеллистические традиции и возвысившим искусство рассказа в литературе США.
Повесть «Старик и море» отмечена высокой и человечной мудростью писателя. В ней нашел свое воплощение тот подлинный гуманистический идеал, который Хемингуэй искал на протяжении всего своего литературного пути. Этот путь был отмечен исканиями, заблуждениями, через которые прошли многие представители творческой интеллигенции Запада. Как честный художник, как писатель-реалист, как современник XX века, Хемингуэй искал свои ответы на главные вопросы века — так, как он их понимал, — и пришел к этому выводу — Человека нельзя победить.
Книга говорит о героическом и обреченном противостоянии силам природы, о человеке, который одинок в мире, где ему остается рассчитывать только на собственное упорство, сталкиваясь с извечной несправедливостью судьбы. Аллегорическое повествование о старом рыбаке, сражающемся с акулами, которые растерзали пойманную им огромную рыбу, отмечено чертами, наиболее характерными для Хемингуэя как художника: неприязнью к интеллектуальной изысканности, приверженности ситуациям, в которых наглядно проявляются нравственные ценности, скупому психологическому рисунку.
Поэтизация физического труда, утверждение единства человека и природы, неповторимости личности «маленького человека», общее гуманистическое звучание, сложность замысла и отточенность формы — все это делает повесть столь востребованной, актуальной и злободневной в наше время.
В нашем исследовании мы постарались игнорировать прокрустово ложе литературоведческих работ о писателе и взглянули несколько шире на проблему стойкости в произведении, отметив двоякость, двуплановость темы стойкости, мы выявили и рассмотрели план мужества Сантьяго, для которого мужество природное, естественное и наполнено истинным благородством, и план героического поведения самой рыбы, марлина, инстинкты коей не позволяют ей сдаться без упорного боя, просто так.
Итак, мы видим, что мужество рыбака не наносное, оно идёт от самых глубин сердца, оно истинное, природное, естественное; и соперник старика — рыба отчаянно, изо всех сил борется за свою жизнь до самого конца. Именно судьба назначила им сражаться столь яростно, смерть одной даст жизнь другому. Эта цепочка существует многие и многие века, с тех пор, как человек убил на охоте своё первое животное, и эту связь не разорвать, она будет существовать вечно или, во всяком случае, пока один борец не уничтожит другого; и не факт, что мы выйдем победителями из этой многовековой схватки.
Закончить же анализ хочется словами У. Фолкнера, который, не имея никаких причин преувеличивать значение творчества Хемингуэя, писал о «Старике»: «Время, возможно, покажет, что это лучшее произведение любого из нас. Я имею в виду его (Хемингуэя) и моих современников».
Морская одиссея Сантьяго явилась не последним произведением Э. Хемингуэя, увидевшим свет до смерти автора, но ей по праву можно считать лебединой песней писателя.
Список использованной литературы
[Электронный ресурс]//URL: https://litfac.ru/diplomnaya/heminguey-starik-i-more-smyisl-borbyi-starika/
1.Абросимова В.Н. Тургеневский мотив в структуре романа Э. Хэмингуэя «И восходит солнце» / В.Н. Абросимов // Вестник московского университета, Сер.9, Филология. — 1987. — №2. — С. 25-31.
2.Аверинцев С.С. Притча / С.С. Аверинцев // Краткая литературная энциклопедия: В 8 т. Т.6. — М.: Сов. энциклопедия, 1971. — С. 22.
.Анастасьев Н.А. Продолжение диалога: Сов. лит. и художественные искажения XX в. / Н.А. Анастасьев. М.: Сов. писатель, 1987-С. 426-431.
.Бережков А. Как спасали «Дни Хэмингуэя» / А. Бережков // Эхо планеты. — М., 1997, №35. — С. 16-13
.Васильев В. «Задача писателя неизменна.» / В. Васильев // Хэмингуэй Э. «По ком звонит колокол». — М., 1999. — С. 5-10.
.Вовк О.В. Энциклопедия знаков и символов / О.В. Вовк. М., Вече; 2006. — С. 528.
.Воскобойников В. Человек и войны: Эрнест Миллер Хэмингуэй. (1899-1961) / В. Воскобойников // Лит. учёба, М., 2001. — №5. — С. 149-156.
.Гиленсон Б. Хэмингуэй: в поисках «четвёртого измерения» и его языковое выражение в рассказе Э. Хэмингуэя «Какими вы не будете» / Б. Гиленсон // Анализ стилей зарубежной художественной и научной литературы. — Л., 1989. — Вып.6. — С.123-129.
