Не секрет, что настоящим именем Алданова является Марк Ландау.
Родился он в 1886 году в Киеве, находившемся на тот момент в составе Российской империи. Получив разностороннее образование в сфере физико-математических и юридических наук, Алданов начинает интересоваться историей. Позднее, техническое образование и аналитический склад ума помогут ему превратить скучное историческое произведение, наполненное сухими фактами, в увлекательнейшее путешествие по минувшим событиям. Чего только стоит роман, который написал Алданов, — «Чертов мост»!
Творчество автора
Первый том своей работы «Толстой и Роллан» он издал лишь в 1915 году. Однако произведение не имело успеха, и впоследствии было переписано и выпущено под новым названием — «Загадка Толстого».
Спустя два года успех все же приходит к автору, благодаря книге «Армагеддон». А еще позднее выходит тетралогия «Мыслитель». Включает в нее Алданов Марк «Чертов мост», «Девятое термидора», повесть «Святая Елена, маленький остров» и «Заговор». Рассказывает тетралогия о событиях, происходящих во времена правления Наполеона.
После этого деятельность Алданова не заканчивается, и он пишет еще 12 исторических произведений, один философский труд и две книги в области химии.
Часть первая
1
Поручик Юлий Штааль вошел в кордегардию и расположился на дежурство. Отстегнул шпагу, хоть это не полагалось, и положил ее на табурет, потянулся, зевнул. Подошел к окну – за окном не было ничего интересного, поискал глазами зеркало – зеркала в кордегардии не имелось. Уселся поудобнее в жесткое кресло с изодранной ситцевой обшивкой, из-под которой лезло что-то серое, грязное, и расстегнул мундир, подбитый не саржею, а полусукном: поручик был одет по моде; под мундиром носил жилет, шитый по канифасу разноцветными шелками; а рубашка на нем была английская шемиза в узенькую полоску, с тремя пуговицами.
Вынул из кармана тетрадки газет и начал читать с объявлений: «По Сергиевской под нумером 1617 продается серой попугай, который говорит по-русски и по-французски и хохочет, а также глазетовая с собольей опушкой епанечка за 170 рублей…» – Дорого… «В Бецковом доме отдаются покои для дворянства, с драгоценными мебелями, без клопов и протчих насекомых…» – Не требуется… То есть, пожалуй, и требуется, да не по карману… «Некоторой слепой желает определиться в господский дом для рассказывания давних былей и разных историй, с повестями и удивительными приключениями, спросить на Бугорке в доме купца Опарина…» – Бог с ним, с некоторым слепым… «Продажная за излишеством славная девка, 18 лет, знающая чесать волосы, равно и пятки, всему нужному обучена, шьет в тамбур и золотом и собою очень хороша, во уверение же отдается покупателю на три дни рассмотреть, о которой на Петербургской стороне близ Сытнаго Рынку, против Пискунова питейного дому, на углу спросить дворника Сендюкова…» Штааль задумался. Он, собственно, не собирался покупать девку, но довольно долго воображал, какова славная девка собою и не взять ли ее, в самом деле, на три дня рассмотреть, а там видно будет? На случай записал длинный адрес. Затем прочел об изобретателе, который за пять рублей делал из кошки танцмейстера и учил ее писать на четырех языках… «Фу, какой вздор!..»
Музыкальное образование в дореволюционной России
... Петром I, привели в XVIII веке к созданию определенной системы образовательных учреждений в России, основной признак которой заключался в ярко выраженной сословности. Этот подход оказал влияние на отечественное музыкальное образование: оно утратило свой ...
Поручик бросил газету и развернул другую – немецкую, серьезную: «Berlinische Zeitung von Staats und gelehrten Sachen».[1] Как человек образованный, он следил за политикой по иностранным ведомостям. Полюбовался виньеткой – на ней были изображены два подпоясанных венками бородатых человека с дубинами, – что за люди? – пробежал отдел «Publicandum»[2] – очень уж мелкая печать, читать скучно, – просмотрел политические новости… Триполийский паша объявил войну императору, неаполитанскому королю и еще другим монархам… Генерал Буонапарте одержал над Вюрмсером новую викторию… Газета писала осторожно, но по всему видно было, что виктория настоящая – одних пленных 1100 человек и взято пять пушек. Генерал сурьезный. Штааль почувствовал досаду, читая о победе карманьольщиков; особенно было досадно, что генерал с трудной фамилией очень молод, всего на четыре года старше его, Штааля. Поручик было нахмурился, но ему не хотелось настраиваться дурно. Он опять подошел к окну: по улице проходил отряд солдат в походной амуниции. Солдаты шли не в ногу и нестройно; сзади на дрожках, называемых гитарой, ехал офицер, – дисциплина и форма в екатерининские времена соблюдались очень нестрого. Штааль подумал, что отряд, верно, идет на север; поговаривали о новой войне с Швецией. Ему захотелось, чтобы началась война, – уж очень надоело тянуть лямку, – но не со Швецией: кому это интересно? – а настоящая война, с французами, под начальством фельдмаршала Суворова. Только так и можно сделать карьеру.
Поручик зевнул, открыл окно, хотя ноябрь был довольно холодный; морщась и зажав рот, далеко высунулся набок, чтобы увидеть, не едет ли карета Баратаева. Кареты не было видно. По противоположной стороне улицы шла не то дама, не то женщина – он не мог издали разобрать. Оказалась дама, но некрасивая, и Штааль почувствовал то наивное разочарование, которое в таких случаях испытывают мужчины. Он закрыл окно, вздохнул, вернулся к своему креслу, затем лениво потянулся к полке над креслом, на которой от прежних дежурств остались пустые бутылки да еще лежало в беспорядке несколько книг – библиотека кордегардии, предназначавшаяся для развлечения дежурных офицеров. Он стал просматривать книги одну за другой. «Несчастные любовники, или Истинные приключения графа Коминжа, наполненные событий весьма жалостных и нежные сердца чрезвычайно трогающих»… «Новоявленный ведун, поведающий гадания духов; невинное упражнение во время скуки для людей, не хотящих лучшим заниматься»… «Путешествий Гулливеровых 4 части, содержащий в себе путешествие в Бродинягу, в Лапуту, в Бальнибары, в Глубдубриду, в Лугнагу, в Японию и в Гуингмскую страну»… Нет, решительно ему не хотелось читать. А ведь когда-то читал запоем.
Роль истории настеньки в повести белые ночи достоевского
... этом и хотел сказать Достоевский в повести «Белые ночи». На этой странице искали : белые ночи сочинение сочинение белые ночи белые ночи достоевский анализ сочинение на тему белые ночи Достоевский Белые ночи Сочинение Сохрани к себе на ... живую и настоящую девушку Настеньку, которую спас от пьяницы. Очень часто в произведении Белые ночи Достоевский к Настеньке применяет уменьшительно-ласкательные ...
Штаалю не надолго, на минуту, стало жаль прошлого времени: и жизнь в шкловском училище, и первый приезд в Петербург, и даже приключения в революционном Париже теперь в воспоминании казались ему радостными и забавными. Военная служба, на которую он поступил по возвращении в Россию, скоро надоела молодому человеку. Красивый конногвардейский мундир радовал его сердце только два дня; на третий день он привык, а дисциплина, хоть и легкая, его тяготила. «День занимает служба – где уж тут читать книги? Да и денег лишних нет для покупки книг»… Денег у него было действительно немного. Между тем Штаалю не хотелось богатства, ему было нужно богатство. Другим оно не было нужно или, во всяком случае, значительно меньше. «Зачем старому дураку Александру Сергеевичу Строганову его дворец и земли? Зачем груды золота графу Безбородко?»
Штааль задумался о том, как бы сам он жил, если б был богачом. Имел бы дом в Петербурге, – да вот, хорошо купить Строгановский дворец на Невском, – имел бы дачу по Петергофской дороге, имел бы, разумеется, подмосковную (ему нравилось это слово).