.Грибанов Б.Т. Эрнест Хемингуэй: герой и время. / Б.Т. Грибанов. — М.: Худ. лит., 1980. — С. 192
.Грибанов Б.Т. Наш современник Эрнест Хэмингуэй / Б.Т. Грибанов // Хэмингуэй Э. Собр. соч. в 6 т. — М., 1993. — т.1. — С. 255
.Грибанов Б.Т. Эрнест Хэмингуэй / Б.Т. Грибанов // Хэмингуэй Э. Избранное: Фиеста (И восходит солнце); Прощай, оружие!: Романы; Старик и море: Повести; Рассказы. — М., 1998. — С. 396-399.
.Грибанов Б.Т. Эрнест Хэмингуэй / Б.Т. Грибанов. — М.: ТЕРРА-Кн. клуб, 1998. — С.495.
.Давлежбаева Л.Ш. Тема фиесты в раннем творчестве Э. Хэмингуэя: (Очерк, роман) / Л.Ш. Давлежбаева // Закономерности взаимодействия национальных языков и литератур. — Казань, 1988. — С.164.
.Ефремова Т.Ф. «Новый словарь русского языка» / Т.Ф. Ефремова.М., «Русский язык, 2000г. — С.1088.
.Засурский Я.Н. Американская литература ХХ века.2-е изд. / Я.Н. Засурский — М.: Изд-во МГУ, 1984. — С.348-349.
.Засурский Я.Н. Подтексты Эрнеста Хэмингуэя / Я.Н. Засурский // Хэмингуэй Э. Сочинения. — М., 2000. — С.337-358.
.Засурский Я. H. Хемингуэй и журналистика / Я.Н. Засурский // Хемингуэй Э. Репортажи. — M.: Сов. писатель, 1969. — С.166-170.
.Зверев А. Предисловие / А. Зверев // Хэмингуэй Э. По ком звонит колокол, Праздник, который всегда с тобой. — М., 1988. — С.84-100.
.Здравствуй, Хэмингуэй!: 100-летие американского классика совпало с 200-летием А.С. Пушкина // Лит. газета. — М., 1999. — №29-30. — С.27-28.
.Иваненко С.В. Категория особенного в языке рассказа Э. Хэмингуэя «Старик и море» / С.В. Иваненко // Филология=Philologica-Краснодар, 1997. — №12. — С.18-19.
.Казарин В.Б. В поисках человеческой солидарности / В.Б. Казарин // Хэмингуэй Э. Иметь и не иметь. Роман. — Симферополь, 1987. — С.385-401.
.Кашкин И. Содержание-форма-содержание / И. Кашкин // Вопросы литературы, 1964. №1. — С.131.
.Кашкин И. Для читателя-современника / И. Кашкин. — М., 1968. — С.123.
.Кашкин И. Перечитывая Хемингуэя / И. Кашкин // Кашкин И. Для читателя-современника: Статьи и исследования. — М.: Сов. писатель, 1977. — С.213.
.Кашкин И. Эрнест Хемингуэй / И. Кашкин. — М.: Сов. писатель, 1966. — С.250.
.Каули М. Дом со многими окнами / М. Каули. М, 1973. — С.141.
.Колпаков Н. Как возникли «Старик и море» / Н. Колпаков // Лит. учёба. — М., 1986-№5. К истории названия повести. — С.54-67.
.Косичев Л.А. Кубинский очаг Хэмингуэя / Л.А. Косичев // Латинская Америка=America Latina. — М., 1994. — №12. — С.31-39.
.Лидский Ю.Я. Творчество Эрнеста Хемингуэя. Изд.2-е. / Ю.Я. Лидский. — К.: Наукова думка, 1978. — С.385-401.
.Мамбеталиев К. Межлитературная преемственность: (На материале повестей «Старик и море» Э. Хэмингуэя и «Пегий пёс, бегущий краем моря» Ч. Айтматова) / К. Мамбеталиев // Русско-заружежные литературные связи. — Фрунзе, 1988. — С.71.
.Махмин В.Л. О культурно-историческом подтексте творчества Хэмингуэя / В.Л. Махмин // Вестник Московского университета, сер.9, Филология, 1987. — №3. — С.131-148.
.Мендельсон М. Современный американский роман / М. Мендельсон. — М., 1964. — С.315.