Были бы у него десятки красивых девушек – управляющий подбирал бы из крепостных… или нет, подбирал бы лучше он сам. И разумеется, немедленно выкупил бы Настеньку у Баратаева. Завел бы свой театр – Настенька была б у него первой актеркой… «Да… только на мои средства строгановского дома не купишь… Смерть надоела бедность… И надежд на богатство не видно. В мирное время карьеру у нас можно сделать только одним способом…» Штааль вдруг улыбнулся, вспомнив, как великий князь Константин Павлович, не очень давно, нечаянно в Таврическом дворце застал врасплох государыню с молоденьким графом Валерьяном Зубовым. Это приключение очень забавляло пятнадцатилетнего великого князя, и он рассказывал о нем с разными подробностями всякому, кто желал слушать (а слушать желали многие): «Бабушка-то, бабушка! – повторял с хохотом великий князь. – Что-то скажет о братце Платон Александрович, а? Никто, как свой…» Штааль улыбался, вспоминая рассказ взбалмошного великого князя, завидовал Валерьяну Зубову (бедный, каково ему теперь без ноги!) и вместе удивлялся, представляя 67-летнюю государыню: «Как он может? Я не мог бы! Опять же, как благородным путем выйти в люди? Честно служить, честно жениться, быть верным жене, дослужиться в пятьдесят лет до генеральского чина, – слуга покорный, так в скуке прожить хорошо для немца… Да… А чудак, однако, этот Баратаев… Не поймешь его… Розенкрейцер, что ли, или фармазон? Революцию ненавидит, но государыню тоже, кажется, не жалует… Алхимист… И как он смешно говорит, когда по-русски: при Елизавете Петровне так говорили или при Петре… А Настенька ужас как мила… Живет он с ней или не живет? Не иначе как живет. А может быть, нет?»
Он почувствовал, что по уши влюблен в Настеньку и что его мучит ревность. Настенька была артистка домашнего театра Николая Николаевича Баратаева. На театре этого богатого барина должен был играть вместе с другими молодыми людьми и сам Штааль, который как раз подыскивал для себя пьесу с подходящей ролью. Ему особенно нравилась роль дон Альфонсо, вельможи гишпанского, в слезной драмме Хераскова «Гонимые». Он еще раз хотел в этот день просить Баратаева поставить у себя на театре слезную драмму «Гонимые», с тем, разумеется, чтобы Зеилу играла Настенька. Штааль знал драму почти наизусть и некоторых трогательных сцен у пещеры на необитаемом острове не мог вспомнить без слез; особенно ту из них, где дон Альфонсо, вельможа гишпанский, кричал Зеиле: «И ты моего злодея дочерью учинилась!..» Молодой человек представлял себе, как Настенька с распущенными волосами приходит в беспамятство и как он обнимает ее колени с криком: «Убийца, смотри на плоды твоей свирепости!..»
Римская армия в описании Полибия
... римской военной машины, которая впоследствии похоронит республику. Утченко. В это время новоизбранные консулы занимаются тем, что набирают в армию ... и написал трехтомное сочинение «Римская история», правда, довел ... римского войска, а так же выход Рима в море. Сейчас с развитием технологий найти информацию о военном деле римской республики ... влияние Ганнибаловой войны на римскую жизнь. Пунические войны ...
Обожженный мыслью о коленях Зеилы, Штааль снова поднялся с кресла и прошелся по комнате. «Да, для этого можно прослушать весь вздор алхимиста. Потащит в лабораторию, пойду в лабораторию. Философический камень так философический камень…» Штааль почувствовал, что его заливает неудержимая радость. Он швырнул книгу на пол и неожиданно сделал несколько па из минавета а-ларен, напевая не совсем верно:
Ты скажи, моя прекрасна, Что я должен ожидать?
Влияние на творчество
Посвящение первой книги другому великому писателю Льву Толстому не случайно.
Марк Алданов не скрывал, что является его великим поклонником, несмотря на различия в видении некоторых философских аспектов. Наверное, поэтому в его собственных трудах можно проследить влияние Толстого и заимствование его манеры написания. Например, в одном из романов, вошедших в тетралогию «Мыслитель», — «Чертов мост» — описание событий проходит через призму восприятия обыкновенного человека, не имеющего отношения ни к политике, ни к истории. В этом просматривается очевидная параллель с романом Толстого «Война и мир».
Алданов, «Чертов мост»: краткое содержание
Не изменяет своей манере великий публицист и в этом произведении.
Так, главной темой повествования является героический поступок Суворова, переправившего свою армию через Альпы. Отправляя в центр происходящего молодого дворянина по имени Штааль, который становится невольным свидетелем истории, автор рассказывает о минувших событиях в оригинальном ключе. Благодаря этому приему, читатель оказывается полностью погруженным в произошедшее и наделяется шансом подойти к сути исторического события максимально близко.
Прочитайте полностью роман, который написал Алданов, — «Чертов мост». Краткое содержание на фоне оригинального текста покажется скудной пародией, не передающей всех нюансов произведения.
Великий полководец, победитель множества сражений, Суворов оказывается впутанным в интриги австрийских штабистов. Теперь его цель – спасти собственную армию. Для этого Суворов вынужден вместе с ней пересечь Италию и попасть в Швейцарию. Никто не верил в победу отважного полководца, а все его действия были обречены на провал. Однако Суворов не только успешно перевел армию, но и основал собственное государство – Швейцарскую федерацию. Оттеняя его героический подвиг жизнью неаполитанского двора, Алданов рассказывает об их трусости и корысти, отражая эти качества в побеге при наступлении французских войск.
Штааль становится мальтийским рыцарем и участвует в военных действиях
Санкт-Петербург, 1799 год. Павел I стал Великим Магистром Мальтийского ордена и по его образцу создал личный гвардейский корпус — кавалергардов. Зачисленные в него автоматически становились мальтийскими рыцарями. Павла I считали безумным.
Суриков «переход суворова через альпы» описание картины, анализ,
... её приобрёл император Николай II для музея Александра III. В. Суриков «Переход Суворова через Альпы» (1899). Холст, масло. 373х495. Государственный Русский музей (Петербург)Замысел картины возник у ... (Великобритания, Австрия, Турция, Неаполитанское королевство). Была создана объединённая русско-австрийская армия для похода в северную Италию, захваченную войсками Французской Директории. По настоянию ...
Штааль тоже хотел стать кавалергардом. Он попросил помощи у смертельно больного канцлера Безбородко, и тот пригласил его на бал, который устраивал в своём особняке.
Устройством бала занимался Иванчук. Заблудившись в бесконечных коридорах особняка, Штааль попал в одну из лож для уединения парочек, откуда был виден бальный зал. Глядя на блестящее общество, он понял, что богатство ему нужно больше, чем власть.
Россия — одна из очень немногих стран, где властью и всеобщим почётом может пользоваться человек совершенно неимущий.
Внезапно в ложу к Штаалю вошла Екатерина Лопухина, мачеха фаворитки императора. Он начал заигрывать с ней, но предпринять решительные действия не решился и упустил свой шанс.
Император по просьбе Безбородко прямо на балу посвятил Штааля в рыцари и отправил в армию, действующую против Партенопейской республики, недавно образовавшейся вокруг Неаполя.
Тем временем семидесятилетний фельдмаршал Суворов, необычайно бодрый, выносливый и честолюбивый, ехал освобождать Северную Италию от французских войск. Его раздражала и восхищала смелость Бонапарта.
Неаполитанский король Фердинанд IV был изгнан из Партенопейской республики. Его сторонник кардинал Руффо собрал армию из разбойников и черни и возглавил восстание против республики.
Краткое содержание «Сказок об Италии» Горького
Фердинанд IV попросил помощи у русского императора, и тот отправил к Неаполю небольшой десант, в который попал и Штааль. Революционеры были побеждены и вместе с семьями укрылись в двух замках. Гуманный Руффо пообещал отпустить осаждённых во Францию.
Баратаев и Пьер Ламор состояли в одной масонской ложе. Встретив старого приятеля в революционном Неаполе, Ламор уговорил его перебраться вместе с Настенькой в замок к революционерам, где было безопасней.
Сразу после победы Руффо к Неаполю подошла эскадра адмирала Нельсона. Любовница адмирала, Эмма Гамильтон, жена английского посла, имела противоестественную связь с супругой Фердинанда IV. Узнав, что Руффо решил отпустить революционеров, королева возмутилась, и леди Гамильтон заставила Нельсона восстановить справедливость.
Нельсон отменил договор Руффо, но кардинал не захотел нарушать своё слово. Начались долгие переговоры. Кардинал не говорил по-английски, и Штааль предложил свои услуги в качестве переводчика.
Переговоры ни к чему не привели, адмирал уступил и позволил осаждённым отплыть от берегов Италии. Баратаев и Настенька тоже покинули крепость. Они прошли в пяти шагах от Штааля, но он их не увидел.
Как только революционеры оказались в открытом море, их арестовал и предал суду Нельсон, не обещавший, что они доплывут до Франции, и получивший на то разрешение от Фердинанда IV.
Действие короля нельзя было называть вероломством. Король был король.
Одного из руководителей Неаполитанской республики Нельсон велел повесить на рее своего корабля. Остальным отрубили головы на площади Неаполя. Англичане стыдились, что их адмирал нарушил своё слово ради любовницы.