.Мифы народов мира. Энциклопедия: в 2 томах. Т.1 М.: Советская энциклопедия 1994. — С.996.
.Нафонтова Е.А. Ритм как средство эмоционального воздействия в тексте художественной прозы: (На материале прозы Э. Хэмингуэя) / Танды-Кург, пед. институт им.И. Джансугурова — Танды-Курган, 1986. Рукопись деп. в ИНИОН АН СССР № 29695 от 5.06.97. — С.10.
.Николюкин А.Н. Человек выстоит. Реализм Фолкнера / А.Н. Николюкин. — М.: Худож. литература, 1988. — С.301.
.«Но вот на моём горизонте взошёл Хэмингуэй.» (Из ответов российских литераторов на анкету Р.Д. Орловой) / Предисловие и рубл. Тросимовой В.Н. // Изв. Ан. Сер. лит. и яз. — М., 1999. — т.58, №5/6. — С.41-43.
.Олеша Ю. Читая Хемингуэя / Ю. Олеша // Олеша Ю. Повести и рассказы. — М.: Худ. лит., 1965. — С.142.
.«Он не из тех, кто прощает. «/ Пер. с англ. Фрадкиной В. // Нева-Спб., 2000, — №1. — С.59-63.
.Петрова С.Н. Спецкурс «Художественное мастерство Э. Хэмингуэя» (Повесть «Старик и море») / С.Н. Петрова // Стилистические исследования художественного текста. — Якутск, 1986. — С.241.
.Петрушкин А.И. Глубины подтекста / А. И Петрушкин // Содержательность форм в художественной литературе. — Куйбышев, 1989. — С.157-183.
.Петрушкин А.Н., Агранович А.З. Неизвестный Хэмингуэй: Фольклорно-мифологические и культурные основы творчества / А.Н. Петрушкин. — Самара: Самарский Дом Печати, 1997. — С.167.
.Петрушкин П.И. В поисках идеала и героя: Творчество Э. Хэмингуэя в 20-30-е гг. / П.И. Петрушкин. — Саратов, Издательство Саратовского университета, 1986. — С.149.
.Пиленсон Б.». Видеть впереди вечность.» / Б. Пиленсон // Хэмингуэй Э. Изб. произведения. — М., 1993. — С.58.
.Ролен О. Пейзажи детства: Эссе / Пер. с фр. Баскаковской Т / О. Ролен. — М.: Независимая газета, 2001. — С. 205.
.Саруханян А.П. Эрнест Хэмингуэй (1899-1961) / А.П. Саруханян // Творческая интеллигенция и мировой революционный процесс. — М., 1987. — С.101.
.Свердлов М. Подтекст: «Старик и море» Хемингуэя / М. Свердлов // Литература. — 2004. — № 11 (16-22 марта).
— С.21-24.
.Старцев А. Последние книги / А. Старцев // Хэмингуэй Э. Старик и море, Опасное лето, Острова в океане. — М., 1989. — С. 201.
.Толмачев В.М. «Потерянное поколение» в творчестве Э. Хемингуэя / В.М. Толмачев // Зарубежная литература XX в. / Под ред.Л.Г. Андреева.М., Наука, 1987. — С.274.
.Финкельштейн И. Советская критика о Хемингуэе / И. Финкельштейн // Вопросы литературы. — 1967. — № 8. — С.59.
.Финкельштейн И. Хемингуэй / И. Финкельштейн // Краткая литературная энциклопедия: В 8 т. Т.8. — М.: Сов. энциклопедия, 1975. — С.159-164.
.Хемингуэй Э. Избранное / Э. Хемингуэй-М.: Рипол классик, 1999. — С.800.
.Хемингуэй Э. Праздник, который всегда с тобой / Э. Хемингуэй // Иностранная литература, 1964. — № 7. — С.241.
.Хемингуэй Э. Собрание сочинений / Э. Хемингуэй. — М.: Худ. лит, 1968. — С.777.
.Хемингуэй Э. Старик и море / Э. Хемингуэй. Новосибирск: Западно-Сибирское книжное издательство, 1982. — С.80.
.Эльяшевич Арк. Человека нельзя победить (заметки о творчестве Эрнеста Хемингуэя) / А. Эльяшевич // Вопросы литературы. 1964, №1. — С.88-95.
57.http://www.uroki.net/docrus/docrus10. htm <http://www.uroki.net/docrus/docrus10.htm>.
